Рим

Материал из Posmotreli
Rome (телесериал) / (перенаправлено с «Rome»)
Перейти к навигации Перейти к поиску
Рим
Постер первого сезона
Общая информация
ЖанрПеплум, Игры престолов
Страна производстваСША
Канал премьерного показаHBO
Когда выходил2005 — 2007
Сезоны2 сезона
Всего серий22
Длина серии50 минут

(link)

Заставка сериала с лёту погружает в атмосферу Вечного Города

«Рим» (англ. Rome) — совместный исторический сериал HBO, BBC и итальянского канала RAI, крупнейший телепроект своего времени, своего рода «Игра престолов» до «Игры престолов». Что примечательно, был закрыт из-за проблем с бюджетом (декораций в Италии настроили на целый парк, да и в целом подошли к воссозданию эпохи очень добросовестно. RIP во время пожара на студии в 2007 г.) и уже намечавшихся планов HBO заняться экранизацией Мартина, о чём бывшие актёры «Рима» нет-нет да вспоминают. Художественной особенностью «Рима» является широкий для в общем-то небольшого сериала штат персонажей, охватывающий все слои древнеримского общества от рабов до диктаторов, причём их действия зачастую взаимозависимы и приводят к любопытным последствиям: так, вторая серия первого сезона буквально повествует о том, «как Тит Пуллон сверг республику».

Сюжет[править]

Первый сезон стартует в Галлии, где Цезарь после многолетней войны наконец сломил последнее сопротивление варваров. Из Рима приходят дурные вести: Сенат недоволен растущей популярностью полководца среди плебса и подговаривает его друга и соправителя Помпея Великого на предательство. Цезарю устраивают провокацию с похищением штандарта его ключевого легиона XIII, на поиски которого отправляются центурион Луций Ворен и его подчинённый Тит Пуллон. Противоречия внутри республики выливаются в гражданскую войну, Цезарь входит в Рим и устанавливает диктатуру. Ворен и Пуллон следуют за ним и оказываются в самой гуще политики и интриг римских матрон. Сезон завершается заговором против Цезаря.

Во втором сезоне основной линией является борьба за политическое наследство Цезаря, в результате которой фактически один на один остаются Марк Антоний, бывший народный трибун, а теперь консул, и один из самых преданных генералов покойного диктатора, и Октавиан, внучатый племянник и приёмный сын Цезаря, уступающий противникам в политическом опыте, но никак не в смекалке. Тит Пуллон возобновляет службу при Октавиане, в то время как Луций Ворен отбывает за Антонием в Египет, однако двум друзьям предстоит встретиться вновь в последние дни республики. Изначально планировалось снять пять сезонов, причём второй заканчивался бы битвой при Филиппах, действие третьего и четвёртого происходило бы в Египте, а далее переместилось бы на Святую землю. В финале постаревший Пуллон должен был броситься на меч на могиле Ворена по приказу окончательно превратившегося в параноика Октавиана.

Персонажи[править]

Нобилитет[править]

  • Гай Юлий Цезарь (Киаран Хайндс) — римский проконсул (впоследствии диктатор), на момент начала сериала много лет отсутствующий в Риме, будучи занятым покорением галлов. Триумфы купили ему народную любовь и вызывают недоверие Сената, что в итоге вынуждает Цезаря перейти Рубикон и вступить в борьбу со вчерашними союзниками. Что, кстати, нелегко ему даётся, как и бремя власти в целом, однако он, будучи искусным государем, не привык показывать свои слабости. Тем не менее, ощущение всемогущества заметно бьёт ему в голову, и итог его правления отчасти вполне закономерен.
  • Октавиан (Макс Пиркис в первом сезоне и Саймон Вудс во втором), а вообще Гай Юлий Цезарь Октавиан как усыновлённый — внучатый племянник Цезаря и его наследник. Умён не по годам, всесторонне образован. Туповатый Пуллон, нанятый для обучения его ратному делу, всюду таскает пацана с собой — такие мозги лучше держать поближе. На первый взгляд, Октавиан совершенно не может за себя постоять и неловок в общении с людьми — но это впечатление, мягко говоря, обманчивое. По ходу сюжета заметно матереет и превращается в искусного государя не хуже названого отца, правда, уже на грани полного чудовища.
  • Атия (Полли Уокер) — племянница Цезаря, мать Октавиана и Октавии. Рыжая-бесстыжая матрона, одна из главных интриганок в Риме и извечная соперница Сервилии. Уверена, что двигает дело дома Юлиев и своих детей, не гнушаясь самыми сомнительными методами, абсолютно безжалостна по отношению к противникам. Детей Атия действительно любит, но не меньше любит и Марка Антония, и последствия метаний между ними в финале её, мягко говоря, не порадуют. Отчасти ответственна и за смерть Цезаря, вынудив его бросить Сервилию, пусть это и было необходимо для победы Юлиев.
  • Октавия (Керри Кондон) — дочь Атии и старшая сестра Октавиана. Страдает от постоянных вмешательств матери в свою жизнь и вечно ищет себя, и, наконец обретя независимость, всё равно оказывается пешкой в игре Атии и Сервилии или политическим инструментом. Октавию нередко заносит в крайности (один раз её натурально пришлось выносить с оргии), но к концу сериала она заметно мудреет — увы, мудрость эта заработана горьким опытом.
  • Марк Антоний (Джеймс Пьюрфой) — народный трибун и один из ближайших сподвижников Цезаря, впоследствии тоже диктатор. Любовник Атии. Тщеславный вояка, тролль, ловелас и любитель кутежа. Дьявольски харизматичен и пользуется уважением своих легионов, хотя политической дальновидности ему не особо хватает. Безгранично предан Цезарю, а вот отношения с Октавианом у него ой как не складываются… Итог снова закономерен. Хотел умереть как римлянин и бросился на единственный доступный при египетском дворе истинный римский меч — меч Ворена.
    • Военная косточка — крутой полководец и опытный вояка с замашками солдафона, даром что из нобилей (хоть и из плебейского рода, но к той эпохе богатство стало важнее происхождения из патрициев, отчего возник термин nobilitas, объединявший как патрициев, так и богатых и влиятельных плебеев).
  • Марк Юний Брут (Тобайас Мензис) — сын Сервилии, потомок того самого Брута, что изгнал из Рима последнего царя. Слава предка сильно довлеет над молодым Брутом, и ему тоже болезненно хочется что-то совершить, даже если это что-то подразумевает предательство человека, который заменил ему отца. И все его к этому поощряют и подталкивают.
  • Марк Тулий Цицерон (Дэвид Бамбер) — величайший оратор своего времени, человек умный и верный республике, но трусливый и осторожный, а потому вечно болтающийся между сторонами. В глубине души сочувствует скорее Помпею и Бруту, нежели Цезарю, Антонию или Октавиану. Тем не менее, мужественно встретил смерть от рук Тита Пуллона.
  • Сервилия (Линдси Дункан) — мать Брута, любовница Цезаря на протяжении значительного периода его жизни. За ореолом добропорядочной матроны скрывается страстная натура, способная на весьма изощрённую месть. Становится любовницей Октавии и подговаривает её переспать с собственным братом, чтобы выведать секреты Цезаря и заодно посеять раздрай в семье. Более того, Цезарь отчасти подписал себе смертный приговор, бросив её. Потеряв сына и проиграв борьбу Атии, проклинает её и совершает самоубийство прямо у порога дома Юлиев.
  • Клеопатра VII Филопатор (Линдси Маршал) — египетская царица, получающая удовольствие от соблазнения мужчин и курения опиума. Искренне считает себя богиней и имеет соответствующее ЧСВ. Для закрепления союза с Цезарем решила родить ему ребёнка; чтобы план сработал наверняка, предварительно переспала с Титом Пуллоном, который, как жирно намекают создатели, и является настоящим отцом Цезариона. Отказалась умирать вместе с Антонием, по сути предав его, чтобы попытаться сохранить власть и соблазнить Октавиана. Очень быстро об этом пожалела — «богине» хватило буквально нескольких минут разговора с ним для понимания того, что этот хладнокровный «эффективный менеджер» спокойно сожрёт её вместе с интригами, короной и прелестным носиком, всё так же мило улыбаясь.

