Детям это смотреть нельзя!/Фольклор и литература

Вообще ко многим шедеврам детской литературы так или иначе можно придраться. Связано это в основном с заветом «Для детей надо писать как для взрослых, только лучше», при выполнении которого писатели, читающие дети и особенно их родители порою просто перегибают палку. Собственно, у приторно-дистиллированной детской книги крайне мало шансов запомниться и стать любимой, большая часть классики так или иначе имеет какую-то перчинку. Кроме того, книга с перчинкой скорее может научить чему-то жизненному.

Русскоязычная словесность

• Масса детских книг о детях-подпольщиках и партизанах в Гражданскую/Вторую мировую. Обычно этих детей в итоге ловили, пытали и казнили. Автору правки особенно запомнилась подборка «Дети-Герои» Гончаренко и Махлина, потому что там читателя подвергают массированной атаке мученими и смертями. Но таких книг и серий было много.
• «Сказка о Пете, толстом ребёнке, и о Симе, который тонкий» Маяковского. Это стихотворение воспевает тружеников и поносит богатых обывателей. Но как оно это делает… Итак, пролетарии все поголовно изображаются добрыми, красивыми и щедрыми, а буржуи — уродами, жирными и жадными. Кроме того, пропагандируется откровенная ненависть к буржуям как к классу. Ну а финал этой «замечательной» сказки это вообще нечто — Петя объедается вкусняшками и разными несъедобными вещами, у него разрывается живот и он лопается. После чего «правильные» пролетарии сжирают вылетевшее содержимое! Ну да, метафора метафорой, «экспроприации экспроприаторов», но — только для взрослых критиков. Мораль сказки — мочите буржуев (и их детей) и распространяйте коммунизм!
  • В советское время эта сказка считалась вполне себе детской, подобно «Красной Шапочке», в которой убивают волка, или «Кота в сапогах», в котором съедают Людоеда.
• Среди отечественных детских авторов пальму первенства по «недетскости» держит Корней Иванович Чуковский. «Тараканище», «Муха-Цокотуха», «Краденое солнце» и тому подобное — тут вам и саспенс, и натурализм и всё, что нужно, чтобы напугать до седых волос.
  • А в военное время Корней Иваныч породил «Одолеем Бармалея», где и кровь и расчленёнка; но последние строки там: «…только счастье, только радость, только ласка и любовь!». Это Айболит и добрые звери празднуют победу. Сказка впоследствии не переиздавалась — Чуковский и сам понимал, что у него получилось.
• Борис Заходер, «Лесные сплетни». Вполне себе забавное стихотворение, но юмор в нём достаточно чёрный.
• «Волшебник Изумрудного города» — людоед разрублен пополам вдоль вместе с кастрюлей, надетой в качестве шлема. Там же Железный Дровосек отрубает головы дикому коту и волкам (кота он, впрочем, постфактум жалел). В экранизации 1999 года первый лишь напуган, вторым отрублены хвосты… Хотя на канонической иллюстрации отрубание головы волку показано, правда, без крови. Да уж, Дровосек явно знает толк в применении топора по живым целям. А он точно дровосек, а не мясник?
  • В экранизации 1973 года остались живы и Людоед, и Саблезубый Тигр, а эпизоды с котом и волками и вовсе отсутствуют (Волк в сюжете есть, но лишь один, и он благополучно остаётся в живых). Погибли в мультсериале только полные чудовища Гингема и Бастинда.
• Белый Бим Чёрное ухо! Кто, кто решил, что эта дистиллированная слезогонка — годное детское чтиво?!
  • Может решили после «учащей любить животных» экранизации? В книге ещё и множество На тебе! в адрес системы, цитаты из классиков о выведении породы, упоминание библии, что едва ли подходит для детской книги в СССР.
• Внезапно, Виталий Бианки — гуро, конечно, меньше, чем у его заокеанского собрата Сетон-Томпсона (см. ниже), но натурализма хватает: тут и мышонок, которому сова продырявила лёгкое, и кукушонок, который «дрыгнул ножками и сдох», и жуткая сцена расправы совы-неясыти над спящими корольками… Изменившаяся мораль тоже присутствует: по мнению многих современных родителей, охота — это само по себе плохо, а её романтизация в детской книжке — вообще злое зло.
• Георгий Балл, «Торопун-Карапун и тайны моего детства» — очень мутная и полная липкого сюрреализма сказка, больше похожая на попытку травмированного войной автора поиграть в детство и закрыть наконец гештальты. Персонажи то и дело истерят, поют какие-то бессмысленные частушки, посещают мерзкий Шоколадный Городок…
• Фёдор Кнорре, «Капитан Крокус». Типично сказочная фабула, тупые и периодически комичные злодеи, закономерный хэппи-энд — а в остальном это кондовая антиутопия по Оруэллу. Тотальный геноцид животных и массовые чистки граждан, фабрика смерти, где пленников очучеливают (не так, а заживо, предварительно выпотрошив), промывание мозгов детям (у которых целенаправленно отнимают все поводы для радости и само детство) — и это даже не весь леденящий душу трындец, что там есть!
• Алиса Селезнёва — при очевидной детской направленности скользких тем у Булычёва немало. В «Война с лилипутами» герои регулярно раздеваются (и говорят об этом), имеется сцена порки и убийства котёнка (правда, его смогли реанимировать), и это не говоря уже о смертях персонажей и теме рабства. В «Секрет чёрного камня» и «Привидений не бывает» имеет место закадровое убийство детей, а «Пленники Астероида» вообще является неслабым триллером (особенно сильно это проявляется в чтении надписей на стене камеры). И это ещё не полный список…
  • А еще каноничный иллюстратор Е. Мигунов изобразил злодейку-недотепу тетю Дусю (из «Сыщик Алиса») так, что у современных родителей ее вид вызывает ассоциации с садо-мазохистскими развлечениями. Современные иллюстраторы идут еще дальше, наряжая бой-бабу Кору Орват и леди-воительницу Ирию Гай в такие костюмы, в которых постеснялась бы ходить на задание даже самая фансервисная девушка Бонда. Иногда подобные картинки противоречат действию произведения.
• Сергей Лукьяненко — «Недотёпа», роман для младшего подросткового возраста, заполнен большим количеством скрытых отсылок, некоторые из которых (варварский ритуал, согласно которому вместо вызова на поединок надо «померяться оружием») весьма похабны.
  • Да и вообще практически везде, где Пейсатель пытается напейсать что-то с подростком-протагонистом для подростков-читателей, получается троп. «Рыцари Сорока Островов» — гуро, «Мальчик и тьма» — соблазнение героя милфой, «Танцы на снегу» — планы на полигинную семью… Единственная однозначно подходящая детям книжка Лукьяненко — «Я — мышь» из серии «Занимательная зоология».
• «Дети против волшебников» — если верить автору(ам), создавалось как «наш ответ Гарри Поттеру» и «книга, рассказывающая детям о нравственности и духовности». На деле — пугающе грубая агитка о необходимости любить православие, Россию и армию, и ненавидеть… практически всё остальное. Читать это детям не просто нельзя, но и вообще опасно — как и из-за сути, так и из-за происходящих в книге событий (к примеру, от сцены отрезания котёнку хвостика даже взрослым становится дурно, а ребёнок вообще рискует получить психологическую травму).
• «Рассказ про Гошу Долгие Руки» — непослушный любопытный малыш лезет везде, несмотря на разные советы взрослых, в результате чего с ним происходят казни с кровью и расчлененкой. Ковырял в носу — нос пришлось возить в тележке, пока тот не отвалился, полез к кофейнику, обжег ноги, с ног слезла кожа, а мама вывесила ее сушиться и многое-многое другое.
  • Явное заимствование из немецкой детской (ага) книжки «Struwwelpeter».
• «Конец жёлтого дива» Х. Тухтабаева — книга представлена как детский детектив, сказочная и даже юмористическая повесть. И правда — на кого же, как не на детей, рассчитана история о весёлом и изобретательном зелёном лейтенанте Хашимджан Кузове, который ловит преступников с помощью шапки-невидимки. Но эта милая детская повесть полна концентрированной слезогонкой (вспомнить только историю о детях полковника Атаджанова), подлостями, смертями (хотя в основном закадровыми), полными чудовищами (главгад Аббасов — педаль в пол), наркотиками (тут тебе и насвай, и анаша) и много ещё чем. Книга хороша, но вердикт однозначен — современным детям это читать нельзя.
• Э. Успенский:
  • «Новые порядки в Простоквашино» — бандитизм, пропаганда либертарианства, политика вообще и аллюзии на чеченскую войну в частности, причём в роли чеченских сепаратистов выступают… Матроскин и Шарик!
  • «Бизнес крокодила Гены». Директор банка, хитрый Дюпон Иванович Рокфеллер, мимолётно ностальгирует по рабству, а итоговый посыл всей книги: «самый верный способ заработать — это облапошить госпредприятие». (Ну, когда-то это так и было).
  • «Подводные береты» — обращение отрицательного персонажа к героям-дельфинам: «Эй вы, земноводные, ищите белую яхту „Мария“. Она где-то здесь в море. Найдёте, марихуанки дам».
  • Комментарии к «Юности честному зерцалу» Петра I. Не то чтобы детям совсем нельзя было читать… писалось вроде бы для детей, но выглядело на фоне других произведений как-то странно:

