Подводная лодка (справочник автора)

Подводная лодка (субмарина) — корабль или судно специальной постройки, предназначенное для долговременного автономного пребывания под поверхностью воды.

Немного истории

Идея постройки судна, способного скрытно действовать под поверхностью воды, достаточно стара — первые попытки создания таких кораблей относятся к началу XVII века: различной конструкции вёсельные лодки предлагались английскому королю Якову I, Петру Великому, Наполеону Бонапарту. В 1834 году была испытана первая металлическая подводная лодка конструкции Шильдера, а в 1864 году подводный корабль впервые принял участие в боевых действиях — подводная лодка флота Конфедерации южных штатов «Ханли» атаковала и потопила фрегат США. В дальнейшем были построены еще несколько образцов подводных лодок (конструкции Джевецкого, Нордленфельта, Губэ, Лэка, Холланда) с паровыми, пневматическими, электрическими и керосиновыми моторами, но до начала ХХ века никакой реальной боевой ценности эти лодки не имели: все существовавшие на тот момент способы запасания энергии для движения под водой были исключительно неэффективными, и только создание системы из дизельного двигателя, электрического мотор-генератора и аккумуляторной батареи открыло перед подводными лодками двери в будущее.

В годы русско-японской войны Россия обзавелась на Дальнем Востоке значительной группировкой подводных лодок — уже достаточно продвинутых: вооруженных торпедами и оборудованных электродвигателями и двигателями внутреннего сгорания. Впрочем, в боевых действиях эти лодки участия принять не успели — не слишком выдающиеся характеристики не давали им отойти от Владивостока, но и японцы, зная о лодках, к Владивостоку не совались.

Настоящий успех пришел к подводным лодкам в годы Первой мировой: 22 сентября 1914 года немецкая подводная лодка U-9 (493 тонны водоизмещения, 25 человек экипажа, 4 торпедных аппарата и 6 торпед) потопила три британских крейсера водоизмещением в 12 000 тонн каждый (при этом погибло 1459 человек). С 1915 года Германия начала войну на британских морских коммуникациях в Атлантике и Средиземном море, в которой были задействованы 340 субмарин (из 600 участвовавших в войне с обеих сторон). Именно эта война дала самого удачливого аса-подводника в истории: Лотара фон Арно де ла Перьера, отличившегося еще и соблюдением всех норм морского права.

В годы войны шло быстрое развитие подводных лодок — появилось деление лодок на отсеки водонепроницаемыми переборками, бензиновые и керосиновые моторы были заменены дизелями, появились новые типы подводных лодок: минные заградители и транспортные субмарины. В то же время отмерли (или почти отмерли) подводные крейсера — лодки с мощным артиллерийским вооружением.

Следующей войной, в которой субмарины развернулись во всю ширь, стала Вторая мировая война. На этот раз битва за Атлантику вышла более длительной и гораздо более ожесточенной, о соблюдении каких-то правил стороны предпочли и вовсе забыть. Не менее жестокой была и подводная война на Тихом океане. Как и в предыдущей войне, лидерство в субмаринах заняла Германия — 1156 своих и 14 трофейных подводных лодок. И на этот раз тоже шло активное развитие техники — появились торпеды с магнитными взрывателями (способные подрываться не при попадании в борт, а под килем, что куда хуже для корабля), самонаводящиеся торпеды, механические и электронно-механические калькуляторы, облегчающие расчет торпедной стрельбы, шнорхели — устройства, позволяющие дизелям работать под водой, и т. д. Японская империя создала по-настоящему уникальные корабли — подводные авианосцы, один из которых даже нанес удар по территории штата Орегон (планировалось вызвать таким образом массивные лесные пожары, но не срослось с погодой).

Советские подводники значительных успехов не добились. Маринеско потопил два больших транспорта (кстати, оба потопления были совершенно законными: транспорта шли с конвоем и с погашенными огнями, что автоматически переводило их в разряд легальных целей). Лунин атаковал «Тирпиц», но не попал (советские историки долго говорили, что попал, но у немцев никаких документов ни о попадании, ни о последующем ремонте нет, Лунин попадания не видел, поскольку сразу после стрельбы убрал перископ и начал манёвр уклонения, что, впрочем, не умаляет профессионализма командира, сумевшего незамеченным атаковать ценнейший корабль флота противника). Прославился также Магомет Гаджиев, автор знаменитой фразы «заварите мне торпедные аппараты, я покажу, на что способна подводная лодка». На Чёрном же море подводные лодки регулярно использовали как малозаметные транспорты для снабжения окружённых частей.