Простолюдины[править]

  • Луций Ворен (Кевин Маккидд) — центурион XIII легиона, преисполненный чувства долга и гордости за свою службу Риму. Иногда чрезмерно серьёзный, однако может здорово нагнать страху. Цезарь возносит Ворена на самую вершину римской политики, но увы, жизнь бьёт беднягу по всем фронтам: дома его возвращения особого не ждали, а римская закулиса быстро использует его семейную драму в своих целях. Разуверовавшись в возможности добиться прощения детей за смерть Ниобы, Луций Ворен следует за Марком Антонием в Египет, где получает смертельные раны, вместе с Пуллоном спасая Цезариона. Смог дожить до возвращения домой и примириться с дочерьми, впрочем, согласно слову Божьему, Ворен должен был умереть значительно позже по сюжету.
  • Тит Пуллон (Рэй Стивенсон) — легионер-раздолбай, в начале истории отбывает дисциплинарное наказание за ни много ни мало пьяное нахождение в строю посреди важной битвы с галлами. Основной источник разрядки смехом, постоянно попадает в переплёты и производит впечатление тотального эгоиста, однако впоследствии раскрывается как преданный друг. Одно время ходил в «дядьках» у юного Октавиана. Подросший Октавиан не отвечает ему ни граммом благодарности. Пуллон получает от него приказ убить Цезариона, который на самом деле является его сыном от Клеопатры, и не выполняет его, весьма талантливо солгав.
    • Вымышленный герой в реальном окружении — с прикрученным фитильком. Пуллон и Ворен действительно были римскими легионерами (причём оба — центурионами, причём не XIII легиона, а XI) и однажды так отличились в сражении с галлами, что Цезарь написал об их геройстве в «Записках о Галльской войне»[1] — но это и всё, что о них известно. Так что авторы сериала развернулись во всю силу своей фантазии.
  • Ниоба (Индира Варма) — жена Луция Ворена, мать его двух дочерей (обеих, согласно римским традициям того времени, зовут Ворена). За восемь лет отсутствия Ворена на Галльской войне они стали друг другу совершенно чужими людьми, и Ниоба была уверена, что муж давно погиб. Нашла утешение в объятиях своего зятя и родила от него сына, которого теперь приходится выдавать за внука. Выбросилась с балкона, когда Ворен узнал правду. Обезумев от горя, он бросает семью и тем самым позволяет работорговцам забрать их.
  • Ирина/Адела (Кьяра Масталли) — рабыня, захваченная Пуллоном вместе с римской сокровищницей и им же впоследствии освобождённая по большой любви (взаимность, правда, он заслужил далеко не сразу). Вышла замуж за Пуллона, умерла от выкидыша, подстроенного приревновавшей его женщиной. Тот факт, что она происходит из германских племён, зритель узнаёт только перед её смертью, когда она просит Пуллона не сжигать её по римскому обычаю, а похоронить в земле.
  • Эраст Фульмен (Лоркан Кранич) — криминальный авторитет Авентина, которому Луций Ворен несколько раз переходит дорогу. Эраст в отместку продаёт родных Ворена в рабство, за что немедленно расплачивается жизнью. Луций Ворен на время занимает его место в криминальном мире.
  • Поска (Николас Вудсон) — грек, раб, затем вольноотпущенник семейства Юлиев, помогающий им во всех их начинаниях. Остаётся верным Антонию, но вовремя чует, в какую сторону дует ветер. Женится на дочери богатого плебея намного младше себя, которая после гибели своей семьи от проскрипций второго триумвирата и изнасилования по указке Атии никому не нужна, неожиданно счастлив в браке. Говорит с греческим акцентом.
    • Секретариус — да, именно от этого слово «секретарь» — т. е. поверенный во все секреты своего хозяина, особо доверенный раб. Такие рабы были ходячим хард-драйвом влиятельного человека, они держали в памяти всех более или менее важных людей с которыми он был связан родством, дружбой, враждой или долгами, знали и держали в памяти его назначенные встречи, вели его переписку… в общем, секретариус который не зарывался, не злоупотреблял своим положением и хранил тайны хозяина свято, мог надеяться что, в конце концов, его отпустят на свободу и даже предоставят капиталец на заведение своего дела или на спокойную старость, как с Поской, собственно, и произошло.
  • Тимон (Ли Бордман), и это, как он сам признал, его не настоящее имя, а настоящее имя Тевье  — прислужник Атии, которому за его услуги иногда обламывается неожиданно щедрая награда. В итоге бросает госпожу из-за её жестокости. Еврей, во втором сезоне планирует с братом покушение на приехавшего в Рим со взяткой для триумвирата царя Иудеи Ирода (того самого), однако в последний момент всё идёт не так, и Тимон с семьёй спешно покидает Вечный город.