«	«Цесарь Фридрих третий, обычайно говаривал: громовые стрелы разбивают высокая башни, а низкая хижины минуют». И опять же я бы посоветовал Фридриху номер три почитать «Архипелаг ГУЛАГ» писателя Солженицына, чтобы он убедился, что и простых инженеров, и рабочих, и крестьян убивали громовые стрелы Сталина и своры его уголовников-партсволочей из ЦК КПСС.	»
— Да-да, это Успенский.

• • «Письма ребёнку» — по идее, никакой выдумки, просто рассказы Успенского о том, как развлекался его класс. Описываются такие развлечения, как распитие водки с последствиями, пугание прохожих взрывами капсюлей (это в послевоенное время!), изготовление чернильных бомб из пластилина (добывать пластилин предполагалось варварским способом — воровством детских поделок с выставок) и, внимание — подделка государственных печатей (для поддельных медицинских справок, чтобы отмазываться от выполнения домашнего задания). В конце каждого происшествия школьники делают выводы вроде «У кого пятёрка друг, тому всегда всё сходит с рук» или «Прежде чем признать вину, постарайся спихнуть её на начальство». Детям читать ещё можно, а вот слабонервным родителям — точно нельзя! (или наоборот, необходимо — чтоб не бухтели, мол, совсем в наше время дети испортились). Итоговый посыл всё же правильный: учителя — хорошие люди, которые любят учеников, несмотря на всё, и благодаря им двоечники и хулиганы становятся порядочными и успешными людьми.
• Наталья Ромашова, «Баран Кигну» (сборник весёлых стихов про людей и зверей для дошкольного возраста): довольно неплохая книжка забавных детских стихов, тем более — заглавное стихотворение. И все-таки есть один неприятный стих, с не по-детски чёрным юмором: «Жених». О том, как таракан решил жениться, вышел из-за шкафа счастливый и… тут же был прихлопнут. Бедная невеста плачет (что изображено на картинке), люди — гады и все в таком духе. И какая мораль? «Не убивайте тараканов, хоть они и воруют еду»? «Люди — эгоисты и сволочи»? Безусловно, тема антропоцентризма — неоднозначная и философская, но есть ли необходимость заставлять задумываться об этом маленьких детей? Да еще на таком сомнительном примере.
  • Ну… Комар и Муха-цокотуха тоже вредные насекомые и разносчики болезней. А дети радуются и спасению мухи, и свадьбе. Причём критика по Чуковскому за эту «симпатию к вредителям» проехалась катком и танком.
    • Ну… Цокотуху пытался убить и съесть злодей Паук, а не люди. Это вообще мир насекомых, где людей как бы и нет совсем. И в этом мире насекомых разыгрывается классический сюжет про деву в беде и героя.
• Г. Михасенко, «Земленыр, или каскад приключений». Это детская книга, конечно, но таких моментов там достаточно. Чего стоит хотя бы смерть рысёнка Ромки — заколдованного человека… И как коршун Унш рассуждал с ребятами и Землемером о питании в том числе тушкой рысёнка! {{spoiler|Впрочем, Ромку как раз сказка на самом деле телепортировала восвояси со ссадинами вместо смертельных ран — а вот изначально сказочные персонажи в случаи гибели оставались мертвы навсегда.
  • Да реалистические рассказы Михасенко, несмотря на их высокое качество, рассчитаны на детей от 16. Автор правки, прямо скажем, был огорошен сборником «Гладиатор Дед Сергей» в 14 лет, восхищён в 16, и переоценил всё ещё раз в 22.
  • А еще там была травка, которую главные герои курили (это в 11-то лет), а потом летали от ее действия.
  • Добавим дивное условие экстренного возвращения из сказки домой — свернуть птичке, члену партии, голову. О чем она сама попросила (!) в определенной субъективно безвыходной ситуации. Кажется, когда героям пригрозили расстрелом без суда и следствия за кражу с «колхозного поля».
• «Обезьяна Мимус»: детская книжка о цирковом шимпанзе, что тут такого страшного? Вот только в заключительной главе Мимус заболел и умер.
• То же и в сборнике «Цирк! Цирк! Цирк!», где вперемешку даны воспоминания Дурова, «Каштанка» и «Гуттаперчевый мальчик».
  • Вряд ли так уж стоит ограждать детей от всего печального. Состраданию тоже нужно учиться.
• «Юпи» — результат совместной литературной лени МТА и МТХ с притянутым за уши сюжетом, ужасным художественным языком с нарушением стилистики и картонными персонажами. Детская литература, по идее, должна прививать определённые ценности или просто развивать воображение. В «Юпи» же нет никакой морали, никакого посыла: вместо нормальной дружбы, романтических или семейных отношений у героев сплошь манипуляции, безответственность, перекладывание вины на других, инфантилизм, токсичность или использование. Выводов тоже не делается — как вам история про пёсика, который загубил себе выходной (по большей части, по собственной вине: сбил режим сна, не сумел отказать начальнику и разобраться с другом-кидалой, забыл зарядить телефон и не смог расплатиться на кассе) и теперь сидит и грустит? И, как кульминация, финальная история: папа-ёжик приносит своей дочери платье на выпускной, но вместо благодарности дочка и вся семья следом начинает ругать отца на чём свет стоит, потому что платье старомодное, и бедняга просто уходит плакать. Нужно учиться ценить старания своих родных, уважать друзей, нести ответственность за свои слова и поступки? Да вы что, мы тут мир добрее сделать пытаемся!
• Евгений Дубровин, «В ожидании козы» — купившись на типичную детскую обложку, ребенок ожидает рассказ о двух братьях-шалунах в послевоенное время. А на деле оказывается, что книга — самая настоящая чернуха о малолетнем психопате с садистскими наклонностями. Концовка книги вообще вгоняет в депрессию.
• Александр и Ксения Рудазовы, «Семья волшебников» — внутримировой пример:

«	Майно бросил взгляд на кресло у камина, где валялась старая книжка. «О Добром и Злом Дне», сочинение праведной сестры Матрадии. Вот оно что. Его дочь добралась до этой… ну вроде как сказки, только Майно бы её и взрослым-то читать не давал. Елей и патока в каждой строчке, севигистские назидания послушным детушкам, а между делом — смакования посмертных кар и стращания воздаятами. И очень много — про ужасы Злого Дня, да как разные мальчики и девочки не слушались взрослых и все шалили да баловались, а потом раз!.. и визгливый хохот в ночи!.. и свейнары вцепляются когтищами, да отрывают шалунам ручки с ножками! Майно слышал, что вроде как церковь в свое время даже объявляла, что эта книжка не представляет официальную версию, а только частное мнение одной монахини, и представленный там образ Юмплы далёк от каноничного. Но это было очень давно, а сейчас это классика, история для семейного чтения, которая есть в каждой приличной библиотеке.	»

Иноязычная словесность

• Сказки! Народные сказки! Самое, по нынешним понятиям, детское чтиво! Люди, вы пробовали их читать в неадаптированном для детей варианте? А всё просто: сказки сочинялись не детьми и не для детей, а взрослыми для взрослых, веривших в то время в различных существ и нечисть не менее детей. Хотя… с точки зрения средневековой морали, дети были «всего лишь» неправильными взрослыми. Это сейчас из них делают инфантилов. Предельный вариант — когда из боязни, что дети прочитают «страшное», из сюжета сказки вырезается такое количество текста, что получается как с фильмами Дэвида Йетса: самое ненужное сохранено, всё остальное выброшено. Автор правки наблюдал «Снежную королеву» без старушки-колдуньи, разбойников и финки с лапландкой — то есть, попросту говоря, без ВСЕГО, чисто неполный пересказ сюжета. При этом в том же сборнике «Русалочка» была и с отрезанием языка, и с ножом для убийства принца. Еще раз: что за фигня, составитель?!

