Редактирование: Бонус для современников/Литература/Отечественная

''Это подстатья к статье [[Бонус для современников]]. Плашки и навигационные шаблоны здесь не нужны.''

== Классики ==

См. Р. М. Кирсанова, «Розовая ксандрейка и драдедамовый платок» — исследование одежды как момента характеристики героев в русской классической литературе. А также Юрий Федосюк, «Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века».

* [[Наше Всё|А. С. Пушкин]], «[[Евгений Онегин]]»:
** «Облатка розовая сохнет / На воспалённом языке». Татьяна пьёт таблетку? Нет, она собирается заклеить конверт с письмом.
** А само письмо — по сути, набор цитат из популярных тогда французских любовных романов (автор ещё и [[Подсветка|подсвечивает]]: «Она писала по-французски»). Современники, с этими романами прекрасно знакомые, легко понимали, до какой степени Татьяна ими зачитывалась — и как мало у неё было иных знаний о делах любовных.
** «Шишков, прости — не знаю, как перевести». Шишков — борец за чистоту русского языка (такие уже тогда были), утверждавший, что не нужно французских заимствований, и предлагавший говорить «тихогром» вместо фортепьяно.
*** Гуманитарии, в общем, в курсе лингвистических баталий того времени, так что бонус для гениев.
** «К Talon помчался: он уверен, Что там уж ждет его Каверин» — Каверин имел репутацию кутилы, а Talon — известнейший петербуржский ресторан.
** «Сидит форейтор бородатый» — форейторами '''в барских имениях''' традиционно были подростки или юноши. Ларины так долго не выезжали из деревни, что у старого форейтора выросла борода, а нового обучить не успели.
** Современник мог бы предположить, что Ленский, судя по его фамилии — [[бастард]] кого-то из князей Оболенских.
** И ещё очень много чего, едва ли не в каждой строчке, просто поверьте на слово. А если интереснее поподробнее, то читайте комментарии к роману (в том числе Пушкина), зря, что ли, их писали?
* М. Ю. Лермонтов, «Бородино»: «Скажи-ка, дядя, ведь не даром…» — это не начало разговора родственников, а обращение [[неуставные взаимоотношения|новобранца к ветерану — тому самому «дяде» или «дядьке»]], как их называли.
** В то же время, зачин «Скажи-ка, дядя, ведь не даром…» — явный [[оммаж]] Лермонтова сразу к двум своим родственникам, героям войны Афанасию Алексеевичу Столыпину и Павлу Ивановичу Петрову. Собственно, «Бородино» во многом основано на их воспоминаниях, хотя и изложено от лица простого солдата-артиллериста.
** Дополнительный бонус: персонаж называет басурманами врагов в целом, значит, прошёл турецкую кампанию. Действительно дядька!
* И опять Н. В, Гоголь, «[[Мёртвые души]]» — Манилов держит табак в картузе. Это вовсе не тот картуз, который головной убор. Картузом назывался ещё и сверток из плотной бумаги, в которой табак продавался. Стало быть по ряду причин (вроде хронического недостатка денег), вынужден обходиться без табакерки. А может, просто еще одно проявление маниловской непрактичности.
** В самом начале книги сказано, что губернатор города NN «имел на шее Анну, и поговаривали даже, что был представлен к '''звезде'''; впрочем, был большой добряк и даже сам вышивал иногда по тюлю». В комментариях к книге только и сказано, что звезда — орден Станислава. Вы уже вообразили грозного, но добродушного вояку, на досуге занявшегося вышиванием? Ой, вряд ли: эти награды — самые «низшие» изо всех орденов Российской Империи. Орден Анны вручался и гражданским — за выслугу лет, а Станислава вообще выдавали чуть ли не за любую ерунду, вроде успехов на поприще благотворительности. Его частенько издевательски именовали «На и отвяжись!» И имеем мы в итоге никчёмного чиновника, который сидит на своём месте уже десять, а то и двенадцать лет, но больше ничем не сумел отметиться.
* П. П. Ершов, «[[Конёк-горбунок]]» — детская сказка. Советские дети, не знакомые с религиозной темой, не понимали, как это — «постами мясо есть»? Кусками, что ли? И где Иван якобы «католицкий держит крест»?
** А что такое «постучали ендовой»? В примечании к одному из изданий так и написано: «Постучали ендовой» — выпили. Ендова — старинный сосуд для (сладкого) вина, разновидность чары.
** Ширинка в те времена была вовсе не застёжкой штанов, а полотенцем.
** Там же — «ростом только в три вершка». Тринадцать сантиметров с небольшим — не слишком ли миниатюрная лошадка даже для сказки? Нет, в то время рост лошадей (и людей, кстати, тоже; отсюда двенадцативершковый Герасим) измерялся «сверх двух аршин», то есть рост Горбунка (в холке) 2 аршина 3 вершка — чуть больше полутора метров. Конь далеко не богатырский, но вполне нормальный, даже по английским меркам (ниже десяти хэндов = тех же двух аршин = 142,3 см — уже пони).
*** Рост крестьянских лошадей (обыкновенно невысоких) часто измерялся в вершках сверх '''одного''' аршина. В таком случае Конек-Горбунок высотой был примерно с мотороллер. Как раз миниатюрная лошадь, но сидеть на такой вполне можно.
