Эльфинг

Эльфинг — это сверхтонкая разновидность «троллинга», заключающаяся в демонстративном восхвалении жертвы, с тонким смещением акцентов. Сладко до приторности! Жертва начинает испытывать фрустрацию: послать или обидеть атакующего «эльфа» вроде как не за что, но восхваления столь активные, столь витиеватые или столь странные — что со стороны выглядят именно как утонченное оскорбление.

Спектр используемых техник крайне широк — от простого захваливания и до захваливания с подсветкой тех моментов, которые являются слабой стороной жертвы; от издевки и до прямой манипуляции лестью.

Примеры

Да миллион раз же было! Автор этой статьи уверен, что неоднократно видел примеры этого тропа, но не может вспомнить достаточное их количество. Может быть, вам придёт на ум ещё хотя бы парочка?

Театр

• «Царь Фёдор Иоаннович» — боярина Андрея Петровича Луп-Клешнина сам автор пьесы характеризует в авторских примечаниях как очень тонкого плута и манипулятора, который «всякую плутню совершает не просто так, а посредством другой, предварительной плутни». Например, он льстит слабоумному и мягкотелому царю Фёдору не банальными, не очевидными способами (не говорит «Ты велик, царь-батюшка...» и тому подобных слов — это только насторожило бы царя, даже столь глуповатого, и вызвало бы подозрения «уж не глумится ли Андрей?»). О нет, Луп-Клешнин маскирует лесть под УПРЁК в излишней суровости: не должно, дескать, так! стоило бы и сдержаться иногда, царь-батюшка! ты чересчур уж крут и грозен, весь в отца (Иоанна IV) пошёл!.. Автор пьесы — в тех же самых примечаниях — указывает, что Фёдору такой «упрёк» настоящая лафа [т. е. кайф].

Литература

• А. Дюма-старший, «Графиня де Монсоро» (и отечественный сериал-экранизация) — пример с прикрученным фитильком. Шико очень невысокого мнения о лигистах — и к тому же клялся защищать своего покровителя-короля от любой угрозы, каким бы пи... пискуном тот ни был; и к клятве своей Шико относится очень серьёзно, да и душевно привязан к государю, при всём его распутстве и свинстве, всё равно как к родственнику. Вот Шико пробрался на тайное собрание лигистов (умышляющих против короля) в рясе своего дружбана, монаха Горанфло, и изображает именно его из себя (виртуозно подделал голос сего инока). Искренне принимаемый всеми за Горанфло, Шико говорит очень агрессивную речь, в которой призывает лигистов действовать поактивнее, свергать короля и т. п. В общем, ломает из себя (вернее, из имперсонируемого Горанфло) «даже большего лигиста-экстремиста, чем сами главари Лиги» (которые и председательствуют на собрании)... И, не удержавшись, вворачивает в ту же самую речь несколько резких, но ТОНКИХ наездов на Лигу, замаскированных, однако, под восхваления (и под «критику полумер, сопровождаемую гордым призывом дерзать»). Никто не обратил внимания на отчётливую враждебность тона при формально «лояльном, но более радикальном, чем у всех» содержании: все, даже мудрейшие главари, приняли это за крайнее рвение и преданность идеалам Лиги.
  • Возможно, дело ещё и в том, что все прекрасно знали: брат Горанфло очень любит принять на грудь и речь говорит наверняка в подпитии. В общем, списали ещё и на разгорячённость винными парами — однако в «преданности оратора идеалам Лиги», так или иначе, не усомнились.
• Владимир Нефф, «У королев не бывает ног». Лахесис недолюбливает Атропос, но и побаивается её — и восхваляет свою мрачную и опасную товарку именно в духе сабжа статьи.