Справочник автора/Буддизм
Буддизм устроен по-другому, чем авраамические религии. Он зародился в индийском обществе, чьи представления о религии, святости и социальном устройстве отличаются от средиземноморского, а распространялся в государствах индийских, китайских и кочевой культуры. Сейчас распространяется среди европейцев больших городов и тоже меняется уже в который раз.
Сам термин введён европейскими исследователям; если же спросить, например, шриланкийца, буддист ли он, — скорее всего не поймёт, о чём вопрос. А потом ответит, что, конечно, старается следовать дхарме, как умеет; и, возможно, уточнит, что он следует именно будда-дхарме (вдруг вы подумали, что он мусульманин или тамил-шиваит).
Про древнеиндийское общество мы знаем не особо много. К тому же неясно, насколько однородной была тогдашняя культура Индостана. Как минимум, точно были дравиды, потомки древнейшего населения полуострова, были потомки ариев, которые родственны иранцам, и всякие промежуточные племена восточной Ганги.
Из оригинальных буддистских сутр следует, что в те времена индийское общество уже было разделено на общественные слои (варна). Их четыре: жрец (брахман), воин (кшатрий), торговец (вайшья) и слуга/крестьянин (шудра), а также уже были неприкасаемые (чандала) (те, у кого варны нет). Ведические ритуалы были актуальней для той части Индостана, что в долине Инда, а в окрестностях Ганги брахманы заклинали либо огненных, либо водных духов.
Также уже точно было представление о перерождении и переселении душ. В принципе, эта гипотеза несложна и возникала во многих философских системах. Другое дело, что индусы делали из этого ещё более зловещий вывод — получается, даже смерть не спасает от житейских невзгод, потому что после неё перерождаешься и снова идёшь по кругу. Конечно, были варианты переродиться в райских мирах или каким-то небожителем, но т. к. всё циклично, то рано или поздно мир развалится, мы умрём и куда нас переродит, один Брахма знает.
К тому же пойти в священники или стать гуру благочестивому мирянину можно только в следующем перерождении: брахманом можно только родиться, это замкнутая каста, которая не рада чужакам и считает, что раз родился в низших варнах — значит, пока не готов. Так что монашество оставалось единственным выходом для благочестивого мирянина.
Индийская мудрость в виде Упанишад, комментариев к Ведам и прочего ещё только-только зарождалась. Вообще, современный индуизм с его трактатами, комментариями, библиотеками и диспутами — во многом результат именно наследства буддистской организации. Даже “Махабхарата” только-только формировалась. Поэтому искать выхода приходилось самим.
Начинается движение монашествующих. Если нельзя смириться с бедами, можно к ним привыкнуть, самоограничением и самоистязанием, а попутно накопить силу духа (тапас) — особую магическую энергию, которая копится за счёт преодоления и самоограничения. Люди начинают уходить в монахи (санньясин), чтобы наедине с собой или небольшой группой заниматься духовной алхимией и выковывать свободное состояние ума (мокша).
Отшельники соединяются в общину (сангха) и живут за городом, в рощах, где кормятся подаянием. Т.к. отшельник должен быть аскетом, много он не съедает, да и до аграрного перенаселения было далеко, так что кормили их хорошо и отшельников очень скоро стало очень много. К тому же, отшельников уважали за аскетические подвиги (они считались святыми — саддху), боялись за счёт того, что близки к богам. И существовало очень крепкое поверье, что монахи кормят вечно голодных духов (прета).
Т.к. у монаха имущества быть не может, он спит за городом, в “парке” (т.е, в подлеске), ест, что подадут, а одевается в подаренную одежду. Классическая “шафрановая” (на самом деле красят куркумой) монашеская ряса изначально — это белая одежда брахмана, стиранная-застиранная до того, что пожелтела. Уходя в монахи, человек теряет и свою касту, и свою варну, и имущественные права (т.е. перестаёт быть даже неприкасаемым) и считается мёртвым при жизни. Некоторые отшельники отращивают волосы и бороду, но во многих общинах совсем напротив — брили волосы, усы и бороду, чтобы отказаться от половых признаков.
Кстати, кришнаиты — это тоже санньяса. Поэтому они бреют головы и не едят мясо (в Индии мясо не едят либо брахманы и вайшья, потому что ритуальная чистота, либо шудры и неприкасаемые, потому что всё равно на него денег нет).
В зависимости от воззрений на человеческую природу, среди учений отшельников выделяли отдельные направления (даршана).
Даршаны очень грубо можно было разделить на признающих существование души после смерти и авторитет Вед (астики) и не признающих их и авторитет Вед (настики). Про астиков можно почитать в разделе про индуизм, а к настикам относят джайнизм, адживию и будда-дхарму.
