Редактирование: Готтентотская мораль

Перейти к навигации Перейти к поиску

Внимание: Вы не вошли в систему. Ваш IP-адрес будет общедоступен, если вы запишете какие-либо изменения. Если вы войдёте или создадите учётную запись, её имя будет использоваться вместо IP-адреса, наряду с другими преимуществами.

Правка может быть отменена. Пожалуйста, просмотрите сравнение версий ниже, чтобы убедиться, что это нужная вам правка, и запишите страницу ниже, чтобы отменить правку.

Текущая версия Ваш текст
Строка 68: Строка 68:
* Герои Иара Эльтерруса в принципе частенько этим грешат, но особо показательный пример можно найти в «Сером Мече». Дракон Рохарх (положительный персонаж) с целью забрать на тот свет побольше врагов активирует амулет и подрывает ''целый город'', большую часть населения которого составляют вполне себе гражданские лица. Взрыв уносит «больше ста тысяч жизней», причём позже разные персонажи вспоминают это как совершенно рядовое происшествие. Ну ладно, думает читатель, мир чудовищно перенаселён, человеческая жизнь почти ничего не стоит… такой вот сеттинг. Но. Через некоторое время для избавления от ГГ, небезосновательно почитаемого за главную угрозу всему миру, вражеские маги активируют заклинание, принося в жертву ровно сто тысяч человек (с сопутствующим самопожертвованием одного из инициаторов ритуала). И все чуть ли не в один голос начинают стенать: ах, да как же так, да ведь это было чудовищное преступление, да нельзя платить за победу такую цену! Напрашивается вывод — массовые убийства вполне оправданы, но только если ты на правильной стороне.
* Герои Иара Эльтерруса в принципе частенько этим грешат, но особо показательный пример можно найти в «Сером Мече». Дракон Рохарх (положительный персонаж) с целью забрать на тот свет побольше врагов активирует амулет и подрывает ''целый город'', большую часть населения которого составляют вполне себе гражданские лица. Взрыв уносит «больше ста тысяч жизней», причём позже разные персонажи вспоминают это как совершенно рядовое происшествие. Ну ладно, думает читатель, мир чудовищно перенаселён, человеческая жизнь почти ничего не стоит… такой вот сеттинг. Но. Через некоторое время для избавления от ГГ, небезосновательно почитаемого за главную угрозу всему миру, вражеские маги активируют заклинание, принося в жертву ровно сто тысяч человек (с сопутствующим самопожертвованием одного из инициаторов ритуала). И все чуть ли не в один голос начинают стенать: ах, да как же так, да ведь это было чудовищное преступление, да нельзя платить за победу такую цену! Напрашивается вывод — массовые убийства вполне оправданы, но только если ты на правильной стороне.
* Алексей Фомичев, цикл «Оборотень», «Пусть Бог не вмешивается». Главный герой совершает [[изнасилование]]! При этом, когда то же самое делает главный злодей, автор его явно осуждает.
* Алексей Фомичев, цикл «Оборотень», «Пусть Бог не вмешивается». Главный герой совершает [[изнасилование]]! При этом, когда то же самое делает главный злодей, автор его явно осуждает.
** Строго говоря тут стоит сделать несколько поправок: [[Протагонист-злодей|Артур]] — [[Братва|живущий «по понятиям» бывалый беспредельщик]] и дистиллированный (а заодно как минимум на полбашки отмороженный — принципы у него есть, но их не много: едва-едва хватает на то, чтобы придерживаться «понятий») [[лихие девяностые|антигерой девяностых]] (а заодно дежурное [[зло воздающее]]), [[Жертва — козёл|жертва — сама по себе та ещё штучка]] и с точно такими же шансами могла им быть просто прикончена [[Сарказм|за всё хорошее]], а так под конец ''процедур'' она даже не сказать, что сильно недовольна осталась — так по мелочи: запыхалась, умом повредилась — [[Он просто идиот|тем немногим, что ещё оставался]], ну то есть [[Сарказм|практически не пострадала]]. {{spoiler|Артур ещё [[шутки ради]] оставил ей медяк — мол большего она не стоит.}} Ну и в довершение всего [[Все оттенки серого|там не один Артур такой морали придерживается]]. У автора к тому моменту повествования уже просто отсутствует необходимость давать какую-то моральную оценку действиям протагониста — читатель к тому моменту и так уже прекрасно представляет, что это за фрукт.
** Строго говоря тут стоит сделать несколько поправок: [[Протагонист-злодей|Артур]] — [[Братва|живущий «по понятиям» бывалый беспредельщик]] и дистиллированный (а заодно как минимум на полбашки отмороженный — принципы у него есть, но их не много: едва-едва хватает на то, чтобы придерживаться «понятий») [[антигерой девяностых]] (а заодно дежурное [[зло воздающее]]), [[Жертва — козёл|жертва — сама по себе та ещё штучка]] и с точно такими же шансами могла им быть просто прикончена [[Сарказм|за всё хорошее]], а так под конец ''процедур'' она даже не сказать, что сильно недовольна осталась — так по мелочи: запыхалась, умом повредилась — [[Он просто идиот|тем немногим, что ещё оставался]], ну то есть [[Сарказм|практически не пострадала]]. {{spoiler|Артур ещё [[шутки ради]] оставил ей медяк — мол большего она не стоит.