Редактирование: Авторский набор штампов/Отечественная литература

''Это подстатья к статье «[[Авторский набор штампов]]». Плашки и навигационные шаблоны здесь не нужны.''

== Русская классическая литература ==
* Общий набор у классиков — романы не меньше 600-800 станиц. Динамика отсутствует напрочь, так что за сюжетом следить трудно. Большинство сюжетов о том, как в России плохо, какие чиновники жадные и глупые, а простой русский человек терпила редкостный. Действие в основном происходит в Санкт-Петербурге (ну иногда и в Москве — ведь других городов в нашей необъятной нету), главные герои представители элиты: дворяне, князья, чиновники и т.д. Зачастую, это молодые люди, которые против крепостного права и, как правило, грустят по несчастной или неразделенной любви. Конфликты книг в основном крутятся вокруг чей-то женитьбы или того как героиня/герой любит то того, то другого, ну или вообще никого не любят.
** «Не знаю, для чего были написаны русские классические романы, но точно не для развлечения» © Роберт Хайнлайн (чья последняя жена всерьёз увлекалась чтением русской классики в оригинале). 
** Впрочем, под это описание с большой натяжкой попадают только поздние, реалистические опусы Толстого, Достоевского, Гончарова и с натяжкой Мамина-Сибиряка (хотя он ближе к этнографической прозе). Два написанных в соавторстве романа Некрасова, как и художественное творчество Герцена не проходили в школе и переиздавали очень редко. У Пушкина и Лермонтова романы очень динамичны, у Тургенева они короткие. Лесков писал не про дворян и князей, самый известный его роман «Соборяне» — про весёлых провинциальных клириков. Романы Константина Леонтьева толком не переиздавались, он куда больше прославился экзотическими рассказами из жизни греков. Мельников-Печерский скорее предвосхищает этнографическую прозу: для столичных читателей его заволжские староверы были экзотикой. Чехов вообще не написал за жизнь ни одного романа (иногда с натяжкой к ним относят растянутую детективную повесть «Случай на охоте»). Салтыков-Щедрин был скорее публицистом, чем писателем, более-менее художественные «История одного города» и «Господа Головлёвы» скорее похожи на циклы рассказов, склеенных местом действия. Наконец, сочинения Чернышевского при всей традиционности формы это скорее авангардное искусство: «Что делать?» писался как инструкция по воспитанию и выбору жизненного пути для «новых людей», с полным пренебрежением и к стилю, и к построению характеров и даже к оригинальности истории (сюжет почти без изменений повторяет роман Жорж Санд «Жак»). 
*** Какие еще «поздние, реалистические опусы Толстого, Достоевского, Гончарова»? Ну не было у них таких «опусов». Вы же не про «Братьев Карамазовых», «Бесов», «Обрыв» и «Воскресенье»? На них не похоже. Такое впечатление, что автор правки про «общий набор» и не читал классиков, а что-то слышал о них краем уха. 
*** Салтыков-Щедрин был, конечно, и публицистом, но, гораздо важнее, что он был офигенно одаренным писателем: и в «Истории одного города» и «Господах Головлёвых», и в «Сказках», и в «Современной идиллии», и в «Пошехонской старине», да и много где еще.  
* Александр Сергеевич Пушкин — главный писатель направления романтизма и отчасти подражатель лорду Байрону. Пишет многие русские слова по-церковнославянски и очень-очень редко употребляет букву «Ф». Любимые слова — «младость», «хлад», «брег», «леность», «муза». Любит писать про женские ножки (на самом деле написал о них не так уж много, или немногое сохранилось).
** Вообще-то Пушкин еще и первый представитель реализма в русской литературе, а также создатель современного русского литературного языка. А слова вроде «младость», «хлад», «брег» и т.д. у него не любимые, а, скорее, пережитки того старого литературного русского языка, который он реформировал.
* Михаил Юрьевич Лермонтов — меланхоличные романы и стихи, в которых рефреном звучит мотив одиночества. [[Байронический герой|Байроничность]] — во все… ну, во многие поля.
* Николай Васильевич Гоголь — пишет в основном комедии и сатиру. [[Бафосное имя|Бафосные имена]], смакуемый и при этом немного остраняемый быт, «психологичность с лёгким уклоном в балаган»… вообще, сей классик местами напоминает собою «Хармса XIX века» (как, опять же местами, и Ф. М. Достоевский). Вдобавок «певец Миргорода» любит лирические/философские отступления, которые мало чем связаны с происходящим в главе. [[Хлеб, яйца, молоко, гуро|А еще он описывает нечисть, много нечисти!]]
* Лев Николаевич Толстой [[Налить воды|пишет километры текста]], описывая в чрезмерных подробностях каждую мелкую деталь. Отсюда [[Кирпич|огромный размах страниц]]. А ещё у него [[Дофига персонажей|очень много персонажей]] и куча [[Философический угар|философских отступлений]].
* Фёдор Михайлович Достоевский пишет чернуху о жизни бедных граждан Петербурга. Лёгкий [[вывих мозга]] героя прогрессирует и [[разум не вынес|приводит его непосредственно в дурдом]] или чаще — к [[криминал|преступлению]], а потом в дурдом. Лучшие страницы изумительно драматичны, а худшие состоят из нарванных диалогов и удивительно похожи на разборки между героями мелодрам, которые идут по РТР.
* Иван Лажечников — пышный и красивый слог с упором на причастные и деепричастные обороты, а также метафоры. В центре трёх самых знаменитых романов — сильный духом и телом человек, героически противостоящий своим врагам, среди которых обязательно будет [[полное чудовище]] (а то и не одно). Патриотизм, дружба и честь возведены в абсолют. Ради большего сопереживания [[протагонист]]у можно пойти на ужасную фальсификацию реальных событий. [[Хороший плохой конец]] должен быть обязательно. Также автор был ярым поклонником Петра I и превозносил его до небес, выводя образцом [[Искусный государь|искусного]], [[Крутой король|крутого]] и [[Добрый король|доброго короля]].
* Лидия Чарская же! Большинство произведений, особенно ранних, характеризуются полным [[не знает матчасти|незнанием матчасти]]. Автор не в ладах с биологией, географией, этнологией, историей и пр. Ранние повести заштампованы до предела, поздние постепенно накапливают деконструкцию и становятся самобытнее.
** Чарская не Чарская без [[Драматическая болезнь|драматической болезни]]. Лидируют чахотка (реальный бич той эпохи) и оспа, которой переболела в детстве сама писательница.

== Советский период ==
* В. Маяковский — разрыв строк «лесенкой», часто ритм можно разглядеть только с лупой. Или — медленно прочитав вслух.