К концу войны появилась ещё одна эпохальная серия подводных лодок — немецкие лодки типа XXI и XXIII. Их электромеханические системы на голову превосходили подлодки предыдущего поколения. На исход войны они повлиять не успели, зато достались странам-победительницам, которые не преминули воспользоваться технологическим подарком. Фактически все современные дизельные подводные лодки — наследницы именно этих систем. Главное их отличие от подлодок предыдущего поколения — то, что дизельный двигатель не приводит в движение главную валолинию, и даже на поверхности лодка движется на электромоторах, а дизельные двигатели вращают электрогенераторы. С одной стороны, это сделало более строгими требования к конструкции электромоторов, с другой — облегчило общую конструкцию приводной системы, упростило редуктор (одну из самых нагруженных механических систем), уменьшив количество паразитных шумов при движении под водой, а наличие специальных электродвигателей подкрадывания уменьшило общую шумность при выходе в атаку почти до нуля. Две других важных особенности — сонарная система, основным режимом работы которой стала атака из-под воды, без поднятия перископа, и общий расчёт лодки на длительные плавания без всплытия. одка типа XXI могла оставаться под водой в режиме героического превозмогания до 11 суток, а учитывая новую конструкцию шнорхеля — и вовсе не появляться на поверхности на протяжении всего похода.

После Второй мировой встал вопрос о вооружении подводных лодок (как и прочих образцов наземной, морской и воздушной техники) ядерным оружием и ядерным двигателем. В отношении оружия первым успел СССР — в 1958 году была принята на вооружение первая подлодка с баллистическими ракетами, зато в гонке на создание лодки с ядерным реактором победили США — в 1955 году в состав их флота вошла атомарина «Наутилус». В 1959 году стороны сравнялись: СССР получил атомную лодку «Ленинский комсомол», а США — стратегический ракетоносец «Джордж Вашингтон» с баллистическими ракетами. В 1963 году атомарину «Дредноут» ввела в строй Великобритания, а в 1971 году атомным «Редутаблем» обзавелась Франция. Последним на сегодня обладателем собственной АПЛ стал Китай в 1974 году, строит свою лодку и Индия.

Что же касается боевых успехов подводных лодок в послевоенный период, то их совсем немного: роль атомных субмарин ограничилась ядерным сдерживанием и стрельбой «Томагавками» и «Калибрами» по берегу в ходе войн в Ираке, Ливии и Сирии. Единственным боевым успехом в морской войне может похвастаться только британский флот — во время Фолклендской войны британская лодка «Конкерор» потопила аргентинский крейсер «Генерал Бельграно». Дизель-электрические и иные неатомные субмарины тоже особых боевых лавров не снискали.

Устройство подводной лодки

Общие элементы

(link)

Американский учебный фильм 1955 года о конструкции ДЭПЛ. Рассекречено.

Основой конструкции любой подводной лодки является прочный корпус. Это сложная конструкция, по мере возможности сделанная из цилиндров (поскольку цилиндр лучше других форм подходит для противодействия давлению забортной воды). Задача прочного корпуса — удержать воду под большим давлением снаружи, а воздух, оборудование и людей при давлении в одну атмосферу — внутри. Корпус изготавливается из высокопрочных сплавов, к его сборке предъявляются особые требования. Нередко в конструкции прочного корпуса предусмотрены места, в которых можно снять один из листов, чтобы получить доступ к громоздким механизмам внутри.

Прочный корпус не слишком гидродинамичен, особенно на поверхности, где требуются характерные обводы носа и кормы. К тому же размещать топливные, балластные и прочие цистерны внутри прочного корпуса невыгодно. Это рождает следующую идею: вынести цистерны за его пределы и сформировать внешнюю форму лодки с помощью т. н. лёгкого корпуса. Лёгкий корпус не предназначен для удержания давления, его задача — не развалиться под ударами волн и обеспечить лодке обтекаемую форму. В зависимости от формы и наличия лёгкого корпуса подводные лодки делят на:

• Однокорпусные. Лёгкого корпуса нет, гидродинамическая форма обеспечивается за счёт прочного корпуса, все цистерны находятся внутри него. Из преимуществ — несколько выше боевая живучесть, экономия массы. По этой схеме делались ранние подводные лодки, в современности она весьма популярна у американских кораблестроителей.
• Полуторакорпусные. Часть прочного корпуса прикрыта лёгким, цистерны вынесены за пределы прочного корпуса. Преимущества — лучшие мореходные качества, экономия внутреннего пространства. Недостатки — меньший запас плавучести по сравнению с двухкорпусными, боевая живучесть по сравнению с однокорпусными чуть ниже. По этой схеме делались средние лодки Второй мировой войны и ранние послевоенные.
• Двухкорпусные. Лёгкий корпус полностью скрывает прочный, придавая более эффективную гидродинамическую форму и позволяя выносить наружу многое некритичное к давлению оборудование. За это приходится расплачиваться большей массой и, соответственно, большей инертностью, а более высокую уязвимость приходится компенсировать конструктивно. Это самая распространённая на данный момент схема, по ней построены все советские и многие зарубежные подводные лодки.
• Многокорпусные. Несколько прочных корпусов в одном лёгком. На настоящий момент таких проектов два — голландский «Dolfejn» и советская «Акула». И ещё российский «Лошарик», который скорее глубоководная станция для необычных военных задач, чем подлодка.

