Тристан и Изольда

Материал из Posmotreli
Версия от 15:17, 3 ноября 2022; Илай Джавуд (обсуждение | вклад) (Илай Джавуд переименовал страницу Tristan and Iseult в Тристан и Изольда поверх перенаправления)
(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)
Перейти к навигации Перейти к поиску
« Isot ma drüe, Isot m'amie,
En vus ma mort, en vus ma vie.

Изот, к тебе взываю я,
Ты — смерть моя, ты — жизнь моя.

»
— Из «Тристана» Готтфрида Страсбургского
Король Марк начинает о чём-то подозревать

Тристан и Изольда (Tristan and Iseult) — классический рыцарский роман XII века, а ещё очень красивая опера Вагнера. Родился, как самостоятельное произведение на севере Франции, возможно под влиянием вывезенных с Британии бретонских легенд, к первым печатным версиям вошел в Артуровский цикл, разошелся в тех или иных версиях по всей Европе от Белоруссии до Италии и Дании и в целом вошел в вечность. Одно из ключевых европейских средневековых произведений, оказавшее большое влияние на романтическую прозу и поэзию.

Суть[править]

Тристан (Тристрам) — молодой рыцарь, племянник Марка[1], короля Корнуолла[2], побеждает в бою Морхольта (Моргольта) — рыцаря Круглого Стола из Ирландии, прибывшего требовать у Марка дань, и наносит ему смертельную рану. Морхольта перевозят на родину, где он и умирает, но состояние Тристрама лишь немногим лучше — противник успел поразить его отравленным клинком. Так бы история и закончилась, как следует не начавшись, но тут одной даме приходит в голову светлая мысль — отправить Тристана на лечение в то место, откуда родом яд, и его на корабле переправляют в Ирландию ко двору короля Ангвисанса, брата Морхольта. Тристан по такому случаю представляется выдуманным именем, очаровывает всех игрой на арфе и в целом идёт на поправку под присмотром дочери Ангвисанса Изольды. Всё было бы хорошо, но в один прекрасный момент кому-то[3] приходит в голову светлая мысль сравнить осколок меча из раны Морхольта с щербиной на мече Тристана — и ему приходится очень-очень быстро вернуться домой.

Нет, Изольда, это не вино!

Проходит некоторое время и король Марк надумывает жениться. Впечатлённый рассказами Тристана о Изольде он отправляет его просить его её руки. Своей доблестью Тристан добивается успеха и возвращается назад в Корнуолл с невестой для дяди[4]. Да только вот незадача — в дороге Тристан и Изольда по ошибке выпивают любовное зелье, подготовленное её матерью для укрепления взаимных чувств дочери и будущего супруга, и немедленно влюбляются друг в друга. Против клятвы никто из них тем не менее формально идти не хочет, поэтому Изольду благополучно доставляют на место, где она выходит замуж за Марка, но в первую брачную ночь в его постель вместо Изольды ложится её служанка Бранжьена. Марк разницы не замечает.

В течение некоторого времени всё так и продолжается — Изольда и Тристан любят друг друга и втайне встречаются, Марк продолжает ничего не видеть — но в конце концов всё раскрывается. Любовников сначала по славной местной традиции собираются сжечь, но потом Изольду отсылают «в логово прокажённых», а на костёр должен пойти только Тристан. Это в планы Тристана не входит и он, как был голый, отбивается от охраны и выпрыгивает из окна часовни в обрыв. Уйдя таким образом от погони, он спасает Изольду и живёт с ней в лесу — но увы, в конце концов Марк находит их спящими. Он было хочет зарубить любовников, но в последний момент видит, что меж ними лежит случайно положенный уставшим после охоты Тристаном меч[5], и резко меняет свой взгляд на вопрос. Изольду он всё-таки увозит домой, но Тристану остаётся только покинуть королевство и уехать приключаться — чем он и занимается, став в конце концов по совокупности заслуг рыцарем Круглого Стола и заняв место Морхольта.