* А. Майков, «Весна! Выставляется первая рама». Рама, вмонтированная в оконный проём? Куда? Зачем портить окно? — вопрошает житель многоквартирного дома. Ах, рамы в те времена не крепились наглухо, и писал это человек, живший в особняке?
** Речь о зимних рамах, применяемых многими и поныне, но известных горожанам уже не так широко.
* Л. Н. Толстой:
** «Анна Каренина». «Когда нас воспитывали, была одна крайность — нас держали в антресолях, а родители жили в бельэтаже; теперь напротив — родителей в чулан, а детей в бельэтаж». Допустим, мы залезем в словарь посмотреть смысл этих слов. Но в чём фишка размещения именно там?
*** Речь, видимо, идет о чрезмерно строгом отношении к детям, принятом в середине XIX века («детей должно быть видно, но не слышно»), которое позже сменилось распущенностью (с точки зрения персонажа) — а вовсе не о том, что родителей кто-то действительно сажал в чулан. У этажей дома в то время было чёткое разделение по престижу: в бельэтаже (второй этаж) были расположены гостиные, бальные залы, господские спальни, а в антресоли (верхний этаж с низкими потолками и маленькими окнами) селили прислугу, там же устраивались кладовки и чуланы (куда запирали детей в наказание). Объясняется это очень просто — лифтов не существовало, потолки были высокими, и подъём по лестнице выше второго этажа был физически труден, а потому неприличен для благородных господ. Показательным примером является Хлестаков, который реально квартировал на четвертом этаже, но спохватывается и говорит «я и позабыл, что живу в бельэтаже».
** «Детство» — Наталья Савишна после неудачной попытки выйти замуж посвятила себя воспитанию матери протагониста и «надела чепец». Чепец надевали женщины, не сумевшие выйти замуж и таким образом показывавшие, что останутся старыми девами.
* Куприн, «Гранатовый браслет» — когда близкие Веры приходят разбираться к Желткову домой, он крайне оскорбляется, услышав угрозы полицией. Ему, как простому служащему, больно лишний раз осознавать, что муж Веры не считает его равным себе: два дворянина решили бы вопрос на пистолетах, пусть это и было запрещено.
* А. К. Толстой, «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева» — кто все эти люди из заключительной части стихотворения (там, где «к министрам перейдём»), начиная с вынесенного в заглавие Тимашева, в наше время не поймешь без примечаний. Хотя это по-своему отвечает замыслу автора — смотрите, мол, какая мелочь пузатая пришла на смену великим людям!
** «Сон Попова» — аналогично: карикатурой на кого именно является тамошний министр (на министра внутренних дел графа Валуева) современному читателю уже непонятно. Впрочем, сатирическая ценность стихотворения сохранилась по сей день.
* Антон Чехов, «Репетитор» — задача про сорта сукна, над которой бьётся несчастный гимназист, это одна из так называемых «задач на соображение»,<ref>Пресловутый бассейн, где втекает и вытекает, тоже из них</ref> наводивших ужас на дореволюционных гимназистов и школьников довоенного СССР, ныне, к счастью,<ref>[[Фальшивая сложность|Потому как их требовалось решать без применения алгебры,]] из-за чего простейшая задачка превращалась в зубрильную эквилибристику, которая приводила в замешательство не только учеников, но и [https://www.mathnet.ru/php/archive.phtml?wshow=paper&jrnid=mp&paperid=677&option_lang=rus взрослых математиков].</ref> забытых.

== Двадцатый век (до распада СССР) ==
* К. [[Чуковский]], «Крокодил» — разгуливающий по улицам антропоморфный крокодил сам по себе являет необычное зрелище и может напугать, но такую агрессию со стороны жителей Петрограда, очевидно, вызвало то, что Крокодил говорил по-турецки (в первой редакции — по-немецки; вероятно, замена одного языка другим связана с началом Великой Отечественной войны). Сказка написана в 1916 году, когда шла [[Первая мировая война]], противниками России в которой были Германская, Австро-Венгерская и Османская империи. Потому и невзлюбили Крокодила питерцы практически сразу.
* А. Блок, «Двенадцать» — надо было знать, что тарифы «на время» и «на ночь» были в публичных домах: {{q|pre=1|
…И у нас было собрание…
…Вот в этом здании…
…Обсудили —
Постановили,
На время — десять, на ночь — двадцать пять…
И меньше — ни с кого не брать…|Это немного комично — [[необычный профсоюз|профсоюз проституток <ref>В странах, где интим-услуги легальны, такое в порядке вещей.</ref>]]}}
:* Он же «На железной дороге». «Вагоны шли привычной линией, / Подрагивали и скрипели; / Молчали желтые и синие; / В зеленых плакали и пели.» До революции вагоны первого класса окрашивали в синий цвет, второго — в жёлтый, а третьего — в зелёный.
* Владимир Маяковский «Газетный день» — «Это я — настоящий Бим-Бом». Этот, ныне почти забытый, клоунский дуэт был настолько популярен, что вызвал не только волну подражателей, но и самозванцев: данная строчка отсылка к объявлению импресарио (о том, что настоящие Бим-Бом гастролируют на Кавказе и в Крыму), опубликованному в газете «Известия» незадолго до написания стихотворения.