** Р. Рождественский часто писал похоже, но всё-таки явным размером, хотя и расшатанным.
* И. Северянин: в 95 % стихов — стремление к почти «песенному» ритму стихов, обилие новых на тот момент слов, особенно начинающихся на букву «Э» — ради '''э'''ффекта новизны (футурист, как-никак), но главное — лютая, адская, термоядерная [[ирония]] (и [[самоирония]]!) в каждой строке.
* М. Цветаева — в поздних стихах — тире — было больше, чем остальных — знаков препинания.
* Михаил Афанасьевич Булгаков — будучи большим поклонником Гоголя, тоже любил бафосные имена и фамилии (даже держал специальный блокнот, в который записывал смешные фамилии, неизвестно когда пригождавшиеся), и [[Чёрт с рогами|нечистую силу]]. Ещё в его произведениях куча отсылок на неприятных автору людей. Да и отсылок на классику, в том числе малоизвестную, полно. И, конечно, масса [[гурман-порно]] и [[алкоголь-порно]]!
* Андрей Платонович Платонов — своеобразный язык, изобилующий канцеляризмами; главный герой — зачастую талантливый механик, инженер, изобретатель; действие разворачивается в сельской местности в период военного коммунизма, НЭПа или «Великого Перелома»; в избытке чернушных реалий и натурализма.
** А еще он большой поклонник паровозов.
* Иван Антонович Ефремов — это [[философический угар]], культ Женщины и Красоты, [[Мудрость Востока]].
** А еще некоторая склонность к биолого-палеонтологическим экскурсам. Сошло бы за штамп, если бы И.А.Ефремов не был одним из крупнейших палеонтологов XX века, из-за чего эти отступления - почти идеальные образцы научно-популярной литературы.
* Евгений Евтушенко — склонность к (псевдо)афоризмам, определениям (X — это Y).
* Василь Быков. Всегда про войну (даже если первая глава была про коллективизацию). Конец всегда плохой (герои либо гибнут, либо, как в «Третьей ракете», окажутся под трибуналом).
* Софья Прокофьева была ба-альшой любительницей «детского фэнтези», не особо заморачиваясь над типажами персонажей, в нём участвующих. Самый объёмный её труд — цикл повестей «[[Белоснежка и семь гномов|Все приключения Белоснежки]]» — стал просто сундуком со штампами:
** [[Мессия]] (зачастую [[инженю]] и [[друг всему живому]]) с [[Синдром хронического героизма|синдромом хронического героизма]], которую (да-да, это всегда девочка или девушка!) хлебом не корми — дай кого-нибудь из беды выручить. В детстве была [[Маленький ангел|маленьким ангелом]] (а может, и сейчас осталась, если это ребёнок). Заботясь о других, иногда забывает (и забивает) о себе, но у неё есть верные друзья-животные, а уж они-то встанут за неё горой.
*** Один из этих животных — любящий поесть мышонок, у которого [[любимая тётушка]] — королева его народа.
** [[Добрый король]], дрыхнущий днями напролёт. В политику особо не вмешивается — разве что в молодости. Имеет под боком любимого пажа, которому велит подать себе кубок вина в каждой главе своего появления.
** [[Прекрасный принц]] и [[рыцарь в сияющих доспехах]] без страха и упрёка — возлюбленный или муж главной героини. Принцем может и не быть, но благородным быть обязан.
** [[Шкажошные шушества]] с добрыми (не всегда) намерениями. Могут быть как приятелями героини, так и врагами.
** [[Злая королева]]-[[Прекрасная волшебница|волшебница]], завистница и/или ненавистница героини, причём зачастую из-за её красоты или помехи планам, но никогда — из ревности. Нередко даются намёки, что когда-то она спуталась с тёмными силами и расплатилась за это «бессмертной душой» ©. Могущественна и грозна, при этом всегда терпит крах, и неважно, из-за чего. В распоряжении у неё подручные-люди или животные, как у врагов. Позиционируется автором как [[полное чудовище]], а на деле имеем [[Бедный злодей|бедную]] [[Великолепный мерзавец|великолепную мерзавку]]. Как вариант, это может быть мужчина — почему бы и нет?
** По любому сеттингу (большинство коих похожи друг на друга как две капли) просто толпами разгуливают [[Самоуверенный мерзавчик|самоуверенные мерзавчики]], [[Псевдомилый злодей|псевдомилые злодеи]] и [[Молодец против овец|молодцы против овец]]. В одних случаях это местные «буржуины», угнетающие честное простонародье; в других — приспешники главгада, хотя одно другому почти никогда не мешает.
* Владислав Петрович Крапивин:
** [[Романтика парусов|Морские парусные суда]] (в крайнем случае — их части), морские путешествия и фехтование на шпагах. Кстати, Владислав Петрович, конечно, сам в прошлом [[Крутой фехтовальщик|крутой спортсмен-фехтовальщик]], но не различает боевое и спортивное фехтование<ref>Оказывается, различает, но, вероятно, осознанно опускает этот момент. В одной из его книг (сейчас точно не вспомню какой именно, кажется все же «Бабочка на штанге») во время тренировки по фехтованию, герой побеждает, нанеся неожиданной и резкий укол (всего лишь растерялся). Его друг-наставник поморщился, сказав, что победа хоть и честная, но больно уж неспортивная — ''«так фехтуют в настоящем бою»''. А в том же "Мальчике со шпагой" Мосин на рапирах рубится "зло, словно был не в спортзале, а шел на абордаж с борта пиратского судна", побеждая скорее напором, чем техникой и умением.</ref>, так что школьник, походивший в секцию, вполне может выйти против крутого средневекового рубаки и победить<ref>В «Мальчик со шпагой» подчёркивается, что то фехтование, которому обучились ребята, и с помощью которого главный герой отбился от хулиганов, отличается от классического спортивного так сильно, что один из них не смог переучиться, когда пошёл в другую секцию.</ref>.
** Часто дело происходит в Севастополе или родной для ВПК Тюмени. Если прошлое, то скорее всего, XIX век, но обычно современность (середина XX-начало XXI века), [[Великий Кристалл|или вообще параллельные миры]], связанные друг с другом. Космология и физика этого мира обычно интересна, хотя и [[Не в ладах с физикой|невероятно фантастична]]. Но даже в самом футуристическом будущем обязательно где-то да будут деревянные домики, кривые улочки, заросшие лопухом и остатки какой-нибудь старой башни.
** Главный герой обычно либо мальчишка, либо [[Крутой с ребёнком|мужчина 20-30 лет, опекающий какого-нибудь ребёнка]] или выступающий лидером и [[ментор]]ом большой компании детей.