Пока всё это происходит, доброжелатели продолжают действовать Марку на нервы — сначала король без суда собирался сжечь королеву, потом так же без суда вернул. Народ в смятении, Ваше Величество! Давайте-ка мы быстро устроим суд и дадим, по доброму старому обычаю, Изольде подержать в руках раскалённое железо, если она невинна, с ней ничего не случится! Всегда так делали, никогда не подводило. Марк мрачнеет и даже изгоняет самых настырных доброжелателей из страны, но в конце концов его всё достаёт и он идёт советоваться к супруге. А какие проблемы, и подержу — отвечает мятущемуся мужу Изольда, — только давай-ка позовём короля Артура с рыцарями для поддержки порядка и законности, а то твои упоротые бароны еще чего-нибудь немедленно захотят, знаю я их. Так и поступают, а Изольда тем временем посылает верного слугу к Тристану. В день испытания Изольде, перебравшейся через реку к месту суда на ладье, требуется сойти на берег, не испачкав одежду — и тут кстати пригождается находившийся поблизости попрошайка. Увы, в последний момент он не держится на ногах и падает на землю вместе с Изольдой, в процессе схватив её, чтобы не убилась. Да, это был переодевшийся Тристан. После этого Изольда идёт, с чистой совестью клянётся всем собравшимся, что её после замужества никогда не обнимал никто, кроме мужа и вот этого вот бродяги, и почти не дрогнув берёт из костра раскалённое железо. Железо ей вреда не причиняет (очень мило с его стороны!), поэтому доброжелатели на некоторое время умолкают.

Увы, Тристану всё равно в стране оставаться небезопасно — в том числе и потому, что встречаться они не перестают, а у стен есть уши и глаза — и он уезжает в Уэлльс. В процессе он зачем-то женится на Изольде Белорукой, но ничем хорошим этот брак не заканчивается. Супругу Тристан игнорирует, зато при любой возможности старается встретиться с возлюбленной — с переменным успехом. В конце концов всё кончается плохо — в бою Тристана ранят отравленным по другой местной славной традиции клинком и лечение, как заведено, не помогает. Тристан отправляет друга к Изольде, наказав ему вернуться на корабле под белыми парусами, если её привезти получится, а если нет — то под чёрными. Затея увенчивается успехом, но когда корабль входит в порт, узнавшая об этом всём Изольда Белорукая обманывает Тристана, сказав, что паруса чёрные. Тристан от горя погибает, опоздавшая лишь на несколько минут Изольда умирает над его трупом, Изольда Белорукая в недоумении. Марк увозит их тела в Тинтагиль и хоронит неподалёку друг от друга, а из могилы Тристана ночью прорастает терновник и пробирается в могилу Изольды.

Рождение легенды[править]

В истории[править]

В полной мере, как всегда, ничего не известно, но есть предположения, что исторические прототипы у некоторых её героев имеются. Так, в Корнуолле есть Друстанов (Тристанов) камень, датированный шестым веком нашей эры, с эпитафией на латыни «Друстан лежит здесь, сын Куномора». Третья, ныне уничтоженная, строка эпитафии, по средневековым свидетельствам читалась, как «с леди Усиллой». Усилла — латинизированное корнуэлльское имя Эсельт. Также отдельные хроники сообщают о короле Мархе, также известном, как Куномор — так что, возможно, Тристан в оригинале был сыном, а не племянником Марка.[6] Было ли у них всё так трагично и печально, как описано позднее, проверить сейчас нельзя, но по крайней мере, кажется, какие-то живые люди за этими именами стояли. Кроме этого, имена Тристана и Изольды в разных вариантах всплывают там и там в разнообразных кельтских легендах и поэтических трудах. Вместе с кельтами — а именно, бриттами — история попадает на материк, в Бретань, где, видимо, формируется в народных преданиях и переосмыслениях неграмотных менестрелей, пока наконец не оказывается на бумаге.

У Томаса Британского[править]

Самый старый из зафиксированных вариантов классической легенды — и уже в известной нам форме. Написан в двенадцатом веке, возможно при дворе Генри II, Томасом Британским, о котором известно главным образом то, что он, кажется, всё-таки существовал. Осталось от труда сего восемь фрагментов суммарным объемом около трёх с лишним тысяч стихотворных строк. Томас писал для утончённой, хоть и по-средневековому, знати, поэтому всё печально, трагично и возвышенно и на старофранцузском. Именно на его варианте базируется большинство последующих версий.

У Беруля и Эйлхарта фон Оберга[править]

Беруль был норманнским поэтом в том же двенадцатом веке — но Тристан у него получился совершенно другой. Базировался он, видимо, на более ранней народной версии, поэтому куртуазности там мало, подвигов много и всё далеко не так возвышенно, из-за чего эта традиция легенды называется «вульгарной» — или, в более современной интерпретации, «героической». От собственно труда Беруля тоже остались лишь фрагменты, поэтому известна она больше в чуть более поздних пересказах, самым полным из которых является труд Эйлхарта фон Оберга. Да, и тут постарались немцы, как и при формировании Артурианы. Увы, особыми талантами ни Беруль ни фон Оберг не отличались, поэтому с чисто литературной точки зрения среди ценителей особой популярностью не пользовались — что тем не менее не помешало именно версии фон Оберга послужить прототипом для первого печатного издания Тристана в 1484 году. Неисповедимы пути издателей, даже и средневековых!