* И. Ильф и Е. Петров, «[[Остап Бендер|дилогия про Остапа Бендера]]»:
** Начало романного действия, разворачивающегося в «уездном городе N», приурочено именно к 15 апреля 1927 года совсем не случайно. В этот день газеты сообщили о событии, которое «левая оппозиция» объявила крупнейшим поражением советской внешней политики, чреватым смертельно опасными для страны последствиями. В этот день начался последний этап открытой борьбы троцкистской «левой оппозиции» со сталинско-бухаринским партийным руководством. Однако и для героев романа этот день — рубежный. 15 апреля Ипполит Матвеевич и отец Фёдор Востриков, исповедовавший умирающую тёщу Воробьянинова, узнают, что фамильные бриллианты она спрятала в один из двенадцати стульев мебельного гарнитура, когда-то украшавшего воробьяниновский особняк.
** Описание одежды Воробьянинова — брюки с завязками у щиколоток, светлый узорчатый жилет, полусапожки, напульсники — даёт понять, что когда-то тот был состоятельным модником, а теперь по бедности вынужден донашивать старый и вышедший из моды костюм.
** Там же упоминают, что он был ранее предводителем дворянства и похож на Мациста. Предводитель дворянства — выборный глава дворянского сословного самоуправления. Эта должность требовала широких знаний во всех сферах и порядочности — большая часть бюджета шла на благотворительность, а в узком кругу провинциальных дворян воровать деньги было бы очень сложно. Мацист — герой кино тех лет, то есть Киса в молодости был атлетически сложенным красавцем.
*** Те, кто прочёл вырезанные главы о детстве и молодости Воробьянинова, ухохатываются с такого предводителя. Мерзопакостнейший типок же. И «широких знаний во всех сферах» у него чуть более чем ноль. Хотя предводителем уездного дворянства стал (по блату), да и в губернские предводители метил (помешала Великая Октябрьская). А всё почему? Он таки действительно не тырит из общего бюджета, [[А что, так можно было?|поскольку слишком глуп и понтовит для этого]] (а вот профукать отцовское добро, жениться по расчёту и профукать снова — это умеем). Как в том КВНовском номере: тупой депутат много не наворует.
*** Ну, такие уездные предводители дворянства не были редкостью: Салтыков-Щедрин в «Пошехонской старине» изобразил такого — Струнникова. Его ничто, кроме вкусной еды и славы предводителя дворянства, не интересовало, поэтому он тратил все средства на обеды и балы, а дворяне того уезда были аполитичные, им хотелось просто угощаться и развлекаться, вот они за него и голосовали.
** Гимназист в ресторане был «переодет», словно шпион или преступник. Учащиеся царских гимназий были обязаны носить мундир и картуз с вензелем, а в увеселительных заведениях — тем более в компании проституток! — им бывать строго запрещалось.
*** Причём в провинции этот запрет порой доводили до абсурда. В «[[Кондуит и Швамбрания|Кондуите и Швамбрании]]» упомянут эпизод попадания автора в детстве в гимназический кондуит за то, что посетил кондитерскую (!) с родителями (!!). Дело происходило в городе Саратове близ Покровска (ныне Энгельс), то есть даже не там, где учился автор (!!!) — на его беду, в кондитерскую зашёл директор гимназии.
** Бендер одет не менее примечательно — хотя погода стоит холодная, на нём нет пальто, нет носков и белья под рубашкой. Это значит, что он только что вышел из тюрьмы — арестовали Бендера в тёплое время года, бельё и носки истрепались за время заключения, костюм и обувь же дожидались хозяина в тюремной кладовой.
*** Тот факт, что Бендер сел в тёплое время года, а вышел в прохладное, говорит о том, что срок был небольшой (может, полтора года, но скорее всего — шесть месяцев). Такой срок можно было получить за небольшое хищение или аферу. По тогдашним законам первая судимость обычно отсидкой не заканчивалась, значит, Бендер рецидивист. И действительно, во второй части мы узнаём, что до Старгородской тюрьмы Остап успел посидеть и в Бутырской. Это сейчас мы знаем Бутырку как следственный изолятор, а в то время туда можно было попасть только с обвинительным приговором.
** Сын турецкоподданного же! Сейчас многие полагают, что Бендер имеет турецкие корни (что он и сам шутливо подсвечивает, называя себя ещё и потомком янычаров), но это не так. Наверняка его отец был [[Пейсы, кашрут и день субботний|еврей]] или [[Ханы, виноградники и курорты|караим]], принявший [[Янычары, курорты и Великолепный век|турецкое подданство]]. Почему именно турецкое? Турки легче всех их принимали. И к тому же именно под турками тогда находилась территория современного Израиля, а турецкие посольские работники относились с пониманием к желающим переехать на историческую родину. Некоторые из них возвращались в царскую Россию, будучи турецкоподданными, потому как у них было больше прав в России, чем у своих же евреев — и без крещения, служившего «переходом в русские». В начале ХХ века этот факт знали все, потом он подзабылся, но сейчас в интернетах об этом пишут довольно много.
** Певица в «Праге» хорошо известна в Марьиной Роще — во времена действия романа Марьина Роща была откровенно криминальным районом, так что современникам было сразу всё ясно насчёт [[блатная песня|репертуара певицы]].
** Пикейные жилеты — как и в случае с Воробьяниновым, бывшие бизнесмены носят некогда дорогие и стильные, а на момент действия книги уже давно вышедшие из моде жилеты из плотной хлопчатобумажной ткани — пике. Современникам не требовались горькие жалобы Фунта на то, что он вынужден ходить в пасхальных брюках — им и так ясно, что старики донашивают остатки былой роскоши, благо одежда из пике при минимальном уходе практически неубиваемая.
