Авторский набор штампов/Иностранная литература

Это подстатья к статье «Авторский набор штампов». Плашки и навигационные шаблоны здесь не нужны.

XIX век и ранее

• Амброз Бирс: повсеместно в основе рассказов стоят то твисты имени его, то страх смерти в целом и мертвецов в частности.
• Стендаль: и «Пармская обитель», и «Красное и чёрное», и «Люсьен Левен» собраны по одному канону — амбициозный молодой человек, благодаря пожилому покровителю, входит в высшее общество и начинает разрываться между чувствами к двум женщинам. Одна из них невинна, чиста и прекрасна, вторая тоже прекрасна, но при этом постарше, умная и волевая. И есть ещё злодей, который вредит герою и это обеспечивает всякие приключения.
• Энтони Троллоп: в каждом романе — сцена псовой охоты и/или скачек; очень часто кто-то падает с лошади и получает переломы рёбер и конечностей; лежащий в комнате больной (больная); пара любовных линий; аристократы в ассортименте; часто речь заходит и о политике.
• Луи Буссенар:
  • Главные и всегда совсем положительные герои — французы. Французы-злодеи бывают, но редко.
  • Если есть дева, она попадёт в беду — её похитят злодеи. А лучше сразу двух («Похитители бриллиантов» — Анна Смитсон и Эстер Бернгейм, «Бенгальские душители» — Клавдия Солиньяк и Мери Ленокс, «Ледяной ад» — Марта Грандье и Жанна Дюшато). Но никогда не будут насиловать, ибо цензура.
  • Гуро. Месье Буссенар обожал детально живописать растерзанные трупы и сцены смерти людей и животных.
• Жюль Верн же. Неизменное технонаучное порно в каждом произведении. Обязательный персонаж-ментор, магистр всех без исключения наук понемногу. В обязательном порядке хотя бы один попаданец в не свойственные ему условия. А если не попаданец, то это будет приключенец, и в конце он неизменно вернётся к родному камину и протянет к нему ноги в домашних тапках. Опционально - напишет о своих приключениях роман или хотя бы оставит дневники. Которые мы только что и прочли.

XX век

• Ярослав Гашек: пастыри нерадивые, офицеры отмороженные, богатеи бездушные, монархи никчёмные, простые люди смешные, и всё это вместе так грубо, что уже смешно.
• Лавкрафт — создал свои ужасы с чужеродными чудовищами и породил целое направление фантастики.
  • Характерные особенности произведений Лавкрафта: старомодный и многословный стиль; любовь к истории и краеведению; мало диалогов, но много цитирования текстов, документов и дневниковых записей; мотивы страха перед вселенной, дурной наследственностью и вырождением; асексуальность… ах да, и белый расизм конечно же.
  • Также часто поднимается тема мистических сновидений, путешествий по миру снов и вообще всего что связано со сном (сами рассказы ГФЛ тоже часто основаны на его снах). Монстры часто каким-либо образом связаны с морем и водной стихией. А ещё Лавкрафт очень любил подробно описывать архитектуру на несколько страниц.
• Роберт Говард — очень крутой ГГ, хотя и не лишенный черт реализма. Зачастую не герой, а антигерой. Ураганный экшен. Серая мораль.
• Агата Кристи — многие названия детективов являются отрывками из детских считалок; здоровые люди зачем-то принимают снотворное; убийцы часто используют яд; обязательно несмертельную дозу принимают сами; ни стариков, ни детей не щадят; в Великобритании много греков; время убийства устанавливается по раздавленным часам, почти всегда это неправильно, потому что сфальсифицировано убийцей; под первое подозрение всегда подводится персонаж, совершивший другое преступление или просто моральный урод; если жертва не умирает в полном одиночестве, то обязательно произнесёт непонятные последние слова.
  • Это действительно странно смотрится со стороны, но в Британии и США и в те времена, и по сей день здоровые люди зачем-то принимают снотворное. И Майкл Джексон далеко не один склеил ласты от передоза пал жертвой этой привычки. Тётя Агата прямо говорит этим товарищам, что они в группе риска, но не все её слушают.
  • В молодости Агата тогда еще Миллер имела опыт работы фармацевтом в аптеке, а затем использовала профессиональные познания при написании книг: самый часто встречающийся вариант убийства (или покушения на убийство) у нее — отравление (с безукоризненно точными, по оценкам медиков, описаниями симптомов и т. п.).