Что здесь есть[править]

  • Catch phrase — Марк Антоний неоднократно поминает одно место на теле богини Юноны и даже клянётся им.
  • А 220 не хочешь? — Пуллон и Ворен неоднократно это демонстрируют, особенно зажигательно получилось на гладиаторской арене. «THIRTEEEEENTH!»
  • А для меня это был вторник — Тит Пуллон, выполняя заказ на убийство Цицерона, просит разрешения нарвать в его саду персиков: они с женой и семьёй Ворена как раз неподалёку пикникуют.
  • А чё я такого сделал-то?! — Атия заказала убийство своего зятя Глабия, чтобы освободить Октавию для брака с другим, однако дело в итоге не выгорело. Позднее, когда их дом штурмует плебс, члены семьи и их гости договариваются, кто кого убьёт, чтобы не достаться простолюдинам на поругание, и Октавия почему-то не хочет, чтобы ей помогла уйти родная матушка. Услышав возражения, Атия демонстративно закатывает глаза: «О Добрая Богиня, неужели ты до сих пор на меня дуешься?!»
  • Ай, молодца! — Луций Ворен настиг Эраста Фульмена — мерзавца, похитившего его детей — и покарал его. Казалось бы, пора наградить аплодисментами героя, но потом мы видим последствия благородного акта возмездия. Будучи при жизни могущественным криминальным авторитетом, Фульмен контролировал внушительную часть города, за которую после его смерти началась грызня между более мелкими группировками. Война банд грозила погрузить в хаос весь город…
  • Атеизм — это круто! — наличие высокого интеллекта у маленького Октавиана подчеркивается в том числе и его атеистическими взглядами. «Сестра, богов нет! Я, конечно, допускаю, что есть некая высшая сила, но сборище существ, так похожих на нас…»
  • Безумная тролльская логика — Кассий долго расписывает какому-то князьку из Вифинии, как всем будет хорошо, когда он даст им с Брутом денег на армию, чтобы они насадили голову Марка Антония на пику. Князёк кивает, кивает, а потом вдруг говорит: «Я слыхал, римские женщины сношаются с бабуинами». Кассий, заметно запинаясь, обещает организовать просмотр.
  • Блестящий неканон — Атия и Октавия остались в истории как благопристойные римские матроны, образцы добродетельности и хранительницы домашнего очага; реальная Атия даже отговаривала сына заниматься политикой. Тем не менее, в сериале получились психологически убедительные и интересные героини, пусть с реальными историческими фигурами у них мало общего.
  • Бонус для гениев:
    • Читавшие «Записки о Галльской войне» Цезаря сразу вспомнят центурионов XI легиона Луция Ворена и Тита Пуллона, которые постоянно соперничали между собой в доблести. Что примечательно, в «Записках о гражданской войне» Цезарь сообщает, что Пуллон перешёл на сторону Помпея.
    • Во многих классических переложениях истории Антония и Клеопатры (например, у Шекспира) Октавиан в финальной сцене восторгается силой их любви, однако в сериале, будучи социопатом с кучей подавленных комплексов, он не говорит ничего подобного и даже разъединяет их руки.
    • Аналогично и сцена убийства Цезаря. Наверняка, все зрители ожидали, что Цезарь произнесет легендарную фразу «И ты, Брут?» перед тем, как предатель нанесет ему последний удар. Тем более, что взгляд смертельно раненого диктатора был столь выразителен, что, казалось, он уже произносит эту фразу одними лишь глазами. Однако зрители так ничего и не услышали, и Цезарь умер безмолвно. И позже Брут рассказывал сообщникам, что умирающий хотел ему что-то сказать перед смертью, но не смог.
    • Одна из сюжетных линий посвящена тому, как Брута, пытающегося сохранить нейтралитет, всё-таки уговорили принять участие в заговоре. Дополнительным плюсом является элегантно перенесённая реплика: после смерти Цезаря заговорщики уговаривают Брута убить пришедшего к нему домой и находящегося на данный момент снаружи Марка Антония. «Я не могу убить его пока он гость в моём доме!». Спокойный голос его матери, Сервилии: «Он не в доме, он на улице». Брут, поднимая на неё пораженные глаза: «И ты, мама?»
  • Братья по оружию — Тит Пуллон и Луций Ворен, разумеется.
  • Бронебойный ответ — евнух Птолемея с беспомощным недоумением обнаруживает, что фараон задолжал Риму 17 000 000 драхм (включая долги убитому в Египте Помпею); Поска настаивает, что надо платить, таков закон. «Римский закон!» — из последних сил сопротивляется евнух. Цезарь, и бровью не поведя, тут же отвечает: «А что, есть какой-то другой закон, увечная ты баба?»
  • Верните мне язык! — Тит Пуллон откусил язык Мемио вместо того, чтобы вести переговоры. После чего лихо разнес вражескую банду.
  • Верность до конца — ее проявил Луций Ворен по отношению к Марку Антонию. Он отказывался предавать патрона до самого конца и обязательно покончил бы с собой вслед за Антонием в соответствии с суровым римским обычаем, если б тот не освободил его от клятвы перед смертью. Раздраженный отказом Ворена открыть ворота дворца Октавиан даже высказался: «Этот человек превратил преданность в порок!»
  • Верный слуга — Мерула и Элени, верные камеристки (и, скорее всего, бывшие няньки) Атии и Сервилии. При встрече в одном из эпизодов служанки обмениваются взглядами, означающими (и с дивной точностью передающими) примерно следующее: «Мы с тобой в одном положении. Я глубоко уважаю тебя как профессионала. Возможно, что в приватном порядке мы с удовольствием пропустили бы стаканчик в таверне и поговорили бы за нелёгкую нашу планиду. Но твоя сучка обидела мою крошечку, которую я с пелёнок растила, и если моя крошечка сейчас слово скажет, я твоей сучке горло зубами вырву. Вижу, понимаю, и уважаю тот факт, что ты думаешь так же и готова на то же самое [суровый кивок и многозначительно поднятая челюсть]». Не менее примечательно, что когда Марк Антоний и Атия поругались в постели, и Антоний повысил на любовницу голос, к ложу тут же подскочила Мерула с кинжалом, готовая зарезать подлеца прямо на месте. Во втором сезоне Элени покончит с собой после самоубийства Сервилии… воспользовавшись тем же самым кинжалом, которым только что закололась её госпожа.
    • Сюда же — Хармиана, служанка и нянька Клеопатры. Похоже, единственная, к кому Клеопатра прислушивается.
  • Взгляд в никуда — именно с таким взглядом Атия сидит большую часть триумфа своего сына Октавиана, и только когда мимо провозят колесницу с трупом любовника Атии Марка Антония, она с ужасом смотрит на своего наследника, но тот остаётся спокоен.
  • Влюбиться в сестру друга — Марк Агриппа влюбился в Октавию.