** Беседуя с Васисуалием Лоханкиным, Бендер спрашивает, из какого класса гимназии тот вылетел за неуспеваемость, и констатирует: «До физики Краевича вы не дошли». Это шпилька в адрес Лоханкина: учебник физики Краевича считался очень сложным, и Бендер подчеркнул, что Лоханкин «сдулся», даже не дойдя до настоящих препятствий. А ещё показывает, что Бендер учился в гимназии.
** Из горящего дома Лоханкин спас книгу «Мужчина и женщина». Это серьёзная немецкая энциклопедия (изданная до революции в русском переводе) о мужской и женской физиологии, институте брака и социальном положении полов… Однако особой популярностью пользовался первый том, поскольку в нём было [[tv:NationalGeographicNudity|много фотографий обнажённых женщин]].
** Кстати, о половом вопросе. Предложение Бендера Паниковскому, канючащему «Я старый! Меня девушки не любят!» обратиться во Всемирную лигу сексуальных реформ тоже не так уж безобидно. Дело в том, что одним из основных направлений деятельности Лиги была защита прав секс-меньшинств… (Но члены Лиги и обычную гетеросексуальную «свободную любовь» призывали полностью легализовать и прекратить как-либо осуждать — а для этого отменить даже самые понятия «блуд», «прелюбодеяние», «адюльтер»).
** Клаксон на «Антилопе Гну» играет мелодию «Матчиш — прелестный танец». В последние годы песню вытащили из полного забвения, а вот во второй половине XX века мало кто осознавал, что песенка была [[Зашёл в аптеку царь Додон|преисполнена исключительно фривольными намёками]]. И таким образом, весьма неплохо подчёркивала историю самого Козлевича и его автомобиля в Арбатове: благопристойных пассажиров он так и не дождался.
* [[Михаил Булгаков]], «[[Мастер и Маргарита]]» — в рассказы Берлиоза об истории религии Булгаков вставил маркеры, указывающие на источник знаний: энциклопедию Брокгауза и Ефрона. Это как сейчас знать всё только из Википедии. Вывод: Берлиоз далеко не такой образованный человек, каким пытается выглядеть. Впрочем, в отличие от Википедии, энциклопедию Брокгауза и Ефрона редактировали не читатели, а коллектив профессионалов, так что сомнительные факты, отвергаемые тогдашней наукой, в неё попасть не могли.
** Некоторые вещи на балу у Воланда, вроде обезьяньего оркестра — явные аллюзии на приём в американском посольстве, на котором бывал автор.
** Последние два гостя — это бывший глава НКВД Генрих Ягода и его помощник, пытавшийся отравить нового главу НКВД Ежова в его собственном кабинете. Современники автора, следившие за открытыми процессами над высокопоставленными «[[враг народа|врагами народа]]»<ref>Судебные заседания транслировались по радио в прямом эфире, а стенограммы — публиковались в крупных газетах</ref> сразу узнали бы эту яркую подробность. Фамилии «гостей» не были названы, потому что по завершении процесса виновных [[нелицо|нельзя было упоминать]] (как и самого Ежова, который к моменту написания этих строк<ref>Раньше так шутить было слишком опасно.</ref> повторил их судьбу после выявления многочисленных фактов нарушения законности). Стало быть время действия романа — май 1938-го (расстрелянные в марте 1938 «гости» присутствуют на балу в первый раз).
** Да и вообще, повесть отсылает ко многим личностям, известным в театрально-писательской Москве конца 1920-х — 1930-х.
** [[Центурион|Кентурион]] Марк Крысобой — бонус не просто для современников, но для «целевой аудитории» автора, то есть людей хотя бы с гимназическим образованием, знающих древнеримские реалии. Без этих знаний непонятно, почему какой-то центурион (буквально — командир сотни, на наши деньги лейтенант или капитан) запросто вхож к первому лицу Иудеи. На деле же Марк не просто центурион, а «командир особой кентурии», то есть первой центурии первой когорты; de facto — заместитель командира легиона. А что звание de jure низкое — так в Риме была такая система.
*** Следует отметить, что центурион первой когорты (примипил), в отличие от остальных центурионов, входил в число старших офицеров легиона.
*** И это максимум, до которого мог дослужиться военный не из богатой знатной семьи, не занимающийся политической деятельностью. Все более высокие должности были выборными и нередко доставались дилетантам в собственно военном деле.
** Допрос Иешуа содержит ряд моментов, которые легко были бы понятны современникам Иешуа, но для современников автора уже проходили, как [[бонус для гениев]].
* Его же «Белая гвардия» — Шполянский представлен читателю как «знаменитый прапорщик, лично получивший в мае 1917 года из рук Александра Федоровича Керенского георгиевский крест». Помимо явно ироничной интонации, здесь важно уточнение про награду. Как раз тогда Керенский раздавал «Георгиев» направо и налево, то есть это тот редкий случай, когда Георгиевский крест стоит не слишком много.
** Современники к тому же понимали (даже если не все из них поголовно, а только близкие к литературным кругам): сам образ Шполянского — это [[На тебе!|непочтительная личная аллюзия]] на Виктора Шкловского.<!--
*** Крайне сомнительно. Со Шкловским Булгаков как раз был дружен. Да и откровенные подставы были совсем не в его духе, а Шполянский именно что белый до мозга костей (Шкловский, на минуточку, служил у белых, как и сам Булгаков).