}} Ну и в довершение всего [[Все оттенки серого|там не один Артур такой морали придерживается]]. У автора к тому моменту повествования уже просто отсутствует необходимость давать какую-то моральную оценку действиям протагониста — читатель к тому моменту и так уже прекрасно представляет, что это за фрукт.
** Во второй книге того же цикла «Всеми правдами и неправдами» с участием Артура есть куда более ''мерзкая'' сцена, когда его новые «коллеги» в рамках празднования очередных успехов снимают ему несовершеннолетнюю проститутку, а по факту сдаваемую для утех невольницу — даже то, что у Артура на тот момент [[амнезия]] и что он пребывает под влиянием [[Обыденность зла|весьма своеобразной атмосферы бандитских земель]], картину не исправляет, потому как поведение антигероя в этой сцене буквально животное прямо с момента, как девочку втолкнули в комнату — вместе с воспоминаниями Артур ещё и заметной части самоконтроля лишился.
** Во второй книге того же цикла «Всеми правдами и неправдами» с участием Артура есть куда более ''мерзкая'' сцена, когда его новые «коллеги» в рамках празднования очередных успехов снимают ему несовершеннолетнюю проститутку, а по факту сдаваемую для утех невольницу — даже то, что у Артура на тот момент [[амнезия]] и что он пребывает под влиянием [[Обыденность зла|весьма своеобразной атмосферы бандитских земель]], картину не исправляет, потому как поведение антигероя в этой сцене буквально животное прямо с момента, как девочку втолкнули в комнату — вместе с воспоминаниями Артур ещё и заметной части самоконтроля лишился.
* Вади Проскурин, цикл «Путь индюка» — местные «эльфы» фанатично проповедуют одновременно толерантность и нетерпимость. Толерантность — к тем, кто идёт путями Геи, то есть к «эльфам». Нетерпимость — включая убийства ради обряда посвящения — ко всем остальным. Аналогия с воинами социальной справедливости настолько полная, что не верится, что книга написана в 2011.
* цикл «Путь индюка» Вадима Проскурина — местные «эльфы» фанатично проповедуют одновременно толерантность и нетерпимость. Толерантность — к тем, кто идёт путями Геи, то есть к «эльфам». Нетерпимость — включая убийства ради обряда посвящения — ко всем остальным. Аналогия с воинами социальной справедливости настолько полная, что не верится, что книга написана в 2011.
* Егор Чекрыгин, «Хроники Дебила» — яркая черта всего местного населения, начиная от радикального «только наши племя Люди, а потому остальных можно убивать почти всегда» кочевников, до «их бы неплохо ограбить, но это не выгодно» в развитых городах и у торговцев. Единственный носитель идеи равенства всех людей это попаданец из Москвы будущего, но и ему приходится на время принять эту концепцию. Протагонисту так и не удалось выбить эту концепцию даже у наиболее близких ему людей, пришлось объявлять всех людей мира буквально пятиюродными братьями, благо что в некотором роде, с учетом обширных брачных союзов, слоновьей памятью местных на родственные связи и внедренной практике приема в племя чужаков, так оно и было.
* Егор Чекрыгин, «Хроники Дебила» — яркая черта всего местного населения, начиная от радикального «только наши племя Люди, а потому остальных можно убивать почти всегда» кочевников, до «их бы неплохо ограбить, но это не выгодно» в развитых городах и у торговцев. Единственный носитель идеи равенства всех людей это попаданец из Москвы будущего, но и ему приходится на время принять эту концепцию. Протагонисту так и не удалось выбить эту концепцию даже у наиболее близких ему людей, пришлось объявлять всех людей мира буквально пятиюродными братьями, благо что в некотором роде, с учетом обширных брачных союзов, слоновьей памятью местных на родственные связи и внедренной практике приема в племя чужаков, так оно и было.
* «[[Незнайка/Приключения Незнайки и его друзей|Приключения Незнайки и его друзей]]», эпизод с [[эффект Незнайки-художника|художественной выставкой Незнайки]]: всех коротышек он изобразил в нелепом и смешном виде, и они смеялись над чужими портретами, но страшно обижались на свои. Это Пончик? Бу-га-га, жиртрест, скоро лопнешь! Это Знайка? Гга-ха-ха, учёный осёл! А это кто? Я? Снимай портрет, а то накажу!
* «[[Незнайка/Приключения Незнайки и его друзей|Приключения Незнайки и его друзей]]», эпизод с [[эффект Незнайки-художника|художественной выставкой Незнайки]]: всех коротышек он изобразил в нелепом и смешном виде, и они смеялись над чужими портретами, но страшно обижались на свои. Это Пончик? Бу-га-га, жиртрест, скоро лопнешь! Это Знайка? Гга-ха-ха, учёный осёл! А это кто? Я? Снимай портрет, а то накажу!

Пожалуйста, учтите, что любой ваш вклад в проект «Posmotreli» может быть отредактирован или удалён другими участниками. Если вы не хотите, чтобы кто-либо изменял ваши тексты, не помещайте их сюда.
Вы также подтверждаете, что являетесь автором вносимых дополнений, или скопировали их из источника, допускающего свободное распространение и изменение своего содержимого (см. Posmotreli:Авторские права). НЕ РАЗМЕЩАЙТЕ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ ОХРАНЯЕМЫЕ АВТОРСКИМ ПРАВОМ МАТЕРИАЛЫ!