  • Второй муж — археолог также заметно повлиял на творчество: персонажей, так или иначе связанных с этим родом деятельности, в книгах необычно много.
  • Писательница отличалась консервативными политическими взглядами, поэтому с симпатией изображала русских эмигрантов. В их числе авантюристка и воровка Вера Русакова (давняя возлюбленная Эркюля Пуаро) и княгиня Драгомирова из «Убийства в Восточном экспрессе», которая участвовала в этом самом убийстве, но имела благородный мотив, и была Пуаро оправдана.
• Антуан де Сент-Экзюпери — главный герой/рассказчик почти всегда лётчик. Пространные рассуждения на тему любви к человеку, уважения мужества и презрения к мещанству. Концепция абстрактного бога с отрицанием религии. Два географических образа на грани антропоморфной персонификации, проходящие через все творчество: мужественная Сахара и женственная Аргентина.
• Толкин — героев его произведений как минимум дважды спасает либо прибытие кавалерии, либо бог из машины. Также все его книги отличаются невероятной степенью проработанности мира и прекрасным изысканным языком (профессор лингвистики, как-никак).
• Детективы Джеймса Хедли Чейза состоят из авторских штампов чуть менее, чем полностью. В любом его произведении с вероятностью 99 % будут: главгерой среднего возраста — слегка хамоватый циник, зачастую умеющий неплохо драться и стрелять (в дополнение к последнему зачастую прилагается некий «пистолет тридцать восьмого калибра»; конкретная модель, как правило, не указывается) и постоянно глушащий виски; одна или несколько красивых девушек (иногда временная подружка главгероя, с которой он знакомится по ходу произведения), трагически погибающая за кадром от рук злодеев; недружелюбные, часто туповатые и ещё чаще продажные менты, чинящие помехи главгерою и в ходе кульминации нередко открывающие охоту на него; не менее недружелюбные, туповатые и мешающиеся под ногами гангстеры, зачастую работающие на мафиозного босса, который тоже редкостный засранец, но на самом деле не имеет отношения к расследуемому преступлению. Главзлодеем же зачастую оказывается такой персонаж, о существовании которого невнимательный читатель может успешно забыть к моменту развязки. Также наблюдается сходство в конструкции большинства сюжетов: поначалу расследуемое преступление кажется банальным или даже вовсе бессмысленным, но потом оказывается, что оно является частью грандиозной аферы.
• Эрих Мария Ремарк:
  • Трагическая любовная линия — женщина любит героя, но не хочет посвящать его в свои проблемы и умирает (вариант — умирает из-за этого). Много экзистенциальных рассуждений из уст всех героев.
  • Чуть ли не все красивые девушки смертельно больны: Лилиан из «Жизни взаймы», Кэт Хегстрем из «Триумфальной арки», Пат из «Трёх товарищей», Елена из «Ночи в Лиссабоне»… Исключение — Женевьева/Изабелла из «Чёрного обелиска», которая успешно вылечилась от шизофрении… вот только, поправившись, она стала совершенно неинтересна герою (которому она нравилась именно в своём полудетском безумии), а сама она его в здоровом состоянии даже не вспомнила.
  • Благородные русские эмигранты, как правило, выступающие в роли друзей главного героя и пользующиеся неизменной симпатией автора: граф Орлов из «Трёх товарищей», Борис Морозов из «Триумфальной арки», Борис Волков из «Жизни взаймы».
  • Главный герой часто списан с автора (немец из «потерянного поколения»), действие происходит в послевоенной Германии.
    • Хотя тут как сказать. Из четырёх наиболее значимых произведений Ремарка только «Чёрный обелиск» и «Три товарища» относятся к послевоенной Германии (причём если в первом действие происходит именно после войны, то во втором — лет через десять после её окончания), «Триумфальная арка» — послевоенная Франция, «На западном фронте без перемен» — непосредственно ПМВ. В менее известных произведениях герои бывают и в Португалии, и в США, и даже во Вьетнаме. И даже после Второй мировой!
• Габриэль Гарсиа Маркес — реальное и нереальное сложно различить. И очень мало диалогов!
• Арчибальд Кронин — мешающая личной жизни героев неприязнь между протестантами и католиками; отвратительные родители разных сортов от Броуди до Дженни из «Звёзды смотрят вниз»; если героиня показана беременной, то ребенок непременно умрёт.