У Готтфрида Страсбургского[править]

Фон Оберг был раньше — но более известен Тристан в переложении Готтфрида Страсбургского. Готтфрид базировался на версии Томаса Британского, но очень сильно переработал её. Тристан у него — скорее хитрец, нежели рыцарь. Подвиги он, несомненно, совершает, но никакого морального конфликта на противостоянии ситуации, в которой оказались герои, с рыцарскими идеалами нет и в помине, зато любовь Тристана и Изольды — высшая ценность, оправдывающая всё. Своё произведение, увы, он не закончил, оборвав на встрече сбежавшего в Нормандию Тристана с Изольдой Белорукой. Обычно считается, что из-за смерти, но встречается и точка зрения, что ему не удалось как следует завершить произведение, оставив в нём и свой взгляд на ценность любви, и классический трагический финал.

Тристан в Прозе[править]

Всё это были стихотворные версии, но в конце концов поэты устали и за дело взялись прозаики. Prose Tristan родился уже во Франции в начале тринадцатого века как совместный труд нескольких авторов. Авторы себя не сдерживали, поэтому результатом стал двенадцатитомник, подробно описывающий не только классическую историю, но и активное — на семь томов из двенадцати! — участие Тристана в поисках Грааля. Именно с этой версии Тристан вошел в полной мере в Артуровский цикл и остался в нём. И именно им в том числе и вдохновлялся позднее скучавший в тюрьме сэр Мэлори.

У Мэлори[править]

Составлявший единый свод Артурианы Мэлори не мог пропустить такое ключевое произведение и даже посвятил ему несколько книг. Сэр Тристрам у него один из важных персонажей, великий рыцарь, доблестью и искусством уступающий лишь немногим, активно действует при дворе Артура, находится в дружеских отношениях с Ланселотом — и, увы, поэтому большая часть посвященных истории Тристрама и Изольды страниц полна рассказами о том, кто с кем как скрестил мечи, кто кого вышиб из седла и что по этому поводу сказал Ланселот и сделал Паломид. Собственно историю таким образом надо высевать по крупицам, а трагизм её несколько теряется. Марк же, коль у нас тут не лирическая трагедия, а чёрно-белый рыцарский роман, рисуется вероломным и злобным предателем.

Повествование у Мэлори местами отличается от других классических вариантов. Так, первому раскрытию отношений любовников предшествует история с рогом, более нигде не фигурировавшая. Стараниями сэра Ламорака ко двору Марка попадает волшебный рог, отправленный Морганой не без злого умысла ко двору Артура. Из рога напиться может только верная мужу женщина, но, увы, среди придворных дам это удаётся сделать лишь четверым, и Изольда не в их числе. Разъярённый Марк было отправляет их всех на костёр — но тут встают их мужья бароны и популярно объясняют сюзерену, что король, сжигающий оптом своих придворных по указке явно злодейского артефакта созданного дамой нечётких моральных устоев их не устраивает, и таким приказам подчиняться они не планируют. Также присутствует невезучие соперники обоих влюбленных — Изольда Белорукая и сэр Паломид, рыцарь-сарацин; впрочем, тут все вышло довольно мирно — на Изольде Белорукой Тристрам в какой-то момент вынужденно женился, прожил некоторое время в односторонних нежно-платонических отношениях и наконец тихо и мирно расстался, с Паломидом же они много раз бились в поединках и несколько раз спасли друг другу жизнь, в итоге проникнувшись мрачным взаимоуважением.

При этом многих известных поворотов сюжета в этом варианте просто нет — ни испытания железом, например, ни истории с парусами. Зато гораздо активнее действует Марк, не оставляющий надежды погубить Тристана — но, увы ему, в ратном искусстве он далеко не силён. Ему в конце концов всё-таки удаётся заключить Тристана в темницу обманом, но успехом это начинание не увенчивается — пленника освобождает Персиваль, а против Марка, узнав о таких художествах, восстают и так не очень им довольные вассалы. Тристан с Изольдой, воспользовавшись моментом, садятся на корабль и отбывают ко двору Артура, где окунаются в придворную жизнь, полную подвигов, турниров и прочих нехитрых средневековых радостей, коие так любит пространно описывать Мэлори. Проходит несколько лет, сотни побед, множество дуэлей, последняя книга о Тристраме заканчивается… и когда-то сильно после мы случайно узнаём, что Тристрам зачем-то договаривается вернуть разобравшемуся со своими вассалами Марку Изольду, где бесславно погибает, пораженный копьём во время игры на арфе у ног Изольды. Изольда умирает от горя над его трупом, а Марка, который к тому моменту достал уже кажется всех, убивает сэр Беллингер.

