Справочник автора/Права человека

Зачем это нужно и как они должны работать.

Определение

Существует две концепции прав человека: концепция правового позитивизма и концепция естественного права.

Правовой позитивизм

Хотя мы все часто слышим о естественных правах, которые принадлежат человеку от рождения и не зависят от их закрепления в законе, понятно, что пока государство не признаёт и не охраняет какое-то право, это право ничего не стоит. Вы можете сколько угодно говорить, что у вас есть право ходить по Луне или право заниматься сексом, но пока государство не пропишет это в своих законах, фактически у вас этого права не будет, ведь когда вы пойдёте с этим заявлением в суд, прокуратуру или ЕСПЧ, никто и пальцем не пошевелит, чтобы достать вам космический корабль с длинноногой красоткой внутри.

То есть, с точки зрения правового позитивизма, право — это не отсутствие запрета, это обеспеченная государственным принуждением возможность. Если государство не приняло на себя обязанность, которой ваше право соответствует (что происходит автоматически, когда право записывается в каком-нибудь законе), этого права у вас нет. В данный момент позитивистская концепция доминирует в странах так называемой романо-германской правовой семьи, к которым относятся в первую очередь страны континентальной Европы, в том числе Россия, и именно для возложения на государство обязанности по охране прав человека права записываются в законах.

Иногда права сравнивают с дыркой от бублика: дырка нематериальна и существует потому, что существует вполне себе материальный бублик — чьи-то обязанности. «Право контролёра требовать билет» — это всего лишь обязанность пассажира показать билет контролёру, если тот потребует. И обязанностей тоже не существует без ответственности за их неисполнение. Почему тогда законы не состоят из перечисления правонарушений и наказаний? Потому что конструкция «право—обязанность—ответственность» показала себя достаточно гибкой и удобной, чтобы все к ней привыкли.

Естественное право

С другой стороны, концепция правового позитивизма страдает очевидным изъяном: а если «государство пропишет в своих законах», что все жиды города Нью-Йорка должны собраться в на северо-восточном углу Центрального парка и там убить себя об стену ядом — то что, следует будет пойти и убиться? Даже если за это демократичнейше и честнейше проголосует 90% населения Нью-Йорка? Ерунда, правда? Как-то интуитивно чувствуются, что есть ряд вопросов, по которым и государство с его законами, и мнение 90% избирателей следует решительно и бескомпромиссно посылать нафиг. Поднимите руку те, кто готов вопрос о том, иметь ли ему право на жизнь или нет, делегировать «прописывающему законы» государству? А? Э. Так-то, дружок, в этом-то всё и дело. Право на жизнь, свободу, стремление к счастью не может существовать лишь постольку, поскольку кто-то где-то что-то там «прописал». А коли так, коли права человека не «даруются» ему неким сувереном, будь этим сувереном хоть «мы, Божией милостью самодержавный монарх Вася Пупкин», хоть «мы, многонациональный народ Российской Федерации», но существуют — значит, они принадлежали человеку с рождения.

Родиной концепции естественного права является революционная Франция, однако наиболее полно и последовательно ныне она применяется в Соединённых Штатах Америки.

С этой точки зрения, всякого рода декларации прав являются не их введением (до декларации не существовало, после декларации существует), а их констатацией (существовало до декларации, существует и после). Правоведы не изобретают права, а методом тыка вычленяют некие общие закономерности и находят им объяснение. Ну вот как гравитация существовала и до работ сэра Исаака Ньютона, который её не изобрел, а всего лишь открыл и объяснил. И как до работ Ньютона действовала гравитация, так же на социум действовало признание/непризнание за человеком определенных прав. Представим себе некоего средневекового государя, который, ничего не зная про Эф равно Джи эм один эм два на эр в квадрате, издал эдикт, что-де отныне короли летают как птицы, вышел из окна… и вскоре на собственной шкуре убедился, что мало заключить с подданными общественный договор, надо бы еще и объективную реальность учитывать. Точно так же другой средневековый государь может издать указ, или, скажем шире, создать в рамках правового поля подведомственной территории ситуацию, что-де нет у людишек никаких прав, и… Съездите в Санкт-Петербург, зайдите в усыпальницу Петропавловского собора да спросите у духа Николая II: и как, помог ему его правовой позитивизм?