Германия

• Э. Р. Распе, «Рассказы барона Мюнхгаузена о его изумительных путешествиях и кампаниях в России» (впервые книжка про немецкого дворянина вышла в свет в Лондоне в 1875 г., т. е. территориально как бы сюда) — произведение определенно не для детей. Тем не менее благодаря переводу-пересказу К. И. Чуковского сейчас «Барон Мюнхгаузен» считается детской сказкой. К тому же и при последующих адаптациях произведение зачастую (но не всегда) старались сделать более детским. Поэтому перед тем, как дать своему чаду книжку про барона Мюнхгаузена, проверьте, адаптированная ли версия это.
  • Посему не каждая адаптация годится для детей. К примеру, мультик «Приключения барона Мюнхаузена» (СССР, 1967), минимультсериал «Приключения Мюнхаузена» (СССР-Россия, 1973-95), мультик «Тайна жителей Луны» (Франция, 1982) и короткометражный фильм «Новые приключения барона Мюнхаузена» (СССР 1972) вполне подходят для несовершеннолетней аудитории. Но вот фильмы «Барон Мюнхаузен» (Чехословакия, 1961), «Тот самый Мюнхгаузен» (СССР, 1979) и «Приключения барона Мюнхаузена» (Великобритания, 1988) — явно не детское кино.
    • Впрочем, у «Тайны жителей Луны» свои проблемы. Мультик замечательный, но если присмотреться строго… Мюнхгаузен сотоварищи участвуют в дружеском спортивном состязании с теми самыми жителями Луны. И в процессе настолько входят в раж, что невольно вспоминаешь знаменитую фразу принца Корвина про Олимпийские игры. Так, тело селенитского силача прокалывают сталактитами, а в состязании по бегу победа вырывается откровенным жульничеством. Во имя чего? Господа, перед вами не враги, ваша миссия от победы не зависит… Чтобы любой ценой доказать гостеприимным туземцам, что именно земляне — самые-самые во вселенной?
• Стихи Вильгельма Буша «Макс и Мориц» — тоже та ещё педагогика. «Кружится водоворот зерна, кружится в нём Макс, кружится в нём Мориц, любому их узнать пока легко — но с каждым оборотом жёрнова сложнее…» Дохулиганились малолетние разбойники, попали в болтушку с отрубями, которую будут вкушать мельниковы уточки.
• «Стёпка-растрёпка» (в оригинале — Struwwelpeter) — сборник поучительных стихов франкфуртского психиатра Генриха Гофмана, написанных им специально для своего сына. Стишки должны рассказывать о том, как плохо быть непослушным, но примеры довольно жестоки — один капризный мальчик умер от истощения, играющая со спичками девочка сгорела дотла, а любящий совать пальцы в рот мальчик остался без пальцев из-за парикмахера с ножницами. При этом в Германии это произведение считается классикой, а в родном городе автора даже установлен памятник неазадачливым героям стихотворений.
  • Неудивительно, что творчество Гофмана повлияло на репертуар Rammstein.

Австрия

• Феликс Зальтен, «Бемби». Те, кто критикует экранизацию Диснея за мрачные моменты, явно не знакомы с оригиналом — изложенная там история взросления оленёнка в разы жёстче, суровей и даже полна кровавых подробностей о жизни обитателей леса. А пёс, боготворящий своего хозяина-охотника — карикатура на религиозного фанатика! Так что автор данной правки безумно рада, что не прочла ЭТО в детском возрасте.
  • А автор данной правки прочел это именно в детском возрасте. И много раз с удовольствием перечитывал, несмотря на то, что история действительно суровая. Совсем маленьким читать не стоит, а вот детям лет от 8-9 — вполне.

Италия

• Карло Коллоди, «Приключения Пиноккио» — ещё одно педагогическое наставление, правда, для детишек уже XIX в. В оригинальной версии 1883 никаких добрых чудес и в помине не было. Бедный деревянный мальчик в самом начале книги заснул у огня и его ноги сгорели, а перед этим он умудрился убить говорящего сверчка (размазанный по стене труп весьма красочно описывается). Да-да, то самое милое создание из мультика «Пиноккио» в синем цилиндре и с зонтиком. Первоначально всё заканчивалось повешением Пиноккио на дереве Котом и Лисой без надежды на хэппи-энд, но юные читатели жаждали сиквела. Пожалуйста: Пиноккио превращается в осла, к нему привязывают камень и сбрасывают со скалы… но и на этом его злоключения не заканчиваются. Пока он был ослом, его покупали на ярмарке и хотели сделать из него барабан, потом чуть не посадили в тюрьму, и вообще издевались над Пиноккио как могли. А чего стоит, например, запугивание главного героя, отказавшегося сперва принимать лекарство, четырьмя чёрными кроликами, притащившими с собой гроб? Или могила Красивая Девочка с лазурными волосами (она же Фея), «скончавшейся от горя, не дождавшись Пиноккио»? Или то, как героя чуть не зажарил, как рыбу, отвратительный Зелёный Рыбак? В чём была поучительная часть оригинальной сказки, современному читателю понять трудно. Не стругайте из дерева мальчиков, все плохо закончится?
  • Возможно, поучительная часть заключается в «мир страшен и жесток, поэтому внимательно слушай старших и не твори фигни. А если будешь делать, что вздумается, и игнорировать советы — наживёшь неприятностей, и всё закончится плохо». А также есть мнение, что Коллоди был попросту матёрым мизантропом и писал чернуху. Хотя есть версия, что это католическая пропаганда, написанная по прямому заказу Ватикана и с опорой на итальянские архетипы — но где здесь упоминание о Боге, кроме пары случаев? (Или в советском вариантелишние вырезали)?
• Со слегка прикрученным фитильком некоторые моменты в сказках Джанни Родари. В «Джельсомино» — история старьёвщика Бенвенуто, который стремительно старел, когда садился, и умер от старости, не прожив на свете и 10 лет. В «Голубой стреле» — одно из приключений игрушек, обнаруживших в подъезде девочку, которая замёрзла насмерть (аллюзия на «Девочку со спичками» Андерсена?)

Франция

«	Кобра уже успела свернуться, а яд ее проникает в сердце, и на лице судорожно вздрагивает первый мускул. Истребители не убивают. Они сеют смерть. И смерть дает всходы, когда истребители уже далеко.	»
— Антуан де Сент-Экзюпери, «Военный летчик»

• Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» — аналогично «Путешествиям Гулливера» (см. ниже). Милая и добрая сказочка о великанах? Может быть, но только в поздней адаптации для детей. А полная версия оригинала (можно причаститься, читая оригинал на старофранцузском или русский перевод Н. Любимова, версию без купюр) — определённо не для детей, и автор правки клянётся в том гульфиком, елдой и ятрами, чтоб его Приап … , если он лжёт!
  • Это как сказать. Неадаптированный любимовский перевод отлично воспринимается уже в каких-нибудь лет двенадцать — юный книгочей пролистнёт разве что самую густую латынщину да библиографические списки того, что читали герои — но эти последние и из взрослых-то интересны только тем, кто по Рабле диссертацию пишет.
• Графиня Софья Федоровна Ростопчина, мать её, де Сегюр. Огромное кладбище домашних (и не только) животных, умерших насильственной и зачастую мучительной смертью. Причём не только взбалмошная Соня («Сонины проказы») режет ножницами живых аквариумных рыбок, но и какой-нибудь положительный до ангелоподобности Бедный Блез из одноимённой книжки без колебаний убивает напавшего на него кота. Тут даже на изменившуюся мораль трудно списать. При этом у франкофонов по-прежнему входит в золотой фонд детской классики и обязательный минимум детского чтения. А потом вырастают садисты и извращенцы. Такая вот русская культурная диверсия. (Ещё Сегюршу высоко ценила Марина Цветаева, и это многое объясняет…)
• Жюль Верн, «Пятнадцатилетний капитан». Крокодилы на стоянках похищают и жрут женщин и детей. Работорговцы учиняют настоящий геноцид по месту следования каравана. Два человека сгорают заживо, и это графически описано. Массовое жертвоприношение. Разве что пытки остались за скобками.
  • Изменившаяся мораль — даже в советские годы считалось, что детям не вредно читать про жестокости, которые чинят нехорошие персонажи. А книга была написана ещё раньше. Да и рассчитана она не на малышей, а на подростков.
• Обычные байки с обычной войны одного старого и грустного французского лётчика (см. эпиграф) часто публикуется под одной обложкой с «Маленьким принцем».

Болгария

• По поводу привнесения в хорошие детские книги «жизненности и перчинки»: эталонный пример — тетралогия Бориса Априлова о лисёнке Лиско. Автор во всех четырёх томах очень густо сыпанул «перцу»: политоты и прочих «бонусов для взрослых». Детям это читать можно… но всё ли они поняли и оценили, пока не подросли? И при всём этом Лиско — вот уже 60 лет как кумир болгарских детей.

Скандинавские страны

• Астрид Линдгрен достаточно часто критиковали, в особенности за «Пеппи Длинныйчулок» и «Карлсона»: якобы те пропагандируют хулиганство, вседозволенность и неуважение к взрослым. Однако больше всего досталось «Братья Львиное Сердце»: за неё писательницу всерьёз обвиняли в призывах к детям совершать суицид.
• Книги о Муми-троллях: если первые — вполне детские (хотя уже в них можно чувствовать дуновения меланхолии), то последние наполнены тяжелейшим депресняком. Самая последняя и вовсе чуть ли не является деконструкцией первых, и так и говорит: «Нет этого милого уютного мирка Муми-троллей! Это всё ложь, кругом мрак, холод и тоска!» Можно понять, если учесть, что у Туве Янссон тогда умерла мать. А «Мемуары Муми-папы», стоящие примерно на середине, можно назвать промежуточной книгой (хоть она и не последняя из детских), и там это подсвечено: Муми-папа пытается писать о своих переживаниях, но дети просят больше писать о приключениях, а то «длинно получается».

