Хорошо, но плохо/Отечественная литература

Это подстатья к статье Хорошо, но плохо. Навигационные шаблоны и плашки здесь не нужны.

Примеры

• Большая часть наследия М. Е. Салтыкова-Щедрина. Терминология и политические расклады с тех пор сменились настолько, что понятной и смешной осталась именно вневременная сюжетная сатира, вроде «Сказок», «Истории одного города» и «Господ Головлёвых». Прочее ПСС за редкими новеллами-исключениями вроде «Помпадура борьбы» напоминают скорее монологи стендап-комиков и целиком состоят из прозрачных намёков на современников. Публицистика состоит из прозрачных для читателя того времени намёков, но непонятна без комментариев, полухудожественные опыты вроде «Дневника провинциала в Петербурге» или «Современной Идиллии», несмотря на отдельные удачные скетчи, откровенно тяжелы для чтения и слишком карикатурны.
  • Однако и вневременную сатиру лучше читать, зная контекст (например, «История одного города» предполагает предварительное прочтение Ключевского/Соловьева). Иначе многое заметить не удастся.
• Исторические романы Л. Н. Толстого. Великолепные боевые сцены, невероятно колоритные персонажи, поразительно точно показанные нравы. Но помимо обычных для исторического романиста замечаний про не в ладах с историей и униформистикой, путается в датах и сюжетных дыр — очень много непонятных для человека другой эпохи сцен светской жизни и целые главы, отданные, в духе Гюго, под комментарии о философии истории и военной стратегии, мягко говоря утомляют. В конце концов, мы же не научную работу читаем.
  • Толстого чаще ругают за тяжеловесность, склонность писать кирпичи, бесконечные сложносочинённые предложения длиной в абзац, которые к концу нужно уже расшифровывать как уравнения, обилие иноязычных вставок и философический угар с объёмистым объяснением морали произведения.
• Произведения В. А. Обручева. Бесспорно великолепный учёный, получивший признание ещё до революции и осыпанный лаврами при советской власти. Что «Плутония», что «Земля Санникова» — значительные вещи в пантеоне советской фантастики, достойная конкуренция «Затерянному миру» и творчеству Жюля Верна. Интересные задумки, хорошее знание матчасти, привлекательные персонажи, местами великолепные описания природного мира. Однако всё же следует признать — отсутствие литературного таланта и чувства стиля налицо. Статичные характеры, сухая манера повествования, перегруженность техническими подробностями, топорные описания диалогов — всё это, к сожалению, присутствует. Собственно, больше всего удручает тот факт, что мотивом написания обоих романов было искреннее желание Владимира Афанасьевича популяризировать научную работу среди молодёжи. И если в 1920-х годах это получилось, то в наши дни, увы, вряд ли кому-то покажется интересным.
  • Как сказать… Автору сей правки, например, именно «Плутония» и «Земля Санникова» на всю жизнь привили интерес к палеонтологии.
  • А автору этой правки — к пещерному человечеству.
• Александр Казанцев, особенно роман «Фаэты». Сюжет есть, гипотезы любопытные, читать вроде бы интересно, но каким кондовым и примитивным языком написано и как бездарно слиты некоторые персонажи! Литератором Казанцев вообще был посредственным.
• Сергей Снегов, трилогия «Люди как боги» — автор написал блистательную коммунистическую пародию на западную космооперу (в первую очередь на «Звёздных Королей» Гамильтона), но не учёл, что аудитория с пародируемым явлением не знакома вообще. В итоге многие читатели получили эталонный вывих мозга.
  • К тому же ситуация, когда о политической обстановке в галактике земляне светлого будущего узнают по наскальным рисункам каменного века, а потом эта информация оказывается вполне актуальной — слишком для простого везения.
    • Это как раз была пародия на какой-то опус, который в наши дни помнят три фаната и полтора критика. Как он попал к Снегову — история умалчивает, но это реально списано с какого-то серьёзного (для космооперы) рассказа.