** [[Крапивинские мальчики|Не по годам умные и романтичные мальчишки]] с обострённым чувством справедливости удостоились отдельной статьи.
** Опционально идут хорошие мамы/сёстры.
** Крепкая дружба (необязательно только детская), подвергающаяся испытаниям (как правило, морально-психологическим)
** Хорошим главгероям противостоит Зло — от [[Педагог-садист|вредной училки/пионервожатой]]/соседки и дворовой шпаны (часто [[Маленькие гадёныши|как бы не более пугающей]], [[Обыденность зла|чем любые иррациональные явления]]) до влиятельных богачей и чиновников, [[Злодеи-бандиты|бандитов]], [[Достаточно развитые инопланетяне|могущественных]] [[Бездушный разум|инопланетян]] и безжалостных [[Тиранская Народно-Демократическая Республика|диктаторских режимов]]. Злодей может быть не таким уж и плохим, как [[Антизлодей|Кантор]] или [[Злодей по должности|Канцлер]], но если от его действий [[Не щадить детей|страдают дети]] — он Зло. Точка.
** Отрицательные героини, как правило, носят экзотические имена: Гортензия, Элеонора, Розалинда…
** Часто есть какой-то простой, обыкновенный предмет вроде осколка новогоднего шарика, барабанной палочки или [[Ронин с деревянным мечом|деревянного кинжала]], [[Мистический Сникерс|обретающего невероятные магические свойства]].
** Неожиданные и броские сравнения: «Чёрный цвет — как слепота», «Беспокойство — как злая мышь»…
** Очень часто бытовые ужасы и «взрослость» демонстрируются через призму детского восприятия: попытка [[изнасилование — худшее из зол|изнасилования]], [[война]], тоталитарный режим, репрессии, бедность, убийство, [[пропаганда]] («Тополята», «Давно закончилась осада», «Взрыв Генерального Штаба», «Дети Синего Фламинго», «Выстрел с монитора», «Голубятня на желтой поляне» и т. д.).
** И, конечно, «фирменное» трагическое убийство (автором) кого-нибудь из персонажей для пущей драмы — там, где без этого в принципе можно было бы обойтись.
* Кир Булычев любил находить обыденное в необычном и наоборот. И щеголял своими профессиональными знаниями историка. И порой бравировал демонстративным цинизмом и/или сарказмом (иронией), авторским и/или персонажей. И описывал злодеев либо пародийно, либо так, что кровь стыла в жилах (от, казалось бы, довольно обычных их фраз и поступков), либо и то и другое разом; «злодей — [[опасное ничтожество]]» — это фирменная фишка Булычева. И заставлял злодеев или [[козёл|козлов]] разговаривать нарочито грубо: «жрать» вместо «принимать пищу», «сдох» вместо «умер» и т. п. И не любил армейских командиров, часто выводил генералов или старших офицеров в виде сатирических фигур. И склонен был изображать потешных роботов и/или чудаковатых инопланетян. И любил имя Жан, а также сочетания диковинного имени и обыденной (а то и бафосной) фамилии. И во взрослых произведениях демонстрировал некоторую «как бы сексуальную озабоченность». И/или политическую (когда стало можно, т. е. после краха СССР). И был явно неравнодушен к женским парикам. То и дело у него какая-нибудь героиня (главная, значительная либо эпизодическая) то снимает, то надевает, то носит, то примеряет парик, то вдруг предстаёт без него, то теряет его, и т. п. И ещё один пунктик (особенно часто и назойливо — в поздних книгах): героиня, а несколько реже и герой, предстаёт в голом виде. Легкого фут-фетишизма путем заставляния героини ходить босиком и описывать при этом ее ощущения тоже не сторонился.

== Современная литература ==

* Олег Верещагин — эпигон и последователь, а [[Полемизирующее произведение|позднее соперник]] вышеупомянутого Крапивина:
** [[Крутой шкет|Не по годам тренированные, умные и волевые дети-герои]], частенько страдающие унылой непобедимостью. 
** [[Оружейное порно]] в режиме [[педаль в пол]].
** [[Горе-патриот|Ура-патриотизм]], граничащий с [[шовинизм]]ом, [[Вывих мозга|смешивание воедино]] язычества, национализма, белого расизма, западничества (Запад — оплот Белой Расы™ же!) и антизападничества (оттуда к нам идут феминизм-ювеналка-гомосятина-ксенопатриотизм-голливудщина, фуфуфуфу!), имперской и советской идеологий.
** Обязателен образ врага — чаще всего враг труслив, мелочно-злобен и ничтожен, [[Очучеливание|особенно если речь идёт о неграх, арабах, азиатах, бандитах, капиталистах, геях, а также либералах-правозащитниках]].
** [[Достойный противник]], если есть, обычно носит черты пруссака времён ПМВ или [[нацист]]а, изредка — американского или британского [[Офицер и джентльмен|военного]]. В целом повествование срывается либо в [[экшн-понос]], либо в откровенную публицистику крайне черносотенного толка.
* [[Александр Афанасьев]]: если речь идёт о ранних книгах, то в наличии много исторических и политологических справок, заботливо выделенных курсивом («Противостояние/Наступление/Силовой вариант», «Обратный пал»), если о творчестве в целом — флэшбеков, названных «Ретроспектива» или «Картинки из прошлого», даже книги, написанные от первого лица («Эра джихада», «Ликвидатор», «Линия разлома») содержат вставки с описанием от третьего лица. А также исламские террористы, за которыми вечно кто-то стоит, и предельно лёгкий ядерный терроризм из рубрики «банда басмачей спёрла ядерную бомбу и взорвала город».
* Борис Акунин:
** Многочисленные отсылки к классической литературе (прежде всего русской, но и зарубежной тоже уделяется внимание). Много [[бонус для гениев|бонусов для гениев]], но но их можно и не замечать.
** Обилие элементов из [[развесистая сакура|японской]] культуры, нередки персонажи-японцы.
** Обязательно что-нибудь (кто-нибудь) английское.
** Любовные линии обязательно трагические и с плохим концом (исключение — пара Николас-Алтын).
** [[Крючки для читателей]]: множество деталек, известных читателю и прогрессивному протагонисту, но не отсталым обывателям в романе: отпечатки пальцев уникальны, евреи не [[кровавый навет|режут христианских младенцев]], за автомобилями будущее, и т. д., и т. п.