**** Никаких сомнений нет. Похожая фамилия, служба в дивизионе броневиков, георгиевский крест (правда, Шкловский «Георгия» получил из рук Корнилова, а не Керенского, почувствуйте разницу!), а уж эпизод с засахариванием броневиков прямо из жизни Шкловского. -->
* «[[Собачье сердце]]» — [[На тебе!]] про самый первый советский фильм «Уплотнение» Луначарского, где тоже уплотнили квартиру профессора.
** «Я вам, сударыня, вставлю яичники обезьяны» — оказывается, кроме проведением [[подпольный доктор|подпольных абортов]] несовершеннолетним жертвам богатых и высокопоставленных [[педофил]]ов, профессор впаривает [[старик Похабыч|старикам и старушкам Похабычам]] весьма популярный [[фуфломицин]] от [[полшестого]]. Понятно, что в послереволюционной России эта тема особого развития не получила, но в США и Европе Самуил Воронов, Джон Бринкли и другие «светила науки» какое-то время гребли деньги лопатой, благо падкие на сенсацию журналисты трубили о «чудодейственном средстве» на каждом углу. Отношение же дипломированных врачей к успехам «коллег» было более чем скептичным. Более того, автор (тоже дипломированный врач) [[подсветка|подсвечивает]] фиктивность операции<ref>Профессору же нужны были деньги клиентки, а не проблемы с отторжением тканей, так что всё свелось бы к паре косметических швов</ref> использованием нетипичного для места действия животного. Понятно, почему профессор предпочитает проводить операции на дому (и даже с мастерством опытного лохотронщика раскручивает пациентку на дополнительную оплату) — в государственной поликлинике его бы никакая «крыша» от разоблачения не уберегла.
* «Роковые яйца» — «соединенная американо-русская компания выстроила, начав с угла Газетного переулка и Тверской, в центре Москвы, 15 пятнадцатиэтажных домов, а на окраинах — 300 рабочих коттеджей, каждый на 8 квартир, раз и навсегда прикончив тот страшный и смешной жилищный кризис, который так терзал москвичей в годы 1919—1925» намекает на проект двухэтажных «термолитных» домов завода «Красный богатырь», которыми как раз застроили окраину Сокольнической рощи. Снесли этот район уже в 1970-е и теперь этот проект кажется, конечно, совершенной фантазией.
* А. Н. Толстой, «[[Золотой ключик, или Приключения Буратино]]» — ныне это просто детская сказка и очень вольный [[пересказ]]/[[антифанфик]] «[[Le avventure di Pinocchio|Приключений Пиноккио]]». А вот театральная Москва 1930-х увидела в образе Пьеро А. Блока, в Карабасе-Барабасе узнали Мейерхольда, Папа Карло и Джузеппе — Станиславский и Немирович-Данченко соответственно. А за самим Буратино замечали Максима Горького.
* В произведениях, написанных до Великой Отечественной войны можно встретить упоминание езды на подножках трамвая. Например: Сергей Михалков, «Мой друг» — «Он … Не виснет на подножках»; Самуил Маршак, «Рассказ о неизвестном герое» — «Парень вскочил / На подножку трамвая». Подножки исчезли, когда двери трамвая стали открываться внутрь салона, либо вообще отъезжать вдоль кузова. В трамваях начала XX века двери либо открывались наружу, причём вручную, а то и вовсе отсутствовали. Сегодня повисеть на подножке можно разве что на канатном трамвае Сан-Франциско.
** Сюда же и упоминания о катании на «трамвайной колбасе». Колбасой называли торчащую из-под торцевой площадки головку сцепки, встав на которую ногами и держась за поручни или оконную раму, можно было с известным риском поехать в нужном направлении. У современных вагонов сцепки обычно либо складываются под кузов в нерабочем положении, либо вовсе не устанавливаются (только петли для буксировки).
*** У всё ещё самого популярного на постсоветских просторах чешского «Tatra T3» торчащая сцепка в наличии, и некоторые особо одарённые личности умудряются на ней кататься.
** А у троллейбусов всех моделей, производимых в СНГ, и у трамваев минского производства, как правило, есть удобная лесенка сзади.
* Опять Михалков. «Мы живём в одной квартире / Все соседи знают нас. / Только мне звонить — четыре, / А ему — двенадцать раз». Или [[Пейсы, кашрут и день субботний|Лев Квитко]]: «Пойду я к соседу, / Петру Кузьмичу, / Пойду я к соседу / И в дверь постучу!» Что за дела? Это коммунальные квартиры — дело, обычное для довоенного СССР.
** Современные дети едва ли поймут, о чём речь в хрестоматийном «Рассеянном» Маршака, когда «Стал натягивать гамаши / Говорят ему: „Не ваши!“». А чьи, спрашивается?! Другого жильца коммунальной квартиры, вестимо.
*** У Маршака здесь ещё и сатира нравов: что человек по рассеянности берёт не свои вещи, соседи по коммуналке без внимания не оставляют, а что он по рассеянности надел на голову сковороду и на ноги перчатки — на это им уже наплевать, никто ничего не говорит. Плюс… трамвай останавливается по требованию (!), а у перрона двое суток стоит отцепленный вагон с открытой дверью (!!!)