Тон истории в целом получается не такой тёмный, как у других авторов, даже с поправкой на постоянный турнирно-дуэльный фон, без которого у Мэлори не обходится примерно ничего. Изольда и Тристрам не становятся врагами и после того, как раскрывается участие Тристрама в смерти Морхольта, Ангвисанс к моменту сватовства относится к убийце брата, как к родному — дуэль так-то прошла по всем формальным правилам, а Тристрам за время своего нахождения в Ирландии успел покрыть себя славой во имя королевства. Более того, будущие любовники практически сразу начинают испытывать друг к другу тёплые чувства и безо всякого зелья, оно лишь фактически в полной мере их раскрывает. Мелькает, кажется, даже ощущение, что Мэлори не хотел их убивать, именно поэтому о смерти их говорил походя — но что делать, канон есть канон.

После Мэлори[править]

Как и у всего Артуровского цикла, после пятнадцатого века у Тристана и Изольды наступили тяжелые времена и о них в основном забыли. И, как и у всего Артуровского цикла, девятнадцатый век с его интересом к средневековью стал для Тристана и Изольды веком возрождения. Рыцарь Круглого Стола, его возлюбленная, их запретная любовь с печальным трагическим завершением не могли не затронуть сердца романтически настроенных читателей.

Опера Вагнера[править]

Супруги Шнорр фон Карольсфельд в роли Тристана и Изольды. Тристан немного в годах...

Девятнадцатый век, по Германии шествует романтизм, немцы заново открывают свою собственную средневековую литературу, а «Тристан и Изольда» стараниями Фон Оберга и Готтфрида Страсбургского — одно из важных её произведений. А в Цюрихе в сложных чувствах вокруг него ходит Вагнер и замышляет. Его друг Карл Риттер только что закончил драму «Тристан», «Кольцо Нибелунгов» как-то никак не завершается, в личных отношениях всё традиционно очень плохо[7] а кое-кто только что начитался Шопенгауэра — в общем, самое то, чтобы писать про любовь и смерть. Так оно и вышло. Пять лет — с 1854 по 1859 — он создавал свою оперу, не забывая для вдохновления страдать. Этому как раз крайне помогал тот факт, что Вагнер примерно то же время вступил в связь с женой своего спонсора, торговца шелком Отто Везендонка, а его собственная супруга всё в конце концов раскрыла. Мятущейся натуре пришлось удалиться в Венецию и закончить творение там.

Произведение получилось тяжелым, трагическим и очень сложным в исполнении — подряд несколько претендентов на роль Тристана отказались, попробовав это спеть. Плюс его преследовал тщательно выпестованный Вагнером злой рок — он обивал порог за порогом с 1857, но так поставить оперу нигде и не смог. Ситуация изменилась лишь в 1864 году, когда ко власти в Баварии пришел Людвиг ΙΙ, бывший, несмотря на молодой возраст, большим почитателем композитора. Тогда проблему наконец-то смогли закидать деньгами и в 1865 году оперу наконец-то поставили, даже несмотря на то, что Вагнер по своей привычке вступил в связь с женой дирижёра… после чего спустя всего четыре выступления игравший Тристана Людвиг Шнорр фон Карольсфельд внезапно умер, а его убитая горем жена прекратила петь. Ну что ты будешь делать!

При переработке легенды в оперу Вагнер, ожидаемо, многое из неё выкинул. Молодость Тристана, его многочисленные рыцарские приключения и долгие годы ходьбы любовников по лезвию меча (и иногда по граблям) пошли под нож композитора. Первый акт начинается уже на корабле, предыстория рассказывается Изольдой Бранжене, Морольт (Моргольт) — жених Изольды. Изольда, не забывая страдать, предлагает Тристану выпить яд, Бранжена подменяет его на любовный напиток… и любовников ловят уже после первого же раза по подсказке друга Тристана Мелота, введённого Вагнером в произведение для усугубления трагичности. Марк в печали, Тристан обвиняет Мелота в любви к Изольде и в последующей схватке сознательно напарывается на его меч. Тяжело раненного Тристана увозит в его собственный замок Курвенал, его правая рука, где он, не забывая страдать, ждёт Изольду, а дождавшись, разрывает на себе повязки на ранах и умирает у неё на руках, после чего умирает и Изольда. Тут появляются Марк и Мелот. Курвенал нападает на Мелота, обвиняя его во всём, отчего оба в схватке погибают, а несколько ошарашенный происходящим вокруг него уже третье действие подряд Марк, который просто жениться хотел, повествует зрителям, не забывая страдать, что Бранжена ему всё рассказала и он хотел воссоединить любящие сердца[8]. Как бы то ни было, музыка прекрасна, исполнители на высоте, атмосфера трагична, а оперы любят не за сюжет.

