Мёртвые души

«	Павлуша, больше всего угождай учителям и начальникам. С товарищами не водись, а если уж пошло на то, так водись с теми, которые побогаче. Больше всего береги и копи копейку: эта вещь надёжнее всего на свете.	»
— Отцовское наставление юному Чичикову

«Мёртвые души» (1842 г.) — самое большое по объёму произведение Н. В. Гоголя. Хотя написано оно в прозе и по размеру тянет на роман, автор предпочёл назвать его поэмой. Ну что ж! Вот Пушкин назвал «Евгения Онегина» романом в стихах, поскольку решил, что поэма из этого выйдет никудышная. Так почему бы и не быть поэме в прозе?

Шагал один, а пришли другие…

Канонический иллюстратор — А. А. Агин. А в 2019 с аукциона за 3,5 млн руб. ушло французское издание 1948 г. с иллюстрациями Марка Шагала.

Персонажи и сюжет

Сюжет немного напоминает плутовской роман, но идёт неторопливо, делая отступления на описания блюд, столь подробные, что по ним можно было бы составлять энциклопедию русской кухни, на описание портретов на стенах, ярких персонажей, появляющихся только один раз, авторские мысли и колкие замечания про всё на свете. Сюжет пропитан гротеском и символизмом, так, например, Чичикова трижды по дороге отвлекают от его поездки к Собакевичу: Ноздрев, Коробочка и дочка губернатора, и все трое способствуют его падению в глазах города. И конечно же, «Мёртвые души» не были бы самими собою, если бы не сатира, яркая и броская, не устаревшая до сих пор. Всё это раскрывается языком широким, не лишённым настоящего пафоса, но в то же время игривым.

Итак, главный герой Чичиков, человек неприметной незапоминающейся внешности («не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод») разъезжает по помещикам в бричке, запряжённой в тройку (чубарый пристяжной, гнедой коренной и каурый пристяжной Заседатель) и скупает эти самые мёртвые души, что выглядит странным и убыточным делом. На всякий случай надо объяснить, что это за звери (а вдруг кто не знает?). Душа — это бытовавшее среди помещиков и чиновников название крепостного крестьянина мужского пола. Богатство помещиков измерялось именно в десятинах земли и душах. К примеру, у капитана Миронова («Капитанская дочка») не было ни души — одна только девка Палашка. У самого Чичикова — две души: кучер Селифан и лакей Петрушка, «который всюду носил с собой какой-то особенный воздух» и «имел благородное побуждение к просвещению, т. е. чтению книг, содержанием которых не затруднялся. Ему нравилось не то, о чём читал он, но процесс самого чтения, что из букв вечно выходит какое-нибудь слово».

Количество душ подсчитывалось в ходе ревизии (переписи) и записывалось в т. н. «ревизские сказки». Такая перепись проводилась в среднем только раз в десять-двенадцать лет. Крепостные должны были платить подать. Но если они умирали или сбегали, то подать платить приходилось барину. Государство же рассуждало, что часть-то, конечно, умерла, но и новые ведь родились, так что в среднем столько же. А зачем барину эта обуза? Так что, рассуждая здраво, помещики должны радоваться избавлению от таких чемоданов без ручки.

А зачем души самому Чичикову? Их можно заложить в Опекунский совет (как бы ломбард для помещичьих имений), и на том получить немалые деньги и вложить их в какую-нибудь аферу. Ну, или более честный бизнес. А потом… ну, там видно будет.

Правда, крестьян нельзя заложить без земли — но Чичиков и здесь выкрутился. В то время принадлежащие государству земли в пустынных Таврической и Херсонской губерниях отдавались даром или за бесценок — только бы помещики их заселили и начали обрабатывать. Вот Чичиков и собирался накупить души якобы на вывод, чтобы получить землю под имение, «заселить» его (только на бумаге, конечно!) и заложить.

Хотя у названия есть и второй смысл. Душу можно понимать как то, в чём сосредоточена личность человека, его эмоциональная и моральная сущность. А в христианстве это вообще отдельная субстанция, непознаваемая, но несомненно существующая. С точки зрения христианства «мёртвые души» в буквальном смысле можно считать ересью, ибо они бессмертны, но понятие «смерть души» в христианстве есть и означает нераскаянное пребывание в греховном состоянии и лишение благодати. А с бытовой точки зрения — это люди, у которых нет ни индивидуальности, ни нравственных установок.

Гоголь подробно описал деловые визиты Чичикова к пяти помещикам (вернее, одной помещице и четырём помещикам), каждый из которых имел свою изюминку, свой стиль речи и не был обделен густой гоголевской сатирой. Правда, изюминка эта была с истёкшим сроком годности, но что поделать — других не завезли!

Глава 1. Знакомство. Всё началось с того, что «коллежский советник Павел Иванович Чичиков, помещик, по своим надобностям», господин средних лет, приехал в губернский город N. Остановившись в трактире, он подробно расспросил слугу о местных чиновниках и помещиках, а затем отправился делать визиты всем значительным лицам, произведя на всех хорошее впечатление и получив повторные приглашения. Вскоре он посетил губернаторскую вечеринку, на которой познакомился с Маниловым и Собакевичем, а назавтра — в гости к полицеймейстеру, где познакомился с Ноздрёвым.