* [[Аркадий Гайдар]]:
** «Судьба барабанщика» — когда Славка примчался, чтобы навестить в больнице раненого Сергея, то Славка упомянул, что с Сергеем разговаривал «майор из НКВД» Герчаков. Современный читатель подумает: «Ну майор, обычное звание для следователя или оперативного работника». Но во времена написания повести, в 1938 году, упоминание «майора из НКВД» (при этом неважно из какого именно управления НКВД — рабоче-крестьянской милиции или государственной безопасности) покажет уровень, на котором велось расследование покушения на убийство Славкиного отца, который делал что-то для оборонной промышленности — ведь тогдашние майоры госбезопасности носили ромбы в петлицах, как армейские комбриги, это было первое звание высшего комсостава, говоря тогдашним языком.
** «Тимур и его команда» — эпизод, в котором тимуровцы пишут ультиматум квакинцам, а те его читают. Тимур узнаёт у дяди, как пишутся ультиматумы, а тот отвечает, что каждая страна пишет ультиматум на свой манер, но в конце для вежливости полагается приписать: «Примите, господин министр, уверение в совершеннейшем к Вам почтении». В шайке Квакина Алёшка объясняет, что такое ультиматум: «Это такое международное слово. Бить будут». А теперь вспоминаем, что время действия повести — август 1939; время выхода фильма и книги — вторая половина 1940. Стоит вспомнить, что в эти времена границы государств менялись чуть ли не каждый месяц: сперва предъявлялся безупречно уважительный ультиматум, потом получившая его сторона либо «добровольно» уступала, либо… да, «бить будут».
* Вениамин Каверин, «Два капитана».
** Отчим главного героя, Гаер Кулий — мелкий полицейский служащий, отсидевшийся до самой Февральской революции в тылу. Скорее всего, бывший филёр или канцелярист. Потеряв работу, относительно удачно женится на вдове и уходит воевать в так называемый «батальон смерти». Всё обошлось, и через десять лет он служит в зоопарке сторожем.
** Доктор Иван Иванович, сам бывший политссыльный, в начале 1920-х во второй раз оказывается на Севере; судя по всему его туда сослали как члена партии эсеров или меньшевиков.
* Александр Твардовский, «Василий Тёркин» — Вася мечтает о том, что, придя на вечорку, он бы не стал курить махорку, а достал бы «Казбек». Сразу ясно, что Тёркин — простой деревенский парень, для которого и дешёвые папиросы — это уже шик и предел мечтаний.
** Туда же и «Баллада о браконьерстве» Е. Евтушенко. «Ты куришь „Казбек“, председатель. Ты поотвык от махорки».
** Вообще в сталинское время, когда писался «Василий Тёркин», сигарет с фильтром ещё не было, и папиросы «Казбек» считались достойным куревом. Можно вспомнить их упоминание в довоенном стихотворение Константина Симонова и в песне военного времени «Шаланды, полные кефали» и трепетное отношение подпомощника коменданта к папиросам «Казбек» в романе В. Богомолова «[[В августе сорок четвёртого]]». А в 1960-е появились уже сигареты с фильтром, и, как следствие, «Случай в ресторане» («Извините, „Kaзбек“ не курю»). Похоже, в случае с «Казбеком» обговариваемый троп можно применить дважды — по-одному они понимались в сталинское время, по-другому в позднем СССР и по-третьему — в наше время.
* Н. Н. Носов, любой рассказ из серии «Однажды мы с Мишкой…». Взрослые в этих рассказах зачастую представлены лишь женщинами, либо стариками. Если взглянуть на период написания рассказов, становится понятно, что мужчины — на фронтах ВОВ.
* Мемуары оружейного конструктора М. В. Марголина носят название «Я солдат ещё живой». На время написания эмоциональный окрас этих слов был донельзя ярок — отсылку к стихотворению А. Твардовского «Смерть и воин» узнавал каждый.
** Да и сейчас тоже. Просто узнают Киплинга, а не Твардовского.
* Василий Шукшин, «Печки-лавочки». Вор-попутчик, рассказав ГГ и его жене заведомо неправдоподобную байку о поезде, перелетающем через реку, тонко намекает, что он конструктор то ли оружия, то ли ракет, поэтому не имеет права говорить о работе. Читатель, не заставший СССР с его тотальным засекречиванием и эвфемизмами, рискует не понять намёк и в книге, и в экранизации.
* [[Эдуард Успенский]]:
** Юмористическое стихотворение «Рыболов» — герой так перегрузил свою лодку различными вещами, что она затонула. Среди этих вещей упоминается керогаз. Современный читатель уже плохо представляет, что это такое, и потому совершенно не чувствует иронии. А читатель недавнего прошлого понимал: чтобы взять с собою на рыбалку громоздкий керогаз, а не гораздо более удобный в полевых условиях примус, действительно надо быть еще тем [[Житель Страны Эльфов|Жителем Страны Эльфов]].
** [[Меховой интернат]] — список учеников показан в виде: БИБИ-МОКИ, НАЦ. МУРАВЬЕД. и т. д. В советские времена, в классных журналах действительно указывали национальность учеников.
* Виталий Бабенко, «Игоряша „Золотая рыбка”» — пополам c [[Бонус для фанатов|бонусом для фанатов]]. Опытный советский фэн середины восьмидесятых быстро опознавал, кого именно автор вывел под участниками неформального кружка начинающих фантастов, и кого [[На тебе!|пнул]], описывая [[Воинствующая бездарность|ф-писателей]].