  • У него же полно произведений, где главгерой как раз и является преступником, причем его планы всегда срываются из-за женщины — уже не очень молодой, но еще красивой. Она или сообщница героя и тогда ее планы изначально отличаются от планов героя, или случайно получает возможность его шантажировать, чем и пользуется вовсю.
• Роальд Даль — чёрный юмор; старый да малый — лучшие друзья; учителя — в лучшем случае равнодушные к детям люди, в худшем — садисты; неожиданные и для многих неприемлемые концовки; амбивалентное отношение к сладостям, которые в его произведениях играют роль не просто пищи, а источника огромного наслаждения и предмета мечтаний, с одной стороны, и причины многих неприятностей и болезней — с другой; негативное отношение к телевидению, высмеивание и порицание любителей проводить время у телика.
• Айзек Азимов — герои разных произведений похожи друг на друга. Есть главный герой, искренний, нагловатый, способный рисковать и принимать сложные решения в критический момент. Есть ментор/помощник, которому герой сперва незаслуженно отказывает в доверии. Есть противник — мерзкий тип, которым двигает зависть. Есть дама, к которой герой неравнодушен (может быть влюблён, а может просто симпатизировать), которая обязательно окажется не такой простушкой, как на первый взгляд. Азимова часто ругали за такую плоскость героев, и зря. Это не баг, а фича — просто автор считал главным героем своих книг науку, и не хотел слишком сильно отвлекать читателя на героев, которых сам считал фоном. А вот когда ему действительно хотелось вывести интересных проработанных персонажей — получалось да ещё как!
• Роберт Хайнлайн — практически все сюжеты про Космос. Действие крутится вокруг четвёрки неизменных планет — это Земля, Марс, Венера и Луна. Изредка подключается экзотика вроде Титана, пояса астероидов и далёких инопланетных миров. Очень много внимания уделяется вопросам государственного устройства, общественной и семейной морали, военной машине в новых для них условиях. И математика! Много математики и логарифмических линеек с дифференциальными уравнениями, с помощью которых только что ужин не готовят!
  • Точнее, знают именно за это. А так-то есть и публицистика («Её собственная ванная», «„Pravda“ значит „правда“»), и почти-публицистика («Наш прекрасный город»), и социальная фантастика («Если это будет продолжаться…», «Ковентри»), и фэнтези («Дорога славы», «Магия, Inc.»), и патриотически-боевая фантастика («Шестая колонна»), и эзотерика («Утраченное наследие», «Уолдо»), и растянутые до размера рассказа загадки («Оркестр был тих, и флаги не вздымались», «Тёмные ямы Луны»), и религиозная фантастика («Иов, или Осмеяние справедливости», «Неприятная профессия Джонатана Хога»), и альтернативные миры (финальная тетралогия) — и это далеко не всё.
• Эрик Френк Рассел — нет во вселенной ничего более совершенного, чем человеческий мозг. Все герои максимально рациональны, всегда опираются на факты, разум и логику — даже если наиболее вероятное объяснение событий похоже на бред сумасшедшего. Тайное мировое правительство, инопланетяне, внедрение ложной памяти иностранной разведкой — всё это окажется реальным, и главный герой рано или поздно распутает эту загадку. Из любого инопланетного плена захватчики сами тебя освободят, если их правильно уговорить.
• «Урсула Ле Гуин? Это у которой в каждой книге изрядная часть действия происходит в сумерках на воде, или в сумерках у воды?..» © мать автора правки.
  • А еще для мадам Урсулы была характерна гендерная и социально-семейная революционность — особенно по меркам тех времён, в которые сочинялись и выпускались эти романы. Лесбиянки, бисексуалки, феминистки, необычные модели семьи и/или общества — это у неё то и дело встречалось.
• Клайв Стейплс Льюис:
  • Своеобразное отношение к смерти, типичное для христианской традиции, но при этом вызывающее дикий разрыв шаблона у современного читателя. В частности, в «Хрониках Нарнии» и «Письмах Баламута» гибель главных героев с последующим попаданием в рай подаётся как счастливый финал (в первом случае читателю даже становится жалко Сьюзен — единственную выжившую и оставшуюся на Земле в одиночестве).