Помещики

Глава 2. Манилов. От его фамилии в великом и могучем даже образовано слово «маниловщина», которое подразумевает благодушие, беспечность, оторванную от реальных дел мечтательность и пассивность. Смотрит на жизнь через розовые очки, у которых к тому же стёкла запачканы соплями с сиропом; западник, пытается подражать Европе, любитель умных слов, чьих значений не понимает. Любит говорить радости про других людей. Семья его имеет следующий состав: жена Лизанька, дети Фемистоклюс и Алкид (7 и 6 лет). Супруги гипертрофированно деликатны, полностью лишены способностей к хозяйству, не могут завершить ни одного дела, проводят время в милых беседах и размышлениях. Манилов не сразу уразумел, какую такую негоцию желает совершить гость, и даже сомневался в её законности. Но потом успокоился, согласился уступить души даром и даже взять на себя оплату пошлины. Список мужичков был свернут в трубочку и связан розовой ленточкой. Владеет он деревней Маниловкой, которую Чичиков, запамятовав, называет Заманиловкой; из достопримечательностей в ней только холм, где Манилов когда-нибудь построит церковь.

Глава 3. Настасья Петровна Коробочка. Пожилая вдова, к которой герои заехали, заблудившись ночью в дождь. Протагонист обозвал её «дубинноголовой» — негалантно, но заслуженно. Долго он пытался втолковать ей суть сделки, предлагая уступить всех мёртвых душ за 15 рублей оптом, но она сперва не понимала (или делала вид, что не понимала, чтобы отмазаться от сомнительной операции), а потом не хотела продавать, пока не поговорит с купцами и не узнает, по каким ценам сейчас идут мёртвые. Когда же Чичиков, разозлённый её непонятливостью («Психических заболеваний не имеет. Просто дура» ©), «хватил в сердцах стулом об пол» и чертыхнулся наплёл про свои якобы связи с госзакупками, она перепугалась и согласилась на сделку, а потом вкусно угостила гостя. И вообще, «дура дурой, а свои три рубля в день имею» денежки потихонечку копит, да и мужики живут у неё неплохо (по запасной телеге и с кровельным железом на крыше). В общем, просто сильно умственно ограниченная и малосведущая в жизни особь. Или скорее практичная и неглупая в том, что ей привычно, но совершенно не способная воспринимать что-то новое. Но ей простительно — как-никак уже старушка.

Глава 4. Ноздрёв. Вдовец 35 лет, двое детей и смазливая нянька (а также зять Мижуев, которого за уважение к супруге он обзывает фетюком). Это человек из тех, кого превесело видеть на сцене или экране, но не дай бог встретить их в реале! Бегите от них, люди! Хам, дебошир, драчун, игрок, собачник, сплетник и настоящий вор. Ещё — любитель шоппинга бессмысленных покупок («накупал кучу всего, что попадалось на глаза: хомутов, курительных свечек, платков для няньки, жеребца, изюму, серебряный рукомойник, голландского холста, крупичатой муки, табаку, пистолетов, селедок, картин, точильный инструмент, горшков, сапогов, фаянсовую посуду»). А главное — отъявленный, беззастенчивый и при этом бескорыстный лгун! «На вопрос, точно ли Чичиков имел намерение увезти губернаторскую дочку и правда ли, что он сам взялся помогать и участвовать в этом деле, Ноздрёв отвечал, что помогал и что если бы не он, то не вышло бы ничего, — тут он и спохватился было, видя, что солгал вовсе напрасно и мог таким образом накликать на себя беду, но языка никак уже не мог придержать». И до чего же приставучий! Возникает ощущение, что у него маниакально-депрессивный психоз в М-стадии, и она продолжается годами.

Когда зашла речь о мёртвых душах, Ноздрёв сразу выказал свой норов. Просто так отдать или продать он не хотел, а вместо того просил Чичикова купить со скидкой и в рассрочку слона жеребца, кобылу, собак, шарманку, поменяться бричками — а души получить в придачу. Наконец, он предложил выиграть души в карты, а после однозначного отказа сильно обиделся. Назавтра он всё же уговорил Чичикова сыграть в шашки («Давненько не брал я в руки шашек», — говорил Чичиков, хотя никогда не держал холодного оружия ©) и начал жульничать. Когда же партнёр заметил это, то Ноздрёв прямо-таки взбесился и уже собирался было избить его, как тут явился полицейский, сообщив, что гостеприимный хозяин «находится под судом до времени окончания решения по случаю нанесения помещику Максимову личной обиды розгами в пьяном виде».

Глава 5. Михаил Семёнович Собакевич. Жена — тщедушная Феодулия Ивановна. О детях история умалчивает. Живое воплощение тропа «Неладно скроен, но крепко сшит». Похож на медведя, и даже имя у него говорящее. Кстати, покойный его отец, бывший ещё покрепче сына, «на медведя один хаживал»! И всё — одежда, еда, постройки — крепкое, крупное, не очень красивое, надёжное, без лишних амбиций и претензий. Любит говорить гадости про других людей и основательно, хотя совершенно без изысков, жрать. Именно жрать, а не есть и не кушать. Еда у него на столе примерно как в парламентской столовой: сытно, качественно и много. Человек, кстати, весьма хваткий: сразу согласился продать мёртвых душ… закавыка была только в цене. Последовал долгий торг в лучших традициях восточного базара, и наконец сошлись на двух с полтиною, хотя собака Собакевич поначалу запросил аж сто рублей. Тогдашних! Для полноты счастья в список лиц мужеска пола была вписана Елизаветъ Воробей. Тем не менее, единственный нормальный человек в этой пятёрке. Хотя что считать нормальным — открытый вопрос…

• По крайней мере, Собакевич, как и Манилов, любящий супруг. Даже наедине он называет жену «душенькой». И Чичиков ему искренне понравился, как видно из разговора с женой перед сном. Да и крестьяне у Собакевича живут сыто и даже зажиточно, не то что у Плюшкина и доброго, но непрактичного Манилова.