• Творчество Иосифа Бродского. Несмотря на Нобелевскую премию и определенное признание в странах Запада, многие критики и литераторы (Набоков, Лимонов, Юденко) отмечали излишнюю аллегоричность и невнятность поэзии Бродского. Но при этом собственно поэтический талант, то есть владение техникой составления ритмичной рифмованной речи, не ставится под сомнение даже самыми резкими критиками поэта.
  • Здесь скорее спор сторонников и противников поэзии «с неочевидным содержанием». Примерно то же можно сказать про Рильке, Мандельштама, Шевчука, БГ и много ещё кого. Носителям образноно гуманитарного мышления, которым не обязателен буквальный смысл в стиле «он сказал, она сделала, он передал», это всё близко, а тем, кто любит «понятную» поэзию в духе Пушкина, Лермонтова и Есенина — не очень.
• Поэзия Эдуарда Асадова и Анатолия Поперечного. С точки зрения техники, поэзия Асадова это уровень МТА. Если уж автор слеп, это повод не лепить нелепые визуальные образы вроде оранжевого заката, грозы и ночи одновременно, а отказаться от них совсем. Плоские, как Среднерусская равнина, глагольные рифмы типа «были-любили» не оправдывает и слепота… Но чувства передавала как надо и очень нравилась девушкам из провинциальных профтехучилищ.
  • Что касается Поперечного, взять того же «Аиста на крыше». Часть строчек — очень хорошие и передают чувства. Другая часть — костыли. «Чудился мне он и в странствиях дальних (??) символом верной любви. Люди, прошу, не спугните случайно аиста вы (???)».
• «Отблески Этерны». Хороший изначально цикл был начисто загублен неудачным закосом под Мартина: убить двух героев, добавить трёх новых (в подметки не годящихся убиенным), повторить.
  • Дело даже не в закосе под Мартина, а в том, что автор начал слишком ориентироваться на фэндом и переигрывать по-иному то, о чём фэндом догадался, добавлять чёрной краски тем героям, которые нравились фэндому и не нравились автору и т. д.
    • Ну и неумение заканчивать эпопеи не красило ещё ни одного автора.
• Произведения Ника Перумова, в частности, «Хроники Хьёрварда» и «Хранитель Мечей». Знаковые вещи для русскоязычного фэнтези. Интересный сеттинг, зрелищная магия, хорошая фантазия по части бестиария, вполне лихо закрученный и непредсказуемый сюжет, оригинальная (на то время для русскоязычного читателя) идея «Недобрый свет, незлая тьма» — всё это в них присутствует. Из Перумова вышел бы отличный сценарист для фантастических блокбастеров или каких-нибудь action-RPG. Но умудрённых читателей раздражает и топорный язык, и всаживающая педаль в пол гигантомания с экшн-поносом, и вездесущие армии из одного человека. К тому же сюжет у Перумова развивается в основном через разномастные «рояли в кустах», да и эпопею про Фесса он безбожно затянул.
  • На гигантоманию и армии из одного человека есть свои ценители. Что бесит практически всех, так это нудная рефлексия героя на тему «имею ли право судить я? зло ради добра возможно ли?», про…потерянные элементы сеттинга и целые сюжетные линии, и, особенно, уникальный приём «из последних сил», с помощью которого герой способен выйти победителем из любой безнадёжно проигранной боевой сцены.
• Дмитрий Браславский — автор хороших… нет, отличных… да что там, просто шедевральных (и по праву культовых) книг-игр. Но когда он пожелал — в том же сеттинге «Мир Двэлла» — создать, в соавторстве со своей супругой Натальей Подлесной, трилогию обычного, неинтерактивного фэнтези («Щит королевы», «Ворон, или Паутина Лайгаша», «Игры чародея, или Жезл Ниерати»)… Дмитрий Юрьевич, почему вам никто не объяснил, что так НЕЛЬЗЯ писать фэнтези? Вернее, можно, но выше статуса «МТА» оно не поднимется. Написано с душой, но вот качество текста, подход к построению сюжета… Получилось в чем-то лучше, а в чём-то даже хуже, чем ХУДШИЕ из книг Элеоноры Раткевич. Осознаёте ли вы, что сей трёхтомник представляет ценность в основном как дополнительный (но, увы, труднопрогрызаемый) материал по лору Двэлла? То есть — строго для фанатов. У всех остальных крайне вероятна реакция «Что это было?».
