Унылый Совок/Пятиминутка реальности

Это подстатья к статье Унылый Совок. Плашки и страницы категорий здесь не нужны.

Как и смежные тропы, «Унылый совок» является бастардом реальности и вымысла. Ситуация усложняется еще и тем, что в разные периоды существования СССР градус унылости сильно варьировал. Образ «унылого Совка», как несложно догадаться, восходит к эпохе застоя; говорить про гулаги и рабов даже убеждённым антисоветчикам уже было как-то неловко, но серьёзные недостатки действительно имелись, а со временем только усугублялись. Это во многом зависело и от регионов — в крупных городах и дотационных областях снабжение было неплохим, но чем дальше от них, тем больше встречались дефицит и необходимость «доставать» относительно редкие товары окольными путями (что периодически встречалось и в наиболее обеспеченных местах). В культурной жизни все было отнюдь не так уныло и не так однозначно, хотя — что уж греха таить! — настоящее приобщение к мировой массовой культуре произошло только в Перестройку. С классикой было лучше - золотой фонд мировой культуры был доступен и активно популяризировался. Именно в советское время были переведены на русский язык почти все крупные зарубежные писатели, а их произведения издавались многотысячными тиражами. У деятелей отечественной культуры всегда существовал риск попасть в опалу, не вписавшись в линию партии или конкретного чиновника-самодура. Последствия были, конечно, не столь серьезные, как в «рабско-гулагскую» эпоху, но стать объектом травли в печати и лишиться возможности заниматься любимым делом — тоже, знаете ли, не очень приятно. Более успешным творцам приходилось протаскивать многое под радарами, что не прибавляло им нервных клеток.

Между тем базовые потребности советского гражданина в общем и целом всё-таки удовлетворялись, а для поколений, выросших в эпоху Гражданки, коллективизации и Великой Отечественной, это время вообще могло показаться раем. Благодаря массовому образованию (включая высшее) в Союзе уже начиная с 1930-х годов большинство населения получило шанс выбирать себе занятие не по имеющимся возможностям, а по желанию, ограниченному способностями. Разумеется, это не распространялось не некоторые элитные виды деятельности, но в целом даже самые последние крестьянские дети имели реальную возможность стать летчиками, учеными, военными и т. д., в том числе даже политиками, то есть социальные лифты работали. Что касается досуга, то начиная с 1930-х у большинства советского населения появилось и свободное время, и возможность его проводить, так как государством была создана целая сеть культурно-досуговых учреждений: клубы, кинотеатры, библиотеки, музеи, детские и подростковые кружки, массовый спорт и т. п. В послевоенный период стали широко доступны путешествия по СССР и странам соцлагеря, а также санаторно-курортный отдых. Проще говоря, возможности для реализации личных интересов и духовных потребностей были, причем почти на всем протяжении советского периода.

Но тут сработал закон, о котором писал Маслоу: после того, как народ решил базовые проблемы, потребности стали выходить на более высокий уровень (причём в начале 50х лично Сталин дал дальнейшее направление развитию страны — что мол, как только удовлетворим потребности физические, то далее будем удовлетворять культурные, а они бесконечны. Глядя на то в каких масштабах поглощают сериалы наши современники следует признать его правоту). А большего советская система по вполне определённым (разнящимся в зависимости от мнения и политических взглядов конкретного человека) причинам дать не могла. Почти всё советское время прошло под сенью такого явления как дефицит, причем если к концу 1940-х удалось победить голод, а к концу 60-х — нехватку недвижимости, то нехватку товаров народного потребления так до конца победить и не удалось, поскольку заточенные под это дело артели упразднили ещё в хрущёвское время. Даже в лучшие годы СССР ощущался острый недостаток модной и разнообразной одежды (шили на коленке по выкройкам из «бурды»), популярной музыки (привозили кассеты из за рубежа и копировали, заложив основы института пиратства), развлекательного кино и литературы («это всё не нужно советскому народу»… как оказалось, нужно), «продвинутых» детских игрушек. Не хватало бытовой техники (см. «кухонные дебаты». У западного потребителя есть стиральная и посудомоечная машины, а у нас есть холодильник, а ещё мы запустили в космос человека), а некоторые ее виды (например видеомагнитофоны) по сути отсутствовали или появились уже «под занавес». Такое явление, как дизайн интерьеров и производимой продукции, находилось в зачаточном состоянии. Вопреки распространенному заблуждению, путешествия в страны дальнего зарубежья были возможны, но весьма дорогостоящи и сложны организационно, поэтому большинству населения доступны не были. Свою роль играло и то, что советская пропаганда не могла внятно объяснить, почему нужно стоять часами в очередях за дефицитным товаром, пока из каждого утюга похваляются надоями и братской помощью развивающимся странам Африки (см. фотку Майкла Джексона с фотоаппаратом «Зенит»), а пропаганда западная успешно склоняла многих (особенно молодёжь) сомневаться в правильности социалистического курса и симпатизировать капиталистическому (насколько эти сомнения справедливы, опять же зависит от точки зрения).