Великобритания

• Льюис Кэрролл при жизни натерпелся за свою «Алису» от критиков как раз по принципу «Детям такое читать низзя!!!». Особенно его критиковали за Червонную Королеву, приказывающую всем и вся рубить головы — мол, детишек приучают к насилию. Однако ж Кэрролл, при всех его социальных проблемах, был не ком с горы, а самый натуральный профессор Оксфорда, великолепно разбирался не только в математике (профильный предмет), но и философии, логике, богословии и политике. В том числе знал толк в риторических поединках между современными ему учёными и государственными деятелями (которых неоднократно обстебал во всё той же дилогии про Алису). С таким багажом знаний он вполне научно, чётко и по пунктам доказал критикам: читающий его книгу ребёнок фокусирует внимание на вздорном нраве Королевы, приказы которой его только забавляют, а о насилии, в отличие от взрослых чурбанов, не думает вовсе — ни пугается, ни одобряет.
  • Исследователи Кэрролла, к слову, позже неоднократно приводили в качестве оправдательного примера сказки Баума про страну Оз, в которых, по их мнению, насилия было куда больше.
• Корней Чуковский — педаль в пол: в одной из глав «От двух до пяти» он приводит примеры того, чем благочестивые пуритане пичкали своих детей, помимо розог рассказы про адские муки, про страдания мучеников, про грехи, про смерть (в том числе смерть младенцев) и всё в таком духе. Зато на любую безобидную сказку эта публика набрасывалась с факелами: недушеспасительно, детям это читать нельзя!
• Анна Сьюэлл, «Черный Красавчик» — жестокое обращение с лошадьми, гибель и травмы лошадей вследствие означенного дурного обращения, очень подробное описание калечащего при некорректном и нецелевом использовании элемента амуниции (головного ремня обер-чека, который в русском переводе почему-то превратился в абсолютно безвредный грудной ремешок мартингал, оказывающий прямо противоположное действие), тяжелая жизнь лондонской прислуги и извозчиков. Инверсия тропа реальность нереалистична: лошади и все детали работы с ними отображены максимально правдиво (особенно для рамок своего исторического периода), автор четко проводит грань между тем, что кажется жесткостью обывателям, но на деле не причиняет лошадям вреда (грамотное использование хлыста, ковка копыт, заездка), и откровенными зверствами (обрезка-«англификация» хвоста, использование обер-чека для лошадей в тяжёлых экипажах, перегрузка экипажей, работа на лошади на износ, неаккуратные скачки на охоте до полного изнеможения. С прикрученным фитильком, потому что книга писалась для работников конной сферы и всадников, а не для детей.
• «Хоббит» — аверсия: несмотря на сцены сражений и ужасов Темнолесья (особенно пауков), книгу спокойно можно читать детям. Потому что она изначально и предназначалась детям — Толкин рассказывал её собственным наследникам, и у него было время «обкатать» на них все реакции, которые она может вызвать.
• «Хроники Нарнии» — хотя цикл и предназначен для детей, но отличается такой сильной религиозной составляющей, что некоторые даже называют его «христианской пропагандой» и «промывкой мозгов». Даже объективно трудно сказать, насколько это так, но стоит учесть: некоторые высказываемые в цикле идеи встречают неоднозначную реакцию даже среди самих христиан, не говоря уже о неверующих и приверженцах других религий. Помимо этого Нарния не чужда насилия — автор не вводит в повествование никаких особых зверств, но ту жестокость и те смерти, что есть, показывает выразительно и страшно. Романтическое Средневековье тоже умеет быть жестоким.
  • Впрочем, автор сам посмеялся над сабжем статьи. В сцене, где на каменном столе убивают Аслана, прямо написано, что там были всякие монстры, которых описывать не будут, иначе родители запретят своим детям читать эту книгу.
• Детские книги Роальда Даля вбивают педаль в асфальт: людей, в том числе и детей, поедают заживо, давят, навсегда заколдовывают, унижают и едва ли не пытают, и почти-почти успевают сварить живьём в клубничном шоколаде… но этого никак нельзя допустить, такой шоколад же потом никто не купит. Причём произведения всерьёз считаются классикой детской литературы. И не сказать, чтобы незаслуженно.
  • Сам Даль содержание своих книг объяснял так: дети, дескать, очень любят насилие и агрессивны от природы. Поэтому вставляем такую хрень побольше, почаще и смакуя подробности!
• «Гарри Поттер» — многие претензии к циклу возникли как раз на основе того, что в «простой детской сказке» стали появляться дементоры, убийства и совсем недетские проблемы.
  • Связано в общем-то с тем, что «Гарри Поттер» — не детская, а подростковая фантастика. Для подростковой фантастики такое вообще обычное дело — «Тёмные Начала», «Трилогия Бартимеуса», цикл Лемони Сникет о детях Бодлеров и многие другие поднимают такие проблемы и показывают такие сцены, что описанное мамой Ро ещё вполне пристойно.
    • В «Гарри Поттере» был некоторый расчёт на то, что читатель взрослеет вместе с героем. Грубо говоря, первую книгу прочитать в 11 лет, вторую в 12, и так далее до семнадцати.
  • Кроме того, из всех книг про волшебство, «Гарри Поттер» чаще всего критикуется за сатанизм, хотя Роулинг — католичка, и в книги заложила вполне христианские идеи, а также стремилась создать «прививку от сатанизма» ©.