Внутри лодка разделена водонепроницаемыми переборками на отсеки. Стандартное требование — лодка должна иметь возможность всплыть при полном затоплении одного из отсеков и повреждении связанных с ним балластных цистерн. В советских лодках часто оборудуются отсеки-убежища, которые за счёт полусферической формы переборок способны выдержать давление воды на большой глубине даже при полном затоплении остальных отсеков и дать подводникам возможность дождаться помощи с поверхности. В прочном корпусе проделаны люки, предназначенные для различных работ, чаще всего — для обслуживания в базе. Особый интерес представляют торпедопогрузочные люки, под углом около 30 градусов к палубе.

Балластные цистерны нужны для обеспечения плавучести. Если они заполнены водой, лодка становится тяжёлой и хочет погружаться, если воздухом — лёгкой и хочет всплывать. Впрочем, погружаться и всплывать на ровном киле — дело медленное и неинтересное, куда лучше на ходу использовать горизонтальные рули и создать нужный дифферент: наклонить корпус вперёд — лодка начнёт погружаться, назад — всплывать; балласт в этом случае нужен, чтобы обеспечить нулевую плавучесть. В носу и корме располагаются дифферентовочные цистерны. Заполняя их водой, можно добиться того, что центр масс лодки и центр плавучести будут находиться на одной вертикали, и лодка, предоставленная сама себе, не будет наклоняться вперёд или назад. Конструкция топливных цистерн — отдельная сложная история, особенно если они располагаются вне прочного корпуса: добиться уравнивания давления в цистерне с забортным и одновременно избежать попадания воды в топливо, а топлива — за борт (что сильно демаскирует лодку) — задача не для слабых.

Теперь пройдём от носа к корме по самой массовой в истории дизельной подводной лодке — немецкой «семёрке».

• Первый отсек — торпедный. Как ни удивительно, в нём располагаются торпедные аппараты (в нашем случае их четыре) и хранятся запасные торпеды. А когда торпеды выстреливают — на их место вешают гамаки, и там спят подводники, которые до того спали на полу. Между торпедами любовно развешаны продукты, чаще скоропортящиеся, чтобы к моменту, когда торпедный аппарат потребуется, их уже успели съесть. Снаружи находится торпедозаместительная балластная цистерна: когда торпеда выстреливается, в цистерну принимается столько воды, сколько весила торпеда — чтобы не сбить дифферентовку лодки.
• Второй отсек жилой. Здесь располагаются каюты офицеров и фельдфебелей. Правда, койко-мест на всех не хватает, спят в три смены. Единственная личная неделимая койка — командирская, она же снабжена симулятором приватности типа «занавеска». Напротив капитанской койки — боевые посты радиста и акустика (чтобы иметь возможность немедленно привлечь внимание отдыхающего или работающего с документами командира при необходимости). Под палубным настилом — носовая группа аккумуляторных батарей, баллоны воздуха высокого давления и снаряды для пушки. Ещё гальюн, но на большинстве лодок он всю первую половину похода использовался как продсклад.
• Третий отсек — управления, он же центральный пост. Здесь находятся две станции контроля главного балласта, так называемые «ёлочки» — страшного и сложного вида конструкции из вентилей. Одна управляет заполнением различных балластных цистерн, вторая — продувкой. Это вотчина старшего механика, отсюда он управляет балластировкой и дифферентовкой. Также отсюда выходят перископы, здесь же располагается рабочее место штурмана, посты управления рулями, счётно-решающее устройство прибора управления торпедной стрельбой, всевозможные баки: питьевая вода, гидравлическое масло, топливо, и т. д.
  • Над третьим отсеком — боевая рубка, в ней — боевой пост командира при проведении торпедной атаки из надводного положения.
• Четвёртый отсек — опять жилой. Каюты унтер-офицеров (матросы по-прежнему спят на палубе), камбуз, электрическая подстанция и главный гальюн. В этом гальюне нередко вывешивались приказы по лодке: за день ознакомиться с ними успевал весь личный состав. В этом отсеке постоянно шумно, кто-то куда-то пробирается, из центрального поста — к моторам, с камбуза — в торпедный, все — в гальюн и обратно… В общем, немцы называли четвёртый отсек «Потсдамской площадью». Под палубным настилом — кормовая группа аккумуляторных батарей.
• Пятый отсек — дизельный. Собственно, кроме дизелей в нём помещаются только несколько баллонов воздуха высокого давления и баллон с углекислотой для тушения пожаров. При движении в надводном положении это самый жаркий отсек, да и после погружения остывал он не сразу.
• Шестой отсек. В нём располагаются два электромотора, кормовой торпедный аппарат, запасная торпеда к нему и компрессоры высокого давления, а также ручной привод управления рулями.