== [[Лихие девяностые]] и далее ==
* В книгах А. Бушкова (особенно написанных в лихие 1990-е) такое встречается неоднократно.
** «[[Пиранья (цикл)|Крючок для Пираньи]]» — в образе одиозного депутата, из которого циничные кукловоды в итоге сделали «сакральную жертву», современник легко узнавал конкретного правозащитника С. А. Ковалёва.
** «На то и волки-2» — вполне точно описываются политические волнения [[партизаны-бульбоводы|Беларуси]] (для приличия переименованной в Рутению) конца 1990-х вплоть до упоминания фамилий реальных политических деятелей вроде Вячерко. Или вы думаете, что Жэстачайший Бацька сразу взял и спокойно сел на картофельный трон?
** А «Анастасию» уже надо выпускать с примечаниями к каждой странице!
** «Танец Бешеной» — стишок про «Сникерс», который с [[w:Дэвис, Анджела|Анджелой Дэвис]] цвета одного. Пополам с внутримировым примером (реакция молодёжи, которая про эту Анжелу Дэвис и слыхом не слышала», счастливцы).
* [[Виктор Пелевин]], господа! Его произведения во многом написаны «на злобу дня», и всевозможные отсылки в каком-нибудь «Принце Госплана» или «Generation „П“» уже могут быть непонятными для не заставших соответствующие эпохи.
** Например, герои «Принца» вовсю играют в компьютерные игры прямо на работе. Сейчас это выглядит довольно странно — в наши дни офисные машины, мягко говоря, малопригодны для сколь-нибудь приличных видеоигр (да и начальство едва ли одобрит). А тогда, на рубеже 1980-90-х, специализированных игровых компьютеров ещё толком не было (не только у нас, но и в мире — эпическая битва видеокарт 3dfx и ATI началась только во второй половине 1990-х), потому большинство игр нормально запускалось на самом обычном компьютере, если конечно он имел видеокарту с поддержкой хотя бы с EGA, а не MDA без графического режима вообще, или CGA с… довольно своеобразным набором цветов<ref>Всего 4 цвета на CGA, да ещё какие: чёрный, и на выбор: голубой, серый, красный; голубой, серый, пурпурный либо красный, зелёный и коричневый, ради отображение которого в монитор была встроена специальная цепь(!).</ref> (тем не менее, около половины игр запускалось даже на CGA, выглядя при этом вырвиглазно). Иметь ПК (хотя многие имели дома что-то типа Spectruma, но это уже другая история) дома считалось просто невероятной роскошью, зато во всевозможных учреждениях они уже не были какой-то дикой экзотикой.
** И не только для не заставших. Автор правки впервые прочитал «Generation „П“» в 1999 году, а когда стал перечитывать лет 10-15 спустя, далеко не сразу вспомнил некоторые реалии того времени.
* [[Сергей Лукьяненко|Сергей Васильевич Лукьяненко]] — большой любитель добавить разных бонусов и отсылок в свои произведения. Не обошёл он стороной и связанные с конкретыми эпохами бонусы.
** «Звёзды — холодные игрушки». Действие происходит в 2020-х гг. Главный герой, играющий с соседским мальчиком по сети, говорит ему: сегодня вечером поиграть не получится, дед займёт телефон. Если кто не понял, в 1990-е гг. подключение по сети было через модем, по телефонной линии. Т. е. если компьютер вышел в сеть, нельзя звонить по телефону, а если говоришь по телефону — не выйти в сеть. У нынешнего молодого поколения, не заставшего 1990-е и начало 2000-х, понимание ситуации не складывается. Дома нет стационарного компьютера и всего один смартфон, поддерживающий какую-то простенькую сетевую игру?
*** Датировка по электронике. Автор просто более совершенных сетей не видел.
*** Россией в описываемом сеттинге правит некий диктатор Генерал Шипунов. Те, «кому за» или кто интересовался российской политикой 1990-х, без проблем поймают намёк на генерала А. И. Лебедя, которого многие противники тогдашней власти и сторонники «сильной руки» видели в роли авторитарного национального лидера.
*** Там же главный герой ездит на «старенькой дюжине». В СССР достаточно престижные, для того времени, модели ВАЗа получали последовательный номер 210X, и назывались соответственно: шестерка, семерка, восьмерка, девятка… На момент написания романа появилась «десятка». «Дюжиной» по такой логике должна быть модель ВАЗ-2112 (та же «десятка», только хэтчбек), хотя автор правки ни разу не слышал, чтобы её называли «дюжиной».
*** Данилов во время Крымской войны самовольно уничтожает в доке украинский авианосец «Гетман Мазепа». Украинский авианосец? Да, после распада СССР Украиной был присвоен недостроенный авианосец «Варяг», однотипный «Кузнецову» (хотели и «Кузнецова», но тот был на ходу и успел свалить от греха подальше). Только в 1998 году он был окончательно продан в Китай по цене металлолома. Китайцы, кстати, отремонтировали, теперь «Ляонин» называется.
**** Да и сама Крымская война была более чем злободневной темой, если немного покопаться в истории.
** «[[Дозоры|Ночной дозор]]». В первом романе цикла вышедшем в 1998 г. Антон Городецкий, как и другие Иные, активно пользуется мобильным телефоном, и все это происходит во времена, когда «трубка» ещё является статусной принадлежностью «новых русских» и её обслуживание стоит среднемесячную зарплату, и все это, в отличие от вопиющего неканона в экранизации, очень и очень активно намекает на то, что почти что все состоящие в Дозорах Иные внешне воспринимаются как успешные и состоятельные люди, в чём им просто-напросто помогает магия, и Светлым тоже, ага, темнее и острее. Не бедный, но более стеснённый в средствах герой, кстати, пользовался бы пейджером.