С точки зрения естественного права, право — это именно отсутствие запрета. Да, у вас вот прямо сейчас есть право ходить по Луне и заниматься сексом. Оно есть. Вас его никто не лишал и в нем не ограничивал. Да, с возможностью реализации этого права у вас могут возникнуть некоторые трудности — но это уж не к государству вопросы. Стройте ракету, ищите себе длинноногую красотку, но сами, всё сами. Государство максимум что сделает, это проследит, чтобы вас в этом праве никто не ограничил и чтобы вы, в рамках реализации этого своего права, не посягнули бы на права других. И так будет до тех пор, пока проблема загрязнения поверхности Луны пользованными презервативами не встанет перед государством достаточно остро, чтобы оно сподобилось на издание закона «О порядке посещения Луны», в котором и будут прописаны все ограничения для этого дела, и связанные с этим обязанности должностных лиц.

Из этого, однако, вытекает и главнейший недостаток концепции естественного права: само по себе оно никого ни к чему не обязывает. Правовой позитивизм склонен рассматривать всякое право в неразрывной связке с возможностью его реализации. Точнее даже, с обязанностью государства обеспечить такую возможность. Мы пишем о праве на жизнь — значит, создаем условия для жизни. Мы пишем о праве на охрану здоровья и бесплатную медицинскую помощь — значит, создаем в обеспечение этого права какие-то фонды, службы, методы; они могут быть тормозными и неэффективными, но они хотя бы есть. А про право каждого на секс мы не пишем — по логике, нам что, после этого государственные бордели открывать прикажете? Но уж если пропишем — то да, придётся. А при естественно-правовом подходе права, ну, есть. Просто есть. Конечно, это всё очень круто и благородно, а вот как там насчет баб? Так, у каждого жителя США вообще-то есть право на медобслуживание. Реально же есть — покажите такого бедолагу, который лишен права обратиться к врачу на территории США. А вот как до возможности любого, рандомно взятого гражданина США это право реализовать дело доходит — тут же начинаются какие-то мутные пляски с благотворительными фондами, обамакерами, медикерами и консерваторами, возмущёнными тем, что деньги налогоплательщиков тратятся на непонятно что. И что тогда в этом толку? Возвращаемся к тому, с чего начали: пока государство не признаёт и не охраняет какое-то право, это право ничего не стоит.

Лишение и ограничение

Хорошо, мы разобрались с понятием, теперь давайте посмотрим, что же государства сами для себя написали. Вот, например, читаете вы Всеобщую Декларацию прав человека (Рез. III сессии Ген. Асс. ООН № 217 A) или вторую главу Конституции РФ (Собр. зак. РФ, 2014, № 31, ст. 4398), а там пишут, что у всех есть право на свободу и личную неприкосновенность. «Опа! — думаете вы — а ведь получается, что преступников в тюрьму садить нельзя? Какой же я умный, первый за 50 лет до этого додумался, пойду открою людям глаза на то, какой же безграмотный ненужный отстой все эти документы о правах человека».

На самом деле, вы просто столкнулись с особенностью юридической техники. В части 3 статьи 55 Конституции и в части 2 статьи 30 Всеобщей декларации сказано, что права всё-таки могут быть ограничены законом, но в строго определённых целях. В некоторых других документах пишут по-другому: например, в Европейской конвенции по правам человека и в Международном пакте о гражданских и политических правах в той же статье, в которой описывается право, пишется и возможное ограничение, специально для тех, кому лень читать до конца.

В связи с этим возникает вопрос — что значит «ограничить право»? Может, это то же самое, что «лишить права»?

Когда государство лишает человека какого-нибудь права, оно полностью отказывает ему в защите. Если убить человека, лишённого права на жизнь, убийца перед государством отвечать не будет. Если же право ограничено, то государство при определённых условиях будет препятствовать воплощению этого права в жизнь. То есть, приговорённый к смертной казни парадоксально не лишался права на жизнь, ведь если убитый горем потерпевший убьёт его по дороге на эшафот, потерпевший будет отвечать за убийство.

Именно из-за этой разницы важнейшие права человека даются с момента рождения, и их не нужно доказывать или заслуживать. В противном случае человек не будет находиться под охраной государства с момента рождения до того момента, когда его права будут государством признаны.

