Стремительный домкрат/Другие поэты и писатели

Это подстатья к статье Стремительный домкрат. Плашки и навигационные шаблоны тут не нужны.

• А вот стихотворение Александра Левина «Как Николушка воевать ушёл» представляет собой пародию на означенное явление от начала до конца, и даже со встроенными редакторскими комментариями. Осторожно, не надорвите животики от смеха при чтении означенных примечаний!
  • Пополам с бонусом для современников — строчка «Колосится в полюшке спелый геркулес». Редактор шутки не понял, о чём честно сообщил в примечаниях, за что респект. Для большинства людей, родившихся в середине 1990-х и позже, поясним: «Геркулес» — советская торговая марка, под которой выпускались овсяные хлопья для утренней кашки (ешь по утрам «Геркулес», будешь сильным, как Геркулес!). В ранние постсоветские годы хозяйки продолжали называть геркулесом любую овсянку, но теперь слово подзабылось. Стоит предположить, что, если бы в полюшке рос не овёс, а рис, автор назвал бы его анклбэнсом.
  • На Кубани, например, овсянку в быту до сих пор называют геркулесом. Автор правки рискнёт предположить, что в некоторых других местечковых диалектах тоже.
• Оргия Праведников:
  • «Настасьино-2, или колхозная-алхимическая» — стёб над высокодуховными российскими индуистами и оммаж Гребенщикову.
  • «Говинда» — перевод русской народной песни «Степь да степь широкая» на санскрит.
• Нодар Думбадзе, роман «Солнечная ночь» — одна из глав целиком посвящена собранию студенческого писательского кружка, где МТА «радуют» руководителя кружка своими многочисленными домкратами.
• Небольшой отрывок романа «Атака Печенегов»:

«	Святобор был лучший из воинов Особой дружины. Хотя ему только исполнилось 14 лет, он уже был опытный ассасин и убил семерых. Это были неспокойные времена. России угрожали со всех сторон половцы, хазары и особенно страшные Печенеги, которые делали жестокие набеги на всю страну. Они уводили в рабство и насиловали, и мать Святобора тоже погибла от них. Юноша хотел отомстить и стал лучшим из лучших. Его заметили, и теперь каждый вечер он с остальной дружиной пировал на княжеской тризне. Князь окружал себя ассасинами, потому что Печенеги могли менять обличье, и князь доверял судьбу страны и безопасность только им. Принесли много еды, но Святобор был к еде совершенно равнодушен и ел очень мало. Выпив ковшик водки, он не расслабился, а пошел искать кого-нибудь подозрительного. Он предчувствовал сердцем тревогу. Князь заметил молодого ассасина и подозвал его сюда рукой. — Я хочу, чтобы ты позаботился сегодня ночью о моей дочке, только без глупостей, — сказал князь. Дочь князя царевна Всеволода стояла рядом с отцом. Она была очень стройная, с высокой торчащей вперед грудью и манящими острыми сосками, выпирающей из-под худых девичьих плеч. Она улыбнулась юному воину призывно и испытывающе, так что ассасин облизнул от мысли о неожиданной любви губы собственным языком. Всеволода сразу вошла в его сердце. — Отведешь ее сегодня ночью к знахарке, — сказал князь. — Я боюсь, что царевна проклята. Только ведьма, живущая в Квартале Гильдий, может сказать, так это или нет. Князь хотел сказать еще что-то, но Святобор тут понял, что он в опасности. И резко толкнул князя и девушку, так что те попадали со стола. Над ухом просвистела заточенная метательная звездочка, вонзившись в стену, сразу задымившуюся от сильного яда. Слуга, принесший кабана, зловеще ухмылялся. Святобор, изловчившись, пинком сорвал с него маску, под ней оказалось клыкастое лицо Печенега с горящими красными глазами. Не теряя ни секунды, Печенег запрыгнул на лежащего князя и стал делать то, зачем пришел, своим убийственным кривым кинжалом. Но Святобор не дал ему кончить: он сам лег сверху на Всеволоду, покрыв ее от врага своим могучим телом, и сильными пинками заставил Печенега убраться от его сюзерена. Оскалясь, зловещий монстр выхватил ятаган. Но удавка Святобора оказалась быстрее: она молиненосно свистнула в воздухе, как вспышка, и в зал вбежали дружинники князя. Печенег был мертв. Задыхающаяся Всеволода смотрела на своего нового друга с выраженеим восторга и благодарности. Потом увидела отца и отвела взгляд, смутившись своего неожиданного прорыва…	»
— Ужос!