** Смешные особенности речи: [[Смищной аксэнт|акценты]], [[Фефекты фикции|дефекты]] и т. п. (Акунин сам признавался в интервью, что ему всегда нравились заики, и когда он был маленьким, сам пробовал стать заикой). [[Эраст Фандорин]] заикается, ассистент Фандорина Маса говорит по-русски со смешным японским акцентом, возлюбленная рассказчика из «Коронации» француженка Эмилия Деклик картавит и говорит [[Странный грамматика|на ломаном русском языке]], [[Эксцентричный мудрец|пророк Эммануил/Мануйла]] из романа «[[Приключения Пелагии|Пелагия и красный петух]]» тоже смешно картавит и [[Комическая псевдоучёность|любит вставлять в речь заумные слова]]… И это не считая кучи персонажей второго плана: японец Гинтаро Аоно из «Левиафана» (акцент), барон фон Штайниц из «Смерти Ахиллеса» (не выговаривает «л»), Болеслав Ружевич по прозвищу Цукерчек из «Куда ж нам плыть» (заикается). Автор правки вплоть до последней книги был уверен, что одна из фандоринских девушек (возможно, даже Та Самая, которая родила от него сына) тоже будет с каким-нибудь дефектом речи или акцентом.
** Неполиткорректный мерзавчик обязательно получит по щщам всерьёз — и скорее от главгада и со смертельным исходом.
* Андрей Круз — [[Оружейное порно]] в [[педаль в пол|форсированном режиме]].
** Герой — бывший военный и бывший бизнесмен, потерявший всё из-за происков конкурентов и [[Оборотень в погонах|коррумпированной милиции]]. В целом — Марти Стью различной степени концентрации.
*** На фоне этого выгодно выделяется «После».
** Подруга ГГ — бой-баба, красотка и любительница пушек. При попытке наезда на неё с легкостью прописывает 220 любому, кроме ГГ.
** Американцы всегда плохие, за редкими исключениями, подтверждающими правило.
** К оружию всегда идет куча гаджетов, без которых ствол — не ствол, а так, железка палючая.
** Русское оружие круче всех. Если западное оружие в чем-то и лучше, то оно: А) ненадёжно, B)неудобно, С)не имеет глушителей, D)мы уже говорили о ненадёжности?
* Фёдор Березин — Оружейное порно для тех кто любит [[педаль в пол|побольше и пожоще]] с большим упором на технику. ОЧЕНЬ БОЛЬШИМ. Как ни странно, законы физики обычно не нарушаются. В частности автор знает о [[Закон квадрата-куба|законе квадрата-куба]], а в одной книге прямо рассказывает как он работает. При этом язык представляет собой худшие проявления [[Пурпурная проза|пурпурной прозы]] — многоэтажные, гротескные, цветастые словесные конструкции которые ''физически'' сложно читать. А ещё очень много [[Философический угар|философского угара]], всегда, даже в разгар боя.
* Ученик Березина Георгий Полеводов aka Георгий Савицкий, получивший на этой вики [[Синдром Савицкого|персональною страничку]] — [[шизотех]], ура-патриотизм и украинские националисты на подтанцовке врагов России, до предела примитивные тексты с отсутствием внятной логики повествования.
* Творчество Дарьи Донцовой — [[Прелесть какая глупенькая|глупенькая]] героиня, бегающая и собирающая улики, километры разговоров и гигалитры семейных тайн из жизни советской номенклатуры, и знакомый следователь, объясняющий всё в конце. Причём обычно речь идёт о двух сериях преступлений, не связанных друг с другом, которые герои-сыщики соединяют воедино и, в результате, зачастую попадают впросак. Потерпевший, особенно под конец, обычно, вызывает не больше сочувствия, чем убийца. Еще у большинства героинь редкие имена, и они постоянно влипают в глупые ситуации, водят машину — обязательно маленькую — и разрешают проблемы многочисленной неродной родни. Что характерно, героини часто бывают остроумными и ироничными в повседневной жизни, но неизменно тупят в расследованиях, и по мнению автора правки, семейные драмы получаются лучше детективов. Также обязательно присутствует, как минимум, одна [[идише мамэ]]. Обязательно фигурируют депрессивные, вымирающие деревни и городки Подмосковья, а также провинциалы и провинциалки, приехавшие покорять столицу и заключившие брак ради московской прописки. Приблизительно треть произведения — описание того, что делают собаки главной героини. Ах, да, [[Собака — друг человека|собаки]] в повествовании почти обязательны, иногда присутствуют и другие животные. Проделки животных, как правило и наводят героиню на след. Человек, [[Пнуть собаку|не любящий собак]], даже просто моющий руки после общения с ними, и есть главный преступник.
** Часто встречаются украинцы — все, как на подбор, карикатурно глупые/необразованные.
** Конкретно в серии про Ивана Подушкина — злодей либо старый друг семьи, либо наниматель. Хотя бывают и другие варианты.
** Чем дальше, тем чаще оказывается, что убийца [[Подменыш|много лет назад убил кого-то и притворился им, сменив внешность или подделав документы]].
** У первых трех протагонисток, как на подбор, большая семья, в которой не сразу понимаешь, кто кому кем приходится, большой дом/квартира заковыристой планировки и куча домашних животных. С тремя последующими автор попыталась отойти от штампа, но у них дома все равно постоянно кто-то тусит и создает суматоху.
** В окружении у сыщика обязательно есть бойкий и ехидный подросток, поумнее большинства взрослых.
** Автор обожает троп [[Супруг-рецидивист]].
** И троп [[Непризнанный гений]].
** Одно время автор любила экзотические орудия убийства (неведомое излучение, никому не известный яд, незарегистрированное лекарство или даже стук спиц, сбивающий сердце с ритма).
** Второстепенные персонажи очень часто носят двусложные фамилии на -кин: Горкин, Гришкин, Ласкин, Маркин, <s>Галкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд</s>. А еще Донцова любит сокращения имен по английскому типу, на -и, типа Гортензия — Горти.
* М. и С. Дяченко — постоянный [[роман мая с декабрём]] в качестве основной пары героев, и только в одном случае «декабрь» — женщина. Неудивительно, сами авторы — живая иллюстрация этого тропа. Большое внимание уделяется психологической составляющей (С. Дяченко по профессии психиатр).
* Дмитрий Емец — сюжетно важный [[Макгаффин|древний артефакт]], вокруг поиска которого строится весь сюжет. Повествование ведётся от лица нескольких людей, причём главный герой может быть задвинут на второй план. Дикая болтливость второстепенных героев и подростковый, часто черноватый юмор. Мрачные описания нечисти в лучших традициях настоящих русских сказок.