Отдельные права

Вообще, документы, касающиеся прав человека, рассчитаны на максимально широкий круг читателей, поэтому ничто не мешает вам ознакомиться с ними непосредственно. Ниже будут пояснения, раскрывающие детали.

Право на достоинство

Считается центральным в европейской правовой доктрине и единственным, которое принципиально нельзя ограничивать. По сути, все остальные права, закреплённые в конституциях и международных актах, да и сам факт их закрепления, являются следствиями провозглашения права на достоинство личности.

При этом никто не скажет вам точного определения. Большинство согласно с тем, что достоинство личности не ограничивается запретом пыток, что его нужно понимать шире — как запрет любого обращения, вызывающего у человека чувство собственной неполноценности и отрицания его прав и свобод. Само собой, чувствуют все люди по-разному.

То есть, вся концепция прав человека стоит на очень неопределённом фундаменте, но ничего лучше никто так и не придумал.

Право на жизнь

Является неотъемлемым, как и все конституционные права, но мы-то с вами уже знаем, что это на самом деле означает? Да, отобрать право на жизнь нельзя, но зато, в отличие от права на достоинство, его можно ограничить, то есть прописать в законе условия, при которых человека можно жизни лишить. К этим условиям могут относить необходимую оборону, задержание, приговор суда за преступление и так далее…

Свобода и личная неприкосновенность

По-хорошему, это лучше отделять от свободы передвижения (то есть, когда вам не нужно спрашивать у председателя колхоза разрешения поехать на дискотеку в соседнее село и переночевать там же). Личная свобода — это немного другое, это невозможность ограничения поведения человека и невозможность применения физического принуждения вопреки его воле. Или, конечно, воле законодателя.

То есть, например, нельзя задерживать человека в ИВС дольше 48 часов без судебного решения. Ведь помещение в ИВС — это не только запрет выходить из него, это ещё и определённый режим, возможность применения физической силы со стороны полиции — при помещении и со стороны охраны — при содержании.

Свобода слова

Означает, что по общему правилу лицо не будут наказывать за его слова. Исключений — очень много, так как люди по своей природе существа легковерные и склонные воспринимать все слова серьёзно. Практически во всех странах уголовно наказуемы призывы к вооружённому мятежу, террористическим актам или к совершению других преступлений. Да, за призывы убивать священников/депутатов/иностранцев можно сесть не только в России по 282 статье, но и в любой другой стране мира. Та же ситуация — с заведомо ложными сообщениями о терактах, под которые попадает в том числе реплики вроде «завтра в десять утра я пойду в школу и расстреляю одноклассников». Лучше перебдеть, верно?

• При этом следует чётко понимать (если нет желания прослыть душителем свобод), что не всякое мнение равносильно призыву к действию. Считать, что нынешняя власть заслуживает свержения, и гласно об этом говорить может быть справедливо, а может лживо и мерзко, но в обоих случаях — законно. Но когда вместо модуса «я считаю, что лучше бы свергнуть» появляется императив «все за мной свергать» — это уже подстрекательство к мятежу.

Клевета и диффамация — тоже очень распространённые исключения, и тоже преследуются уголовно. Степень общественной опасности оценивается по-разному: во Франции и примкнувшей к ней России предусмотрен штраф, а в Германии, если постараться (оклеветав политика, чтобы воспрепятствовать его профессиональной деятельности) можно получить аж пять лет лишения свободы.

Рука об руку со свободой слова ходит…

Свобода совести

Если очень коротко — недопустимость наказания за мыслепреступление. Если подробнее — право исповедовать любые убеждения (религиозные, философские, политические и другие), свободно, а не по принуждению, их менять или не менять, а также выражать их любым способом, не нарушающим общественный порядок. Даже если убеждения сами по себе экстремистские — выражать их могут не давать (ибо сами способы выражения ещё как нарушают общественный порядок), но принуждать к отречению от них и к присяге на верность каким-либо другим всё равно не могут… в идеале, конечно. По выражению, вложенному в уста Вольтера его биографом Эвелин Холл, «Мне отвратительны ваши убеждения, но я умру за ваше право их высказывать».