• Виктор Ардов, «Исторические романы», пародия на типичных МТА. Все три МТА — Почвенник, Стилист и Халтурщик — допустили в своих текстах целое море ошибок, но третий, пожалуй, в плане ошибок затыкает за пояс обоих своих коллег:

«	…Царь Иван Васильевич выпил полный кафтан пенистого каравая, который ему привез один посол, который хотел получить товар, который царь продавал всегда сам во дворце, который стоял в Кремле, который уже тогда помещался там, на месте, на котором он стоит теперь. — Псст, человек! — крикнул царь. — Чего изволите, ваше благородие? — еще из хоромы спросила уборщица, которую царь вызвал из которой. — Меня кто-нибудь еще спрашивал? — Суворов дожидается, генерал. Потом Мамай заходил — хан, что ли… — Скажи, пускай завтра приходят. Скажи, царь на пленуме в боярской думе. Пока уборщица топала, спотыкаясь о пищали, которые громко пищали от этих спотыкновений, царь взялся за трубку старинного резного телефона с двуглавым орлом на деревянном коробе. Он сказал в трубку: — Боярышня, дайте мне царевича Ивана. Спасибо. Ваня, — ты? Дуй ко мне! Живо! Царевич, одетый в роскошный чепрак и такую же секиру, пришел сейчас же. — Привет, папочка. Я сейчас с индейским гостем сидел. Занятный такой индеец. Весь в перьях. Он мне подарил свои мокасины и четыре скальпа. Зовут его Монтигомо Ястребиный Коготь. — А с татарским послом виделся? — Это со стриженым? Будьте уверены. — Татарин — он бритый. — Стриженый. — Бритый!.. Царь Иван ударил жезлом царевича, который, падая, задел такой ящик, в котором ставят сразу несколько икон, которые изображают разных святых, которых церковь считает праведниками. Тут прибежали царские стольники, спальники, рукомойники, подстаканники и набалдашники…	»
— Педаль в асфальт

• А. Аверченко, «Неизлечимые» — писатель Кукушкин пытаясь угодить и вкусам публики и требованиям издательства сочиняет рассказы, в которых на фоне грохота сыплющихся домкратов всё заверте…
• Дети против волшебников — скрывающийся под личиной несуществующего Никоса Зерваса малолетний талантливый автор (хотя реально неизвестно даже, кто это вообще был и даже сколько было авторов) из-за возраста и невежества наплодил домкратов на целый автосервис, достаточно нескольких примеров:
  • Калёные офицерские кости. Нет, это не про людоедство, это автор, видимо, хотел сказать «закалённый».
  • Калибр 45 мм именуется «сорок пятым калибром».
  • «Широкоплечий до квадратуры». Автор еще не проходил по геометрии квадратуру круга, но слово где-то слыхал.
• «Любэ», «По высокой траве» (автор стихов — Игорь Гладкевич). «Меж высоких стогов — золотая стерня. Ну-ка стану босою ногой, теплотой обласкает земля.». Ну, если идущий индийский йог — тогда да, обласкает. Или, если подошвы задубели от хождения босиком. Потому что стерня — это остатки скошенных злаков (именно злаков, а не просто травы). Для босой ноги — все равно, что на аппликатор Кузнецова, к примеру, стать. Или на ежа.
  • Лирический герой явно из деревни, и ноги у него именно что задубевшие от многолетней ходьбы босиком. В том числе по стерне, конечно же (русские крестьяне могут, умеют, практикуют).