Глава 6. Степан Плюшкин. Вдовец 60 с лишком лет, о котором Чичиков узнал в разговоре с Собакевичем. Старшая дочь Александра сбежала с военным; сын был отправлен в город служить чиновником, но тоже поступил в военные; вторая дочь умерла. У него, судя по всему, серьёзные нелады с головой. Эталонный скупой рыцарь, прямо-таки гротескный. Фамилия этого чуда альтернативного мышления стала именем нарицательным. По словам Собакевича, «живёт и обедает хуже моего пастуха! … В тюрьме колодники лучше живут, чем он: всех людей переморил голодом». И верно: «Народ-то больно прожорлив, от праздности завел привычку трескать»! А избушки-развалюхи плюшкинских крестьян разительно контрастировали с солидными срубами крепостных прагматичного Собакевича, который понимал, что благополучный мужик — богатый барин. Зато подобрать какую-нибудь годную в разве что в утиль вещицу и следить, как бы кто не отпил ликёрчика полувековой выдержки — святое дело! Увидев его впервые, Чичиков принял барина за старуху-ключницу, облачённую в проношенный до дыр и замасленный халат. В общем, не зря патологическое накопительство было названо впоследствии синдромом Плюшкина. У этого скряги наш герой бесплатно получил более 120 мёртвых душ (представив дело так, будто хочет помочь Плюшкину, избавив его от налогов на мертвецов), а заодно купил 78 беглых по 32 копейки, всего, таким образом, получив около 200 душ.

Свёрнуто

В прошлом «двигались мельницы, валяльни, работали суконные фабрики, столярные станки, прядильни». «У этого помещика была тысяча с лишком душ, и попробовал бы кто найти у кого другого столько хлеба зерном, мукою и просто в кладях, у кого бы кладовые, амбары и сушилы загромождены были таким множеством холстов, сукон, овчин выделанных и сыромятных, высушенными рыбами и всякой овощью, или губиной. Заглянул бы кто-нибудь к нему на рабочий двор, где наготовлено было на запас всякого дерева и посуды, никогда не употреблявшейся, — ему бы показалось, уж не попал ли он как-нибудь в Москву на щепной двор, где горами белеет всякое дерево — шитое, точеное, лаженое и плетеное: бочки, пересеки, ушаты, лагуны́, жбаны, побратимы, лукошки, мыкольники, коробья́ из тонкой гнутой осины, бураки из плетеной берестки». Но теперь «сено и хлеб гнили, клади и стоги обращались в чистый навоз, мука в подвалах превратилась в камень, к сукнам, холстам и домашним материям страшно было притронуться: они обращались в пыль. Все становилось гниль и прореха, и сам он обратился наконец в какую-то прореху на человечестве».

При всем при том именно Плюшкин проявляет самые искренние эмоции — когда вспоминает своего «однокорытника», то есть соученика. И его же, согласно сохранившимся черновикам, Гоголь планировал «оживить».

• Он даже испытывает симпатию к Чичикову, который ему будто бы бескорыстно помогает: «„Я ему подарю“, подумал он про себя: „карманные часы: они ведь хорошие, серебряные часы, а не то чтобы какие-нибудь томпаковые или бронзовые, немножко поиспорчены, да ведь он себе переправит; он человек еще молодой, так ему нужны карманные часы, чтобы понравиться своей невесте! Или нет“, прибавил он, после некоторого размышления: „лучше я оставлю их ему после моей смерти, в духовной, чтобы вспоминал обо мне“».
  • В сериале 1984 г. Иннокентий Смоктуновский так произнес эти строки «чтобы вспоминал обо мне», что автор правки, тогда еще ребенок, ощутил и бесконечное одиночество этого человека, и его еще не умершую доверчивость, и стремление найти хоть кого-то близкого.
  • У Плюшкина, похоже, уже старческая деменция начинается. Отсюда и злоба к близким, и скупость, и поиски кладов на помойке.

N.B. Современники увидели в Плюшкине пародию на друга Гоголя, издателя Михаила Погодина. Тот был очень скуп в быту, а ещё был заядлым коллекционером всяких исторических древностей, из-за яего его кабинет был похож на склад барахла. Ну на то Гоголь и гений, чтобы начать с пародии и блестящий образ в итоге создать!

А что было дальше?

Закончив общение с душевладельцами, Чичиков обратился в гражданскую палату совершать купчую. Дав на лапу Антону Ивановичу «кувшинное рыло», он получил доступ к председателю палаты, которому наврал, что покупает крестьян на вывод (т. е. на незаселённые земли) в Херсонскую губернию. Такая крупная покупка стала предметом слухов и сплетен в городе N, а сам покупатель — интересным и уважаемым человеком.

