Тарас Бульба

«	Нет уз святее товарищества! Породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей.	»
— Из речи заглавного героя

«	О Тарасе Бульбе Не суди огульно, — Жизнь его построчно Знаем наизусть: Покрошил Утопил жидочков, Застрелил сыночка, Сгинул, — это точно, За святую Русь.	»
— А. Городницкий

Семейка: красное и чёрное

Повесть «Тарас Бульба» — одно из наиболее крупных произведений классика русской литературы Н. В. Гоголя. Можно считать, что направление — романтизм (ибо у главных героев — крутые бунтарские характеры), жанр — историко-приключенческий. Действие происходит на территории нынешней Украины, входящей в состав Речи Посполитой и населённой буйными, незаконопослушными запорожскими козаками. Козаки делились на реестровых, в основном из числа зажиточных крестьян королевских имений и мелких украинских шляхтичей, принятых Польшей на государственную военную службу (следуя принципу «Если безобразие нельзя ликвидировать, его нужно возглавить») — и остальных запорожцев, официально стоящих вне закона. В личных армиях магнатов также имелись надворные казаки, запорожцами не являющиеся, а являющиеся просто вооружёнными холопами (то есть, в отличие от запорожцев, являвшихся свободными людьми, эти были крепостными, ряжеными в казаков).

События в книге происходят в 1637-38 гг., во времена восстаний Павлюка и Острянина и Гуни. Прямым текстом сказано: «Молодой, но сильный духом гетьман Остраница предводил всею несметною козацкою силою. Возле был виден престарелый, опытный товарищ его и советник, Гуня».

Реальный прототип Тараса Бульбы, запорожский куренной атаман Охрим Макуха, жил во времена, предшествовавшие Хмельниччине и Руине, а Киев в 1569—1654 входит в состав Речи Посполитой (и после выпуска из Киевской академии Остап и Андрий приехали домой). Сыновей у Охрима было трое: один, Назар, действительно по любви перешёл на сторону поляков. Тогда двое других, Омелько и Хома, выкрали его и привезли отцу, и отец его убил (а Хома, прототип Остапа, погиб по дороге). А Омелько (Емельян) войну пережил, обзавёлся семьёй, и знаменитый путешественник Миклухо-Маклай был его потомком. По другой версии, прототипом был полковник Остап Гоголь (да-да, прямой предок писателя), который менял политическую ориентацию 7 раз (!), а сына не убивал — этот сюжетный ход Гоголь сплагиатил у Мериме, в чем его упрекали критики сразу после выхода книги из печати. А может Тарас списан с самого Богдана Хмельницкого, как минимум частично? Представляется убедительной версия, согласно которой это собирательный образ, склеенный из Макухи и Остапа Гоголя, «с лёгкой примесью» Хмельницкого.

Но датировку затрудняет обилие анахронизмов:

• «Лежит уже ваш гетман в Варшаве, зажаренный в медном быке» — неужели речь о казни гетмана Северина Наливайко (1597)?.. Но это мог быть и Павлюк, казнённый точно таким же способом — тогда даты сходятся.
• Академия, из которой возвращаются Остап и Андрий, была основана только после восстания Острянина — т. е. после смерти Бульбы. Конечно, они могли учиться в Киевской братской школе, основанной в 1615 году; но тогда откуда у Тараса проблемы с «пойти повоевать»? Ведь в 1618—1625 гг. Войско Запорожское не вылезает из военных кампаний!
• Упомянута Гетьманщина, которая могла быть только после Хмельниччины, которая была после восстания Остряницы, то есть после смерти Тараса.
• Козаки выбирают атамана, а не гетьмана — что указывает на 1590-е гг. На это же указывают слова «начались разыгрываться схватки и битвы на Украйне за унию» — то есть 1596 год и около того. Но если так, то почему сыновья Тараса, вернувшись из Киева, ни слова не говорят о том, что киевское духовенство расколото унийным вопросом?
• А если действие разворачивается в 1630-х годах, почему тогда не упомянуты Сагайдачный, Дорошенко? А также такие события, как битва при Хотине и восстановление православной иерархии в Киеве? (Понятно, что поход на Москву упоминать не стоило…)
• И еще много всего…

Существует две редакции повести (1835 и 1842 г.); имеет смысл прочитать обе и сравнить. (Об отличиях — далее в специальном разделе; данная статья посвящена второй). Эта книга изучается в школе. К сожалению, не в старших классах, когда ученики уже способны оценить сложность сеттинга и неоднозначность героев, а в 6-м, когда детишкам стоило бы давать более простые для понимания и недвусысленные произведения.

