Автор подмигивает
Привет, дорогая аудитория! Мы с тобой старые друзья, мы вместе съели пуд соли, и если я растыкаю по своим произведениям пасхальные яйца, отсылающие к событиям собственной жизни и фактам о себе самом, рассчитывая на наше долгое знакомство — ты поймёшь и посмеёшься. Впрочем, если мы с тобой встречаемся впервые и ты не распознаешь моих подмигиваний — тебе это не испортит малину, потому что они органично встроены в канву повествования, и для тебя все будет выглядеть, как будто так и надо.
Внимание! Это субтроп к опоре на четвертую стену. Когда автор открыто обращается к читателю, как Пушкин или Булгаков — это не наш случай. Это также субтроп к пасхальному яйцу, но это не касается тех случаев, когда пасхальные яйца отсылают к произведениям других авторов. Это не касается тропа На тебе!, но может оказаться рекурсией. И не надо путать этот троп с тропами Бонус для фанатов и Цепочка преемственности. В нашем случае автор указывает на свою персону, а не на свое творчество.
Примеры
Литература
Русскоязычная
- Субверсия: Пушкин и Лермонтов истово открещиваются от того, что изобразили в Онегине и Печорине соответственно самих себя: Пушкин прямо в тексте романа, Лермонтов — в предисловии.
- Да и по справедливости — на Пушкина похож скорее Ленский.
- Печорин похож на Лермонтова примерно так же, как Ким похож на Киплинга, а Жюльен Сорель на Стендаля: автор представил себя более красивым, обаятельным, решительным.
- Есть даже версия, что Евгений Онегин — это такой «коллективный портрет» автора: Ленский — юношеская пылкость и идеализм, Онегин — разочарованый окружением, современниками и страной вообще, а Татьяна — снова поменявшая взгляды на отчизну, между долгом и чувством выбирающая долг (чем от Онегина и отличается). Своеобразное «на тебе!» раннему Пушкину от позднего Пушкина — причем речь не про творчество, а про характер.
- «Космоолухи»: киборг Ланс — отсылка к коту автора, которого зовут так же.
- Юрий Нестеренко открыто признаёт, что в Джордже Райте из «Крыльев» он изобразил самого себя.
- Метавселенная Рудазова, о дааа. Бонус знатокам Слова Божия. И ещё призовая вишенка порой перепадает тем, кто читал и читает авторский блог.
- Сергей Лукьяненко любит давать второстепенным персонажам имена своих друзей и знакомых — порой искажённые или ещё как-то «замаскированные», но узнаваемые. И не только персонажам: например, литературный клуб «Штурман» из «Осенних визитов» — отсылка к фидо-эхе «Лоцман» (LOTSMAN.LOCAL).
- Писатель Ярослав Заров в тех же «Осенних визитах» почти неприкрыто списан с самого автора.
На других языках
- Особенно известен этим Стендаль. Андре Моруа так охарактеризовал эту его черту: "Когда он приступает к сюжету новой книги, у него всегда наготове сундучок с марионетками. Что же это за марионетки? Прежде всего это человек, которым хотел бы быть сам Стендаль. Он молод и, как правило, красив, достоин любви, но робок, потому что сам тоже способен к любви и вследствие этого теряется в присутствии любимого существа… Однако, полюбив, герой, благодаря своему мужеству и сильной воле, способен преодолеть любые препятствия. Стендалю нравилось помещать такого героя в самые различные положения.
| Свёрнуто |
|---|
|
В «Красном и черном» он превращает его в юного семинариста, такого же, каким был в жизни Берте, другими словами – в человека из народа. Когда Стендаль писал «Люсьена Левена», ему захотелось видеть себя в роли сына банкира. В «Пармской обители» он стремится представить, каким был бы Анри Бейль [настоящее имя Стендаля], родись он итальянским вельможей. Таким образом, все романы Стендаля – некая игра воображения, и в роли их главного героя неизменно выступает сам Стендаль, разумеется идеализированный. Вторая марионетка – это женщина, которую Стендаль мечтает полюбить. Женщина, которую он мечтает полюбить, – идеальная женщина, какую не встретишь в жизни: она необыкновенно хороша собой, необыкновенно чиста и все же становится его возлюбленной. «Только благородные души, – говорит Стендаль, – заслуживают любви». В «Красном и черном» роль такой женщины играет госпожа де Реналь. В «Пармской обители» – Клелия Конти. Третий персонаж – это женщина, которой мог бы быть сам Стендаль, если бы он родился женщиной. В «Красном и черном» подобная роль принадлежит Матильде де ля Моль, то есть женщине, которая, как и сам автор, наделена энергией людей Возрождения. Это натура сильная в отличие от тех женщин, каких любит Стендаль: они существа слабые, готовые покориться. В другом романе, «Ламьель», Стендаль силой творческой фантазии вообразил себя женщиной. Вы знаете, что, когда у Флобера спрашивали, кто такая госпожа Бовари, он отвечал: «Госпожа Бовари – это я». Стендаль мог бы сказать: «Ламьель – это я». Или, говоря точнее: «Ламьель – это Жюльен Сорель». ... Таким образом, схема романов Стендаля относительно проста. Это не мешает им быть подлинными шедеврами, хотя их остов почти неизменен». |
- Эрих Мария Ремарк и не стеснялся того, что его герои — авторские аватары в большинстве своем.