  • Волк в овечьей шкуре — Ливия Друзилла, подсвечено Атией в финале. Авторы раскидали достаточно намёков, что в итоге Ливия превратится именно в то, что мы наблюдаем в «Я, Клавдий».
  • Вопиющий неканон — Клеопатра! Это надо постараться — сделать алкоголичку, наркоманку и нимфоманку из фигуры, которая отличалась в реальности вовсе не красотой, не соблазнительностью и не гламуром, а великолепным образованием (семь языков, включая уже мёртвый древнеегипетский!), дипломатическим даром и немалыми административными талантами.
  • Все оттенки серого — даже те персонажи, что большую часть являются жертвами обстоятельств, например, Октавия или обе Ворены, в итоге тоже совершают морально сомнительные поступки, равно как и насквозь порочные Марк Антоний и Атия иной раз вызывают неподдельное сострадание.
  • Высказаться перед смертью — Клеопатра, только что укушенная ядовитой змеёй, из последних сил поднимается с трона и с просто непередаваемой интонацией шипит Октавиану в лицо: «У тебя… гнилая душа…»
  • ГЭС — состояние Луция Ворена, терзаемого чувством вины за то, что он бросил Цезаря и позволил его убить… проклял своих детей и не защитил их от рук бандитов… и, наконец, из-за самоубийства жены. Выйти из этого состояния ему помог только его бывший командир Марк Антоний, который, без всяких сантиментов, устроил несчастному разнос, тем самым, вернул его к жизни.
  • Даже у зла есть стандарты — еврей Тимон, правая рука Атии, выполняющий для нее всякие скользкие поручения — человек жестокий и беспринципный, не боящийся проливать чужую кровь ради покровительства влиятельной гражданки из чужого города, в котором он вынужден жить. Тем не менее, он отказывается по приказу Атии изуродовать Сервиллию, после того, как по ее же поручению похитил ту в храме и приволок в дом Юлиев. «Я не паршивое животное!» — прокричал он Атии в лицо, после чего вышел из ее дома и больше никогда не возвращался.
  • Два в одном и три в одном:
    • Атии придали черты жены Марка Антония Фульвии, мстительной и жестокой женщины, которая была соавтором проскрипционных списков, как и сериальная Атия, и втыкала в отрубленную голову Цицерона булавки. Атия настоящая осталась в истории (возможно, отчасти благодаря стараниям работавших на Августа историков) как образец римской добродетели.
    • У Октавиана в реальности было две сестры Октавии, в сериале — одна.
    • И у самой Октавии Младшей от Марка Антония было две дочери, а не одна, как в сериале.
    • Также у Помпея в реальности было несколько сыновей. И это были не подобия персонажа из сериала — жалкого ничтожества Квинта — а достаточно крутые ребята, которые доставили очень много головной боли врагам их отца после его смерти.
    • До Ливии реальный Октавиан был женат дважды, в сериале это его первый брак.
  • Дойти до самоубийства — поскольку для римлян это был последний способ сохранить лицо, под конец сериала образуется внушительный список: Ниоба, Катон, Сервилия со служанкой, фактически Брут (вышел один против несущейся на него толпы легионеров), Антоний, Клеопатра.
  • Домашний тиран и Адский папаша — таким выглядит Луций Ворен в глазах своих собственных детей. Он и впрямь бывает весьма и весьма груб и даже жесток с домашними. Но семью свою очень любит и жутко страдает из-за того, что не может наладить с ними контакт.
  • Дофига персонажей
  • Жизнь пишет сюжет и невольно Немой персонаж — Ворена Младшая: обе итальянские актрисы, игравшие её роль, не хотели учить реплики на английском. Подсвечено в последней серии Титом Пуллоном: «Она особо не говорит… Но иногда как посмотрит!»
  • Закадровый момент крутости — уничтожение шайки Эраста Фульмена в трактире Вореном и Пуллоном прошло за кадром, но наверняка это было очень крутое зрелище. Фульмен был удивлен не меньше зрителей, увидев заваленный трупами зал и забрызганных кровью пришедших по его душу ветеранов.
  • Игры азартные и не очень — одна из самых популярных такого рода игр это кости. Частенько многих персонажей можно застать за встряхиванием стаканчика с кубиками. Особенно, простолюдинов.
  • Изменившаяся мораль:
    • Ворен, в первой же серии представленный нам как человек твёрдых принципов и поборник римских добродетелей, мечтает после отставки заняться работорговлей, продавая рабов из Галлии в Риме, и потому вкладывает всё заработанное в рабов, которые затем… помирают от болезни. В общем, разбились мечты о выгодной работорговле. При этом центурион отказывается работать выбивальщиком долгов (наняли его как «телохранителя», а оказалось…).
    • Пуллон, влюбившись в Ирину, купил её и дал свободу, мечтая на ней жениться, но… Оказалось, что у неё уже есть жених, тоже мечтавший её выкупить, и когда жених пришёл его благодарить… Получилось нехорошо — приревновав, он разбил голову жениху об колонну Ну а что? Подумаешь — раба (вольноотпущенника ??? кажется, просто раба копившего деньги на выкуп и себя и свой невесты) убил, не человека же! Ворен был этим возмущён, но не потому, что раба убили, а потому что осквернили дом пролитой кровью, да ещё не спросив разрешения у хозяина — крайнее неуважение.
    • Сама Ирина очень легко забыла про прежнего любимого и в итоге вышла замуж за Тита.
    • Рабов с полной непосредственностью бьют в кадре за малейшие провинности, а у них самих совершенно не возникает мысль продолжать жить, если господин или госпожа надумает покончить с собой. Заниматься сексом при рабах тем более не зазорно, они могут стоять прямо вокруг ложа и махать опахалами, просто как живой предмет мебели.
    • Заботливую мамочку Атию беспокоит, что Октавиан слишком много сидит за учёбой и всё ещё девственник, поэтому она щедрой рукой отсыпает ему денег на первый поход в лупанарий — приличный лупанарий!
    • Во время штурма дома разъярённым плебсом люди внутри очень спокойно и по-деловому обсуждают, кто кого убьёт, чтобы не достаться врагам на поругание.
  • Изнасилование и месть — Сервилия попыталась отравить Атию, в ответ на что Атия похитила Сервилию и перед началом пыток часть палачей её изнасиловала, причём они сняли штаны в присутствии Атии, то есть это явно было сделано по её приказу а задолго до этого было нападение, на паланкин Сервилии, когда «неизвестные» перерезав охрану паланкина и носильщиков, публично прямо на улице средь бела дня остригли и раздели Сервилию. Когда у Атии закончилась фантазия, и она приказала срезать лицо Сервилии, главарь служащих ей бандитов не выдержал и возмутился, и выпустил Сервилию.