Свёрнуто

В ходе поездок Чичикову встретилась девушка «молоденькая, шестнадцатилетняя, с золотистыми волосами, весьма ловко и мило приглаженными на небольшой головке. Хорошенький овал лица её круглился, как свеженькое яичко, и, подобно ему, белел какою-то прозрачною белизною, когда свежее, только что снесенное, оно держится против света в смуглых руках испытующей его ключницы и пропускает сквозь себя лучи сияющего солнца; её тоненькие ушки также сквозили, рдея проникавшим их теплым светом». Она произвела впечатление на нашего путешественника — Чичиков сначала отметил, что она очень хороша и наивна, а потом, как человек-практик, задумался: «Ведь если, положим, этой девушке да придать тысячонок двести приданого, из нее бы мог выйти очень, очень лакомый кусочек». На балу выяснилось, что он тогда повидал дочь губернатора, «молоденькую шестнадцатилетнюю девушку, свеженькую блондинку с тоненькими и стройными чертами лица, с остреньким подбородком, с очаровательно круглившимся овалом лица, какое художник взял бы в образец для Мадонны», только что закончившую институт (благородных девиц), и Чичиков типа всерьёз влюбился — во всяком случае, чувствовал себя крайне неловко и не мог вести непринуждённую светскую беседу, подобно робеющему отроку. И всё было бы хорошо для нашего предприимчивого господина. Но тут появился Ноздрёв, который просто не мог не рассказать про мёртвых душ. Чичиков сразу упал с небес любви на землю конфуза. Мало того — недоверчивая Коробочка приехала в город узнать цену на такой необычный товар, как мёртвые души, и рассказала о покупателе. В итоге узнавшие эту историю по принципу «испорченного телефона» две дамы пришли к выводу, что души — лишь прикрытие, а на самом деле загадочный господин хочет похитить губернаторскую дочку. Р-романтично! Только не для бедной невинной девушки: на неё вылился Ниагарский водопад обвинений в грехе, о котором она понятия не имела. По версии же почтмейстера, это был капитан Каталкин Копейкин. Этому герою посвящена отдельная вставная новелла «Повесть о капитане Копейкине». Это участник войны 1812 г., лишившийся ноги и (правой) руки, который пытался добиться от высоких чинов пособия. Его «кормили завтраками», но когда в кармане осталось денег на день проживания, он позволил себе слегка обнаглеть: «Не сойду с места до тех пор, пока не дадите резолюцию». Генерал велел депортировать его из Петербурга. «Слухи о капитане Копейкине канули в реку забвения, но не прошло двух месяцев, как появилась в рязанских лесах шайка разбойников, и атаман-то этой шайки был не кто другой…» Впрочем, эту версию сочли несостоятельной, потому как у Чичикова руки-ноги целы. Но, может, это сам Наполеон? И пофиг, что он благополучно умер в 1821 г. Прокурор от этих треволнений умер. Впрочем, всё это прошло мимо протагониста — он приболел. Когда же выздоровел, то узнал, что в доме губернатора его не принимают, а потом и Ноздрёв в своей обычной манере растрепал про дочку губернатора. Павел Иванович счёл самым разумным удирать из этого города, пока его не обвинили ещё в чём-нибудь. На этом история закончилась. Бричка, с которой началось знакомство читателя с далеко не самым приятным, однако же и не особо злодейским персонажем, вновь понесла его по дорогам и дуракам, а автор наконец-то в 11-й главе изложил биографию гораздого на гешефты Павлуши, начиная с детских лет, и добавил поэтических словес: «Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несёшься?»

Съестное и спиртное

• В трактире «ему [Чичикову] подавались разные обычные в трактирах блюда, как-то: щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок».

Свёрнуто

В книге имеется достойное количество гурман-порно: Господа средней руки на одной станции потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей ломоть осетра или какую-нибудь запеканную колбасу с луком и потом как ни в чем не бывало садятся за стол в какое хочешь время, и стерляжья уха с налимами и молоками шипит и ворчит у них меж зубами, заедаемая расстегаем или кулебякой с сомовьим плёсом (хвост у сома, весь из жира). « На столе стояли уже грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со сняточками, и невесть чего не было. — Пресный пирог с яйцом! — сказала хозяйка. Чичиков похвалил его. И в самом деле пирог был вкусен. — А блинков? — У вас, матушка, блинцы очень вкусны. » — Коробочка « Гость и хозяин выпили по рюмке водки, закусили всякими соленостями и иными возбуждающими благодатями. — Щи, моя душа, сегодня очень хороши! — сказал Собакевич, отваливши себе с блюда огромный кусок няни, известного блюда, которое состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгом и ножками. За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк ростом в теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось комом в желудке. Когда встали из-за стола, Чичиков почувствовал в себе тяжести на целый пуд больше. Пошли в гостиную, где уже очутилось на блюдечке варенье — ни груша, ни слива, ни иная ягода, до которого, впрочем, не дотронулись ни гость, ни хозяин. – Вот еще варенье – редька, варенная в меду! » — Собакевич « Белуга, осетры, семга, икра паюсная, икра свежепросольная, селедки, севрюжки, сыры, копченые языки и балыки, – это все было со стороны рыбного ряда. Потом появились прибавления с хозяйской стороны, изделия кухни: пирог с головизною, куда вошли хрящ и щеки девятипудового осетра, другой пирог – с груздями, пряженцы, маслянцы (клецки в растопленном масле), взваренцы (компот с медом). » — Председатель палаты Петр Петрович Петух из второго тома утопил педаль в магму. От его разговора с поваром главное — не закапать книгу/экран слюнями. Подсвечено Чичиковым, который безуспешно пытается заснуть под обсуждение вкуснятины, и даже задремав, слышит «да поджарь, да подпеки, да дай взопреть хорошенько». А также гурман-гуро: « Кое-что и пригорело, кое-что и вовсе не сварилось. Повар клал первое, что попадалось под руку: стоял возле него перец – он сыпал перец, капуста попалась – совал капусту, пичкал молоко, ветчину, горох – словом, было бы горячо, а вкус какой-нибудь, верно, выдет. » — Ноздрёв « Поставь самовар, возьми ключ да отдай Мавре, чтобы пошла в кладовую: там на полке есть сухарь из кулича, который привезла Александра Степановна, чтобы подали его к чаю!.. Cухарь-то сверху, чай, поиспортился, так пусть соскоблит его ножом да крох не бросает, а снесет в курятник. » — Плюшкин — педаль в асфальт У них же и табуретовка: «Ноздрев налил гостям по большому стакану портвейна и по другому госотерна, потому что в губернских и уездных городах не бывает простого сотерна. Потому Ноздрев велел принести бутылку мадеры, лучше которой не пивал сам фельдмаршал. Мадера, точно, даже горела во рту, ибо купцы, зная уже вкус помещиков, любивших добрую мадеру, заправляли ее беспощадно ромом, а иной раз вливали туда и царской водки… Потом Ноздрев велел еще принесть какую-то особенную бутылку, которая, по словам его, была и бургоньон и шампаньон вместе. Он наливал очень усердно в оба стакана, и направо и налево, и зятю и Чичикову; Чичиков заметил, однако же, как-то вскользь, что самому себе он не много прибавлял». Но и после того, как в желудках у героев плескалось пять видов вина разного цвета и крепости, хозяин не унялся и перешёл на крепляк: «В непродолжительном времени была принесена на стол рябиновка, имевшая, по словам Ноздрева, совершенный вкус сливок, но в которой, к изумлению, слышна была сивушища во всей своей силе. Потом пили какой-то бальзам, носивший такое имя, которое даже трудно было припомнить, да и сам хозяин в другой раз назвал его уже другим именем». «Ликёрчик» Плюшкина вообще-то когда-то был нормальным ликёром, только вот его сильно неправильно хранили долгое время… «У меня был славный ликерчик! Еще покойница делала, мошенница ключница совсем было его забросила и даже не закупорила, каналья! Козявки и всякая дрянь было напичкались туда, но я весь сор-то повынул, и теперь вот чистенькая». Реклама спиртного — Ноздрёв. «— Какого вина отпустил нам Пономарев! Если вытащит из дальней комнатки, которая называется у него особенной, какую-нибудь бутылочку — ну просто, брат, находишься в эмпиреях. Шампанское у нас было такое — что пред ним губернаторское? просто квас. Вообрази, не клико, а какое-то клико-матрадура, это значит двойное клико. И еще достал одну бутылочку французского под названием: бонбон. Запах? — розетка [не электрическая, а один из сортов розы] и все что хочешь».