- Pадолго до Кинга этим занимался Говард Филлипс Лавкрафт, а вы как думали? Дополнительные очки: он подмигивал особенно усердно со страниц текстов, которые писал в качестве
литературного неграписателя-призрака и потому не подписывал своим именем. - 87th Precinct — Эд Макбэйн большой любитель этого тропа. Когда ты пишешь цикл романов на протяжении 50 лет, трудно удержаться и не позаигрывать с преданными поклонниками.
- В одном романе Жирный Олли Викс возмущается «каким-то итальяшкой, который взял себе американский псевдоним и строчит под ним романы — типа, никто не допетрит, что он воп!» Настоящая фамилия Макбэйна — Сальваторе Альберт Ламбино.
- Детектива Кареллу, главного героя, Макбэйн описывает как «высокого широкоплечего мужчину с тёмными волосами и по-китайски скошенными книзу уголками глаз». Посмотрите на фото самого автора в молодости!
- Лэрд Баррон написал рассказ «More Dark», где, помимо неприкрытого «На тебе!» в адрес Томаса Лиготти, попадаются прозрачно завуалированные камео многих участников писательской и издательской тусовки современного хоррора. Ну а рассказчик отзывается на обращение «мистер Б» и в одном из эпизодов закатывает не глаза, но глаз — довольно очевидное указание для тех, кому доводилось видеть фото автора.
- Гарри Поттер — Дж. К Роулинг открыто признает, что «золотое трио» — это разные аспекты ее собственной личности.
- Стивен Кинг живёт этим тропом. Педаль в пол, конечно же, утапливают «Тёмная башня» и «Оно», но и другие произведения не отстают.
- Хроники Амбера — Роджер Желязны изобразил свой прообраз из Амбера в виде некого Роджера, который обосновался где-то в подземельях Колвира, и пишет «психологический роман с элементами болезненной мистики». И если исходить из выведенного автором принципа, что все, существующее в Тенях (и в том числе, на Земле), весьма несовершенно, являясь искаженным отголоском истинной реальности Амбера, то получается, труд амберского Роджера намного лучше, чем «Хроники» Роджера Желязны. А они, как всем известно, и так по праву считаются основополагающей классикой жанра…
- В романе Владимира Короткевича «Чёрный замок Ольшанский» герои обсуждают разных советских писателей, в том числе и самого Владимира Короткевича.
Сетевая
- «Неприкаянный. Красный мессия» Ильи Гутмана. Имя протагониста Эл намекает на паспортное имя автора, а фамилия Гоар на ту же букву, что и Гутман. Внешность тоже. Сам Эл Гоар, полковник Зар Дэккар и Зура Ахад — в той или иной степени разные аспекты личности самого автора. Отношения Эла с тремя женщинами (Натали, Альвой и той же Зурой) несколько намекают на эпизоды из отношений автора с женой, и внешность каждой — тоже в той или иной степени отсылка к внешности жены.
- «Наследник звёзд» того же автора. Фамильяра, крылатую пантеру, протагонист назвал именем Марта. Как и автор свою кошку.
Кино
- «Двухсотлетний человек» — зигзагом с бонусом для местных: Эндрю Мартин строит себе крафтовый дом с живописнейшим видом на океан и приметную скалу в полосе прибоя — в реальности это Пеликан-рок на так и называемом «пляже Мартина», ныне малодоступном для широкой публики участке побережья в Калифорнии.
- Мстители: Финал: на мемориале в Сан-Франциско можно увидеть имена людей, работавших над фильмом.
Комиксы
- Все работы Эндрю Хасси, автора Хоумстака, полностью состоят из такого подмигивания, отсылок на другие работы, реакции на мемы которые работы породили и мнения о них фанатов, и т. д.
Манга
- Black Jack — заглавный герой, талантливый подпольный хирург, является альтер-эго самого Осаму Тэдзуки, врача по образованию.
- Наоко Такэути, автор «Sailor Moon», утверждает, что заложила в каждую из воительниц частичку своего характера, а характер Усаги практически списала с себя. Кроме того, художница дала имена остальным членам семьи Цукино в честь своих же родителей и младшего брата.
- Сатоси Кон в манге «Возвращение в море» срисовал вымышленный портовый городок Амидэ со своего родного города Кусиро, а в манге «Опус» главгерой-мангака Тикара — это ироничное альтер-эго Кона.