Редактирование: Подавление недоверия

{{q|Чудо «Чапаева» заключалось именно в этом необъяснимом, непонятном, странном и неповторимом обстоятельстве: «Чапаев» для зрителей тридцатых годов был не фильмом, заранее придуманным, подготовленным. Это был подлинный, несомненный и реальный кусок жизни, захватывающий и трагический, а если он возник передо мной, зрителем, сейчас на экране, если я, зритель, очнувшись, вспоминаю, что сижу в кинотеатре, то все это — просто необъяснимое волшебство, которого я не понимаю, да и не хочу понимать и объяснять... |[[:w:Бабочкин,_Борис_Андреевич|Б.Бабочкин]]}}
{{q|Задача писателя — говорить правду. Его уровень верности правде должен быть настолько высок, что придуманное им на основании его опыта должно давать более правдивое изображение, чем любое описание фактов.| Эрнест Хемингуэй }}
{{q|— Нужно уметь врать... Вымысел должен быть правдоподобным. Это называется «подавление недоверия»|Кэтрин Трамелл (Шэрон Стоун) из «Основного инстинкта» кратко резюмирует содержание этой статьи}}
{{q|Можно нарушать любые законы — литературные и реальной  жизни, — отказываться от всякой логики и разрушать достоверность, действовать наперекор всему и всем мыслимым-немыслимым предписаниям и правилам, если только в результате достигается главная  цель: в читателе вспыхивает готовность к сопереживанию, — и чем сильнее эта готовность, тем большие нарушения и разрушения позволяется совершать автору.|[[Братья Стругацкие|Стругацкие]]}}

'''Подавление недоверия''' (''Suspension of disbelief'') — концепция, оправдывающая нереалистичность [[сюжет|повествования]]. Писатель может настолько увлечь читателя, что тот захочет поверить в сказку и перестанет предъявлять к истории требования с точки зрения своего опыта, здравого смысла и представлений о реальности. Вас же не удивляет, что в [[боевик]]ах перевернутые машины [[Бензин - это взрывчатка|взрываются]], как только из них выберется главный герой? Или что [[эффект штурмовика|в него никто не может попасть]].

Термин «подавление недоверия» был придуман в 1817 году поэтом и философом [[:w:Кольридж, Сэмюэл Тейлор|Сэмюэлем Тейлором Кольриджем]], который предположил, что если писатель может вдохнуть «человеческое участие и правдоподобность» в фантастический рассказ, то читатель готов добровольно отказаться от недоверия к написанному тексту. Подавление недоверия часто используют в произведениях с вымышленным действием, комедии, фантастике и жанре [[ужасы|ужасов]]. [[Познаваемое отчуждение]] (''cognitive estrangement'') в [[литература|художественной литературе]] включает в себя использование человеческого невежества или отсутствия знаний для содействия подавлению недоверия.

Это проще показать на примере. Вот цитата из легендарных мемуаров Мессинга, надиктованных журналисту Хвастунову:

{{q|— На квартире Эйнштейна меня в первую очередь поразило обилие книг. Они были повсюду, начиная с передней. Меня провели в кабинет. Здесь находилось двое — сам Эйнштейн и Зигмунд Фрейд, знаменитый австрийский врач и психолог, создатель теории психоанализа… Он был, как всегда, в чёрном сюртуке… Эйнштейна я запомнил меньше. Помню, что одет он был просто, по-домашнему, в вязаном джемпере, без галстука и пиджака…|Мессинг описывает свои приключения в Вене}}

На первый взгляд, тут нет ничего необычного и мы верим автору. А проверка показывает, что почти в каждом предложении есть натяжка или фантдопущение.

* Эйнштейн в свитере, а Зигмунд Фрайд в чёрном сюртуке… Точно так же, как они изображены на самых известных фотографиях. Надо же, какое совпадение.
* Нет ни одного доказательства, что в 1913—1925 годах Эйнштейн бывал в Вене.
* Почти всю жизнь Эйнштейн, несмотря на всемирную славу, был сравнительно небогатым человеком. Все 1920-е годы он провёл в лекционных турах, и даже вилла в Потстдаме была не его, а государственная. Что это был за слуга, который провёл пусть и знаменитого иллюзиониста в кабинет?
* Эйнштейн никогда не держал у себя много книг: из-за частых переездов и путешествий он физически не мог таскать с собой огромную библиотеку.
* Дальнейшее описание сеанса гипноза абсолютно фантастично и противоречит всему, что знают о гипнозе врачи.

Но всё это изложено настолько будничным тоном, что читатель даже не задумывается, что здесь не так.

Впрочем, когда автор начинает требовать от читателя веры в слишком большое количество алогичных (несвязных, абсурдных, художественно недостоверных) фактов, добровольный временный отказ от неверия исчезает, и произведение перестает восприниматься. Примером такой ситуации может послужить, например, [[Научная фантастика|научно-фантастический]] [[телесериал|сериал]], который перестает следовать собственным правилам. Иными словами, зритель готов поверить в то, что космический корабль может летать быстрее скорости света и перемещаться на расстояние в десять световых лет за один стандартный час. Но, если в следующей серии тот же корабль без всяких объяснений начнет совершать межгалактические перелеты за несколько секунд, то добровольный временный отказ от неверия исчезает, и шоу перестает восприниматься как правда<ref>Эту проблему ставил ещё Сервантес, а возможно, и не он первый: «Мне могут возразить, что сочинители рыцарских романов так и пишут их, как вещи вымышленные, а потому они, мол, не обязаны соблюдать все тонкости и гнаться за правдоподобием, — я же на это скажу, что вымысел тем лучше, чем он правдоподобнее, и тем отраднее, чем больше в нем возможного и вероятного. Произведения, основанные на вымысле, должны быть доступны пониманию читателей, их надлежит писать так, чтобы, упрощая невероятности, сглаживая преувеличения и приковывая внимание, они изумляли, захватывали, восхищали и развлекали таким образом, чтобы изумление и восторг шли рука об руку. Но всего этого не может достигнуть тот, кто избегает правдоподобия и подражания природе, а в них-то и заключается совершенство произведения»</ref>.

Явление напрямую связано с вкусовщиной. Для одних читателей подавление недоверия будет работать полностью, для других лишь частично, для третьих не будет работать вовсе. Чем больше тропов используется в тексте, тем больше шансов на то, что произведение затрещит по швам (а совсем без тропов произведение рискует стать совсем не интересным).
 
Впрочем, некоторые считают, что описания и детали реалистической литературы служат для того же — подавить недоверие читателя, чтобы он почувствовал, что персонажи живут если не на одной с ним улице, то хотя бы на соседней.

{{Nav/Штампы/Явления и идеи}}
@@ Строка 27: / Строка 27: @@
 Впрочем, некоторые считают, что описания и детали реалистической литературы служат для того же — подавить недоверие читателя, чтобы он почувствовал, что персонажи живут если не на одной с ним улице, то хотя бы на соседней.
-== Примечания ==
-{{Примечания}}
 {{Nav/Штампы/Явления и идеи}}