** Как и у Акунина, в обилии представлены дефекты речи и другие речевые особенности: Жанна Аббатикова из «[[Таня Гроттер|Тани Гроттер]]» глотает согласные, Эльза Керкинитида Флора Цахес (Шмыгалка) из «[[Мефодий Буслаев|Мефодия Буслаева]]» шепелявит, Прасковья из того же МБ вообще [[Немой|полунемая]] и [[Разговорчивый немой|изъясняется нечленораздельными звуками]]. Также многие персонажи имеют [[Вербальный тик|любимые словечки и присказки]]: «Мамочка моя бабуся» Баб-Ягуна («Таня Гроттер»), «Спорим, что» Насти (пассии ГГ из книги «Гроб на колёсиках» aka «Ягге и магия Вуду»), «Раз-два, моментально» инопланетянина Флюка («Инопланетянин из бутылки»).
** Если фантастическое оружие, то обязательно ''молекулярный распылитель'', еще часто встречается ''энергомёт''. Связь в космосе строго по ''лазеропередатчику''.
** Злодеи в фантастических сеттингах часто жестокие, но при этом жалкие и трусливые тираны.
** Любит команды ''второплановых персонажей'' из [[Герой|героя]], [[силач]]а и [[трикстер]]а, служащего разрядкой смехом. Навскидку сразу вспоминается команда рейдера из дилогии про компьютер звездной империи (капитан Гугль — герой, ящеры Хрюк и Драгль — силачи, морх — трикстер) и экипаж «Звездного странника» из одноименного цикла (капитан Крокс — герой, боевой робот Грохотун — силач, попугай — трикстер).
** Автор православный, поэтому в произведениях (особенно в циклах про Мефодия Буслаева и про Школу Ныряльщиков) часто встречаются философские рассуждения про добро и зло и про спасение души, весьма оригинально сочетающиеся с эстетикой подросткового «хулиганского фэнтези».
* [[Вера Камша]]: обязательно выяснится, что [[историю пишут победители]]. Педаль тропа [[А он вовсе не такой]] будет выжата в асфальт.
* Николай Леонов часто давал своим персонажам фамилии, оканчивающиеся на -ин. Качалин, Крупин, Крутин, Шутин — всех не перечтёшь. Откройте любую книгу Леонова — там почти гарантированно будут такие фамилии.
** Ещё он любил иногда дать персонажу фамилию человека, с которым имел дело в реальной жизни (иногда — слегка исказив). Так в его книгах появились Аблынин (в честь режиссёра Бориса Аблынина), Ж'''е'''волуб (sic! в честь режиссёра Виктора Ж'''и'''волуба), и т. п.
* Ещё бывший психиатр: Сергей Лукьяненко.
** Каждый галстук — с «виндзорским узлом» (один из стереотипов книг Яна Флеминга гласит, что обычно его носят тщеславные и грубые люди), каждая бабка — сварлива, каждый подросток — самоуверен и прыщав.
*** Каждый подросток? А как насчёт {{spoiler|Ромки из дайверской трилогии}}? А он, во-первых, персонаж второстепенный, а во-вторых, если и в жизни гамбургерами питается, то тоже наверняка имеет проблемы с кожей.
*** В реальной жизни 95 % подростков в большей или меньшей степени страдают от акне; около 3 % взрослых мужчин не способны завязать галстук вообще никак, 2 % знают два и более способов, остальные вяжут «виндзорку». Но в художественной прозе повторять «виндзорский узел» — как напоминать читателю, что большинство современных мужчин носят под брюками нижнее бельё!
** Все герои второго плана — многостаночники! Кочуют из романа в роман — по всем писаниям плодовитого автора.
** Сюжеты произведений — с мелкими вариациями — технически одинаковы: (1) во попал! (2) крутею, (3) ещё крутею, (4) самый крутой, (5) меня подставили, (6) а я всё равно побеждаю главгада, (7) между «быть дальше крутым» и «стать простым обывателем», в духовных муках выбираю, естественно, второе!
** И, опять же [[Недобрый свет, незлая тьма|свет недобрый, а тьма незлая]].
** В очень многих книгах Лукьяненко присутствует: 1) Секс; 2) С несовершеннолетними; 3) У воды. Выберите два пункта или все три. Точно попадают: Рыцари сорока островов, Мальчик и тьма, Не время для драконов, Линия грез, Дневной дозор — только то, что автор правки вспомнил навскидку.
** Девочки-подростки с «не оформившейся, угловатой фигурой».
** [[Открытый финал]] практически в каждом произведении.
** «Курю я редко, но сейчас хотелось».
** Если вокруг ''слишком'' чисто/правильно/красиво по мнению главгероя, то главгерой не замедлит исправить сей недостаток (обычно с самоугрызением «вот жеж ж умеют! нам так не жить»).
** Абсолютно совершенно обязательное [[гурман-порно]], причём являющееся таковым больше в видении персонажей (а может даже и самого автора), нежели любителей кулинарных изысканий на досуге. В «Спектре» всячески подсвечивается и по идее ярко характеризует снобизм ГГ.
*** Штамп стал настолько ассоциироваться с автором, что [[Генри_Лайон_Олди|Дмитрий Громов и Олег Ладыженский]] (в соавторстве с Андреем Валентиновым) конкретно проехались по нему в своей дилогии «Нам здесь жить», выводя персонажа-пародию на Сергея Лукьяненко.
** Мастера (в том числе вымышленных) боевых искусств тут толпами, конечно, по улицам не носятся, но встречаются с подозрительной регулярностью.
*** При этом сам мордобой описывается весьма скупо.
* Сергей Мусаниф. Главный герой часто военный (или близкое к нему амплуа), причём хороший военный, обычно реагирующий на любую ситуацию лучше штатских и в жизни в целом понимающий больше их. А если не военный изначально, то становится им по ходу сюжета — жизнь заставляет. У главного героя бывают проблемы в интимной сфере: или он поздний девственник, или ему по каким-то причинам приходится воздерживаться от секса ненормально долго, или он терпит в нём фиаско. Главные героини почти все — бой-бабы, сильные, умные, волевые женщины, часто с тяжёлой судьбой. Среди хотя бы минимально важных героев никогда не бывает детей. Важные герои могут ВНЕЗАПНО умереть, даже если книга юмористическая, а уж если серьёзная… то это почти неизбежно. Неважно, фантастика или фэнтези, но значимое место в сюжете часто занимают империи или хотя бы королевства и связанные с ними тропы. Неважно, фантастика или фэнтези, герои часто употребляют умеренный молодежный сленг конца XX века, даже если это не очень уместно. Также автор считает, что слово «сказал» в синонимах не нуждается.