  • Есть ещё одна, совершенно дикая придирка к книге. Некоторые граждане возмущаются тем, что Гарри Поттер не по-христиански ведёт себя со своими противниками: «подло» шпионит за ними, вместо того чтобы действовать в открытую. (Хотя точнее было бы сказать «не по-рыцарски»). Учитывая, что Гарри — ребёнок, а его противники — могущественные злые колдуны, с его стороны это была бы честь прежде разума и несовместимая с жизнью гордость.
• «Тёмные начала» Филипа Пулмана тоже подвергались критике религиозных деятелей. И не только их: не раз говорилось о чрезмерной серьезности произведений для юного читателя, о затрагивании тем сотворения и восстания, развития и сопротивления, достаточно сложных и для взрослой литературы. Что касается религии и взглядов автора на нее, Пулман — ярый атеист и богоборец и никогда не скрывал, что книги написал именно для пропаганды своих идей. Писательница Майя Кучерская утверждала о первом романе, что он «великолепно выстроенный, с захватывающим сюжетом, с грамотно расставленными ловушками, ритмично сгущающимся и исчезающим напряжением». Несмотря на ненависть автора к Церкви, роман, по Кучерской, «полон жажды новой духовности, духовности без Бога, без трагической вины человека, без первородного греха. Пулман… выстраивает собственную картину мира, величественную и жуткую, озаренную бликами северного сияния, в лучах которого герои различают параллельный невидимый мир. Мы оставляем Лиру на пороге этого чужого, равнодушного к человеку мира. Честное слово, перевернув последнюю страницу романа, хочется напиться горячего чаю и натянуть шубу — такой нечеловеческий холод царит в этой мастеровитой, но очень страшной сказке, в которой добро и не думает торжествовать». Сергей Лукьяненко пишет, что первая книга трилогии полна ярких идей, литературных аллюзий, живых персонажей, но все эти достоинства сведены на нет богоборческими идеями автора. Диакон Андрей Кураев, известный своим благожелательным отношением к Гарри Поттеру, назвал книгу «откровенно сатанинской сказкой». Стоит ли преподносить детям подобные идеи и религию вообще, тем более в таком виде — загадка для вполне себе православного автора правки.
• «Хроники Края» — серию можно назвать полноценным тёмным фэнтези для детей и подростков. Никакого намека на половые отношения, за исключением невинных поцелуев, в книгах нет, а вот жестоких смертей и пыток хоть отбавляй. Персонажей книг съедали заживо (в том числе и изнутри), им ломали шеи, перерезали глотки, выпускали внутренности. Многих постигла участь хуже смерти. Часто подобные кровавые моменты в серии не только описываются во всех подробностях, но и иллюстрируются. По словам самих авторов, они вдохновлялись классическими сказками братьев Гримм, что многое объясняет.
• ИМХО педаль в земную кору и к антиподам: рассказ Гектора Хью Манро (Саки) — «Рассказчик». Ужаснейшая с точки зрения воспитательной нагрузки сказка попутчика, тем не менее, полностью достигла цели — целых десять минут дети сидели спокойно.
• Дж. Страуд, «Трилогия Бартимеуса». Понять критикующих можно — это именно то, что получится при грамотном, качественном смешении «Гарри Поттера» и «1984».
• Родерик Гордон и Брайан Уильямс, цикл романов «Туннели» (Tunnels), созданный в 2007—11 гг. и позиционировавшийся как «новый Гарри Поттер». История о приёмном сыне археолога — юном диггере, вместе с верным другом отправившемся на поиски таинственно исчезнувшего отца, чтобы в глубоких подземных пещерах обнаружить целый мир, населённый удивительными созданиями и наполненный необъяснимыми явлениями… Звучит круто, не правда ли? А теперь приправьте весь цикл из шести книг махровой чернухой в виде жестокой антиутопии, абсолютно бесчеловечных даже по взрослым меркам полных чудовищ в качестве антагонистов, хладнокровных и жестоких убийств ключевых персонажей (включая добрых и позитивных) на глазах у юного читателя с истинно Джордж-Мартиновским цинизмом, кровопролитий, геноцида, разлагающихся трупов, кошмарных медицинских состояний и прочего боди-хоррора с лезущими у злодеев из всех мест яйцекладами и щупальцами… Циничный автор правки, на момент прочтения студент-медик, особо шокирован не был — но сильно разочаровался и пожалел о потраченных деньгах.
• «Коты-Воители» Эрин Хантер — ребёнок, клюнув на обложку книжки с милым котиком, в итоге получает концентрированную дозу кошачьего насилия и много драмы. Чего стоит одна из самых известных сцен из шестой книги, где главному гаду наносят ужаснейшую рану, распарывая брюхо от горла до хвоста! Серия выходит до сих пор и насчитывает уже свыше 50 книг, а также дополняющую сюжет мангу. Что характерно, скатываться (почти) не собирается, хотя кто-то может и справедливо возразить.
• Серия одной из соавторов Котов-Воителей, «Драконья Сага» Туй Сазерленд, местами не уступает по жестокости ей (взять хотя бы смерть Арктика которого заколдовал собственный сын, чтобы тот сам вырвал себе язык и вспорол живот, вытащив кишки). А вдобавок там ещё и умудрялись прилепить каноничных ЛГБТ-персонажей.
• Брайан Джейкс, «Аббатство Рэдволл» — хоть серия и рассказывает о приключениях мышей, кротов и другой живности, а вся немудрёная мораль строится на том, что «крысы плохие, а мыши хорошие», книги довольно живо описывают сцены убийств и смертей. Довольно жутковато получается, когда такое описывают простым детским языком…