Количество и наполнение отсеков может варьироваться, но основные функции остаются такими.

Атомные подводные лодки

Разница, на самом деле, невеликая. Просто вместо двух дизелей в одном отсеке теперь два отсека, в каждом из которых стоит по атомному реактору, которые по традиции делятся на реактор «левого борта» и «правого борта». Поскольку лодки стали больше (их габариты определяются габаритами реактора), стало больше жилого места, боевые посты и жилые помещения также стали более просторными. Наличие «лишнего» электричества (реактор в любом случае вырабатывает его мегаваттами) привело к тому, что на боевом посту атомной подводной лодки вполне можно встретить, например, электрический чайник.

Кстати, радиационный фон в реакторном отсеке, если все системы исправны, ниже, чем на улицах крупного города. Проблемы начинаются только при серьёзной аварии.

В случае ракетных подводных лодок после второго жилого отсека добавляется ракетный. Традиционное (и зачастую вполне оправданное) недоверие конструкторов систем баллистических ракет к автоматике приводило к тому, что ракетную боевую часть называли «китайцами» и шутили, что у них «на каждый вентиль по мичману».

Экзотика

Если не считать зоопарка технических решений до Первой мировой, стоит отметить новые германские подводные лодки на металлгидридных топливных элементах. На самом деле это такие же дизелюхи, но при необходимости у них можно подключить топливные элементы, которые будут генерировать электричество под водой. Это делает их сильно дороже, зато позволяет при необходимости не появляться из-под воды до трёх недель.

Также можно обратить внимание на шведские лодки типа «Готланд» с двигателями Стирлинга, использующими жидкий кислород. По той же схеме: на поверхности под дизелями, батареи заряжаем от дизелей, но если заряд кончился, а всплыть невозможно — подключаем безвоздушный генератор, который позволит не всплывать до двух недель, не теряя боевой эффективности.

Бдыщ!

Подводная лодка атакована. Противник обнаружил её и пытается потопить. Как он это делает и что при этом происходит?

Первая мировая

В Первую мировую главным способом засечь подводную лодку был визуальный.

Пока стороны соблюдали морское право, транспортный корабль легко мог заметить подводную лодку: она всплывала прямо рядом с бортом, поднимала флаг, и её капитан орал в мегафон: «Приказываю остановиться и принять досмотровую команду!». После этого согласно правилам корабль должен был лечь в дрейф и позволить вышеупомянутой досмотровой команде проверить груз и судовые документы. Если судно везло в порт, которому была объявлена морская блокада (Германия объявила морскую блокаду Англии, и наоборот), грузы, которые в такой порт везти нельзя (можно — товары, не применимые в военных целях, типа детских игрушек, можно с огромными ограничениями товары двойного назначения — продовольствие, ткани, ГСМ, совсем нельзя — товары чисто военного назначения) — судно останавливалось, на него высаживалась призовая команда, которая вела судно в ближайший порт остановившей стороны. Со временем суда, груз которых составлял военную контрабанду (те самые оружие, боеприпасы, металлы и т. п.) перестали отводить в свои порта — экипажей на подводных лодках для такого было катастрофически мало — а начали топить, предварительно дав команде время покинуть судно.

Англичане в ответ на такое обращение вооружили транспорты пушками (нарушение международных конвенций! — кричали германцы) и начали строить специальные крейсера-ловушки. Так называемые Q-ships были вооружёнными транспортами, в их экипажах присутствовали флотские артиллеристы (так нельзя! — надрывались германцы), а орудия были замаскированы под грузовые контейнеры (к этому моменту немцы охрипли, тем более, что их всё равно никто не слушал). Когда рядом с таким кораблём всплывала подводная лодка, он внезапно скидывал маскировку и обстреливал её из пушек вполне себе крейсерских калибров. Чаще всего, топил.

Немцы отреагировали на это симметрично, и начали топить суда, не пытаясь их задерживать. Поскольку историю пишут победители, мы сейчас знаем, что немцы в Первую мировую нарушали все возможные морские правила, а британцы были белыми и пушистыми.

Для военного корабля всё обстояло сложнее. Подводная лодка пыталась выйти на него в атаку, а не проверить судовые документы, пассивные гидролокаторы — тогда их называли гидрофоны или шумопеленгаторы — ещё только появились, да и глубинные бомбы только начали появляться (в начале 1917 года средний британский корабль нёс две глубинные бомбы, а в среднем британский флот использовал около 100 глубинных бомб в месяц, к концу войны в среднем на корабле было уже 30-50 глубинных бомб, в месяц же использовалось больше 1700).