Продолжения

Также Гоголь начал писать второй том. И уже было написал, но оказался зело недоволен и сжёг рукопись: «Бог знает какая дрянь выходит, и фальшиво, и никак не достойно первого тома, только стыдиться за подобное». Во втором томе Чичиков продолжил скупку душ, попутно почти честно приобретя и настоящее имение, но потом пошёл на более серьёзное преступление: подлог завещания, чтобы получить крупное наследство самому вместо законного наследника. Дело вскрылось, «души» тоже выплыли — и Чичиков должен был надолго угодить в тюрьму. Но тут вмешался благоволивший ему невероятно богатый и влиятельный (но, как ни странно, кристально честный) «олигарх», откупщик Муразов, который убедил чиновников отпустить Чичикова, аргументируя, что для того арест уже послужит оздоровительной поркой.

Второй том, несмотря на решительное действие автора, в значительном объёме сохранился в черновиках — но перед теми, кто решает почитать дальше школьной программы, предстаёт оборванный финал. По тому, что сохранилось, можно сделать вывод, что писатель пытался показать образы хороших деловых людей («Критикуя — предлагай!»), но они вышли не слишком убедительными. Если положительный высокоморальный помещик Костанжогло ещё сойдёт за добрый аналог Собакевича, то вышеупомянутый суперположительный Муразов воспринимается… странно. А вот некоторые персонажи, не предназначенные быть образцами абсолютного добра, получились хорошо: например, обжора Пётр Петрович Петух, очень добродушный, очень весёлый, очень гостеприимный и очень круглый, или эпизодический полковник Кошкарёв, помешанный на бюрократии и вводящий документооборот у себя в имении.

Третий том должен был повествовать как раз как раз об окончательном исправлении Чичикова. Любопытно, что, судя по одному письму Гоголя, исправиться должен был не только Чичиков, но и… Плюшкин. Существует версия, что неудача постигла автора из-за явления Сиквел хуже, триквел лучше. Трилогия по-своему должна была повторять структуру «Божественной комедии»: из-за далёкого финала вторая часть писалась вяло и была в некоторой степени «ни о чём», тогда как третья должна была стать настоящим шедевром, но увы…

А М. Булгаков в 1922 г. написал сатирическую повесть «Похождения Чичикова». Главному герою приснилось, что на том свете случился день открытых дверей, шутник Сатана выпустил на волю персонажей «Мёртвых душ», и гоголевские герои отправились в Россию начала 1920-х гг., устраивая различные происшествия. Там правозаступник Самосвистов дал знать Чичикову, что по его делу началась возня и, понятно, Чичикова и след простыл.