  • «Щит королевы». Проходит — а точнее, невыносимо долго тянется — полкниги… В которых — никакого ритма. Просто подряд навалены всевозможные девчоночьи чувства юной королевы Фионы и в чём-то похожие по стилю переживания её молодого телохранителя Мэтта (PoV обоих чередуются). То и другое очень неувлекательно изложено. ВСЕ события (которых мало, пусть некоторые из них и острые) просто утоплены в этом, так что трудно помнить, на чём ты, читая, остановился в предыдущий раз… И ведь затянутости как таковой, собственно, нет, вырезАть нечего, каждая из многообильных деталей, по сути, находится на своём месте, а персонажей просто «старались посильнее раскрыть» — но по вышеописанным причинам ощущение затянутости не отпускает читателя. Итак, в этакой манере проходит почти полкниги (!) — и тут Фиону неожиданно похищают, когда она самонадеянно полезла куда не следовало, а встык после этого появляется первая действительно сильная и убедительная сцена: несколько гномов-суперпрофи исследуют страшные, неизведанные подземелья, и там на них нападает жуткий враг с пугающими способностями. Откуда-то взялись и характеры, и нерв, и даже писательское мастерство у автора. Но до этого места многие читатели просто не дотерпели…
    • Авторы старались создать нечто редко попадающееся: этакий фэнтези-детектив. Но и детективы в такой манере писать тоже очень не рекомендуется.
      • А вот ко второй половине книги оба автора, что называется, «разогнались, расписались». Хотя по-прежнему ритм не очень и кинематографичности местами почти ноль (как будто «фильм Франкенхаймера» какой!) — но по крайней мере началась остросюжетность, помчались, обгоняя друг друга, разные острые события. Их описания способны вызвать в читателе сильные чувства (в смысле — для авторов лестные, а не наоборот), хоть эти описания и перемежаются подобиями прежних «нагромождений переживаний» (но уже не настолько удручающими). Заканчивается книга ОЧЕНЬ хорошей сюжетной находкой, и финал вкупе с эпилогом попросту сильный, в чисто событийном и «переживательном» плане. Написать бы ещё и всю книгу на уровне этого финала — цены бы книге не было!
        • К тому же ни один конфликт из представленных в книге никак нельзя назвать «высосанным из пальца». Конфликты действительно глубокие. А вот техники авторам не хватает. Такое чувство, что они не то чтобы «всего лишь не умеют в кинематографичность», но, может быть, И НЕ ЗНАЮТ ВОВСЕ, что тут не помешала бы кинематографичность.
• Ольга Громыко, «Год Крысы» — оригинальный отличный сеттинг, но местами персонажи явно ведут себя не как средневековые люди, а как наши современники. (В Белорском цикле примерно то же самое, но тут скорее сознательный пародийный приём).
  • Несредневековые элементы — обычное дело для фэнтези (если стража — то и сыск, и расследование, и протоколы-свидетели; если криминальный элемент, то «по понятиям» или законам мафии). Тут нужно представлять не чисто средневековый сеттинг, а наше время с прогрессом средних веков. Если бы на планете Земля не был изобретен порох, в армии и сейчас были бы арбалеты вместо автоматов и баллисты вместо артиллерии. Выкиньте из земной истории буржуазные революции Нового времени — получится старое доброе средневековье с феодальными или абсолютными монархиями.
  • Автор правки вынужден предположить, что предыдущий оратор не в ладах с историей. «Сыск и расследование, и протоколы-свидетели» отражены, например, в берестяных грамотах средневекового Новгорода. Да и инквизиция работала вполне себе близкими к современности методами, если не считать пыток. Иное дело, что оно, конечно, выглядело не прям так, как сейчас, но было. Вот криминальный элемент, увы, оставить письменные источники не потрудился. К тому же сам «криминальный элемент» старше, чем грязь — если посмотреть незамутнённым взглядом на каких-нибудь Ярослава Мудрого или Карла Мартела, заметно, что от дона Вито Корлеоне они отличаются только одеждой.