* Антон Орлов — фантастика или фэнтези, практически всегда без битв (автор — [[фальшивые усы|женщина]]), но с интригами и приключениями. Как минимум один персонаж будет бисексуальным, ещё один — склонным к [[промискуитет]]у, и, как правило, это положительные персонажи (но есть варианты). Обязательно будет эстет или целая раса (и не факт, что они будут в числе положительных персонажей). Будет один яркий, но крайне неоднозначный персонаж. Ещё один будет мерзким до гадливости — и он почти гарантированно не будет главгадом или его подручным, скорее, будет действовать как независимая деструктивная стихия. Будет [[крутой]] определённого типажа: отважный, сильный телом и характером мужчина — искатель приключений, космонавт или страховой инспектор<ref>Нет, это не [[Поджог, убийство и переход на красный свет|переход на красный свет]]: в мире Траэмона профессия страхового инспектора предполагает вызволение похищенных эльфами юношей из подконтрольного им Сильварийского леса (при том, что эльфов там много, все они владеют магией и физически сильнее среднего человека). То есть это профессия для ''очень'' крутых мужчин.</ref>, но в лучшем случае, он окажется персонажем второстепенным, а чаще — эпизодическим (только Мартину Пааду довелось побывать протагонистом). Протагонист как минимум однажды проявит вопиющую роковую [[жанровая слепота|недальновидность]].
* Ник Перумов — пафос, некромантия; маги регулярно «как будто из последних сил» колдуют некую [[Опасный и запретный приём|страшную и опасную для их здоровья «волшбу»]], но обычно [[Ружьё Бондарчука|ничего реально с ними не случается]]; [[недобрый свет, незлая тьма]] в режиме [[педаль в асфальт]], романтические линии обычно рудиментарны, [[В СССР секса нет!|секса нет]]; [[У нас именно такие гномы|весёлые гномы-Портосы]], ежеминутно упоминающие пиво; периодические попытки сделать героев выразительными с помощью неуклюжего сквернословия в стиле «младший научный сотрудник впервые в жизни скандалит»; периодическое бессмысленное заимствование имён из чужих книг; много односложных диалогов. Любимые фразы: «Уроки ''имярека'' не пропали даром» (встречается во многих произведениях, в некоторых — по три раза и чаще), «Добрались без происшествий», у разнообразных страшилищ всегда «[[Боди-хоррор|многосуставчатые лапы]]», потусторонние сущности [[Не в ладах с физикой|всегда серы, и днём, и в полной темноте]]. Также имеется [[боевая пара]] из мегакрутого взрослого мужчины и его [[Бой-девка|юной, но ненамного менее крутой спутницы]]. А ещё его магия любит вспыхивать, сгорать, распадаться в прах и превращаться в ничто. Например, при попадании в волшебный щит снаряды вспыхивают и превращаются в пепел.
** Перумов, к его чести, попробовал провернуть аверсию пунктов про секс и отношения в «[[Хроники Хьёрварда|Земле без радости]]». Получилось так себе. Больше не пытался.
** А вот другая попытка избежать сабжа в фэнтезийных произведениях — космооперная дилогия про Империю — вышла вполне удачной [[Проблема противоположных оценок|(или предельно неудачной, нацистской и русофобской, тут мнения расходятся)]].
* [[По ту сторону рассвета|Чигиринская]]: [[Япония]], персонажи и элементы культуры оттуда. [[Госбезопасность|Спецслужбы]] и [[Шпионские игры|их интриги]]. Хорошие христиане и их плохие идейные враги.
* Сергей Минаев — повествование от первого лица, множество упоминаний европейских торговых марок и иностранных песен на языке оригинала, частое употребление наркотиков персонажами. По мере действия книги грань между воображением главного героя и реальностью стирается, и в конце он полностью теряет связь с ней.
* Александр Бушков — что герои, что злодеи обычно [[прикинуться шлангом|прикидываются шлангами]] или [[крутой в дурацком колпаке|напяливают дурацкий колпак]]. А ещё регулярно [[криптоистория|всё оказывается не так]] [[историю пишут победители|как на самом деле]].
** Конкретно главные герои Бушкова [[О боже, какой мужчина!|имеют невероятный успех у женщин]]. Стоит им встретить эффектную даму, как неизбежен жаркий секс без обязательств. В главной серии автора «[[Сварог]]» это приелось настолько, что в последних книгах героя омоногамили. Правда, это не значит, что он никогда не изменяет своей супруге… но теперь секс с посторонними дамами — только когда очень нужно для дела.
** Очень частый сюжетный ход: некий довольно заурядный человек случайно получает огромные (даже сверхъестественные, если речь идёт о фантастике) возможности и в результате постепенно сходит с ума от скуки и вседозволенности. Кто сказал, Феларен из Хелльстада? Да он просто копия похотливого мага из «Анастасии», написанной аж при СССР!
** Жёсткие, но рациональные и в целом положительные главы спецслужб. Только в [[Сварог|основном цикле]] Гаудин, Баглю, Интагар, отец Алкес, Раган и сам Сварог. И ещё Рошаль из вбоквеллов.
** Все, абсолютно все персонажи, от протагонистов до статистов, жалуют самоиронию.
** А ещё персонажи любят в качестве шутки рассказать какой-нибудь забавный случай из реальной истории. Качество, судя по всему, Сан Саныч списал с самого себя.
** [[Хайнлайнинг]], конечно. Всё пишется от третьего лица, но POV спокойно щеголяет ему хорошо знакомыми реалиями. Сноски в наличии.
* Юрий [[Нестеренко]] — [[секс — это плохо]], [[Плохие люди|люди — сволочи]], мизантропия во все поля почти в каждом произведении.
* Кирилл Еськов — взять какую-нибудь общеизвестный культурный феномен (Евангелие, Властелин Колец, игру Civilization), и устроить его постмодернистскую деконструкцию в жанре шпионского романа (с узнаваемыми отсылками к классике — Лоуренсу Аравийскому, Виктору Суворову и Ле Карре). Самопародирование, в том числе и серийное (пародия на пародию).
* Тандем Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова — один из заметных персонажей (если речь идёт о романе) или даже главный герой (если речь идёт о повести) из принципа оставляет (или уже оставил) важную для него деятельность к большому удивлению друзей и коллег.