*** Насколько помнит автор правки, к тому времени ''купить мобилу'' мог уже почти каждый, а вот общаться по ней стоило ощутимых денег. Года этак до 2003 студенты-понторезы общались по мобилке в режиме «успеть за 6 нетарифицируемых секунд».
*** По идее, мобильник у Городецкого служебный. В первой книге он ещё чрезвычайно скромен и считает личный автомобиль или отпуск на Шри-Ланке неимоверным буржуйством (а в пятой уже разглагольствует на тему «что это за москвич, что не знает, сколько лететь до Испании»).
*** Как бы в тексте подсвечивается, что работники Ночного Дозора зарабатывают сильно выше среднего (но всё-таки меньше, чем в Дневном).
** «[[Лабиринт отражений]]» — в виртуальной реальности пепси-кола бесплатная, зато кока-кола — столько же, сколько и в реальной жизни. Причина? В СССР и пепси и фанта имелись в продаже, а вот кока-кола была только заграничной и воспринималась как нечто ОЧЕНЬ крутое! И даже когда после Перестройки СССР прекратил существование, кока-кола по инерции продолжала восприниматься как нечто очень крутое.
** «[[Геном]]» — [[инверсия]] [[шутки ради]]: в далёком будущем повсеместно распространились генетические модификации, наделяющие людей теми или иными ''«специализациями»''. Соответственно носители модификаций именуются в соответствии с заложенной в них профессией с добавлением ''«-спец»'', а все модифицированные в целом зовутся просто ''«Спецы»''. Как же тогда назвать тех, кто по каким-то причинам не модифицирован и соответствует обычному человеку, как в дикой природе? Ну они получаются ''«натуральные люди»'', так что вполне логичным образом их называют ''«натуралами»''. Если ''«натурал»'' освоил какую-то профессию, его также могут обозначать по названию профессии. Потому в экипаже есть Пак Генералов — '''гей''', навигатор, {{spoiler|клонофоб}} и '''натурал'''. Современному человеку ''ухо режет'', а им ничего.
*** Тут ещё и «бонус для фидошников»: «гей Пак Генералов» это было «[[На тебе!]]» вполне конкретному модератору RU.REMONT (специально обученная эха, чьей тематикой был «ремонт» геев). [[Попаболь|Реакция цели]] оказалась немного предсказуемой.
** Также Лукьяненко всегда, начиная с ранних книг, любил вставлять в текст «актуальные» короткоживущие мемы и просто [[Пасхалка|шутейки для узкого круга]]. Хватало ума и вкуса ими особо не злоупотреблять, но всё же — кто там уже вспомнит в текущем году, почему «рында» — это должно быть смешно? В шести воинах {{перевод|ФСБ|Фаворитов, Стерегущих Бога}} (б. {{перевод|КГБ|Круг Гарантированной Бдительности}}, б. {{перевод|ГПУ|Гвардия Публичного Устрашения}}) нетрудно и сегодня узнать супергероев [[Marvel]] и [[DC]] — но почему именно в таком составе и порядке? Да что там говорить — даже фраза «Афтомат жжот» в устах волчицы-оборотня вызовет скорее недоумение, чем понимающую улыбку…
* Алексей Калугин, «Не так страшен чёрт»: Градоначальник, захвативший Москву — явный Лужков. Он даже кепку всегда носит.
** Ещё Лужкова вывел в своём цикле «Лоскутный мир» Дмитрий Казаков: это мэр города Ква-ква Мосик Лужа. Исключительная сволочь, но другие кандидаты на ту же должность ещё хуже.
* «[[Космоолухи]]» — в первой книге разгневанный неподчинением корабельного искина капитан в сердцах обещает при первой возможности поменять Машу на любой другой образ: хоть на собачку, хоть на кошечку, да хоть на говорящую скрепку! Молодёжь уже и не застала версию Microsoft Office 97, в которой была визуализация подсказчика-советчика — по умолчанию как раз скрепка, хотя кошечка и собачка в настройках тоже имелись.
* [[Метавселенная Рудазова]] — цикл рассказов о домовых, а конкретно — зависающий в сети и [[правельный олбанскей|апщающщийсо па-олбански]] [[Гремлины|гремлин]] Венька. История интернетов так динамична, что всего лишь лет через пяток отсылки к Доктору Пилюлькину и Мицголу без лурка уже не воспринимались.
* Да, так в чём юмор одностишия Вишневского в эпиграфе основной статьи? Одностишие написано в начале 1990-х: в те годы мобильная связь стоила баснословно дорого, поэтому владельцами мобильных были, как правило, те, кто на метро не ездит, а ездит на личном автомобиле (возможно, даже с водителем).
** Первое время мобильники на постсоветском пространстве были не просто дороги, а шли в одну цену с автомобилями. Т. е. герой Вишневского вполне мог продать машину ради мобильника, а потом действительно забыть его в метро, оставшись вообще без всего. Но такая трактовка никому в голову не приходила, все воспринимали его героя как современного завравшегося Хлестакова (и да, это было, '''действительно''' смешно).

== Примечания ==
{{примечания}}