Тропы и штампы

• Все оттенки серого — писатель представляет нам галерею не слишком приятных человеческих типов: тунеядцы разных видов и сортов, мошенники, глупцы, психически больные люди.
• Ай, молодца! — умнейший и прожжённый Чичиков умудрился слажать трижды.
  • Сделка с Коробочкой. Ну ясно же было, что женщина, скажем так, неискушённая. Вот надо было предлагать ей столь непонятную сделку, как именно покупка мёртвых душ? Будто нельзя было скосить под благодетеля и просто предложить платить подать за умерших, попутно провернув всё через купчую (с Плюшкиным, кстати, сработало). Да и вообще, стоила ли покупка аж 18 душ риска, когда сам Чичиков на короткой ноге с крупнейшими помещиками губернии?
  • Неудачная попытка сделки с Ноздрёвым. Педаль в пол. Чичиков видит, что Ноздрёв тот ещё дурак и надеется, что можно будет выманить у него души задаром. А что этот дурак ещё и редкостный болтун, да и вообще личность проблемная, не заметил?
  • С Собакевичем — попытка удачная, но все же с прикрученным фитильком. До этого Чичиков говорил о мертвых душах с Маниловым, долго ходил вокруг да около, изрекал разные любезности и очень нескоро коснулся важного предмета. Так же он начал действовать и с Михаилом Семеновичем, хотя в нем галантности и изысканности как в бревне, так что ему экивоки не нужны. Собакевич уже сам не выдержал и спросил в лоб: «Вам нужно мертвых душ?» Нет, дело в итоге выгорело, но неужели Чичиков так потерял чутьё? Наверное, люди правда туже соображают на полный желудок.
  • Попытка клеиться к губернаторской дочке. Можно было свести на нет риски с Коробочкой и Ноздрёвым, если бы Чичиков не настроил против себя дамское общество. Педаль в асфальт, поскольку вообще непонятно, на кой ему это понадобилось. Вздумал жениться и получить приданое? Вообще-то в планах Чичикова кинуть казну на кругленькую (никак не меньше двухсот тысяч царских рублей) сумму, после чего лучше валить из губернии куда подальше, по возможности справив документы на другое имя. А ну как следствие доберётся до губернского города? Не иначе, герою на балу шипучее в голову ударило!
  • Влечение с первого взгляда же. Даже у такого хладнокровного человека бывает. Красочно описано при их первой встрече, где «вперивши бессмысленно очи в даль»… Захотел он ее, что поделать.
• Бафосное имя/Не повезло с ФИО — у всех основных героев первого тома. Фемистоклюс и Алкид давят педаль в асфальт. К греческому имени «Фемистокл» зачем-то прицепили окончание «юс» вместо нормативного (если уж буквально транслитерировать) «ис» или «ес» (впрочем, чего ещё ждать от Манилова?). Радуют крестьяне Неуважай-Корыто и Доезжай-не-доедешь. Елизавет Воробей и Степан Пробка тоже забавны.
  • Во втором томе — помещики Тентетников, Вороной-Дрянной, Скудрожогло (Костанжогло, Попонжогло, Гоброжогло, Берданжогло) и Пётр Петрович Петух, а также чиновник Самосвистов.
• Болтливый рассказчик:

«	Подъезжая к крыльцу, заметил он выглянувшие из окна почти в одно время два лица: женское, в чепце, узкое, длинное, как огурец, и мужское, круглое, широкое, как молдаванские тыквы, называемые горлянками, из которых делают на Руси балалайки, двухструнные легкие балалайки, красу и потеху ухватливого двадцатилетнего парня, мигача и щеголя, и подмигивающего и посвистывающего на белогрудых и белошейных девиц, собравшихся послушать его тихострунного треньканья.	»
— Как вам переход мысли от головы Собакевича к белогрудым девицам через тыкву и музыканта?

• Буревестник фанатского сообщества:
  • Чичиков. Для одних — обаятельный антигерой, в отличие от «собратьев по сословию», находясь в самом низу, не побоялся начать путь наверх и не сдаваться перед преградами и поражениями, да и просто интересный и яркий человек по сравнению со сбродом «прорех на человечестве». Другие считают его лживым мерзавцем и весьма скользким типом. А есть и такие, кто воспринимает его как талантливого и неплохого человека в контрах с законом, вроде капитана Мэла из «Светлячка»: ведь от всех афер Чичикова, указывают они, не пострадало ни одно частное лицо — только казна! (И именно поэтому подлог завещания во втором томе воспринимается как серьёзное моральное падение Чичикова.)
  • Манилов — с прикрученным фитильком, так как персонаж второплановый. Ванильно-сиропно-сопливый раздолбай и дурак, не способный ни на что в этой жизни, кроме бесплодных мечтаний и изливания розового идеализма, или же всё-таки самый добрый и безобидный человек из цирка уродов уездного дворянства?
    • Мальчику-повествователю в «Городе Эн» Л. Добычина очень понравились и Молчалин, и Чичиков:

Свёрнуто

«Я взял книгу и читал, как Чичиков приехал в город Эн и всем понравился. Как заложили бричку и отправились к помещикам, и что там ели. Как Манилов полюбил его и, стоя на крыльце, мечтал, что государь узнает об их дружбе и пожалует их генералами. …Я пожал Сержу руку: — Мы с тобой — как Манилов и Чичиков. — Он не читал про них. Я рассказал ему, как они подружились и как им хотелось жить вместе и вдвоем заниматься науками». …«Слыхал ли ты, Серж, будто Чичиков и все жители города Эн и Манилов — мерзавцы? Нас этому учат в училище. Я посмеялся над этим».

• Собакевич — кулак, готовый содрать лишнего с любого, или эффективный менеджер, реально занятый делом, чётко дающий характеристику губернскому руководству и с ходу врубившийся в план Чичикова?