Именно поэтому основной способ обнаружения подводных лодок — визуальный — оставался в силе. Только высматривали не столько силуэт подводной лодки (иногда получалось и такое, но требовалия были очень специфическими: прозрачная вода, яркое солнце, светлое не слишком глубокое дно — в Средиземном море иногда прокатывало, в Атлантике — почти без шансов), пытались заметить перископ. Ради этого все свободные от вахты и не спящие денно и нощно таращились на окружающую морскую гладь в бинокли и без них. Заметившему перископ полагалась премия, впрочем, количество ложных сигналов было огромным: после первых успехов перископобоязнь охватила экипажи почти всех кораблей, как британских, так и германских.

Если же подлодку замечали, средствами борьбы с ней были таран (если виден перископ — значит, глубина погружения не такая и большая, есть все шансы задеть килем рубку) и обстрел фугасными снарядами, выставленными на немного замедленное срабатывание — такие эрзац-глубинные бомбы вполне могли нанести ущерб лодке, если попадали близко. Дальше практически неизменно следовал поворот «от лодки» и героическое отступление: преследовать боевые корабли лодка не могла ни под водой, ни над водой. С развитием средств обнаружения и борьбы с подводными лодками, уходящее соединение могло и оставить пару эсминцев, чтобы загнать и уничтожить наглых подводников.

Вторая мировая

В сеттинге Второй мировой лодку засекают, когда она на поверхности, либо визуально, либо радаром. Случайно засечь лодку, идущую под водой… Скажем так, крайне маловероятно. Примерно как сесть в стог сена и немедленно найти своим мягким местом спрятанную в нём иголку. Да и она вас обнаружит значительно раньше, по звуку.

Если её обнаружил патрульный самолёт — он выполняет комбинированный налёт, атакуя её пулемётами, а затем сбрасывая глубинную бомбу, установленную на небольшое заглубление. Затем (а чаще — в процессе) он сообщает по радио об обнаружении всем, кто может его услышать.

Если же это был корабль (скорее всего, эсминец или корвет), то, обстреляв её (скорее всего, безрезультатно) из орудий и попытавшись протаранить, он начинает вылавливать её уже под водой с использованием пассивного или, при наличии, активного гидролокатора. Активный локатор испускает в воду акустическую волну; отразившись от лодки, она возвращается на приёмник примерно так же, как и радарный импульс. Определив приблизительно, где и на какой глубине находится лодка, эсминец выходит на прямую атаки, развивает серьёзную скорость и сбрасывает за корму глубинные бомбы, установленные на нужную глубину. Скорость нужна, чтобы взрывы глубинных бомб не повредили сам эсминец. Ближе к концу войны у союзников появляется система Hedgehog (Ёж), выстреливающая большое количество небольших глубинных бомб, что позволяет накрыть лодку в процессе погружения на значительной дистанции от корабля и, что важнее, на носовых курсовых углах.

Но давайте остановимся на глубинных бомбах. Вот глубинная бомба неспешно (со скоростью около 2,5 метров в секунду) опустилась на заданную глубину и рванула. Ой, нет, РВАНУЛА!!! 130 килограммов аммотола способны расколоть прочный корпус, взорвавшись в 6,5 метрах от борта, и нанести фатальные повреждения на дистанции до 13 метров. С переходом в конце 1942 года на торпекс эти дистанции возросли до 8 и 16 метров соответственно. Что же происходит на лодке, рядом с которой взорвалась глубинная бомба?

Вода — среда несжимаемая, поэтому стремящиеся расшириться газы от взрыва создают в ней мощную ударную волну. На небольших дистанциях эта ударная волна способна разорвать двухсантиметровую стальную плиту, как бумагу. На больших же она сильно встряхивает лодку и сильно бьёт по всем дыркам в её корпусе. Кстати, именно поэтому для немецких лодок взрыв глубинной бомбы ниже лодки опаснее, чем такой же взрыв выше неё: бескингстонная система балластных цистерн весьма плохо реагировала на гидродинамические удары с нижней стороны.