  • Босоногие персонажи, причём речь о религиозно-мистическом символизме, а не о том, о чём вы подумали. Особенно этим отличаются «Хроники Нарнии»: босиком тут разгуливает Люси Пэвенси (да и её братья и сёстры иногда не против), волшебники Кориакин и Раманду, дочь Раманду (во всяком случае, судя по иллюстрации: иллюстратор Паулина Бейнс работала ещё при жизни автора, и, очевидно, рисовала именно так, как он видел), королева Джадис aka Белая Колдунья (опять же, на иллюстрации), отшельник из третьей книги «Конь и его мальчик», Шаста в той же третьей книге (правда, это от бедности, а не по желанию), и Квакль-Бродякль. Аналогично — Мерлин из книги «Мерзейшая мощь».
• Роджер Желязны. Главный герой — маг или бессмертное существо в человеческом облике, зачастую живущее на два мира — мир магии и мир науки (Земля или её аналог). Мог вырасти в научном мире и открыть своё происхождение, мог жить в научном мире с амнезией. Путешествие между мирами напоминает наркотический трип.
  • Обидно, что Желязны знают именно за это, а не за циклы о Фрэнке Сэндоу и «Имя мне — легион», который был киберпанком еще до его возникновения.
  • Аналогично с техномагией, присутствующей в куче его книг, когда у коллег ничего подобного ещё почти не было.
• Стивен Кинг — события в маленьком городке штата Мэн, обязательный персонаж-алкоголик, «на тебе!» в сторону религиозного фундаментализма и много чего ещё. Ностальгирующий Критик даже придумал игру по этому поводу.
  • И умные детишки, зачастую умнее, добрее и всячески эффективнее взрослых. Нередко с паранормальными способностями.
  • Предыстория и описание персонажа, даже если он второстепенный, может занимать целую главу.
• Умберто Эко — пурпурная проза, литературные и философские отсылки (от перекличек до прямого упоминания) на фоне детективной фабулы, стилизация под заметки (часто многослойная), главный герой — филолог или литератор (либо представитель какой-нибудь другой профессии, связанной с книгами), Пьемонт в качестве места действия и/или герой-пьемонтец. Если роман не о современности, то обязателен вымышленный герой в реальном окружении. Конец произведения обычно несчастливый или хороший плохой (единственное исключение — «Нулевой номер», который заканчивается на однозначно счастливой ноте).
  • Ещё автор любил мудрых женщин и троп «Герой и наставница». Гипатия из «Баудолино» в буквальном смысле становится наставницей для героя, Лия из «Маятника Фуко» — в почти буквальном, а Майя из «Нулевого номера» тоже сильно повлияла на героя за счёт необычного сочетания здравомыслия и остроумия с детской непосредственностью.
• Дэвид Геммел — это много суровых, но благородных героев, зачастую скрывающих золотое сердце под напускным цинизмом, рассуждений о чести, храбрости, долге и защите слабого (впрочем, не переходящих ни в философический угар, ни в банальное морализаторство), любовь к заимствованию образов у самого себя, батальное порно (не всегда, но часто). Несмотря на довольно высокий градус цинизма и почти всегда отсутствие черно-белой морали, произведения достаточно близки к романтическому концу шкалы романтизма против просвещения: например, могущественные, централизованные государства у Гэммела — почти всегда плохо. Цикл о Риганте вообще в этом смысле давит педаль в пол. Сеттинг больше напоминает не так классический для подобного фэнтези Кринн\Фейрун, как произведения Говарда о Конане-Варваре: эльфов, гномов и орков нет, зато много СФК древних цивилизаций и культур Земли.
• Брайан Джейкс — серия Рэдволл, постоянно легендарный предок, постоянно гурман-порно (подробнейшие описания еды), постоянно похожие описания битв, похожие приключения (лес, море, пропасть, лесной, водный, подземный народ, нужное подставить), постоянно амплуа-силач, умник, герой, злодеи часто погибают от несчастного случая. Практически каждая книга рассказывает о том, как жители аббатства отражают атаки хищников, которые, прослышав о богатстве и мощи Рэдволла, стараются его захватить или каким-то образом навредить. При этом серия насыщена интересными поворотами и разнообразием сюжетных линий. Особой отличительной чертой является тот факт, что во многих книгах встречаются загадки и тайны, которые пытаются понять герои. Часто в качестве помощника в трудные времена рэдволльцам является дух Мартина Воителя, чтобы указать им путь решения проблем.
