Голубая камея

«Голубая камея» — мюзикл 2009 г. за авторством Кима Брейтбурга (музыка) и Карена Кавалеряна (либретто), основанный на истории авантюристки XVIII века, претендовавшей на русский престол под именем княжны Таракановой.

Сюжет

Граф Алексей Орлов — офицер и джентльмен, славный победами на любовном фронте — прибывает ко двору императрицы Екатерины II Великой, чтобы получить спецзадание: вывезти из итальянского Ливорно самозванку, называющую себя княжной Таракановой и наследницей русского престола. Мимоходом он сталкивается с Шустовым — старым знакомым по учёбе, а ныне придворным, который сильно завидует Орлову: граф получает даром всё, что Шустов вынужден выбивать непосильным трудом. Получив от государыни директивы, оба отбывают в Италию.

В Италии, разумеется, царит карнавал, и все одеты в маски. Денщик Орлова Сомов сталкивается с камердинером княжны Нуаре, через которого герои выходят и на саму Елизавету Тараканову. Орлов выясняет, что родителей своих она не знала, единственный её близкий — этот самый Нуаре, и вообще она хорошая девушка, вовсе не намеренная претендовать на трон, куда её так старательно пропихивают клевреты. Слово за слово, Алексей и Лиза влюбляются друг в друга.

Это встаёт поперёк горла Шустову, который княжне не верит и убеждён, что она рассчитывает воспользоваться Орловым в своих целях. Влюблённые женятся на борту корабля, везущего их в Россию, но Шустов подменяет венчающего их священника ряженым расстригой, делая таким образом брак ничтожным. По прибытии в Петербург пару арестовывают. Царица возвышает Шустова.

Орлов и Лиза томятся в казематах Петропавловской крепости в страхе за будущее друг дружки. Сомов и Нуаре добиваются аудиенции у доверенной наперсницы царицы княгини Дашковой и хлопочут перед ней за своих хозяев. Княгиня спускается в казематы сама и внезапно замечает на платье у Лизы камею, которую когда-то сама оставила в Париже результату своих юношеских похождений. Девушка признаётся, что носит её с детства. Следовательно, Тараканова уж точно никакая не наследница и угрозы для царицы не представляет. Узнав от Дашковой, из-за чего был сыр-бор, государыня отпускает влюблённых, делает им строгое внушение и позволяет сочетаться теперь уже действительно законным браком. Орлов примиряется с Шустовым, который получил-таки вожделенное признание своих заслуг и на этом успокоился. Хэппи-энд.

Тропы и штампы

• Анахронизм — шутки ради. Нуаре с интонациями типичного гламурного кисо жалуется Таракановой: «Что за румяна делают нынче в Париже!.. (драматическая пауза) Полный отстой!»
• Бой-баба — Екатерина II. Буквальная и брутальная, и врагов в бараний рог готовая согнуть, и на противоположный пол посматривающая свысока.
• Верный слуга — Нуаре и Сомов для Лизы и Орлова соответственно. Первый ко второму ещё и клеится, а тот норовит его за это поколотить. Однако когда нужно, оба встают плечом к плечу, как одна команда.
• Диснеефикация — строго по шаблону:
  • Бело-серая мораль — на антагониста тянет разве что Шустов, но он даже не злодей, а всего лишь благородный козёл, радеющий за царицу и отечество и жаждущий только высочайшего признания своих трудов. Впрочем, ему просто повезло, что его личные интересы всю дорогу совпадали с государственными — а то неизвестно ещё, что бы он выбрал.
  • Напарники формата «два придурка в три ряда». В некоторых постановках их ещё и наряжают и гримируют с отчётливым намёком на Когсворта и Люмьера.
  • Светлее и мягче — учитывая, что в реальной истории княжна вовсе не была такой невинной овечкой, как представлена в мюзикле, её никто не амнистировал, и она благополучно (для царицы, конечно) скончалась в заключении. Да и роман её с Орловым, если даже и имел место, то вряд ли был настолько же идиллическим.
• Комический толстяк/Крутой баритон/Упитанный силач — Сомов.
• Мета-пророчество — песня на карнавале ненароком заглянула на десять лет вперёд:

«	Все люди носят маски: Иные из опаски, А кто-то по указке носит маски…	»

• Песня про меня — «Вена, Рим и Париж» для Орлова, «В поле у берёзки тонкой…» для Сомова. У Шустова обе арии — «Несправедливо!» и «Флюгер».
• Песня толпы — «Кнут и пряник»: бунтующие зэки популярно объясняют, что они думают о застенках царизма, а случившийся поблизости тюремщик пытается заткнуть их вынесенным в заглавие инструментом:

«	Мы ни в чём не виноваты! Ну, ограбили кого… Все они и так богаты, Все они и так богаты, Это, в общем, ничего! Мы к насилию не склонны, Просто в жизни вышло так: Кто ворует миллионы, Кто ворует миллионы, Тот не сядет за пятак!	»
— По словам матери автора статьи, лет тридцать назад за такое на сцене авторы постановки сели бы уже по жизни.

• Разрядка смехом — после аж двух песен про ГЭС («Плачь, не плачь») от заключённых Орлова и Таракановой сначала прибывает кавалерия в лице княгини Дашковой и по вышеназванной камее узнаёт в княжне результат своих юношеских похождений в Париже. Зрителя попустило, но осталось тревожное ожидание: как-то отреагирует царица… Одна из финальных арий, разряжая смехом созданную этим обстоятельством пронзительную драму, подсвечивает:

«	Царица: Ну что за времена, ну что за нравы? Лишь на уме сердечные забавы! Влюбляются на дню все раз по сто… И тут из-за кулис выпрыгивает с отчаянным воплем Шустов и придворные: А о стране не думает никто! Царица: За будущее словно не в ответе — А от любви потом родятся дети! Лямур-гламур, ну чисто шапито… Шустов и придворные: А о стране не думает никто!	»
— Впрочем, не думают и в куда более серьёзных произведениях, так что героев можно простить.

• • Ария Сомова, где он повествует о собственной покойной супруге — тоже оно. Исключительно ради контрасту с романтическим флёром всего остального мюзикла.
• Сексуальное равноправие провозглашает вторая ария царицы:

«	Зачем нужны мужчины? Есть разные причины, Но, честно говоря, Одну лишь знаю я: Для продолженья рода, Как нам велит природа, А с остальным со всем У женщин нет проблем!	»

• Шутка-бумеранг — «А ты, Шустов, не отходи далеко: для тебя всегда работа найдётся». В первый раз царица говорит это с изрядным пренебрежением, во второй — это уже форма награды.