Если удар не слишком сильный — моряков посбивает с ног, всё, что лежало не на палубе, на эту самую палубу попадает, могут «стряхнуться» лампочки, может побиться стекло… Пока ничего страшного. Зажигаем аварийное освещение (лампочки потусклее, но понадёжнее), и поплыли дальше выживать. А вот если тряхнуло посильнее…

Для начала может вырвать кингстон (то есть клапан, не пускающий забортную воду внутрь лодки). В этом случае внутрь лодки начнёт поступать вода. Если давление снаружи не слишком большое, а сам кингстон не слишком крупный — можно попробовать его заделать (для чего на лодке обязательно хранится запас аварийного снаряжения). Если нет — организованно покидаем отсек, задраиваем переборки, продуваем главный балласт и со всей возможной скоростью всплываем. Всё, аллес капут, для этой лодки война закончена, надо спасать людей. Но допустим, дырку удалось заделать. Думаете, всё? Пока нет. Дружно начинаем молиться, чтобы морская вода не попала в аккумуляторную яму. Если попадёт — всем экипажем вспомним Ипрский выступ: электролит, встречаясь с солёной водой, выделяет хлор. Ладно, пронесло и тут, батареи сохранили герметичность, воду сумели собрать и перекачать в специально для этого оборудованную цистерну. Что дальше? Проверяем герметичность (да что там герметичность — неразорванность) внутренних трубопроводов и целость проводов. Удостоверяемся, что не погнуты валолинии и не слишком сильно сочатся сальники. Наконец, скрестив пальцы на удачу, смотрим, не сорвало ли с постаментов электродвигатели или дизеля. Если всё это вас миновало — можно кратко возблагодарить кто кого хочет и ждать следующей атаки: с вами пока не закончили.

Всё не так уж плохо: под командованием хорошего капитана подводные лодки переживали сотни глубинных бомб (рекорд поставил фон Гуденус, на которого в апреле 1945 года сбросили 678 глубинных бомб, но так и не потопили), а если и гибли — то скорее под воздействием накопившихся повреждений от длительной бомбардировки, чем от одного снайперского попадания.

Холодная война

Активных противолодочных операций холодная война не знала, но средства борьбы с подводными целями развивались исправно:

• Радиогидроакустические буи (РГАБ). Активный или пассивный сонар, подвешенный на буй и снабжённый радиопередатчиком, который можно сбросить с самолёта или вертолёта или просто оставить за кормой, и по необходимости слушать: не нашёл ли он чего-нибудь интересного. Изобретён к концу войны, но опробовать его на практике тогда не успели, с тех пор постоянно совершенствовался.
• Противолодочный вертолёт. Погружной сонар, который можно «окунуть» в любую интересную точку, запас вышеупомянутых РГАБов, глубинных бомб немного, зато точность их метания весьма высока. Тот самый «канадчик, что залупу полощет».
• Противолодочный самолёт. Суть та же, только РГАБы не высаживает точечно в интересных местах, а «засевает» нужный участок моря, как грядку редиской.
• Реактивные бомбомётные установки (РБУ). Развитие идей упомянутого «Ежа», только дальность увеличилась, масса боевой части, глубина и скорость погружения подтянулись, и получилось неплохое средство накрыть участок моря.
• Противолодочные торпеды обзавелись активной головкой самонаведения и телеуправлением по проводам на начальном участке (мысль, что это нужно, чтобы не демаскировать атакующую лодку, оставим Тому Клэнси: вышедшая из аппарата торпеда звучит… как торпеда, перепутать невозможно).
• А надводные корабли присобачили противолодочные торпеды на ракеты, что позволило доставить их в нужную точку быстро и эффективно.
• Ядерные торпеды и глубинные бомбы. Нет, их не кидали куда попало. По советским уставам их можно было применять в единственном случае: по вражеской ракетной лодке, уже начавшей запуск ракет. Можно предположить, что НАТОвские инструкции были сходными: ни одного случая боевого применения история не сохранила.
• Наконец, для отслеживания советских подводных лодок НАТО построило несколько рубежей гидролокационных и магнитометрических датчиков, которые позволили бы им определять место лодки хотя бы при пересечении этого рубежа.
• Тем не менее, как и в случае с танками, главным противолодочным оружием холодной войны стала подводная лодка. Незаметная (фиг поймёшь, следит за тобой кто-нибудь или нет; с надводными кораблями так не работает, они шумят практически всегда), эффективная (противолодочная торпеда доберётся до тебя быстрее, чем любой другой боеприпас), лодка-охотник стала одним из важнейших элементов стратегической игры на море.

Атака!

Главное оружие подводной лодки до холодной войны — торпеды. При этом торпедная атака может выполняться как из надводного, так и из подводного положения.

Атака из надводного положения, особенно в сумерках и ночью, как ни странно, может оказаться достаточно эффективной. Почему? Ответ очень простой: лодку на поверхности не слышно. Дело в том, что гидрофоны намеренно не слушают надводный слой, иначе шум волн и винтов других судов заглушит им всё. А заметить низкий силуэт подводной лодки в сумраке, к тому же сгущённом дымами пароходов конвоя, не так и просто. Наконец, скорость хода лодки под дизелями существенно выше, чем на электромоторах. Как следствие, атака конвоя вдогон в надводном положении была вполне эффективной…

Пока не усовершенствовали радар. После этого подводная лодка на поверхности безусловно превратилась в мишень, и атаковать стало возможно только из-под воды. Как же осуществляется такая атака?