США

• Энное время назад отдельные толерасты пытались запретить смех Санта-Клауса. По их мнению, его знаменитое «Хо-хо-хо!» звучало слишком похоже на английское whore (шлюха). Ну, не совсем запретить, скорее заменить на «Ха-ха-ха!». Хорошо, что эта инициатива так и заглохла.
• Эрнест Сетон-Томпсон (все же скорее американский, чем канадский писатель). Один из наиболее вопиющих примеров подхода «книги про зверушек — это книги для деток». Да, особенно если этих зверушек на каждой странице жестоко истязают и убивают как люди, так и другие звери! Клейменый мустанг-иноходец кончает жизнь самоубийством, так же поступает состарившийся одинокий медведь, красивая дворовая кошка хоть и остаётся жива, но многих её котят ожидает жуткая участь… и это лишь крохотная выборка примеров из творчества.
• Серия детских книг «33 несчастья» Лемони Сникета (он же Дэниел Хэндлер). Если закрыть глаза на явную абсурдность и даже пародийность некоторых моментов в произведении, то перед нами невесёлая история осиротевших детей, полная до краёв безысходности и постоянных смертей. А что же до нравственного воспитания юных читателей, то, с одной стороны, книги явно поощряют и ставят в пример детям такие качества сирот Бодлеров, как брато-сестринская привязанность, сплочённость, дружба, изобретательность, эрудиция и смекалка. Но с другой стороны, автор явно не без удовольствия прошёлся по неприятным разновидностям некоторых современных взрослых — если не считать родителей Бодлеров и ещё парочки положительных персонажей, то это либо эгоистичные, жадные и просто жестокие негодяи и сволочи вроде Олафа, либо тупая и никогда не верящая детям масса второстепенных героев с недостатками и пороками, раздутыми просто до космических размеров… Так что, стоит ли читать детям данный цикл или нет — вопрос непростой.
• Книгу «Мост в Терабитию» Кэтрин Патерсон нередко критикуют за смерть девочки Лесли Бёрк. Досталось и экранизации 2007 года, где девочка вышла ещё милее, чем в книге.
  • Кроме того, читателей может напрячь следующий момент: родители Джесса не одобряли его дружбу с Лесли — они опасались, что раз их сын дружит с девочкой, он может быть геем.
  • Ну а в моменте, когда мисс Эдмундс приглашает Джесса с собой в музей, некоторые особо одарённые граждане увидели намёк на педофилию.
• Сьюзен Коллинз, цикл книг «Хроники Подземья» — в книге много жутковатых недетских моментов: тараканы и прочие насекомые в полный человеческий рост, злые крысы, кровавые убийства со всеми подробностями многих второстепенных и главных героев, пытки, война, аллюзии на геноцид/холокост, как минимум несколько морально-неоднозначных героев и ПТСР, которое главный герой зарабатывает после всего перечисленного.
• Р. Л. Стайн, «Тухлая школа». Без комментариев.

Украина

• Виктор Близнец, «Звук паутинки». Деревенька, в которой практически никто не живет; мальчик, который ищет спасения от полного одиночества (мать у него как бы есть, но ей общаться с сыном некогда, а кроме них, в обозримом пространстве живет только старая бабка да двое выпивох; возможно, людей в деревне и больше, но ощущение от текста остается именно такое) в вымышленном мире, не видя границы между ним и реальным (хотя, возможно, все он видит, но видеть не хочет); умирающий юноша; молодая девушка, которую могут видеть только этот мальчик и этот юноша — а судя по контексту, в целом только дети и умирающие — то ли жизнь, то ли смерть, а, скорее всего, то и другое разом… Тема атомофобии (т. е. страха перед атомной энергетикой, а не перед атомами), которая в книге тоже исследуется, на этом фоне смотрится еще вполне уместно. Не то, чтобы это было прям нельзя читать детям, но это и для взрослого-то человека тот ещё вывих мозга, а уж для ребенка 11-12 лет… Во всяком случае, автор правки в свое время вынесла из повести только идею «главный герой — шизофреник» и решила больше об этом не думать. Не факт, впрочем, что эта книга вообще детская, но изучается в шестом классе.