    • Итак по порядку:

1. Приводится просто пример «Несредневековых элементов». Авторы часто так делают, чтобы не грузить читателя лишними подробностями, роман-фэнтези это не учебник по истории.
2. Как правило берется СФК Средневековой Западной Европы, а не Новгорода.
3. «Иное дело, что оно, конечно, выглядело не прям так, как сейчас, но было», под такую формулировку можно подогнать что угодно. Вопрос насколько схожи с современными. Были когорты поддерживавшие порядок еще в Древнем Риме, однако организацию правоохранительных органов, похожую на нынешнюю во Франции создали только в 17-м веке, в Британии и вовсе в 19-м. В фэнтези как правило показана в точности как нынешняя, хотя эпоха условно средневековая.
4. Сравнивать «незамутнённым взглядом» реальных законных правителей средних веков и вымышленного главу мафии XX века — как минимум странно.

• Произведения Александра Асова ака Барашкова ака Буса Кресеня. Этот профессор Выбегалло от славистики безусловно обладает литературным талантом и достаточно широкой для непрофессионала эрудицией. Будь он немного честнее — мог бы стать хорошим фантастом и написать эдакий славянский «Сильмариллион»: его слог лёгок и красочен, образы весьма цепляют, полёт фантазии впечатляет. Если бы его «Песни птицы Гамаюн» и «Звёздная книга Коляды» изначально позиционировались как фэнтези, коим они, по сути, и являются, к нему бы не было никаких претензий. Но он выдаёт свои фантазии за реальную традицию, яростно и при этом по-дилетантски защищает «Велесову книгу», с точки зрения науки его произведения — неудобоваримый винегрет из «ославяненных» мифов чуть ли не всех народов земного шара, оккультных концепций и собственных домыслов, время от времени разбавленных произвольно интерпретированными академическими источниками. Его «заслуги» — это и превращение легендарного антского князя Буса в сакральную фигуру, равную Христу, и введение «в оборот» новых фэйков вроде «Ярилиной книги», и создание почвы для «староверов-инглингов» (это те, у кого инопланетянин Перун на летающей тарелке 40 000 лет назад прилетал и воевал с рептилоидами), спекуляций Задорнова и многих других проблем В итоге Асов запутался в собственных конструкциях настолько, что начал ссылаться сначала на дух языческого волхва Буса Кресеня, потом ещё на неких старцев, поведавших ему истину (и которых, само собой, кроме него никто не видел). Ярчайшая иллюстрация выражения «такую бы энергию да в правильное русло». Такая вот деконструкция тропа — когда проблема не с самим произведением, а с его позиционированием и целями, которые преследовал автор при его создании.
  • В ту же степь — работы Александра Белова по славяно-горицкой борьбе. Пока он остается в русле темы — его выкладки весьма интересны и дельны. Но в историю и философию лучше бы не лез.
• «Арвары» вышепомянутого С. Т. Алексеева (нашумевшие «Сокровища Валькирии» автор правки не читал, если кто читал — допишите). Было бы отличное фэнтези, написанное поэтичным языком, в интересном сеттинге с небанальными идеями… беда в том, что «интересный сеттинг» и «небанальные идеи» — это то, что автор выдает за реальную историю и славянскую мифологию. Причем если тот же Асов по крайней мере в девяностые действительно читал академическую литературу, в том числе довольно редкую (проблема в том, как он ее интерпретирует и в том, что он произвольно смешивает ее с фейками и собственной фантазией), то Алексеев ограничился парой-тройкой самых известных сказок и былин, а дальше уже пустился в ничем не ограниченный полет фантазии. Получившаяся картина не выдерживает никакой критики с научной точки зрения. Ах да, ну и обрывается дилогия на самом интересном, а продолжения уже двадцать лет не видать.
• Астровитянка — слабый литературный уровень и засилье американизмов в речи героев, но в то же время прекрасная попытка автора возродить детско-юношескую научную фантастику. Увы, подражателей не появилось.
  • А за героиню в определённый момент просто перестаёшь бояться — как бы ни нагнетал автор атмосферу, она просто не может потерпеть поражение, вообще ни в одном конфликте.