• Дэвид Эддингс — Троп на тропе (или, в зависимости от вашего вкуса, Буря клише), при этом живые и неплохо прописанные персонажи, пусть и соответствующие фэнтезийным архетипам. Тщательно прописанные мифы и легенды. Много наций и персонажей. У каждой нации свой собственный бог. Изрядная доля юмора, достаточно мрачного. Социальные проблемы, свойственные средневековому сеттингу, не выпячиваются, но и не замалчиваются.
  • На примере двух наиболее популярных его произведений — «Белгариад» и «Эления»: в сюжете важную роль играет могущественный артефакт, делающий своего носителя почти богом (Око Олдура\Беллиом); в главного героя влюблена (и выходит за него замуж) принцесса с наклонностями избалованной цундере, хоть и по-своему крутая (Се’Недра\Элана); на стороне героев выступают маги огромного возраста (Белгарат и Полгара\Сефрения); присутствует Обречённая любовь простого смертного к одному из этих магов (Полгару любит кузнец Дерник, Сефрению — магистр Вэнион), главгадом выступает древнее тёмное божество, вокруг которого выстроена религия зла, доминирующая в псевдоазиатском восточном государстве (Кол-Торак\Азеш).
• Дэвид Вебер — это:
  • Маленькое передовое торговое государство с мощным флотом против огромной тупой отсталой империи, основной тактикой которой является закидывание воинов света мясом; затем они объединяются против еще более огромной и отсталой империи, в которой тайно или явно есть рабство и которая способна только заваливать трупами даже империю из предыдущего пункта.
  • Кроме того — списки кораблей, смакование вымышленных деталей вымышленной техники, и большая любовь к имени Элизабет в различных вариациях (Елизавета, Элоиза, и так далее).
  • Враги — плохие коммунисты, плохие социалисты, религиозные фанатики-женоненавистники; через одного — сексуальные извращенцы, обожающие насиловать рабынь или второстепенных женских персонажей.
  • Есть власть и есть оппозиция. Одни всегда светлые либерально-демократические рыночные рыцари без страха и упрёка, думающие только о народе; другие всегда фанатики, (псевдо-)коммуняки и корыстные сволочи, думающие только о собственном кармане. Вопрос о том, кто из них власть, а кто оппозиция, определяет, в свою очередь, хорошее это государство, или нет. Хорошие имеют полное право невозбранно курощать плохих.
• Гай Гэвриел Кей: формально его романы принадлежат к эпическому фэнтези, но по факту скорее похожи на исторические романы о вымышленных странах (грубо говоря, как если бы Александр Грин писал «Трёх мушкетеров» или «Айвенго»). Нечеловеческих разумных рас нет, магии обычно минимум. Стороны конфликта — всегда СФК реальных культур, а персонажи по большей части — Копиркины реальных людей. За основу сюжета тоже обычно берутся реальные события, только сжимаются во времени для большего динамизма: войны, длившиеся десятилетиями, у Кея длятся год-два. Отсюда еще одна особенность: конфликты по меркам эпичного фэнтези весьма камерные, никаких махачей материкового масштаба. Основной упор делается не на сражения, интриги и прочие «приключения тела» (хотя все это есть), а на судьбы персонажей и их взаимоотношения. Много героев-людей искусства: барды, художники, скульпторы, актеры. Действие развивается крайне неспешно. Произведения очень атмосферны, много описаний природы и различных достопримечательностей. Всегда присутствует небольшая доля эротики, в том числе с элементами BDSM, но в главу угла это никогда не ставится и при желании можно пропустить. Почти каждый роман — всего один, пусть и пухленький, том, являющийся законченным произведеним, которое спокойно можно читать в отрыве от других. Исключения — дилогии «Сарантийская мозаика» и «Поднебесная». Как метко было сказано в одной из рецензий «Мира Фантастики», Кей напоминает различным Джорданам и Гудкайндам, что эпик можно впихнуть и в один роман, ничего не потеряв.
  • Аверсия в «Гобеленах Фьонавара», первом произведении автора. Кей тогда еще не выработал своего стиля и вдобавок находился под огромным влиянием «Сильмариллиона», над кодификацией которого он работал вместе с Кристофером Толкиеном. Специфические нотки уже чувствуются, но во всем остальном — Стандартный фэнтези-сеттинг во все поля.
• Ричард Лаймон — маньяки, жаркий секс, фансервис, беготня голышом, описания еды, от которого текут слюнки и дух приключений. А ещё он любит такие тропы как Вечная загадка, Неизвестность пугает больше, Непонятно — значит страшно, А это уже другая история и Момент губастого аллигатора.