Молдавия

Все молдавские сказки непременно были с примесями жестокости, открытой гурятины и так далее, с бонусом в виде неплохих боевых сцен и их большого количества, например:

• Сказки о Фэт-Фрумосе, особенно кроссоверы с Белым Арапом, где эти двое учиняли разрушения и массовые мультикиллы в стане врага, даже похлеще чем Мстители. Выкалывания глаз, вырывания языков, скелеты, переваривающие пищу, натуралистичные травли собаками, а также финальный босс Получеловек (во всех смыслах этого слова) с подробным описанием его внешности — всё это тут есть. Сам главгерой неоднократно жестоко умирает и воскресает. Героев неоднократно предают близкие родственники, пытаясь отравить, зарезать и сделать инвалидами (успешно, но ненадолго) — и всё это задолго до этого вашего Мартина.

• Молдавская версия «Волка и Семерых козлят» много жёще: Волк убил двух (из трёх) козлят, обглодал головы и поставил черепушки по окнам, чтобы Коза подумала, увидев их издалека, что козлята ждут её. Не прокатило — и сам Волк умер не менее жестоко.

• Отметим и тот факт, что молдавские сказки традиционно длинны, включают по несколько сюжетных линий, а потому персонажи и рассказчик регулярно шутят. Юмор может быть разный, от безобидного до явного 16+. Несмотря на это, почти все молдавские сказки кончаются хэппи-эндом.

• Более-менее пристойны (почему и переиздавались в советское время) сказки в обработке Иона Крянгэ. Потому что это обработки для детей, по которым он, работая школьным учителем, учил их читать.

Детские периодические издания

• В 1990-91 гг. редакция «Юного техника» опубликовала «Казино «Рояль»» Иэна Флеминга. Если бы этот шпионский роман напечатали в «Вокруг света» или «Науке и жизни», то ничего страшного. Но ЮТ ориентирован на подростков, и эта повесть читателям младше 16 лет, мягко говоря, нежелательна. Если уж и хотелось что-то про агента 007 напечатать в ЮТе, то «Лунный гонщик», «На тайной службе ее величества», «Доктор Ноу» или «Голдфингер» подошли бы больше. Тем более, что в них все-таки есть некоторый элемент фантастики (в «Гонщике» его на порядок меньше, чем в фильме), поскольку в журнале обычно печатали фантастику.
  • Кстати, главгад — советский агент Намбер (в фильме - Лё Шиффр). И обычные советские школьники сравнивали эту повесть с «Семнадцатью мгновениями весны», в том числе и советских агентов из этих произведений, и дали низкую оценку — нет «психологических моментов», а только детектив, причем не очень удачный.
  • При всем при этом качество литературного перевода в журнальной версии было в разы выше, нежели в переиздании начала 2000-х гг.
  • Впрочем, до середины 1990-х в журнале встречалось столько антинаучных статей, которые больше подошли бы к жанру псевдодокументалистики в сеттинге городского фэнтези… а, да, и этим жанром в чистом виде они тоже занимались (профессор Кубик и его рубрика), но вот проблема — такие статьи выползали за её пределы, а это уже откровенная антинаучность. Кто только этим не грешил! «Техника-молодёжи» вообще совершил преступление против образования.
  • Отдельная хохма: отец были весьма удивлён, когда сын рассказывал о правилах блэкджека, а на предложение получить ремнём по ягодицам за якшанье с дурной компанией (ибо где бы сынок мог о подобном узнать?!) отвечал ссылкой на журнал «Юный техник». А отец проверять не стал. В книге играют не в блэкджек, а в баккара́ (не склоняется).
  • А ещё там было истолкование слова «промискуитет» как «сутенёрство». Автор правки в свое время мало что опозорился, так ещё и вынужден был рассказывать, что почерпнул знания в ЮТ!
  • К тому же английский юмор в романе настолько тонок, что почти не виден, а мораль настолько откровенно «чёрно-серая», что юный читатель быстро перестаёт понимать, за кого болеть. Бонд обирает лудомана-Намбера за счёт почти шулерства, а в финале Бонда, угодившего в руки злодея, спасают… реальные советские агенты. Которые уже давно подозревали, что деньги, которые получает Намбер, уходят на карточные баталии.

Иллюстрации

Можно положиться на память, но если у кого-то есть ссылки/сканы — совсем хорошо.

Иногда книга сама по себе безобидна, но вот рисунки (что для детских произведений — норма) — хоть стой, хоть падай. Для этого художнику не обязательно ударяться в натурализм, обливать страницы вишнёвым вареньем или черкать на набросках нечто, напоминающее сосиску… Иногда достаточно самого стиля — гротескного, мрачного, рваного и т. п.

• В российском издании «Пчёлки Майи» иллюстрации исполнены именно в «рваной» манере, прорисованные недостаточно биологично и не совсем антропоморфно (особенно лица чуть-чуть не добрали «человечности», спасибо, что хоть жвалы не прорисовали) герои попадают в долину, а шершни, и без того гигантские, щеголяют чёрными круглыми провалами глаз. Конкретного скана, к сожалению, нет.
• «Волшебник Изумрудного города» (Ташкент, изд-во «Укитувчи», 1989 г.) в иллюстрациях Максима Светланова. См. http://yanewegi.livejournal.com/352927.html. Жуть и недетский вывих мозга. Причем у художника уклон идёт в научную фантастику. Картинки явно не для младшего школьного возраста, как написано в рекомендации книги.
• Двухтомник болгарских народных сказок был замечательно иллюстрирован… В том числе и голыми бабами. Нет, первичные половые признаки, равно как и вторичные, были скрыты позами, но здоровенная голая задница в профиль — тоже неслабый такой шок для советского дитяти. Плюс финальная сказка о молодильных яблоках и драконе, по размерам тянущая на солидную повесть… Подробнее об особенностях стиля — в молдавском разделе выше.
  • Иллюстратор часом не Иван Кьосев? Знаем такого!
  • Эка невидаль! Во вполне социалистических лет издании «Золотой книги сказок» Божены Немцовой сметливая батрачка Манка показана в процессе исполнения квеста «приехать к судье ни одетой, ни нагой» на весь лист книги энциклопедического формата. Благо, девушка симпатичная (хотя там среди иллюстраций и топливо ночного кошмара не раз встречается).

Примечания

---

Вернуться к основной статье.