Но, несмотря на очень высокие поздние оценки ценителей, первые впечатления зрителей были негативными. Им не понравилась ни мрачная атмосфера, ни «воспевание измены», ни чувственность, ничего. Критики свысока порицали Вагнера, само произведение и то, куда катятся стараниями таких композиторов мораль и порядочность. Тем не менее опера успешно прошла испытание временем и уже к концу девятнадцатого века стала заслуженно считаться шедевром. И, каким бы в какой момент ни было бы отношение к ней, она напомнила о стоявшей за ней легенде всему миру.

Реконструкция Бедье[править]

К концу девятнадцатого века подтянулись и учёные. Наиболее известна здесь реконструкция исходного текста, произведённая Жозефом Бедье и вышедшая в свет ровно в 1900 году. Бедье был профессором, специализировался по средневековой французской литературе и дорога мимо Тристана и Изольды ему никак не лежала. Тщательно изучив вопрос, он пришел к выводу, что все старые тексты легенды восходят к единой, ныне утраченной поэме, и решил восстановить её текст на основе версий Томаса Британского, Беруля, Эйлхарта фон Оберга и Готтфрида Страсбургского. Получилось очень хорошо, хоть и в прозе, книга стала популярной и пережила десятки переводов на многие языки и множество переизданий. Если у ваших родителей или дедушек-бабушек в книжном шкафу стоял томик «Тристана и Изольды» — это, скорее всего, Бедье. Несмотря на то, что современные учёные его гипотезу «Ур-Тристана» не поддерживают, в неакадемических кругах на его творение многие до сих пор смотрят, как на классический текст — и не зря, Бедье учёл всё, что было того достойно.

«La Maladie» Анджея Сапковского[править]

Пан Сапковский, знатный деконструктор и известный любитель Артурианы[9], также не смог пройти мимо классики и написал новеллу La Maladie [ла маладИ] («Недуг любовный») по мотивам сабжа. Это как бы сиквел, точнее спин-офф. Протагонист — Моргольт Ирландский, страдающий от черепно-мозговой травмы, которую он некогда получил от Тристана. Но ирландец жив — возможно, промыслом Небес. Возлюбленная Моргольта — Бранвен (да, та самая Бранвен-Брангиен-Бранжьена[10], бывшая служанка Изольды). Некие посланцы сил Зла пытаются очернить имена Тристана и Изольды или даже вовсе стереть из анналов память об этой паре. Моргольт этому противится.

Попутно Моргольт ведёт долгие философские беседы с неким духовным лицом. Поп, по всей видимости, не так прост: вероятно, это какой-то загадочный противник упомянутых сил Зла, который католическим священником лишь прикидывается.

А ещё…[править]

  • Эдуард Успенский, «Подводные береты» — дельфиниха тов. Павлова влюбится в дельфина по имени Тристан. Согласно мультику, её и саму зовут Изольда.

Примечания[править]

  1. Марк — франкское произношение. Островные кельты, видимо, называли его Марх.
  2. Да, и его столица — замок Тинтагиль. Тот самый Тинтагиль, в который Утер при помощи Мерлина пробрался к Игрейне и зачал Артура. Кем Марк приходился Горлойсу, история умалчивает.
  3. В зависимости от версии это или сама Изольда, или её мать.
  4. В некоторых версиях легенды Тристана раскрывают по щербине на мече в этот момент, а не в первое его посещение.
  5. В некоторых версиях его кладёт сам Тристан, вовремя проснувшийся и услышавший приближение Марка.
  6. Т.е. Тристан согрешил не просто с женой дяди, а с мачехой - что ещё более предосудительно. По церковным законам мачеха считалась матерью и связь подобная - инцестом.
  7. Первый брак Вагнера, хоть и продлился тридцать лет, был сложным, несчастливым и полным размолвок и измен с обеих сторон.
  8. В целом, Марк в этой версии выглядит чуть ли не единственным средоточием здравого смысла, кроме, пожалуй, ещё Бранжены.
  9. Чего стоит хотя бы его «Мир Короля Артура» — одно из лучших неакадемических произведений про Артуровский цикл.
  10. Надо полагать, кельты называли её Бранвен, саксы — Брангиен, а франки — Бранжьеной.