  • Из силовиков в бандиты — у бывшего центуриона Ворена главарь бандитов Эраст Фульмен во время беспорядков в городе похитил детей, осуществив свою угрозу. Ворен, считая, что дети мертвы, убил Эраста и его людей. Но, как оказалось, эта банда держала Авентинский холм, через который идёт жизненно важная для города торговля зерном, что привело к войнам между бандами за контроль над ним с кучей трупов и беспорядков. Антоний для установления хоть какого-то порядка не придумал ничего лучше, чем приказать Ворену создать свою банду, в которую он принимает отставных солдат.
    • Тит Пуллон успел пойти по кривой дорожке еще раньше, когда оставшись в одиночестве без единого динария начал работать на того же Эраста Фульмена наемным убийцей.
  • Инцест:
    • Клеопатра не очень счастлива замужем за своим младшим братом Птолемеем XIII, но это ненадолго.
    • Сервилия подговаривает Октавию соблазнить брата, чтобы выведать у него тайны Цезаря. Причём Октавиан сразу понял, что всё неспроста, но не стал отказывать себе в удовольствии. А затем, уже лёжа в постели после произошедшего… отчитал её за инцест и проницательно сообщил ей, что она это сделала потому, что хочет спросить его про секрет. А затем об этом узнала их мать, и им обоим от неё влетело!.
  • Испорченные аристократы — на описание всех прегрешений римского нобилитета ушла бы отдельная подстатья.
  • Кармическая справедливость и Сотвори себе злодея — Атия достаточно предпочитала любовника своим детям, чтобы в итоге сначала дочь вышла за этого любовника замуж, а потом сын убил его и протащил тело по римским улицам в ходе своего триумфа.
  • Кающийся грешник — Тимон (это не его настоящее имя), клиент Атии, после того как Атия приказала ему срезать лицо попавшей ей в плен Сервилии (ранее пытавшейся Атию отравить), отпустил Сервилию и, уйдя от Атии, стал замаливать свои грехи в качестве клиента он, помимо прочих поручений, нанимал бандитов для грязной работы… примкнув к фанатикам, мечтающим убить Ирода Великого (того Ирода, что в Библии устроил избиение младенцев, чтобы убить будущего Христа). Но затем, увидев в торжественной процессии, в которой идёт царь Ирод, Атию, отказывается от убийства попытка остановить родного брата, пытающегося, помчавшись к процессии, кинуться на Ирода с кинжалом, кончается тем, что при борьбе за клинок брат оказывается смертельно ранен своим кинжалом.
  • Кнопка берсерка — для Тита Пуллона это любые попытки оскорбить XIII легион, в котором он когда-то служил. Гладиаторы, не зная, как еще заставить приговоренного к смерти на арене Тита выйти из апатии и начать драться, начали неосторожно его провоцировать на эту тему… В результате мы имели удовольствие наблюдать одну из самых красивых и зрелищных экшн-сцен в сериале.
  • Комплекс бога — этим страдает наслаждается вся династия Птолемеев: Клеопатра дивится, как жалкий простолюдин может отказаться провести ночь с дочерью бога солнца, а её сын Цезарион по поводу и без клянётся именем своего «брата» Осириса.
  • Король-ребёнок — Птолемей XIII, фараон Верхнего и Нижнего Египта, сын Ра, божественный владыка — пухлый мальчик небольшого ума и с весьма противным характером.
  • Костюмное порно — все знатные персонажи; Атия, Октавия, Сервилия и Клеопатра меняют наряды чуть ли не в каждой сцене; из мужских персонажей особо отличается Марк Антоний.
  • Крысбургеры — один из персонажей ест мышей-сонь[2]. Аверсия, так как в древнем Риме сони считались деликатесом (обычная ежедневная еда древних римлян — перловая каша и хлеб).
  • Лицемер — Атия, обнаружив, что подруга дочери на неё дурно влияет (вдыхали дым горящей травки), как только подвернулась возможность, внесла её отца в списке тех, кого должны убить, а затем с притворным сочувствием приютила её у себя и «помогла выйти замуж» (совсем не того, за кого она желала).
  • Любовь-наркотик — Антония к Клеопатре. Искры летят, в пылу ссор бьются о стены амфоры, но друг без друга они уже не могут. Суть их отношений хорошо демонстрирует сцена, когда они во время приёма послов от Октавиана нарядили какого-то придворного в звериную шкуру и заставили изображать оленя на водопое, а сами стреляют в него из лука, параллельно вымогая у Рима новые провинции в обмен на поставки зерна в голодающую Италию. «Смотри», — говорит Антоний, целуя любимую женщину, — «зверь знает об опасности, но не может бороться с жаждой». Ему ли не знать, что Октавиан опасен, однако справиться с пагубной страстью к Клеопатре и тягой к власти он не в силах.
  • Слаб, но удал — Октавий в первом сезоне умён не по возрасту.
  • Мне не больно, мне прикольно — Пуллон лишь ухмыляется и отшучивается, пока его отхаживают кнутом за нахождение в строю в пьяном виде во время битвы. Однако позднее он же демонстрирует аверсию как этого тропа, так и тропов «Сотряс — не простатит, за часок пролетит» и «Тупые предметы не опасны» — во время драки за игральным столом ему об затылок разбивают глиняный кувшин. Кое-как, с осколками в черепе и на ватных ногах, Пуллон добирается до дома Ворена, и тот зовёт лекаря на помощь. Когда лекарь без наркоза делает ему трепанацию черепа и извлекает из мозга кусочки керамики и костей, Пуллон сдавленно стонет и рычит, не срываясь на крик лишь потому, что изо всех сил вцепился зубами в деревяшку. А уж когда лекарь принимается заделывать вычищенную рану серебряной пластинкой, вколачивая её в череп молоточком, Пуллон просто теряет сознание от боли.
  • Не везёт в любви — Октавия отдувается чуть ли не за весь каст: мать заказывает убийство её первого мужа Глабия, подкладывает авансом под старого Помпея, причём свадьбой дело не заканчивается. Потом Октавия влюбляется в Сервилию, по её указке соблазняет брата и сбегает из дома в храм отмаливать грех кровосмешения; Сервилия впоследствии совершает самоубийство на пороге (!) её дома. Во втором сезоне Октавия начинает отношения с Агриппой и даже какое-то время сохраняет их, несмотря на вынужденный брак с Марком Антонием, но в итоге Агриппа бросает её, потому что не хочет дальше ставить под удар Октавиана и его карьеру.
    • Отдельная педаль в пол для тех кто помнит что, в конце концов, Агриппа действительно сочетался браком… с её дочерью Антонией! И стал папой той самой, печально известной, беспутной Агриппины (не путать с глубоко испорченной Мессалиной!).
      • Поправка: Агриппа был женат на Марцелле, действительно, дочери Октавии, но не от Антония, а от первого мужа. Во-вторых, беспутная Агриппина была ему не дочерью, а внучкой (в отличие от своей матери, просто Агриппины). В-третьих, старшая Агриппина была дочерью Агриппы не от Марцеллы, а от Юлии, дочери Октавиана (которой в сериале нет вообще, как и её матери). В остальном всё правильно.