  • А люди в теме кривятся от назойливого продавливания в детской книге, гм, дискуссионных идеек автора. Как от, представьте, «Айболита» с рекламой уринотерапии.
• Часодеи — достаточно оригинальный сеттинг, неплохо закрученный сюжет, выдержанная интрига. Всю картину портит одноногая собачка в качестве главной героини. Избыточный пафос, местами переходящий в бафос-нежданчик, многих весьма раздражает. И рояли, чёртовы рояли!
• Меганезия.
  • Автор правки считает, что это — единственный (из известных ему) мир, где внятно прописано светлое реалистичное ближайшее будущее. А остальные — или не-реалистичное (например, с магией или инопланетянами), или не-светлое (например, киберпанк), или не-ближайшее (например, Ефремов), или не-будущее (а продолженное настоящее или вообще падение в средневековье). Но философический угар, унылая непобедимость, ходульные герои… и всё это на двадцать мегабайт текста, к которому даже не прикасался приличный редактор.
    • А автор этой — что в сериале представлено жутенькое государство, населённое белокурыми бестиями, которые считают, что «право имеют». Так что — вполне топик.
  • Еще мнение: кшурупэссенция мечтаний малолетнего анархиста (к реальному возрасту отношения не имеет), наполненная феерическими стрелками осциллографа вроде уничтожения самолётов ведром болтов, выведенных в космос на собранной в гараже ракете (что благодаря бананотехнологиям эффективнее, чем на заводе) и хроническим непониманием того, что свобода не есть фанатичная преданность нетрадиционной точке зрения. Чему, впрочем, даётся более чем веский обоснуй — когда на заводе на пятерых рабочих приходится три начальника и пять чиновников, а в частном производственном цехе (не в гараже!), построенном с полным наплевательством на копирайт/лицензирование, из «лишних» людей только нанятый таскать еду школьник, то выигрыш в технологичности отнюдь не у завода.
    • Хотелось бы посмотреть на отношение к «полному наплевательству на лицензирование» со стороны «частного производственного цеха», когда созданный ими продукт кто-то уводит с полным наплевательством на копирайт/лицензирование…
  • Меганезия — это утопия про одну отдельно выбранную страну. Она у автора обладает хоть какой-то внешней правдоподобностью из-за нескольких весьма хитро замаскированных фантастических допущений. Во-первых, меганезийцы очень широко применяют компактные ядерные реакторы для получения дешёвой и доступной энергии (а кто их производит, из чего и за какие деньги — сие тайна великая есть). И все «супер-пупер-эффективные» производства, организованные на малюсеньких островках, потребляют огромное количество волшебным образом добываемых, производящихся и вовремя доставляемых составных частей и материалов — логистика в этом цикле прописана весьма посредственно, а уж добыча и переработка полезных ископаемых (откуда их там берут, на малюсеньких островках?) — вообще тайна, покрытая мраком неизвестности. Также не очень понятно, почему это у нас Меганезия вовсю ударилась в постиндастриал, а все остальные страны продолжают упорно «жрать кактус», используя «устаревшие» индустриальные технологии.
  • Важное для сеттинга фантастическое допущение — это предположение, что население островов Тихого океана внезапно отказывается от сытной и безбедной жизни на дотации от экс-колонизаторов (Франция) ради невнятных идеалов, продвигаемых чужаками-белыми (да, верно, и свой бытовой расизм по отношению к белым тоже забывает). А иначе леворюционерам две трети текста пришлось бы усмирять бунтующих канаков.
  • Самое же жирнющее фантастическое допущение сеттинга — человеческое. Совершенно все граждане Меганезии ведут себя как хорошо образованные, интеллектуально развитые, деликатно и дружелюбно настроенные и не склонные навязываться другим личности. Во всем сеттинге среди граждан Меганезии нет ни одного не то что намеренного злоумышленника и негодяя, даже просто бытового дурака и хама, который пакости творит даже не из злонамеренности, а из тупости и упертости. И да, «здесь вооруженное общество, а за попытки навязывать другим свою мораль положена ВМГС» не оправдывает этого допущения. Есть очень, очень много способов испортить жизнь окружающим так, что формально действия будут не наказуемы. Можно придумать немало механизмов окорачивания бытовых хамов и неприятных личностей (и много где в реальности они есть, хотя имеют свои издержки), но вот полностью сделать таким все общество — это и есть фантдопущение. Во всем длиннющем цикле встречается ровно один бытовой му…дрец и хам, да и тот на поверку оказывается агентом местной спецслужбы, водящим за нос приезжую журналистку.