• Дик Фрэнсис. Герой — между 30 и 40, частичный или полный сирота, обязательно имеет отношение к конному спорту. Рассказ идет всегда от первого лица. В кульминационной сцене герой обязательно выгребет неиллюзорных люлей. Злодей обязательно имеет садистские наклонности. Преступная организация злодея, если таковая имеется, состоит из 5-7 человек, не больше.
• Ёсики Танака. Сражения эпических масштабов, в ходе которых умереть может каждый, и изысканный пафосный язык, почти как у Толкина (в английском переводе, увы, особенность утрачена).
  • «Почти как у Толкина» — все-таки немного неверно. Толкин был большой пурист и старательно вычищал «Властелин Колец» от слишком уж явных латинизмов, эллинизмов и даже норманнизмов (поскольку действие происходит в легендарную эпоху Земли, задолго до формирования эллинской, римской и норманнской культур, но во времена раннего расцвета вымышленных/реконструированных пра-кельтской и пра-саксонской). В переписке есть место, где Дж. Р. Р. долго сокрушался, что может описать щит Моргота только норманнским словом, за отсутствием английского аналога. У Танаки же напротив, текст преизобилует неяпонской лексикой — преимущественно китайского происхождения, хотя много и англицизмов (научная фантастика все-таки). При этом Танака не собирается упрощать читателю (и переводчику) жизнь и не придерживается рамок иероглифического минимума, который преподают в школе. Ты не опознаёшь половины иероглифов на странице? Сам себе Буратино.
• Роберт Асприн. Любит и активно использует различную игру слов. Часто применяются различные деконструкции, спецвозможности героев. Регулярно всплывает всевозможное «на тебе» в адрес политиков, религии и т. п. Также в книгах часто и подробно описывается создание команды/предприятия для решения задач героя и зачастую продвигается мысль, что богатый — это не плохо, а с помощью денег и дипломатии можно спасать мир гораздо эффективнее.
• Глен Кук. Главный герой — простой крутой смертный и рыцарь в ржавых доспехах. Мир в лучшем случае представляет собой прилизанное средневековье. В худшем — гримдарк, которым вдохновлялся Вархаммер.
• Жан-Кристоф Гранже. Много крови и насилия, полные чудовища в качестве злодеев, отсутствие хэппи-энда, напряженная, но запутанная до полного неправдоподобия фабула. Множество национальных стереотипов (араб — террорист, русский — коммунист, турок — потный торгаш, израильтянин — крутой вояка и т. п.).
• Дин Кунц. Чёрно-белая мораль. Золотистые ретриверы, тысячи их. Протагонист — мужчина средних лет, вдовец либо холостяк. Также присутствует женщина, которая сама не понимает насколько красива; она в разводе, хочет любви, но боится обжечься. Крайне сообразительные дети. Социопат, имеющий доступ к американской военной машине. Нередко одновременно действует сверхъестественное зло и человек-преступник, причем с гарантией человеческое зло будет хуже.
• Барбара Картленд — сюжет всегда один и тот же: юная девушка влюбляется в жгучего брюнета, чаще всего аристократа (графа, герцога, принца); различные интриги (любовные, политические, шпионские) мешают соединению влюблённых, но в конце всё заканчивается свадьбой. «Все мои героини, за исключением одной-единственной, — девственницы. Все молоды и прекрасны. Для всех любовь — это в первую очередь не секс, а проявление самых чистых и трепетных душевных порывов. Они никогда не станут спать с мужчиной, если тот прежде не наденет им обручальное кольцо. Уж во всяком случае, не раньше 118-й страницы». (Картленд раскрывает тему)
• Харуки Мураками — всегда действие идёт в двух мирах — реальном (либо Токио, либо кампус университета) и мире снов, причём не понятно, действительно ли происходящее во снах влияет на реальность или нет. Главный герой — интроверт без особых талантов, но любит музыку. По непонятной причине его постоянно любят случайные женщины. Вообще, всё романы кажутся одной огромной бессюжетной историей, где концов не отыскать.
• Ральф Питерс, по крайне мере, на примере двух самых известных работ «Война 2020-го года» и «Красная Армия»:
  • Аристократичный (и действительно происходящий из древнего аристократического рода) командующий вражеской армией, которому снятся вещие сны. Также у него есть сын, который ни разу не военный и этим нарушает всю традицию.