Всё начинается с того, что акустик негромко (кричать в лодке в принципе не рекомендуется, вражеские акустики тоже не дремлют) сообщает командиру об обнаружении шума винтов, о его характере и о том, в какую сторону меняется пеленг на шум. Командир поднимает перископ (аккуратно, стараясь не высовывать его из-под воды слишком сильно) и рассматривает в него цель. Затем достаёт каталог силуэтов и определяет: скажем, грузовоз типа «Либерти», водоизмещение 14,5 тысяч тонн, длина 135 метров, осадка 8,5 метров, скорость экономического хода 11 узлов. Дальше, всё так же в перископ (при поддержке акустика) он пытается определить: с какой стороны у этого нос, а с какой — корма (не всегда тривиальная задача), каков приблизительно курс судна относительно подлодки и на каком расстоянии оно находится. Расстояние можно узнать, сравнив угловую высоту топа мачты с указанной в справочнике высотой в метрах, а относительный курс — вычислить, зная реальную длину судна и сравнив её с наблюдаемым синусом (школьную тригонометрию, надеюсь, помнят все). На основании этих данных офицер-торпедист строит решение на торпедную атаку и рассчитывает необходимое упреждение. Если же лодка оборудована прибором управления торпедной стрельбой, то упреждение рассчитывает этот прекрасный прибор (кстати, скорость цели он тоже умеет вычислять, для этого нужно некоторое время удерживать цель точно в центре перископа).

Наконец, упреждение рассчитано и введено в систему управления торпедной стрельбой, установлена глубина хода торпед (если торпеды с механическим взрывателем — на метр мельче осадки цели, если с магнитным — на метр глубже). Командир наводит прицел и командует пуск, чаще всего нескольких торпед. Их выстреливают одну за другой, ни в коем случае не одновременно. Если речь идёт о немецком или американском счётно-решающем устройстве, то торпеды пойдут с растворением, веером. Если же лодка советская, такой роскоши не будет, торпеды будут пущены с интервалом, одна за другой в одном и том же направлении, в этом случае первую пустят с запасом на ошибку, перед носом цели. Но в любом случае после выхода из торпедного аппарата торпеда повернёт, и только затем пойдёт по прямой, целиться поворотом всей лодки не нужно. Дальше возможны варианты, связанные с конструкцией торпеды: она может наводиться на шум винтов, может, пройдя определённое расстояние, начать двигаться зигзагом или по спирали (читайте литературу).

Чаще всего, особенно если речь идёт об атаке конвоя, после этого перископ убирался, и лодка начинала манёвр уклонения от контратаки: взрыв торпеды охранение конвоя точно заметит и начнёт активные поиски. За временем хода торпеды следит штурман, который докладывает момент, когда ожидается попадание. Акустик при этом должен подать рапорт «пеленги сошлись», когда направление на торпеду и цель совпали, и «пеленги разошлись», если случился промах. Результаты атаки оценивает тот же акустик. Он слышит взрыв торпеды и сопутствующие шумы: может определить, были ли вторичные взрывы, произошло ли разрушение конструкций цели, остановились ли машины, тонет ли она. Если повезло и лодку не преследуют — можно снова подняться под перископ и посмотреть, что получилось. Если повезёт — даже сфотографировать.

Конечно, не были исключены ошибки: торпеда могла удариться о подводную скалу и сдетонировать, могла из-за какого-нибудь переклина в электронной голове переложить рули на погружение и долбануться о грунт с тем же результатом. Наконец, корабль мог пережить попадание, а не слишком талантливый акустик — принять посторонние шумы за звуки заполнения корпуса судна водой. Наконец, приписками занимались все: если корабль не принадлежал к очень распространённому типу, завысить его тоннаж, а затем округлить его, было делом практически святым, командование на это по возможности смотрело сквозь пальцы.

Сейчас, конечно, всё не так. В учебниках для офицеров-торпедистов и командиров подводных лодок, проходящих под грифом «для служебного пользования», можно найти подробные алгоритмы, позволяющие определить параметры движения цели с использованием только пассивного гидролокатора. Торпеды больше не идут прямо до победного конца, они могут преследовать цель вдоль кильватерного следа (для чего их пускают немного за корму) или наводиться по другим признакам. Координация действий подводных лодок производится с использованием спутниковой связи и узконаправленных передатчиков, а боевые управляющие центры развились в мощные вычислительные системы. Что не умаляет героизма моряков-подводников.