Важная и исторически первая часть свободы слова — свобода вероисповедания. Означает, что за спиной у миссионера, в пух и прах разносящего заблуждения еретиков, иноверцев и безбожников, не должны стоять держиморды, готовые в пух и прах разнести самих еретиков, иноверцев и безбожников. А еретики, иноверцы и безбожники, в свою очередь, могут отвечать контраргументами, но не силой.

• Пикантный факт: наличие государственной религии само по себе свободу совести никак не нарушает. При том условии, что государство оказывает поддержку «своей» церкви, а не ограничивает права всех остальных: скажем, финансирует строительство государственных храмов, но не препятствует гражданам на собственные деньги строить иноверческие. Естественно, почти никакая церковь, обретя статус государственной, на этом не останавливается, но тут вина не религии (ни конкретной, ни как института), а скотской природы лысых обезьян.

Свобода манифестаций

Возможность людей собираться под открытым небом, мирно и без оружия, чтобы выразить общее мнение. Государство же не должно этому препятствовать. Но ведь в толпе может найтись кто-нибудь, кто будет нарушать спокойствие: выкрикивать оскорбления, разбивать стёкла, перекрывать дорожное движение... Иными словами, нарушать права других граждан. Что же делать?

В идеале механизм проведения манифестаций должен выглядеть вот так: государство заранее пишет список мест, где можно проводить манифестации. Обязательно в центре города, а иначе в чём смысл? После этого организатор манифестации пишет государству, в каком месте из списка он её проведёт и когда это будет. Государство кивает ему и в назначенное время присылает полицейских пропорционально заявленному количеству участников. Все приходят, коллективно чему-то возмущаются и уходят.

Чего же в этом алгоритме быть не должно? У государства не должно быть возможности не кивнуть.

Право собственности

Возможность каждого человека иметь имущество, которым он может самостоятельно владеть, пользоваться и распоряжаться. Эта триада закреплена в ГК, на теоретическом уровне выделяют и другие правомочия собственника (можете загуглить, например, перечень Оноре из 11 пунктов).

Самое очевидное ограничение право собственности — обязанность платить налоги. Самое обидное в ней то, что налог — индивидуально безвозмездный платёж. То есть, граждане обязаны их платить не для того, чтобы государство их защищало, а просто потому, что государство сильнее. То есть разговоры о том, что «я плачу налоги, а они так и не поймали хулиганов, разбивших моё окно» исходят из ложной посылки и никуда не ведут. Не тратьте на них время.

С другой стороны, государство вам должно также независимо от того, платите вы налоги или нет.

Право на труд

Внезапно, почти ни в одной конституции не закреплено, в том числе в российской, и несложно догадаться почему. Если прописать, что у всех есть право на труд, то выйдет, что государство обязано дать каждому работу. Большинство государств, само собой, не берётся за это, поэтому пишут про «свободу труда», «свободу выбора профессии» и «содействие в трудоустройстве». Мы вам, конечно, поможем, но гарантий никаких не дадим.

Право на вступление в брак

Статья 16 Всеобщей декларации провозглашает это право для мужчины и женщины. Более того, для одного мужчины и одной женщины. Примерно такие же формулировки использует статья 12 Европейской Конвенции. Из этого следует, что полигамные и гомосексуальные браки, вроде как, оставляются на откуп национальному законодательству с учетом требований морали в каждом государстве. Однако ЕСПЧ толкует притеснения прав гомосексуалистов как нарушение права на достоинство, но к статьям 173 и 172 германского УК, запрещающих инцест и двоебрачие, почему-то претензий нет.

Очевидно, что в западных странах ограничения на вступление в брак имеют большее значение, так как одинокие люди платят большие налоги, поэтому и есть смысл бороться за их снятие. В России же единственным бонусом от вступления в брак является свидетельский иммунитет (Конст. РФ, ст. 51), но когда в последний раз вы его использовали?

Экзотика

Принцип, по которому работают права, вы уже поняли, да? Государство прописывает его в законе (если право очень важное — в основном законе), после этого принимает ещё законы или акты исполнительных органов власти, где прописывает понятия и механизм реализации, чтобы у граждан была возможность этим правом воспользоваться. Прописать можно всё что угодно, каким бы абсурдным это с первого взгляда не казалось (на занятие спортом, на модификацию сознания, на доступ в Интернет, etc), но если право всё же попало в закон, человек может пойти в суд и потребовать у государства содействия.