Проще говоря, в вопросах яркости/унылости в СССР было хорошо в плане организации досуга, но плоховато с культурной и материальной частью. Из всех этих недостатков родился образ сравнительно безопасного и стабильного (эта часть образа роднит данный троп с его оптимистичным братом), однако серого и монолитно-тоскливого, как бетонная стена, общества, в котором жить можно, но хотелось бы чего-то получше.

• С организацией досуга тоже было всё не совсем копенгаген. Отчасти этому способствовала поощряемая партийными идеологами «диктатура хорошего вкуса», насаждаемая старыми девами из худсоветов (это даже не Главлит, вымарывающий антисоветчину и разглашение государственных тайн, а хуже). В любой стране мира, в соответствии с правилом Парето, спрос на высокую культуру предъявляет не более 20 % населения, остальным надо чего попроще, вплоть до матерных частушек (вспомним, что солдаты из «Швейка» предпочитали петь не патриотическую Gott erhalte unser Kaiser на музыку великого Гайдна (ту же, что и в нынешнем гимне Германии), а «Шли мы прямо в Яромерь», чуть более чем полностью посвящённую кишечным газам и их выпусканию), и их запросы тоже надо удовлетворять, они не в меньшей степени граждане, чем рафинированные интеллигенты и упомянутые выше старые девы. А не тащить их за уши на оперный спектакль, где они засыпают от скуки на первых тактах увертюры. Плюс идеологическая пеня, требовавшая от артистов обязательного включения в репертуар чего-нибудь патриотического — о войне, о партии, о труде и т. п. (это давало неплохой заработок членам Союза композиторов и Союза писателей, но 90 % такой продукции было более чем уныло-фекального качества, разве что Давид Тухманов мог запилить что-то весьма забойное по предложенным темам: «День победы», «Я, ты, он, она — вместе целая страна», песню про Олимпиаду-80 в современной стилистике, «Сияй, Ташкент, звезда Востока» и т. п.; а до войны и в ранние послевоенные годы хорошую и при этом идейно выдержанную музыку (соответствующую вкусам и моде того времени) поставляли Дунаевский, Блантер и бр. Покрасс, ну и Александров, конечно же). То, что соответствовало запросам значительной части населения младше 35-40 лет, вроде того же ужасно вульгарного, но ещё в большей степени популярного «Массового лая» с сусально-приторным Юрочкой Шатуновым, ночным кошмаром любого обладателя мало-мальски приличного вкуса, появилось лишь в Перестройку и было востребовано «на ура». И, что самое немаловажное, те, кто воспринимал «Массовый лай» или «Комбинацию» (чуть менее чум полностью посвященную сваливанию из Совка путем выхода замуж за интуриста), или прочий подобный шлак на ура, не прилетели из параллельного мира, и не были выращенными западными спецслужбами в ядре Матрицы в горе Кристалл Пикс ради верчения мира на стержне деградации биороботами. Это были люди, воспитанные самой правильной советской системой образования на самых правильных мультиках и в атмосфере диктатуры хорошего вкуса.

• Что до унылости (именно унылости, а даже не низкого качества продукции), то на нее тоже были свои обстоятельства. Почему наша промышленность может выпускать новые двигатели для самолетов, но не может выпускать одежду человеческого дизайна, неужели это настолько труднее? Что же, давайте попробуем дать ответ. Просто нельзя всеми отраслями экономики рулить одинаково. Ошибки, дураки и самодуры есть везде. Но предприятие не понесет убытки оттого, что покупатели не станут брать их унылое говно. Дело даже не в том, куда они денутся. Это болезнь всего советского периода, но она симптом, а не основное заболевание. А основное заболевание в том, что предприятие-то работает не на продажу. Предприятие выполняет план — столько-то единиц продукции в год. На это она получает от государства деньги на материалы, оборудование и ЗП. Что будет с продукцией дальше — не его дело. Так может (и даже скорее должно) работать производство стали или бетона, или иных «системных» товаров. Но с товарами народного потребления выходит не очень. Еще точнее, это работает, когда можно подогнать продукцию к неким стандартам — ГОСТ-ам и т. д. (и то, ГОСТ - как и другие системы стандартизации - это не требования к качеству Но что делать именно с унылостью дизайна и прочими моментами, которые не застандартизируешь? Торговые точки тоже не закупают у заводов продукцию и не перепродают, а наценку себе, налоги государству. Они реализуют то, что привозят, а средства от реализации продукции сдают в бюджет, от которого же получают средства на зарплату, и, как ни странно, они не виноваты в том, каким барахлом торгуют. И что же заставит производителя следить за последними тенденциями моды времен бывшего принца Уэльского, давно ставшего королем и уже в том же статусе помершего (с)? Местком, завком, партком? Старые девы из худсоветов? А что тяжелая промышленность? Там тоже было не все замечательно, но у техники, по крайней мере, есть ТТХ. И любой элемент конструкции на них влияет. И откровенно дурящий конструктор, как минимум, должен обосновать свое экстравагантное видение. А если нет, то за срыв гособоронзаказа своими тараканами мог и быть привлечен к ответственности, причем до самой тяжкой. А что автор очередного «директивного бантика»? За ним приедут из НКВД, за то, что некие Г. и П., увидев друг друга в вашей продукции, передумали создавать отношения, семью, детей и продуктивно жить и работать на благо страны? Вот и делалось все, кроме оборонки, откровенно на отцепись…