Джайнизм основан Махавирой, выходцем из кшатрийской княжеской семьи, чья биография во многом совпадает с биографией Будды. Суть примерно такая: душа материальна и в той или иной виде её тонкая материя есть в каждом предмете. Поэтому мудрец (тиртханкара — устроитель брода или джина — победитель) будет соблюдать строжайшее ненасилие (ахимса), подавит в себе эмоции и суровыми духовными упражнениями воспитает в себе полную невозмутимость.
Уже в древности джайнизм распался на дигамбаров (одетых в небо) и светамбаров (одетых в белое). Дигамбары не признают даже одежды, не принимают в монахи женщин, из имущества у них только чаша для подаяний и метёлочка (чтобы насекомое не раздавить). У светамбаров устав помягче, они принимают женщин и они одеваются в простую белую одежду. Ещё есть специальные повязочки на рот, чтобы нечаянно кого-нибудь не вдохнуть.
По понятной причине, монах-джайн работать не может. А для благочестивого мирянина закрыты профессии охотника, скотовода (мы же их потом едим), мясника и даже крестьянина — вдруг при распашке жучок или червячок пострадает. Поэтому джайны, не выпуская из рук чашу для подаяния, оставили для себя профессии, которые никому не вредят: банковское и ювелирное дело.
А вот писать трактаты джайны любили. Поэтому их библиотеки — древнейшие в Индии.
Джайнов в современной Индии немного (0.5 %), но богатство их велико. Именно из семьи джайнов происходил известный гуру-тролль Раджниш Ошо. Судя по количеству автомобилей, он отлично усвоил обычаи этой традиции.
Адживики основаны учеником Махавиры Маскарином Гошалой. Они интересны тем, что были первыми атеистами, но с подлинно индийским упорством довели выводы из атеизма до логического конца. Понаблюдав за небом, они пришли к выводу, что звёзды ходят по кругу и всё в мире циклично (поэтому часто становились астрологами и предсказателями будущего). Потом понаблюдали за телом и пришли к выводу, что между смертью человека и коровы разницы особой нет. Следовательно, в мире нет ничего, кроме материи, а у человека нет никакой свободы воли: всё так или иначе предопределено, потому что материя движется по своим законам. Соответственно, нет ни добра, ни зла, а есть просто взаимодействие факторов. «Не совершай действий, не совершай действий, полный (одинокий) покой желателен нам»
Кому-то может показаться, что это похоже на римских стоиков. Так оно и есть.
Чтобы быть готовым ко всему, адживики практиковали жесточайшую аскезу и непрерывный пост, бродили с бамбуковыми посохами и во всём полагались на судьбу. Есть даже упоминания, что новых монахов и монахинь обезображивали, чтобы не смогли вернуться в общество.
Какие-то упоминания об адживиках были аж в XII веке, но куда-то канули вместе с сутрами и комментариями. По самой достоверной гипотезе, их попросту перестали отличать от джайнистов-дигамбаров.
Единственное сочинение адживиков, которое удалось разыскать — "Потопление философских категорий" Джаярашибхатты, и оно скорее нигилистическое: автор показывает, что любое познание не только недостоверно, но и толком неопределимо. А вульгарный материализм (локоятика) высмеивали вообще все философские и религиозные школы Индии.
По понятной причине, за пределы стран индийской культуры эти учения выйти не могли. При всём уважении к индийском мудрости, мало кто был согласен сидеть на индийской диете.
Буддизм появляется примерно через поколение после джайнизма (в сутрах Будда спорит с учениками Махавиры, но не с самим Махавирой). И это единственная из даршан Индии, которая смогла стать мировой.
Каким был изначальный буддизм — вопрос бессмысленный, потому что никакого первого буддизма не было: были люди разных традиций, которые присоединялись к сангхе и приносили свои представления. Это установлено ещё век назад, когда русский востоковед Оттон Розенберг успел издать в 1918 «Проблемы буддийской философии» (второй том работы «Введение в изучение буддизма по японским и китайским источникам»). Сам Розенберг в 1920 пропал без вести, но книга дошла до научных центров и после неё о “первоначальном буддизме” спорят только профаны.
В отличии от джайнизма, буддизм предлагает довольно мягкий устав (виная) и призывает к срединному пути (быть монахом, но не изнурять себя аскезой). Устав достаточно мягок, чтобы его мог соблюдать даже мирянин (на него распространяются все ограничения, кроме безбрачия), и может разделяться на ступени посвящения в зависимости от количества обетов. Если не можешь соблюдать — не принимай. Потому тибетские монахи в соответствии с местным суровым климатом едят мясо, потому что иначе не пережить зиму, а монахи в более тёплых краях мяса не едят.
Сохранилась предание, что Девадатта, двоюродный брат Шакьямуни, пытался ввести пять дополнительных правил (включая, к примеру, вегетарианство), но расколоть общину ему не удалось.