  • Офицер-еврей, эдакий «вечный жид», не имеющий ни дома, ни семьи, ни даже Израиля.
  • Полковник-военный социопат, травмированный на всю башку и органично дополняющий его странный для данной обстановки наивный идеалист.
  • Эпизод с беженцами и танковым боем.
  • В обеих книгах уже торжествующему, но вместе с тем как раз оказавшемуся в достаточно уязвимом положении врагу обламывают всю малину внезапно прибывшая американская кавалерия, добивающаяся поразительного успеха… Но в этот момент трусливый подлый союзник, которого американцы, собственно, спасают, окончательно пугается стать объектом чужих разборок с применением ОМП и решает сдаться.
• Стивен Хантер — главный герой снайпер, борющийся с заговором, часто даже правительственным. Как правило у протагониста есть напарник по крутости сильно уступающий ему. И куча технотрепа и оружейного порно тонким слоем размазанные по страницам.
• Джек Вэнс — сочетание ироничности и высокого стиля, общая «сказочность» при сохранении взрослой проблематики, причудливые религиозные обряды, персонажи и модели социального устройства, сюжет состоит из переплетающихся между собой историй.

XXI век

включая тех авторов которые начали писать в 1980-90-е годы, но наибольшую известность получили уже XXI веке

• Терри Пратчетт — деконструкция всего и вся; подсветка всех встречающихся тропов; шутки, построенные на искажениях слов, ошибки нарочно (впрочем, последнее типично для английского юмора). И сноски, сноски, сноски. Пратчеттовские сноски стали настолько популярны, что теперь любая шутка в сноске воспринимается как вдохновлённая ими.
• Творчество Джоан Роулинг. Любимый твист автора — плохой персонаж прячется в личине хорошего персонажа и в самом конце его разоблачают (а изгой, которого все избегают и отвергают, окажется лучше, чем о нём думали, но, как правило, другие персонажи осознают это слишком поздно). Социальная проблематика тоже есть — семейное насилие на детьми, травля и политическая сатира, автор не любит чиновников. Их мало кто любит, но Роулинг не любит с особым смаком. Роулинг долго работала гражданским специалистом MI-6 и была уволена со смачным плевком в душу, когда исчерпала свою полезность, поэтому и высмеяла полунамеками образ жизни и мышления высшей британской аристократии, с которой хорошо познакомилась на работе.
• Брендон Сандерсон — нестандартные, но любовно проработанные и описанные магические системы с большим количеством ограничений, а сами маги, как правило, если и выглядят имбой, то только за счёт кропотливого труда и оттачивания навыков; магия из злого источника используется в добрых целях; политическая интрига; апофеоз.
• Роберт Сальваторе. Затянутые и сверхдетализированные сражения на клинках. Долгое время — черно-белая мораль. Почти всегда одного из персонажей зовут Дриззт/Дзирт.
• Стивен Эриксон — постоянные пинки в адрес религий, социальных институтов и идеологий, чаще консервативных, но иногда и прогрессивных тоже.
• Джо Аберкромби просто обожает калечить своих персонажей.
• Джорджия Бинг в основном известна своим циклом книг про юную гипнотизёршу Молли Мун, но даже в разных книгах этого цикла можно увидеть общие моменты:
  • Дефекты, акценты и прочие необычные особенности речи. Добрая миссис Тринкелбери (появляющаяся практически во всех книгах) заикается, Саймон Нокман (бывший злодей из первой книги, подружившийся с героиней после сеанса гипноза и оздоровительной порки) начинает после того же гипноза говорить со смешным немецким акцентом, махараджа Вакт (главный злодей из третьей книги) переставляет местами буквы в словах, принцесса Фанг (злодейка из четвёртой книги) по-детски картавит и шепелявит, профессор Селким из той же книги разговаривает сам с собой и вообще странно выражается, мисс Сюзетт и мисс Дубтонн из пятой книги говорят с французским и немецким акцентом соответственно, японский мальчик-музыкант Хироки и японский же монах До из последней шестой книги говорят на ломаном английском (потерялось в русском переводе). Индийский мальчик Оджас, подружившийся с Молли в третьей книге, говорит по-английски безупречно (что даже удивительно), но при этом зовёт её не «Molly», а «Mollee» (видимо, особенности индийского произношения; тоже потерялось в русском переводе).