* [[Метавселенная Рудазова|Александр Рудазов]] — очень проработанный мир. Детальные описания [[Географический сеттинг|географии и культур]], используются местные выражения и меры длины (разные в каждом месте). Очень детальные описания магии и прочих метафизических процессов, а также строения души<ref>А все крупные фанфики на него практически только из этого и состоят.</ref>. Общая легкость повествования — даже если пару страниц назад происходили каннибализм и изнасилование — из-за которой издатели причислили книги к «юмористическому фэнтези». Богатейшая россыпь [[аллюзия|аллюзий]], [[оммаж|поклонов великим]]<ref>Среди которых на более-менее регулярной основе — сэр [[Discworld|Терри Пратчетт]], в ранних книгах — [[Роберт Асприн]], а в поздних — [[Генри Лайон Олди]]</ref>, [[бонус для современников|бонусов для современников]], [[бонус для местных|земляков]], [[бонус для фанатов|фанатов]] и [[бонус для гениев|гениев]]. Регулярный [[зигзаг]], когда то, что казалось [[деконструкция|деконструкцией]], оборачивается [[реконструкция|её полной противоположностью]]. Характерные типажи персонажей:
** [[Невыносимый гений]] со специализацией [[крутой ботан|в области умственного труда]], смотрящий на окружающих [[меня окружают идиоты|с нескрываемой досадой и заканчивающимся терпением]];
** [[Пацанка с замашками леди]];
** Проныра-ловкач, мастер стелса и знаток [[экзотический лексикон|местного жаргона]];
** Здоровенный амбал с [[фефекты фикции|необычной]] [[смищной аксэнт|речью]], выглядящий большим дикарём, нежели является [[гениальный силач|на самом деле]];
** [[рудазовский дедуля|Милейший на первый взгляд, но исключительно опасный старичок]].
* Роман Злотников — запредельно крутой герой, чью крутость автор долго и со вкусом [[Обоснуй|обосновывает]]. Протагонист почти всегда совмещает [[Генерал-рубака|таланты полководца и крутого бойца]]<ref>А вот не всегда: ни в «Царе Федоре», ни в «Генерал-адмирале» особых военных талантов главный герой не проявляет: высочайшее повеление Куропаткину «у вас куча пулеметов и легкие гаубицы в нормальных количествах, так что окопайтесь по выданным мной нормативам и держите оборону, а снабжение боеприпасами я вам обеспечу» на военный гений не тянет. Что, кстати, признаёт и сам автор — попытка реализовать ту же стратегию обороны против немцев рухнула под огнем «швере фельдхаубитце» за неделю. ''Эй, там было слово «почти» — Грон, Арвендейл, Вселенная Неудачников, Берсерки, ИНОО, Собор и так далее.''</ref> (иногда еще и политика, до кучи), а также применяет их, командуя каким-нибудь подразделением и постепенно продвигаясь все выше в армейской иерархии. Женщина протагониста — всегда верная [[Боевая пара|боевая подруга]], готовая поддержать мужа морально и не слишком уступающая ему талантами лидера и организатора. Много рассуждений о [[Честь|чести]], долге, [[Аристократ|аристократии]], о том, насколько необходимо любой стране дворянское сословие, и [[Хруст французской булки|как плохо становится]], когда к власти приходит [[Парвеню|плебс, чуждый благородства]]. Если сеттинге возможно существование [[Российская империя|Российской империи]], она там будет. Если нет — будет другая Империя, сравнимая по создаваемому пафосу и аристократичности.
* Владимир Сорокин  — за утомительно подробно выписанными стилистическими изысками всегда скрывается один и тот же сюжет с одним и тем же твистом. Который прекрасно известен любому, кто читал рассказ Ширли Джексон «[http://lib.ru/INPROZ/DZHEKSON_S/r_lottery.txt Лотерея]». Писатель старается шокировать или эпатировать читателя внезапным переходом к {{spoiler|ультранасилию, копрофагии, каннибализму, однополому сексу и.т.п. - причем героев это обычно не удивляет}}, иногда старается уже по привычке, не брезгуя самоповторами. Читатель также по привычке чуток (потому что ожидал этого) содрогается. Вторая особенность — или само произведение местами скатывается в словесную окрошку или глоссолалию, или это делают герои. Бывает, два штампа сочетаются — герои внезапно и творят и одновременно проговаривают какую-нибудь дичь.
* Сергей Иванов из раза в раз оперирует одними и теми же приёмами и персонажами, причём даже не скрывает этого, рассуждая (устами персонажей) об «параллельных отражениях реальности» и прочих высоких материях. Автора немного извиняет то, что пишет он всего два с половиной цикла, но боги мои, раз за разом:
** Главный герой круче всех. Чаще всего — одновременно [[Колдун и воин|воин и маг]], причём единственный на обозримом пространстве (по крайней мере, среди положительных героев). При этом крайне миролюбив, и даже последнему злодею предлагает решить конфликт добром… а когда тот не соглашается, без сомнений или колебаний рубит его в капусту. Вообще, крайне отстранён от происходящего — вроде бы что-то переживает, но на его действиях это никак не сказывается, сюжет на первом месте.
** Сюжет. Обычно прям как рельса и прост как три рубля — главный герой ищет/защищает/спасает девушку-макгаффин, постепенно сталкиваясь со всё более и более сильными противниками и освобождая некое место от тиранического правления сверхъестественного Зла. Периодически автор для направления героя в нужную локацию подбрасывает ему рояль в виде «мистического озарения» или «узлового момента Судьбы».
** Герою помогают: [[напарник]]-[[силач]] (воин, но не маг) и [[Прекрасная волшебница|прекрасная ведьма]], [[Не любит обувь|не любящая обувь]], а чаще всего и одежду. Изредка попадается [[умник]] в качестве [[Небоевой товарищ|небоевого товарища]]. Могут приключаться вместе с героем, могут находиться в отдалении, могут разрастаться до целой команды, но никаких других типажей среди положительных персонажей не будет.
** Много секса, [[Добрый секс, злой секс|у обеих сторон]]. Злодеи с его помощью порабощают жертвы, положительные персонажи — [[Секс животворящий|заряжаются]] друг от друга энергией, когда требуется особо мощное колдунство. Педаль в асфальт — в книге «Железный зверь», когда герои занимаются сексом прямо внутри доспеха. ''Во время боя.''
** [[Философический угар]] во все поля. Вкратце — СССР, авторитаризм и церковь это плохо, ведьмы, сексуальность и свободное творчество — хорошо. Если в начале книги/цикла ещё могут встречаться неоднозначные персонажи и альтернативные позиции, то чем ближе к концу, тем более мир становится [[Чёрно-белая мораль|чёрно-белым]].
** Изрядное количество [[Авторские неологизмы|неологизмов]], причём употребляемых сразу всеми персонажами, как будто они заранее договорились о замене синонимов на эти самые неологизмы.