    • Не меньшей загадкой является хроническая предприимчивость и изобретательность жителей Меганезии. Допустим, там действительно нет лентяев и конформистов. Но почему эти предприниматели не предпримут ничего, чтобы давить конкурентов и узурпировать власть (собственно, вся история торговых республик это сплошная череда переворотов, парламентских склок и попыток установить тиранию).
• Данил Корецкий, автор такой знаковой книги о бандитах 1990-х, как «Антикиллер», и других интересных произведений на криминальную тему, причем почти без неладов с криминологией (так как сам писатель — полицейский криминолог) пишет лютым, бешеным канцеляритом. Подводит также отсутствие меры — например, ну зачем в том же «Антикиллере», в остальном предельно натуралистично отображающем организованную преступность в ту эпоху, нужна абсолютно фантазийная сюжетная линия с покушением армяно-азербайджанских бандитов на Ельцина (!), имеющим целью не допустить заморозки Карабахского конфликта? Откуда взялся этот внезапный Том Клэнси?
  • Сравнение с Томом Клэнси тут, надо сказать, весьма уместно, ибо к вышеперечисленным недосткам автора можно прибавить его весьма раздражающее западопоклонничество (выраженное в откровенной фагготрии на американское оружие и американский образ жизни, о котором он, судя по всему, не знает вообще ничего), веру в силу американскоой армии и абсолютное всемогущество США и ее спецслужб. Чего только стоит эпизод из романа «Атомный Поезд», где группа американских морпехов из охраны посольства как к себе домой вваливается в московский ресторан(!), пытаясь арестовать российского гражданина(!!) по обвинению в совершении преступлений против США(!!!). Такой откровенный бред даже в Голливуде нечасто увидишь, однако автор, на тот момент полковник милиции, все это подает с абсолютно серьезной миной. Корецкий был одним из очень немногих, кто в своих книгах оправдывал любые загоны и фейлы Буша. У Корецкого Буш очень умный и способный, просто его, бедолагу, никто не понимает. Само собой, он еще и показатель честности и неподкупности, ибо американскому президенту просто в голову не может прийти идея воровать и брать взятки. Да, это тоже подается на серьезных щщах. В идеальной Америке Корецкого царит настоящая меритократия, наверх проходят только самые умные, честные и способные, везде чистота и порядок, нет расизма (глава ЦРУ у него китаец. Трижды ха-ха), криминал держится тихо, и даже коррупции нет, «потому что в государстве, где спецслужбы подвергают анализам член действующего президента, ее просто не может быть.» Мдя.
  • Справедливости ради, у Корецкого, как и Афанасьева, все книги делятся на 2 части — художественные и на продажу. В «Привести в исполнение» или «Задержании» подобного нет и близко, в силу чего автор правки считает их лучшими в творчестве.
• Роман Злотников, «Вечный». За: приятный язык, любовно выписанная атмосфера, интересный, хоть и неровный, сюжет, неплохая реконструкция космооперных штампов. Против: Марти-Стю вместо протагониста, клюква на самые разные народы, возведенная в культ, перебор с религиозными мотивами.
  • Автор правки считает, что перечисленные недостатки (особенно Марти Стью) вообще характерны для Злотникова. Что достоинств в целом не умаляет.
• Илона Волынская, Кирилл Кащеев, цикл «Сивир». Для подросткового фэнтези — очень недурной сюжет, живые персонажи, на удивление продуманный сеттинг в духе альтернативной Сибири с магией и мамонтами. Дополнительные очки — за углубление в мифологию. Проблема в том, что авторы явно не смогли определиться, что именно они пишут: юмористическое фэнтези без особых претензий или более-менее серьёзную повесть с фэнтезийными элементами. В итоге незатейливые приключения в сказочном духе перемежаются с натуральным топливом ночного кошмара. А многочисленные отсылки к реальному миру на таком фоне скорее раздражают, чем смешат.