  • Не в ладах с историей — некоторые вещи авторы упростили или изменили для драматического эффекта, например, сделали инициатором помолвки Помпея и Октавии Атию, а не Цезаря, чтобы накалить отношения между матерью и дочерью, однако иные моменты уж слишком бросаются в глаза.
    • В первую очередь авторы не в ладах с римской системой имён: Атию упорно величают «Атией из рода Юлиев», а Сервилию «Сервилией из Юниев», что в корне неверно, так как римлянок в то время называли по номену (родовому имени) их отца, то есть Атия была дочерью Марка Атия Бальба и относилась к роду Атиев (из Юлиев происходила её мать, сестра Цезаря). Сервилия вошла в род Юниев через брак, а её отцом был Квинт Сервилий Цепион Младший. Хотя в целом можно интерпретировать это как своего рода принадлежность к определённой партии, однако «Квинт Валерий Помпей» уже полная несуразица, и дочь римлянина Руфа Транквилла никак не могут звать Иокастой. Личное имя Октавиана (преномен) было Гай, полное имя до усыновления Цезарем (и принятия имени Гай Юлий Цезарь) — Гай Октавий Фурин, однако его всю дорогу даже родные кличут Октавианом, что историки (в том числе и римские) делали для того, чтобы отличить его от дяди-усыновителя; сам Октавиан предпочитал зваться именно Гай Юлий Цезарь, позднее — Цезарь Август, и даже оскорблялся, когда ему припоминали его настоящее имя и скромное происхождение. Жена Луция Ворена и её сестра, вероятно, гречанки, поскольку родов Ниобов и Лидиев в Риме не наблюдалось;
    • В борделе за Эгерию заламывают цену в 1000 динариев, что равняется примерно 20 000 долларов в современной валюте — неудивительно, что Пуллон ждёт постельных скиллов на уровне Елены Троянской! Сумма вполне сопоставима с украшениями Атии, которые она покупает чуть раньше по сюжету;
    • Клеопатра курит опиум из трубки за сотни лет до её появления; известные нам наркотики в античности действительно употребляли, но в виде различных вытяжек и настоек, также было распространено воскурение наркотических растений — именно так, согласно некоторым версиям, сивиллы генерировали свои знаменитые пророчества;
    • Всех знатных римлян априори называют патрициями, хотя поднявшихся плебейских родов на момент действия сериала было на порядок больше: там и Юнии, и Атии, и Антонии; плебс просто позже получил политические права.
    • Во время конфликта Цезаря и Помпея никто не пытался вывезти из города римскую казну. А если бы и попытались, то одной телеги не хватило бы. И состояла она не из золотых слитков, а по большей части из серебряных монет.
    • Тит Пуллон упоминает, что его мать рабыня, а отец неизвестен, но из этого следует, что он правами римского гражданина не обладает и быть легионером не может.
    • Став закадычными друзьями, Пуллон и Ворен начинают называть друг друга «брат», что в римском обществе звучало бы как минимум двусмысленно: такое же обращение бытовало между гомосексуалами.
      • Обращение «брат» было обычным между солдатами-сослуживцами, это известно из дошедших до нас писем.
    • Угрозы/опасения некоторых персонажей «повиснуть на крестах». К полноправным римским гражданам подобный вид казни НЕ применялся.
    • То же, в принципе, относится и ко всей сюжетной линии с продажей детей Ворена в рабство. Сам бы магистр лагеря невольников сдал бы продавцов «куда следует».
    • Et cetera, et cetera. Достаточно подробный разбор исторических косяков, в рамках разборов серий — провел почтенный квирит Климус Скарабеус.
  • Неполиткорректный злодей — Эраст Фульмен. Нет, на самом деле никто из персонажей сериала не страдает от переизбытка толерантности. Но реплики Фульмена уж очень яркие и напоминают типичные фразы националистов всех времен. «Во всем виноваты рабы и иностранцы!», «Рим для римлян!»
  • Непохожие друзья — суровый и совестливый Луций Ворен и вечно ищущий проблем на свою пятую точку балагур Тит Пуллон становятся неразлучными друзьями. Здесь же холодный манипулятор Октавиан и добродушный открытый Агриппа, хотя дружба у них с печальным привкусом: Агриппа совершенно не удивляется, когда говорят, что у Октавиана «гнилая душа».
  • Не щадить детей — аверсия в исполнении Октавиана: он оставляет двойняшкам Гелиосу и Селене жизнь, чтобы улучшить свой имидж. Зато их старшего брата приказывает убить, потому что он считался сыном Цезаря и его последним потенциальным наследником.
  • Обречённая любовь — знание истории подскажет зрителю, что перспективы у Антония с Клеопатрой и Агриппы с Октавией не очень радужные…
  • Отвергнутая женщина — это страшно:
    • Сервилия, отвергнутая Цезарем по настоянию жены, после того как Атия, чтобы насолить Сервилии при помощи своих людей, тайно расписала стены города пошлыми картинками про связь Сервилии и Цезаря, возводит это прямо-таки в государственный масштаб.
    • Среди простолюдинов ей вторит Гайя, которая вроде бы пережила отказ Ворена, но потом её отверг и Пуллон, а его жена как раз недавно очень некстати потребовала от неё большего уважения.
  • По нарастающей — зачастую незначительные эпизоды из жизни плебеев могут фантастическим, но вполне логичным способом перетечь в глобальные события, решающие судьбу целой империи. Допустим, гражданская война между Цезарем и Помпеем могла бы не начаться, если б Тит Пуллон не соизволил ввязаться в пьяную драку в трактире. И далее по той самой нарастающей.
  • Пластилиновое тело — Пуллон на арене ухитрился отрубить голову противнику… щитом.
  • Поднял уровень крутизны — у Октавина выражается аж рекастом актёра и практически постоянным нахождением в безэмоциональном режиме.
  • Политическая свадьба — у нобилитета натурально ВСЕ, особенно в этом плане не повезло Антонию и Октавии: их брак должен был продемонстрировать единство между Антонием и Октавианом, однако муж с женой друг другу совершенно не милы, и они быстро находят выход из ситуации: Октавия продолжает встречаться с Агриппой, а Антоний — с Атией.
  • Половой гигант — Марк «Я не встану с постели, пока кого-нибудь не трахну» Антоний. До такой степени, что Атия ставит в качестве условия их брака выселение Антонием из своего дома всех рабов, мужчин и женщин, которых он имел.
  • Полное чудовище — Эраст Фульмен. Один из немногих персонажей сериала, кто выписан исключительно черными красками — жестокий и надменный бандюган, способный на самые мерзкие поступки вроде похищения детей Ворена с последующей продажей их в рабство лишь по той причине, что Ворен якобы оказал ему неуважение.
