Страх и ненависть в Лас-Вегасе

Материал из Posmotreli
Версия от 18:12, 1 апреля 2022; Taskforce304 (обсуждение | вклад) (Новая страница: «{{DISPLAYTITLE: Страх и ненависть в Лас-Вегасе}} {{Q|У нас в распоряжении оказалось две сумки травы, семьдесят пять шариков мескалина, пять промокашек лютой кислоты, солонка с дырочками, полная кокаина, и целый межгалактический парад планет всяких стимуляторов,...»)
(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)
Перейти к навигации Перейти к поиску
« У нас в распоряжении оказалось две сумки травы, семьдесят пять шариков мескалина, пять промокашек лютой кислоты, солонка с дырочками, полная кокаина, и целый межгалактический парад планет всяких стимуляторов, транков, визгунов, хохотунда… а также кварта текилы, кварта рома, ящик Бадвайзера, пинта сырого эфира и две дюжины амила… »
— Начало пути
Fear-and-loathing-in-las-vegas.jpg

Страх и ненависть в Лас-Вегасе (Fear and Loathing in Las Vegas, на Вики название — «Страх и отвращение в Лас-Вегасе») — культовая книга гонзо-журналиста и писателя Хантера С. Томпсона о поиске американской мечты. Главный герой, журналист Рауль Дюк, вместе со своим адвокатом, доктором Гонзо, отправляются в Лас-Вегас на гонку, о которой Раулю предстоит написать статью. Для путешествия они арендуют машину с откидным верхом, покупают гавайские рубашки и наркотики, чтобы не было скучно. Собственно, книга представляет собой описание дорожных приключений героев, фактически, это — литературная форма роуд-муви. Книга вышла в 1971 году, а в 1998 был снят одноименный фильм, режиссером которого выступил Терри Гиллиам, а главную роль сыграл Джонни Депп.

Книга по большей части посвящена краху надежд поколения шестидесятых и разочарованию семидесятыми. Американская мечта поколения Томпсона, безграничная свобода шестидесятых, осталась в прошлом, и теперь он пытается понять, какова американская мечта современности. Важным отрывком является так называемая «речь волны» о сути шестидесятых, как ее понимал Томпсон — «неизбежности победы молодых над Старыми и Злыми». Но победы не случилось, наступили консервативные семидесятые — время Никсона и его приспешников.


  • Животный наркотик — адренохром, добываемый из человеческого мозга. Подаётся как самая суровая наркота на свете, хотя в реальной жизни гораздо слабее.
  • Копипаста: «У нас в распоряжении оказалось две сумки травы, семьдесят пять шариков мескалина, пять промокашек лютой кислоты, солонка с дырочками, полная кокаина, и целый межгалактический парад планет всяких стимуляторов, транков, визгунов, хохотунда… а также кварта текилы, кварта рома, ящик Бадвайзера, пинта сырого эфира и две дюжины амила… Меня беспокоила всего лишь одна вещь — эфир. Ничто в мире не бывает менее беспомощным, безответственным и порочным, чем человек в пропасти эфирного запоя. И я знал, мы очень скоро дорвёмся до этого гнилого продукта». Список заменяется на перечисление чего угодно еще, вместо эфира подставляется какой-нибудь бафосный элемент. Обычно цитируется в переводе «Я знал, что очень скоро мы перейдём и на эту дрянь».
  • Крутые тёмные очки — Рауль Дюк, выходящий из любой передряги с выгодой для себя журналист-наркоман.
  • Люси в облаках с бриллиантами — адвокат главного героя доктор Гонзо встретил в Лас-Вегасе малолетнюю художницу и накормил её кислотой. Собственно, примечательно то, что звали её Люси.
  • Меня штырит, мне всё можно (книга) — Рауль Дюк вместе со своим адвокатом неплохо так почудили под веществами, находясь в «игорной столице». Впрочем, сам Томпсон тоже был весьма экстравагантным и эксцентричным человеком (употребление наркотиков и алкоголя прилагаются)
  • Увеселительная травка — два пакета травы, которые взяли с собой главные герои. Хотя в Неваде травка, как и большая часть припасов главных героев, была запрещена.
  • Упоротый — пожалуй, каноничный пример художественного описания полинаркомании. Герои романа, Рауль Дюк и его адвокат доктор Гонзо, большую часть произведения находятся под воздействием сразу нескольких веществ — и ведут себя соответственно. И если в начале они могут подходить под троп «смешной упоротый», то к концу их поведение иначе как мерзким не назовёшь.