• Надежда Кузьмина, «Тимиредис». Отличный подростковый цикл с мудрым жизненным взглядом на сложности человеческих взаимоотношений и неплохим юмором… но как образец фэнтези это лютейший штамп-на-штампе-и-штампом-погоняющий габздэць без единой попытки продумать оригинальный сеттинг и явно не без мерисьи в анамнезе. Предыдущий и пересекающийся цикл, «Наследница драконов» — все те же недостатки при полном отсутствии достоинств. Про эпическую сексуальную сцену в конце, где героиню лишают девственности оба ее мужчины, одновременно проникая во влагалище… и так сказано достаточно.
• Дмитрий Емец, Таня Гроттер. Цикл живых и оригинальных пародий на Сами-знаете-кого был начисто погублен любовным раком сюжета и опуханием сиквелов, осложненным оригинальными авторскими взглядами на добро, зло и роль женщины в обществе.
• Александр Беляев. Реально крутая фантастика со смелыми (на тот момент) допущениями. Поскольку автор медик, последствия побочных эффектов от того или иного вмешательства в организм, либо от иных экспериментов прописываются куда грамотнее, чем у многих даже современных авторов. Минус в том, что характеры персонажей даны скорее набросками и раскрываются они поскольку-постольку. Впрочем, тогда-то это в фантастике было мейнстримом.
• Иван Ефремов вообще и его «Великое Кольцо» в частности. Хорошо: эстетический ряд и описание социальной структуры коммунистической Земли (в целом спорной, а по современным меркам и вовсе сомнительной, но убедительной, впрочем, ценители на неё находятся и сейчас). Плохо: плоские персонажи, идиотский сюжет, отвратительный стиль (с неуместной пурпурной прозой и персонажами, которые говорят с читателем, а не друг с другом). В целом, произведения Ефремова очень тяжело читать именно из-за непривычной читателю (тем более фантастики!) статичности действия и большего количества «воды».
  • Особенно это относится к повести «Сердце змеи». Ладно капитан, заметивший неизвестно чей корабль, врубает все возможные маяки (ну, коммунистические люди не могут представить себе, что в космосе может встретиться что-то недоброе!), но когда персонажи на полном серьёзе, с офигением от злобности текста, зачитывают и обсуждают «Первый контакт» Лейнстера… мозг вскипает напрочь.
    • Сам Лейнстер, кстати, долго смеялся, когда ему сообщили о таком случае литературной полемики. И благодарил за комплимент (не, ну а что — через несколько тысяч лет его рассказ обсуждают звездолётчики!).
  • Есть мнение, озвученное, в частности, писателем и историком С. Переслегиным, что «Туманность…» и «Час Быка» создавались не как литпроизведение, а как проект устройства общества будущего. Просто написанного более читабельно, чем список формул. То есть социологическое и историческое исследование. Если это так, то претензии к литературности отпадают — мы же не требуем от учебника по матричным уравнениям и дифференциальному счислению языка Чехова, динамики Чейза и закрученности сюжета уровня Сидни Шелдона.
• Тетралогия Даниила Аксёнова «Самозванец» (названа по первой книге цикла). Почти точно соответствует преамбуле статьи. Интересный сеттинг, отлично продуманная система… в общем, магии, умный и толковый ГГ, ни разу не Марти Стью, даром что попаданец, замечательные диалоги, сюжет… Но язык! Что-то среднее между канцелярским отчётом и школьным сочинением.
• Внутримировой пример: мальчик Аркашка из почти одноимённого рассказа Владимира Елистратова «Писатель Аркашка». Мальчишка действительно талантливый — писать такие рассказы и повести в 8 лет сможет далеко не каждый. Но в том-то и беда, что произведения у него получаются настолько необычные… Полчаса радостного хохота над рассказом Елизарова гарантированы.
• Алла Вологжанина, трилогия «Трилунье». Крепкий, добротный young adult с отличной реконструкцией приевшихся мироходцев, анимагов и оборотней… Был бы, если бы отовсюду не торчали уши вышеупомянутых «Часодеев».