  • Предзнаменование — когда дом Атии атакует разгневанный плебс, пока у неё гостят Сервилия и Брут, она в сердцах говорит, что заколола бы Цезаря ножом в шею, будь он здесь. А теперь угадайте с трёх раз, кто нанесёт диктатору последний удар.
  • Преступность — это кошмар — разборки древнеримских бандитских шаек ничуть не менее жестоки, чем грызня между современными братками
  • Раздеть, чтобы унизить — нападение на паланкин Сервилии, когда «неизвестные» перерезав охрану паланкина и носильщиков, публично прямо на улице средь бела дня остригли и раздели её.
  • Роман мая с декабрём — Юлия и Помпей (недолго, но счастливо), Поска и Иокаста (не без приключений, но, судя по всему, долго и счастливо), а также внезапно Сервилия и Октавия.
  • Самосбывающееся пророчество — на стенах города ночью появляются картинки на которых Брут убивает Цезаря, Брут в панике всё время пытается убедить Цезаря, что он к этому не причастен (и при этом не желает сдавать Цезарю заговорщиков, которые рисуют эти картинки, и уговаривают Брута присоединиться к Цезарю, и принять участие в заговоре он тоже не желает).
  • Самоубийственная самоуверенность — Антоний, безвылазно сидя с Клеопатрой в Египте несколько лет и оттуда устраивая Риму зерновую блокаду, абсолютно уверен, что народ всё равно любит его больше, чем Октавиана, и не очень-то занят подготовкой к войне. А зря!
  • Сирано — Пуллон в начале сериала с незначительным успехом пытается объяснить Ворену, как после восьми лет разлуки наладить общение с женой.
  • Скверная мамочка — Атия по-своему любит детей, но их интересы и благополучие стоят далеко позади её собственных и уж точно позади внимания от Марка Антония. Она запросто заказывает убийство мужа Октавии и подкладывает ту под старика из политических соображений, приказывает изнасиловать и лишить средств к существованию лучшую подругу дочери, чтобы та перестала оказывать дурное влияние на Октавию. Когда Марк Антоний кидается на Октавиана с кулаками, Атия встаёт на сторону любовника, в результате чего её сын попросту уходит из дома и возвращается уже с планом мести.
  • Сломать строй ради атаки — субверсия. С одной стороны, Пуллон делает именно это. С другой стороны, Ворен восстанавливает строй после этой выходки, а Пуллона за это дело подвергают порке. Впрочем, он от этого не поумнел.
  • Снежная королева оттаяла — гендерная инверсия с Вореном, которого «растопила» дружба с Пуллоном.
  • Смотреть на чужое счастье — вернувшегося из военного похода Луция Ворена радостно встречали его домашние. Тита Пуллона встречать было некому, и он с откровенной тоской и завистью наблюдал за своим другом. Наверное, именно тогда он понял, что любит Ирэну и хочет освободить ее и жениться. Чтобы у него тоже был кто-то, кто мог бы его встречать.
  • Стоик — центурион Луций Ворен и сенатор Катон, причём сенатор носит тогу на голое тело — т. е., он является стоиком в буквальном смысле этого слова (человеком, исповедующим философию стоицизма).
  • Стоп-кадровый бонус — надписи на стенах в титрах и самом сериале, от рекламы до подробностей интимной жизни политиков. По утверждениям специалистов, выполнены аутентично в языковом и стилистическом плане.
    • пишит с ашипками — надписи на стенах с орфографическими ошибками: малообразованный плебс так и писал.
    • Во время триумфа Октавиана к колеснице с трупами Антония и Клеопатры были прикованы их дети, близняшки Гелиос и Селена. По крайней мере, в действительности перед римлянами протащили лишь кукол, изображавших мятежников, хотя Октавиан очень хотел заполучить обоих живыми. Однако дети в триумфе действительно участвовали.
  • Супружеская измена: у знати — через одного и сколько угодно, лишь бы народ не знал о последствиях. А вот простолюдины не так просто мирятся с адюльтером.
  • Сутенёр — во втором сезоне, когда набирали новую банду взамен уничтоженной, туда вступила сутенёрша Гайя. Причём она рабыня на оброке — то есть живёт на свободе и делает что хочет, пока регулярно приносит своему хозяину деньги, которому плевать, как она их заработает.
    • Неясно-смуглый — Гайя. Несколько похожа на мулатку, но играющая её Зулейка Робинсон совсем не мулатка, а наполовину бирманка и наполовину белая.
  • Счастливо женаты — Антоний и Клеопатра, как оба сами признают в свои последние дни, провели свои самые счастливые годы именно вместе.
  • Сюжетная броня — подсвечено Цезарем в отношении Пуллона и Ворена: «На их стороне могущественные боги».
  • Танах, пророки и Земля Обетованная — во втором сезоне значительное внимание уделяется еврейскому подполью в Риме, а под конец даже приезжает царь Ирод собственной персоной, однако из-за закрытия сериала вся эта линия осталась висеть в воздухе.
  • Тяжёлое детство, деревянные игрушки — дети Луция Ворена без него и по его вине здорово натерпелись и особо прощать папу не намерены.
    • И у самого Луция Ворена детство было не ахти, если судить по озвученным им же самим воспоминаниям:
« Нам в твои годы приходилось глодать кости с помойки »
— Луций Ворен
  • Убийца любимых — Пуллон с большим удовольствием задушил свою любовницу Гайю, когда она перед смертью рассказала ему, как избавилась от его жены. Тело вместо достойного погребения выкинул в канаву.
  • Убойная фраза — Ворен: «Я СЫН АИДА!!!» До преступников с Авентина смысл доходит быстро.
  • Умереть может каждый — когда Рим перманентно лихорадит от гражданской войны никто не может чувствовать себя в безопасности.
  • Умереть самим собой — Марк Антоний в Египте хотел умереть от римского меча и просил Ворена рассказать, что в свой последний миг он остался римлянином.
  • Ушёл достойно:
    • Брут, потерпев поражение при Филиппах и скомандовав отступление остаткам армии, сбрасывает доспехи и с одним мечом выходит биться с целой центурией. При этом даже успев в обалдевшей от такого поворота центурии кого-то убить.
    • Педаль в пол — его мать Сервилия. Потеряла всё — и перед тем как зарезаться на глазах у заклятой подруги Атии, проклинает её так, что той часто потом приходиться вспоминать это проклятие. Глядя на её труп поверх плеча замершей в немом ужасе Атии, сам Марк Антоний — который открыто ненавидел покойницу — с явным, невольным уважением выдавливает фразу: «Now that was an exit!»
    • Сюда отлично подходит и трусоватый и переменчивый, но верный идеалам республики Цицерон.