• • Да кто бы он ни был, но он единственный (ну, кроме всеми восхищающегося Манилова) не участвовал в общегородской травле Чичикова. Хотя и помощи не предложил, это да. А всё почему? Потому что сам замешан в сомнительной сделке и прекрасно это понимает.
  • Плюшкин… а вот тут и словами самого автора, и репликами тех, кто знал Плюшкина в лучшие времена сказано достаточно, чтобы сделать вывод: после того, как преданная супруга умерла, а дети слегка не оправдали ожиданий, он попросту повредился в уме; да его по-человечески жаль!
• Гуру сала с шоколадом — «Вот еще варенье, редька, варённая в меду!» (у Собакевича).
• Избалованный ребёнок — Фемистоклюс, который укусил за ухо Алкида. Нос вытирать этот будущий посланник не умеет — за него это делает лакей.
• Контрабандист — Чичиков, служа на таможне, героически боролся с ними. Когда же он заслужил безоговорочное доверие начальства, то провернул крупномасштабную аферу с контрабандой.
• Лирой Дженкинс — его косплеил Ноздрёв, руководя несостоявшимся избиением Чичикова. «Бейте его! — кричал Ноздрев, порываясь вперед с черешневым чубуком, весь в жару, в поту, как будто подступал под неприступную крепость».
• Лишние нолики — Ноздрёв, рассказывая, как Чичикова побили, сказал, что ему пришлось поставить двести сорок пиявок. «Он хотел сказать: сорок, но двести сорок сказалось как-то само собой».
• Мэри Сью тоже плачут — Собакевич жалуется на своё крепкое здоровье. Мол, не к добру…
• Неудачная басня — «И до какой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек!». Автор горячо призывает читателя не становиться Плюшкиным. Но персонажа-то реально жалко. Ему нет ещё семидесяти, а уже старческий маразм, склероз и психическое заболевание (силлогомания, позднее её стали называть как раз синдромом Плюшкина).
• Название-оксюморон — субверсия и каламбур. Во втором томе секретарь одного из помещиков отпустил шпильку в адрес Чичикова, заметив, что термин «мёртвые души» противоречив по своей сути, ибо «всякому, изучавшему курс познаний человеческих, известно заподлинно, что душа бессмертна».
• Нерешительный мальчик, решительная девочка (второй том) — «сидень» Андрей Иванович Тентетников и энергичная Улинька Бетрищева.
• Обаятельный мошенник — Чичиков обладает развитой эмпатией и умеет найти ключ к совершенно разным людям. Обаял даже мизантропа Плюшкина. Впрочем, у читателя восхищения не вызывает.
• Опосредованная передача ругательств. Крестьянин отозвался о Плюшкине: «— А! заплатанной, заплатанной! — Было им прибавлено и существительное к слову „заплатанной“, очень удачное, но неупотребительное в светском разговоре, а потому мы его пропустим». Автор рассуждал о меткости русского слова, но что там было — не раскрыл (так что каждый может домысливать в меру своей испорченности).
  • Неловкое прозвище: подсвечено в авторском монологе после этого же эпизода.
  • То, какими словами Чичиков поминал Ноздрёва, тоже осталось за кадром.
  • А ещё читателю предлагается самому додумать, почему Ѳ почитается некоторыми мужчинами неприличной буквой и на что Собакевичу устрица похожа.
• Пейзажное порно — описание сада Плюшкина. См. основную статью.
• Первая часть — отдельно. Отсутствие второго и третьего томов не затрудняет чтение первого. Это законченный отрезок, после которого может быть решительно что угодно.
• Сатанинский архетип — ви таки будете смеяться, но… Чичиков! Фрак «брусничного цвета с искрой» — намёк на адское пламя, и мёртвые души, опять же, скупает. А теперь осознайте масштабы веры Гоголя в человека, если он предполагал, что даже такой персонаж может исправиться!
• Тепличное создание — г-жа Манилова. «Конечно, в доме есть много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов. Зачем глупо и бестолку готовится на кухне? зачем довольно пусто в кладовой? зачем воровка ключница? зачем нечистоплотны и пьяницы слуги? зачем вся дворня спит немилосердым образом и повесничает всё остальное время? Но всё это предметы низкие, а Манилова воспитана хорошо. А хорошее воспитание получается в пансионах, где три главные предмета составляют основу человеческих добродетелей: французский язык, фортепьяно, вязание кошельков и других сюрпризов».
• Ты и вы — том второй. Тентетников поссорился с генералом, отцом его возлюбленной Улиньки, потому что тот обратился к нему на «ты». Внутри у Андрея от такого обращения всё вскипело, но он ответил чрезвычайно учтиво: «Я должен благодарить вас, генерал, за ваше расположение. Вы приглашаете и вызываете меня словом ты на самую тесную дружбу, обязывая и меня также говорить вам ты. Но позвольте вам заметить, что я помню различие наше в летах, совершенно препятствующее такому фамильярному между нами обращению».
  • Автор правки отмечает, что это можно было трактовать и как «ты теперь мне такой же близкий человек, как и дочь, которую я называю на ты». Но Тентетников-то предпочёл оскорбиться: что это он ко мне, дворянину, обращается как к лакею!
  • С другой стороны, Тентетников мог хорошо знать этого генерала. И он слышал, каким тоном слово «ты» было сказано:

Свёрнуто

В самом слове нет ничего оскорбительного, — сказал Тентетников, — но в смысле слова, но в голосе, с которым сказано оно, заключается оскорбление. Ты — это значит: «Помни, что ты дрянь; я принимаю тебя потому только, что нет никого лучше, а приехала какая-нибудь княжна Юзякина, — ты знай свое место, стой у порога». Вот что это значит! Говоря это, смирный и кроткий Андрей Иванович засверкал глазами; в голосе его послышалось раздражение оскорбленного чувства. — Да хоть бы даже и в этом смысле, — что ж тут такого? — сказал Чичиков. — Как? — сказал Тентетников, смотря пристально в глаза Чичикову. — Вы хотите, чтобы <я> продолжал бывать у него после такого поступка? — Да какой же это поступок? это даже не поступок! — сказал Чичиков. «Какой странный человек этот Чичиков!» — подумал про себя Тентетников. «Какой странный человек этот Тентетников!» — подумал про себя Чичиков. — Это не поступок, Андрей Иванович. Это просто генеральская привычка: они всем говорят ты. Да, впрочем, уж почему этого и не позволить заслуженному, почтенному человеку? — Это другое дело, — сказал Тентетников. — Если бы он был старик, бедняк, не горд, не чванлив, не генерал, я бы тогда позволил ему говорить мне ты и принял бы даже почтительно. «Он совсем дурак! — подумал про себя Чичиков. — Оборвышу позволить, а генералу не позволить!