  • Бедный — хорошо, богатый — плохо, витающий в облаках фантазёр лучше приземлённого прагматика, амбиции — это плохо, а медитация и отрешённость от земного — хорошо. Бедняки, чудаки и мечтатели (юный беспризорник Оджас, вечно медитирующий хиппи Лес, полубезумный профессор Селким, монах До) неизменно пользуются симпатией автора, а стремление к богатству и власти осуждается (в первой и последней книге искушению богатством и властью подвергается сама героиня).
• Диана Уинн Джонс — разобщённая семья, в которой один родитель — Житель Страны Эльфов, а другой — воинствующий мещанин; одиноко живущие дети и подростки — самостоятельные и развитые не по годам, нередко — со сверхспособностями; в качестве второстепенных персонажей часто фигурируют добрый дядюшка и/или эксцентричная старушенция, обожающие говорить загадками; непременно присутствует трикстер, который пытается украсть шоу; бытовая магия — во всех видах и проявлениях; чем безобиднее волшебство, тем выше вероятность, что что-то пойдёт не так; антагонист, как правило — самоуверенный мерзавчик, реже — невзрачный злодей.
• Халед Хоссейни — война в Афганистане глазами мирного жителя; ПТСР во всех возможных формах и проявлениях; один из главных героев — образцовый семьянин, всю жизнь скрывающий любовницу и/или бастарда; названые братья/сёстры, которых разлучает судьба-индейка; второстепенный персонаж — бедный слуга/крестьянин, неграмотный, но по-житейски мудрый; ещё среди второстепенных героев — пастырь добрый и религиозный фанатик, которые противопоставляются друг другу; детдомовцы и сироты, на которых охотится злодей-педофил; в финале как минимум один из сирот обретает любящую семью;
• У Сары Джио если не в каждой второй, то уж точно в каждой третьей книге хотя бы кто-то из персонажей окажется усыновлённым.
• Уильям Сароян — как минимум в каждом втором рассказе фигурирует влюблённый мальчик или юноша, который в конце рассказа плачет, потеряв объект своей любви или разочаровавшись в нём.
• Джеймс Роллинс. Большинство книг повествует о том, что в ходе какой-то арехологической/исследовательской/добывающей операции обнаруживается проход в затерянный мир. На расследование отправляется сборная команда спецов под руководством проводника со спорной репутацией. По ходу дела выясняется, что проводник имеет какую-то связь с обитателями затерянного мира. И да, в команде будет хотя бы один засланный казачок.
• Ричард Морган (трилогия о Такеши Коваче, дилогия во вселенной «Черного человека»). Главный герой — откровенный мизантроп, обязательная постельная сцена (возможно, не одна), обязательное «На тебе!» в сторону любой официальной власти.
• Чарльз де Линт — городская фэнтези, часто герои — простые бедные молодые люди с запутанной, но при этом какой-то очень лёгкой жизнью, живущие по принципу «не имей сто рублей, а имей сто друзей». Героям нужен специалист по наскальной живописи Северной Африки или ветеринар для утконоса? У кого-нибудь из знакомых обязательно найдётся знакомый, который знает нужного человека, и тот, рано или поздно, не откажет в помощи.
• Мосян Тунсю — сянься (автор правки аки Хатико ждёт информации о новом романе), даймей. Эмоциональные качели, которые чередуются от очень смешных моментов до концентрированной слезогонки. Харизматичные второстепенные персонажи, о которых хочется почитать побольше. Трагическая предыстория уке.
• Джаспер Ффорде — действие обычно разворачивается в сеттинге какой-нибудь абсурдной антиутопии. Также часто присутствуют мегакорпорации, библиотеки, Уэльс и отрубленные пальцы. А скрытные POV-персонажи любят ближе к середине книги упомянуть что-нибудь неожиданное, но не то чтобы переворачивающее сюжет с ног на голову.
• Стюарт Слейд — Самолеты — это круто. Ядерное оружие — это круто и практично! Республиканцы рулят! (в тех случаях, когда внимательно слушают военных и здравый смысл). Тайцы — рулят! Женщина-солдат — это круто! События описываются с претензией на реализм. В войнах побеждают не благодаря филигранным тактическим приемам и массовому героизму, а благодаря налаженной логистике, разведке и связи. Ах да, лучший способ победить в войне — уничтожить врага до последнего солдата. Иначе, они могут потребовать реванш. Иногда — очень болезненный.