(link)

Настоящие римские новости для настоящих римлян
  • Ходячий мем — всё, что связано с глашатаем на площади: его манера зачитывать новости и то, как иронически они накладываются на разворачивающиеся в кадре события. Под конец сериала единственной постоянной величиной в Риме осталась изумительная интеграция рекламы «настоящего римского хлеба для настоящих римлян» в новостные сводки.
  • Хотел как лучше — мать Октавии, сначала развела свою дочь с мужем, чтобы выдать её за Помпея. А когда дочь попыталась встретиться со своим бывшим мужем, послала к нему убийц.
  • Хроническое невезение — чемпион однозначно Ворен: нелады в личной жизни, проблемы в отношениях с детьми, захваченные в Галлии рабы мрут как мухи, в политике постоянно приходится идти на сделки с совестью, милостью Пуллона постоянно рискует жизнью.
  • Что стало с мышонком? — убийство Гнея Помпея людьми Птолемея — момент для кого-то трагичный, для кого-то радостный. Но никто так и не поинтересовался, что после этого произошло с его женой и маленькими детьми? в реальной истории его сыновья продолжили борьбу на море, и были объявлены сторонниками Цезаря пиратами
    • Вместо исторического Секста Помпея в сериале недолго отдувается вымышленный Квинт Помпей.
    • Что до жены: последнюю (пятую) жену Корнелию, которая как раз появляется в сериале, Цезарь не тронул: вернул ей кольцо-печать мужа, и сохранил за ней все его итальянские поместья, в который она и провела всю оставшуюся жизнь в достатке и спокойствии.
  • Шулер — если верить сериалу, в Древнем Риме они тоже были. Но играли они не в картишки, а в кости. С одним из таких негодяев пришлось столкнуться Титу Пуллиону, когда он честно спускал свое солдатское жалование в лупанарии. Пойманного за руку мошенника Тит без промедления наказал ударом кинжала в горло.
  • Я твой отец — последняя серия неспроста называется «De Patre Vostro», исполняют Тит Пуллон и Цезарион.

Примечания[править]

  1. Некий Т.Пуллион упоминается ещё и в «Записках о Гражданской войне», но тот же ли это Тит, не ясно.
  2. «

    — Сони — неприятные соседи, раз уж мы не едим их в меду, как это делали римляне. — Вот как? Римляне их ели? — спросил садовод. — Ели сонь? — Я читал об этом у Петрония, — ответил граф. — Неужели? Не думаю, чтобы это было вкусно, хоть и говорят: жирный, как соня.

    »
    — А. Дюма, «Граф Монте-Кристо»