* [[Виктор Пелевин]] — думаете, [[Знают именно за это|мухоморы и ЛСД]]? А вот и не угадали, наркотики у него в книгах вовсе не являются центральной темой. Главные штампы у него — оголтелая пропаганда буддизма (открытая и завуалированная) и пассивный протагонист, перед которым приоткрывают [[маскарад]], после чего он вместо того, чтобы ужаснуться происходящему, принимает все как данное, пытается получше устроиться или тупо плывёт по волнам, в лучшем случае пытаясь поподробнее разузнать о мироустройстве. Также некая могущественная структура пытается взять героя на службу, но тот отбрыкивается.
** Почти все ранние повести — ремейки первой части «Чайки по имени Джонатан Лингвистон» в разных антуражах. В конце Чайка пробуждается от иллюзии, обретает Силу… И неясно, что будет дальше.
* Андрей Ливадный — [[космопанк]] во все поля, философские рассуждения про войну и искусственный интеллект, протагонист зачастую ученый либо человек прошедший спецподготовку нередко встречается [[подлое эхо войны]] и детальное описание [[ПТСР]].
* Василий Головачёв — культурные отсылки на индуизм, лихая боёвка и персонажи [[Мэри-Сью]]. В каждой первой книге будут придуманные термины (для обозначения профессии, звания, явления, устройства, существа) — их подсветят и обсудят герои (иногда предложат альтернативное название), а также выделит автор (курсивом). Почти обязательная романтическая линия — в рамках которой герой обязан совершить один-два глупых поступка (обычно залезть в опасность или как-то подставиться). В последних книгах [[Уже не торт]].
* Леонид Влодавец: криминальные боевики и детские страшилки, в последних обязательно [[бесславные девяностые]], [[хитрый план]] тёмных сил по порабощению мира, юный герой, [[Отозвался на фальшивый Зов|становящийся марионеткой в руках демонов и их слуг]], получая в награду [[Сверхспособности — это плохо|сверхспособности, которыми в итоге распоряжается или крайне криво]], или всё равно с какими-то неприятными побочными эффектами, и в самом конце голос какого-то святого, доброго волшебника или лично Бога, спасающий положение в последний момент. Иногда возможны повороты, где за душу героя [[Зло против зла|соперничают сразу несколько тёмных сил]]. Иногда злодеев (Великого Некромансера, ведьму Трясучку или рыцарей-драконитов) [[Бедный злодей!|становится даже немного жалко]].
* Андрей Земляной: [[Марти Стю|мерисьюшный]] герой и СССР и Российская империя всех нагнут. Иногда в союзе.
* Дина Рубина интересуется темой умерших близких и воссоединения после смерти. Так или иначе эта тема затронута в книгах «Почерк Леонардо», «Белая голубка Кордовы», «Вот идёт Мессия!».
* Сергей Тармашев. Русские (но обязательно отринувшие наносную шелуху цивилизации вплоть до язычества) — безоговорочно крутые, добрые, мудрые, а потому все, что делают, делают во благо (даже если это убийство тысяч человек, которое совершают, предварительно протащив героя до финала). [[Тупые американцы|Американцы]] — бездушные потребители и любители стрелять без раздумий, в которых одни лишь реднеки достойны минимального внимания и уважения, если желают хотя бы приблизиться к Расичам. [[Хитгый и жадный евгей|Евреи]] — поголовно злобные хитрые интриганы, вертящие всеми для собственной выгоды и кошелька. Семитские народы Кавказа — сплошь далеко не умные личности, порой и вовсе изображаемые в форме деградировавших дикарей-каннибалов (цикл «Холод»). При этом главный герой в половине случаев — лишь [[Синдзи|ноющий за свою шкуру балласт]], тень настоящего крутого мачо-Расича, в финале неизбежно погибающий по собственной глупости или потому что недостоин.
* Илья Деревянко — практически любой положительный герой в той или иной мере обладает следующим набором качеств: «правильное» происхождение, опыт работы в каком-нибудь подразделении [[спецназ]]а, [[Православие — это круто|глубокая убеждённая религиозность]], «нордический» характер и [[Неполиткорректный герой|абсолютная нетерпимость и беспощадность]] к врагам <s>Рейха</s> Руси Православной. Злодеи представляют собой на выбор следующие типажи: [[Братва|посконные братки]], [[Горы и горцы|отмороженно-злобные чеченцы]], гаденькие либералы-оппозиционеры (причём, скорее всего, ещё и с подозрительными фамилиями/родословными) либо демоны/одержимые демонами.
* Андрей Уланов. Откровенно стебный и юморной стиль повествования, очень часто от первого лица. Куча отсылок к различным книгам, играм, аниме и историческим фактам. Очень затянутый сюжет с массой деконструкций и реконструкций, который разрешается с помощью рояля (а временами и целого [[Оркестр в кустах|оркестра]]) из кустов в течение последних 3-4 глав. Вариацией развязки — выстрел из [[Ружье Чехова|ружья Чехова]], которое может разрастись до [[Арсенал Чехова|артбатареи]]. Оружейное и техническое порно прилагается.
* [[Алексей Пехов]]. Длинные и въедливые описания мелочей мира. Если в повествовании будет описан какой-то таинственная локация/заповедная местность/жуткая тварь — будьте уверенны герои увидят это вживую. Некоторые даже переживут.
** [[Плагиат|Заимствования]] элементов сеттинга из чужих произведений (игр, главным образом) вплоть до имён собственных. Автором отрицается яростно, но безуспешно.
* Вячеслав Шалыгин. Главный герой — либо бывший, либо действующий сотрудник силовых структур (исключением является разве что серия «Сокол»), как правило, втянут в заговор не по своей воле. Мотивы персонажей и их роль неочевидна аж до финального твиста. Если в тексте будет упомянуто бесшумное оружие, с вероятностью 99 % это будет АС/ВСС («Винторез»/«Вал»).
* Наталья Щерба — главные героини чаще всего девушки, либо девочки-подростки(как минимум одна из них точно) . Необычная мифология, раскрытие темы параллельных миров и магические системы, основанные на том, что стандартному обывателю в страшном сне не приснится.
* Павел Дмитриев — куча сносок историко-географических и на тему «почему главгерой сейчас несёт чушь». Случайно попавшая вместе с попаданцем техника под завязку набита учебниками, шедеврами литературы, музыки и кино. Послезнание помогает куда слабее, чем [[Опора на троп|ожидает главгерой]].
* Андрей Белянин. В произведениях сказочного цикла чересчур педалируется тема попаданцев, казаков и казаков-попаданцев. При том, что ни к кому из перечисленных автор не относится.

== Примечания ==
<references />