• Тяжёлое детство, деревянные игрушки — у Чичикова: «Жизнь при начале взглянула на него как-то кисло-неприютно, сквозь какое-то мутное, занесенное снегом окошко».
• Фигуры речи — яркий пример: эпи́фора (единоконечие) — повторяется конец фразы:

«	Фестончики, всё фестончики: пелеринка из фестончиков, на рукавах фестончики, эполетцы из фестончиков, внизу фестончики, везде фестончики.	»
— Разговор двух дам

• Что бы такого сделать плохого — Ноздрёв. «Есть люди, имеющие страстишку нагадить ближнему, иногда вовсе без всякой причины. Иной, например, даже человек в чинах, с благородною наружностию, со звездой на груди, будет вам жать руку, разговорится с вами о предметах глубоких, вызывающих на размышления, а потом, смотришь, тут же, пред вашими глазами, и нагадит вам. И нагадит так, как простой коллежский регистратор, а вовсе не так, как человек во звездой на груди, разговаривающий о предметах, вызывающих на размышление, так что стоишь только да дивишься, пожимая плечами, да и ничего более».
• Я побит, начну сначала — после того, как новый начальник уличил Чичикова в казнокрадстве, его уволили. «„Ну, что ж! — сказал Чичиков, — зацепил — поволок, сорвалось — не спрашивай. Плачем горю не пособить, нужно дело делать“. И вот решился он сызнова начать карьер, вновь вооружиться терпением».

Адаптации

«	Сюжет для современной экранизации: Чичиков скупает аккаунты умерших людей для их продажи организаторам электронного голосования.	»
— https://www.anekdot.ru/release/anekdot/day/2021-09-27/#1250179

• Автор правки не смог припомнить случая, когда Коробочку из «Мёртвых душ» играла бы НЕ пожилая женщина. Однако в те времена старухой вполне могли назвать и не сильно-то старую женщину лет сорока (см. Пушкина), более того, среди ряда помещиков, у которых гостил Чичиков, она вторая, притом что распределены они явно не случайно — по возрасту, от самого младшего (Манилов) до самого старшего (Плюшкин уже настоящий глубокий старик). Поэтому более вероятно, что Коробочке было на самом деле около 35-40 лет.
  • А в швейцеровской телевизионной многосерийной экранизации Коробочка, считай, правильная: ей никак не дашь на вид больше чем 45-50 (играющей её Тамаре Носовой было сильно за 50, но она была в неплохой физической форме и выглядела моложе своих лет).
• «Мёртвые души» (1960 г., реж. Леонид Трауберг) — фильм-спектакль МХАТа. В ролях: Владимир Белокуров (Чичиков), Анастасия Зуева (Коробочка), Борис Ливанов (Ноздрев), Алексей Грибов (Собакевич), Ольга Викландт (дама, приятная во всех отношениях), Людмила Макарова (просто приятная дама).
• «Мёртвые души» (1969 г., реж. Александр Белинский) — фильм Ленинградского телевидения. В ролях: Игорь Горбачев (Чичиков), Олег Басилашвили (Манилов), Павел Луспекаев (Ноздрев), Юрий Толубеев (Собакевич).
• «Похождения Чичикова. Манилов», «Похождения Чичикова. Ноздрев» (1974) — мультипликационные фильмы, снятые на студии «Союзмультфильм» режиссером Борисом Степанцевым.
• «Мертвые души» (1976) — опера Родиона Щедрина.
  • Корнет Шурочка — партия Плюшкина написана для женского голоса меццо-сопрано.
• «Мёртвые души» (1984 г., реж. Михаил Швейцер) — 5-серийный телесериал. В ролях: Александр Трофимов (Автор), Александр Калягин (Чичиков), Иннокентий Смоктуновский (Плюшкин), Тамара Носова (Коробочка), Юрий Богатырев (Манилов), Вячеслав Невинный (Собакевич).
  • Читает с трудом — владелец гостиницы.
  • Стопроцентное внешнее попадание — Калягин, Невинный и особенно Трофимов; у последнего только рост великоват для аватары Гоголя, но это пустяк.
    • С каноническими иллюстрациями, но не с первоисточником. Калягин всё же полноват, да и Наполеона не особо напоминает, внешняя схожесть Чичикова с коим упомянута. Разве что нелестную карикатуру на Наполеона (что для фильма, каким его поставил Швейцер, оказалось как раз кстати).
  • Подурнеть в адаптации — Ноздрёв. По книге он выглядит лет на 30 (хотя по факту, конечно, больше, иначе откуда взяться зятю). Артисту Виталию Шаповалову на момент съёмок было все 45, на них он и выглядит.
    • Так зятем же называют и мужа сестры.
• «Дело о „Мёртвых душах“» (2005). Чичикова играет Константин Хабенский.
• Передача «Куклы» — пять выпусков 1998 г. https://www.youtube.com/watch?v=fqcZFPcs17M. В ролях — кукольные версии политиков 1990-х.
• Игральные карты по иллюстрациям Петр Михайловича Боклевского «Мёртвые души» и «Чичиков и Ко»