Справочник автора/Психические заболевания

[Здесь однажды будет шапка статьи, написанная специалистами, и/или эрудитами, близкими по качеству своих знаний к профессиональному уровню]

Паранойя

Что общего абсолютно у всех разновидностей паранойи? Навязчивая идея, и/или навязчивый страх. Но не простая идея (в том числе, как вариант, насчёт некоторого пугающего фактора, реального или же воображаемого), а превратившаяся в болезненную систему, в развитую структуру. Такая, на основе которой воздвигнута целая воображаемая конструкция. У параноика всегда «глаза велики — чего нет, и то видят». Не все с такой чертой — параноики… но у всех параноиков такая черта есть.

Паранойя: характерные черты и образцы

• Признаком паранойи может быть — но совсем не обязательно является! — настойчивое пренебрежение принципом Оккама. Этот принцип, как известно, гласит: «Не добавляй воображаемые сущности сверх необходимого». То есть воображай некую деталь, некий фактор, только если без этого ну никак не получается построить связную картину (на твой взгляд); а иначе ты уже рассуждаешь некорректно, ты уже каким-то образом предубеждён. Так вот, параноик очень часто плевать хотел на принцип Оккама, потому что этот принцип мешает его главному стремлению: яро воображать себе нечто конкретное, или даже чётко не прописанное (привлекательное и/или увлекательное и/или устрашающее), вне зависимости от того, насколько оно логично, правдоподобно, вероятно, значительно. Принцип Оккама представляет собой трезвый подход, а параноик именно в этаких-то вопросах от трезвости далёк (и фактически, осознавая или нет, хочет быть от неё далёк), иначе не был бы параноиком. Параноик как бы говорит (вернее, говорил бы это самому себе, если бы был сам с собой честен, проявлял бы критику к собственному состоянию): «Плевать, реально оно или нет — я буду думать, что оно реально. Или ещё и „распишу“ то, как я его себе представляю, сколь можно подробнее. Потому что так мне приятнее и/или спокойнее — а иначе меня будет слишком уж дёргать». Парадоксальным образом, параноика зачастую начинает ещё пуще дёргать как раз от того, что он себе напридумывал.
• Ярким вымышленным примером тяжёлой паранойи является казус Глартира из Oblivion. Глартир попросит главного героя проследить за тремя другими городскими жителями, и, независимо от того, сообщил ли герой о подозрительной деятельности кого-то из них или доложит, что все подозреваемые невиновны и занимаются обычными делами, Глартир выхватит топор и пойдёт кого-нибудь убивать — либо одного из подозреваемых, либо самого протагониста, которого заподозрит в сговоре с теми самыми подозреваемыми.

Шизофрения

«	Грёзы — вкуснее [чем действительность]!	»
— Телесериал «NEXT», третий сезон. Психиатр сверхкратко объясняет, что такое шизофрения.

Шизофрения: характерные черты и образцы

«	Звёзды есть мыши.	»
— В. Незвал, «Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт». Девочка имитирует шизофрению, после того как персонаж-шизофреник отчётливо дал ей понять: адекватные проявления не прокатят.

«	Но не люблю я смысл: немного он прокисл.	»
— Стихи одного шизофреника

Одна из самых ярких и узнаваемых черт шизофрении — стремление (нередко лишь подсознательное, неосознаваемое — но упорное) «психологически уползти» от подлинных, существующих закономерностей, прослеживаемых в реальности (так, как будто они чем-то «пугают», отвращают больного), и выдумать вместо них «другие», причём совершенно «от балды», в как можно большем отрыве от логики/фактов. И эти другие-то, выдуманные, потом и выдавать за якобы «существующие закономерности». При этом может отмечаться попытка построить «какую-то совсем другую, альтернативную логическую систему» — но алогизм такой «логики» всегда довольно-таки очевиден.

• Это может выражаться, в частности, в «переосмыслении»: в упорных попытках придумать хорошо известному — или даже общепонятному — термину какое-то другое, совсем стороннее значение, с традиционным/общепринятым демонстративно не связанное. И далее больной упорствует именно в таком, принципиально некорректном, употреблении термина.
  • Знакомой одного из авторов статьи официально ставили среднетяжёлую шизофрению. Эта молодая — не достигшая и 30 лет — особа под словом «фашист» искренне и упорно понимала (потому что очень хотелось) не то, что под ним понимают все образованные люди, а… прекрасного человека, полного достоинств, в частности — всем помогающего и обо всех заботящегося. Она так и говорила с гневным возмущением, когда желала заклеймить кого-то за присущий ему, на её взгляд, эгоизм, чёрствость и т. п.: «Ты — не фашист!! Как тебе не стыдно!». Она же на полном серьёзе утверждала, что гитлеровцы в 1940-х годах пришли в Россию, чтобы ей, России, всячески помочь (а вовсе не с целью её порабощения), а что при этом были вооружены, так это, мол, потому, что в древнегерманской традиции жених приходил свататься к своей невесте, непременно будучи вооружённым — в знак готовности её защитить. А их, гитлеровцев, дескать, просто неправильно поняли — отсюда и «совершенно нелепая, ненужная» война, многолетний плод недоразумения… И нет, девушка не троллила, она во всё это верила.
  • [именно здесь, следующим пунктом, — потому что это тоже случаи шизофренического «переосмысления», — будут те пресловутые примеры «про Остров сокровищ», когда будут проанализированы и систематизированы]

Другая типичная черта шизофрении — «великолепное» игнорирование ряда фактов (плевать, что важных), если они чем-то не устраивают, если «о них не нравится думать». Разумеется, без них картина получается неверной — даже если, на поверхностный взгляд, «очень стройной». Неверной?.. а шизофренику пофиг. Он не за «верностью» гонялся, а за тем, что он сам неосознанно засчитывает как приятные (успокаивающие) ощущения, идеи, построения, и т. п.

Также за многими шизофрениками замечено придумывание закономерности на пустом месте (там, где её заведомо нет), либо самоцельное, настойчивое желание выдать непринципиальное сходство за «ключевую, что-то в корне меняющую закономерность». При этом возможны и другие профанации логики, в частности: упорное путание следствия с причиной; приписывание символике «самостоятельной силы, что-то магически меняющей внутри самой природы вещей», и т. п.

• У одного из авторов статьи была знакомая половозрелая шизофреничка (официальная) — другая, не та, что в примере выше (не та, что с «фашистом»). Она, в частности, говорила: «Зло — это плохо. „Злато“ не случайно звучит очень похоже на „зло“! Значит, деньги — это плохо. Потому так и называются. Более того, злато и зло — явления одного порядка именно потому, что называются похоже!».