Мины

Подводные минные заградители — отдельный класс, который практически не описан в художественной литературе. В отличие от лодок-охотников, в задачи которых входит активное нападение на вражеские корабли и суда, минные заградители стараются быть незаметными: незаметно вошли в воды, которые противник считает безопасными, незаметно выгрузили мины, и так же незаметно ушли, чтобы никто не заметил, что по фарватеру теперь ходить надо осторожно.

Существовали как подводные минные заградители специальной постройки (с вертикальными минными шахтами в корпусе), так и способы постановки мин обычными подводными лодками. Вот один из них: в торпедный аппарат укладываются одна за другой две мины соответствующего калибра (потому что торпеда длинная, а мина — существенно короче, ей не нужен ни двигатель, ни запас топлива). Та, что находится глубже, прикреплена к люку или корпусу аппарата цепью, другая загружена ближе к срезу аппарата и привязана к ней не слишком крепким концом. Для постановки первой мины из торпедного аппарата просто стреляют, наполняя его сжатым воздухом: конец рвётся, и мина выходит. Затем торпедный аппарат осушают, цепь открепляют и тем же манером выстреливают вторую мину. После этого обычно аппарат заряжают торпедой, и лодка начинает боевое дежурство.

Транспортные подводные лодки

Импровизированные подводные транспорта

Это обычные подводные лодки, которые используются как транспорта от полной безнадёги — при необходимости доставлять грузы в порт, заблокированный противником.

Во время Второй мировой Черноморский флот использовал свои подводные лодки для снабжения осаждённого Севастополя. Если вначале лодки просто загружали припасами, то с увеличением немецкого давления на транспортные коммуникации лодки пришлось забивать под завязку, выгружая даже торпеды (торпедные аппараты тоже использовали под груз). Для перевозки топлива использовались цистерны внутри прочного корпуса. В общей сложности за 80 рейсов было доставлено около 4000 тонн грузов, эвакуировано около 1300 человек.

В аналогичной ситуации к концу войны оказались и японцы, что вынудило их использовать подводные лодки как малозаметные транспорта для снабжения гарнизонов на островах.

Подводные транспорта специальной постройки

Подобные подводные лодки начали строить ещё в Первую мировую. Германия заложила серию погружающихся прорывателей блокады для торговли с США. Из них успели построить два — Deutschland и Bremen, остальные не стали достраивать после вступления Соединённых Штатов в войну на стороне Антанты или переоборудовали в крейсерские подводные лодки.

Ближе ко Второй мировой идея получила второе рождение.

Немцы создали «Дойную корову» — подводную лодку типа XIV, которая несла около 400 тонн топлива, была оборудована холодильниками для продуктов и даже имела на борту пекарню, чтобы снабжать подводников свежим хлебом. Наличие таких подводных танкеров позволило германским «семёркам» действовать у берегов Северной Америки, куда прежде доплывали только гораздо более крупные подлодки типа IX. Кстати, две подводные лодки типа IXD1 были также переоборудованы в плавучие танкеры. Был разработан проект более крупного подводного танкера типа XX, но их строительство было отменено: развитие воздушных радаров положило конец морским дозаправкам для подводников.

Япония имела совершенно другие цели при постройке подводных транспортов: многочисленные гарнизоны на островах требовали продовольствия, боеприпасов, топлива и пополнений, а американские подлодки и самолёты делали плавание судов без охранения крайне опасным. В результате появился целый зоопарк подводных транспортов, от громадин типа Сенхо, способных утащить 370 тонн топлива и 15 тонн авиабомб до сравнительно небольших лодок типа Сен’ю-Сё с трюмом в 60 тонн. Добавляло разнообразия и то, что армия, не удовлетворённая строительной программой флота, строила свои транспортные подводные лодки. Зато сумрачный японский гений породил концепцию десантной подводной лодки, способной выпустить две десантные баржи.

Отметились в теме и итальянцы, построившие подводные лодки Romolo и Remo, а также перестроившие десять разнотипных устаревших и неудачных субмарин для грузовых рейсов в Сингапур (японцам возили ртуть, высококачественную сталь, алюминий, оружие и, что самое важное, чертежи, обратно шли с грузом резины, цинка, вольфрама и хинина). Была запланирована перестройка в грузовые трофейных французских лодок.

Советский Союз также рассматривал возможность создания транспортных подводных лодок, но к 1943 году ситуация на фронтах изменилась и необходимость в проекте отпала.

В Холодную войну в Советском Союзе проектировался подводный десантный корабль, было создано несколько вариантов конструкций, но до реализации дело не дошло. Ближе к 1990-м проекты мирных подводных транспортов появлялись у Советского Союза (рассматривался вариант подводного прохождения Северного морского пути без использования ледоколов), Соединённые Штаты изучали идею подводного танкера для сжиженного газа, однако развития эти идеи не получили.