В Польше эта «полонофобская» книга долгое время не переводилась: вопреки тому, что сообщает польская Википедия (изданный во Львове в 1850 году перевод Петра Гловацкого был на самом деле переводом не на польский, а на галицко-русинский, то есть украинский), первая попытка выпустить «Тараса Бульбу» на польском была предпринята только в 1936 году. Затея провалилась — книга была запрещена цензурой, что вызвало возмущение польской интеллигенции. В ПНР «Тараса Бульбу» тоже не издавали, чтобы не нанести непоправимый ущерб пресловутой польско-советской дружбе. Так что впервые повесть Гоголя на польском языке вышла только в 2001 г. за счет переводчика Ежи Шота в провинциальном городе Кросно. Дурачье же вы, панове!.. Стереотипы о поляках в русской литературе.

Персонажи

Главные

• Заглавный герой, Тарас Бульба, козацкий полковник в военное время и помещик в мирное. Весьма противоречивая личность: официальная трактовка его образа в учебнике преподносит его как настоящего патриота. На самом деле он рыцарь крови, после казни сына Остапа превратившийся в военного социопата. И да, он патриот (по крайней мере, считает себя таковым).
  • Он же — Горе-патриот. С одной стороны — да, храбро сражается и героически погибает. С другой стороны, вред польским войскам (в отличие от мирных жителей) не очень велик, множество козаков (в том числе и оба сына) погибли, множество попали в плен, а отдуваться за его «подвиги» сородичам придётся долго и больно.
  • Мститель — под конец книги помешался на мести. Он мстит полякам — за мученическую смерть старшего сына… и всему женскому роду — за соблазнение младшего.
  • И ещё домашний тиран, судя по отношению к жене.
  • И внезапно серый кардинал и делатель королей, который ловко организовал смену атамана.
  • Наконец, не любит сладкого и любит мясо и выпивку. «Не нужно пампушек, медовиков, маковников и других пундиков, тащи нам всего барана, козу давай, меды сорокалетние! Да горелки побольше, не с выдумками горелки, не с изюмом и всякими вытребеньками, а чистой, пенной горелки, чтобы играла и шипела, как бешеная».
  • Упитанный силач - в тексте прямо назван вес Тараса (20 пудов) и сказано, что он был чрезвычайно силен. Впрочем, такая масса тела (около 328 кг.) маловероятна и скорее всего является гиперболой.
• Его сыновья, чувствительный парень и брутальный мужик:
  • Остап, старший (22 года), военная косточка. «Остапу, казалось, был на роду написан битвенный путь и трудное знанье вершить ратные дела». Сын своего отца, и даже ему самому не постесняется навесить тумаков, чтобы не сомневался, что сынуля вырос мужиком, блеять!
  • Андрий, младший, мечтательный молодой человек. «Андрий весь погрузился в очаровательную музыку пуль и мечей. Бешеную негу и упоенье он видел в битве».
• Безымянная польская панночка, дочь ковенского воеводы, возлюбленная Андрия, из-за которой он стал перебежчиком.
  • «Всех ты [моя, то есть панночкина, судьба] привела к ногам моим: лучших дворян изо всего шляхетства, богатейших панов, графов и иноземных баронов и всё, что ни есть цвет нашего рыцарства. Всем им было вольно любить меня, и за великое благо всякий из них почёл бы любовь мою. Стоило мне только махнуть рукой, и любой из них, красивейший, прекраснейший лицом и породою, стал бы моим супругом. И ни к одному из них не причаровала ты моего сердца, свирепая судьба моя; а причаровала мое сердце, мимо лучших витязей земли нашей, к чуждому, к врагу нашему».
• Янкель, жид, высокий и худой как жердь, богатый по финансам и бедный по социальному статусу, с которым Тарас находится в деловых отношениях (а раньше Янкель дал Дорошу, покойному брату Тараса, восемьсот цехинов выкупиться из турецкого плена).
  • Пополам с Торгаш — это плохо. «Он уже очутился тут арендатором и корчмарём; прибрал понемногу всех окружных панов и шляхтичей в свои руки, высосал понемногу почти все деньги и сильно означил своё жидовское присутствие в той стране. На расстоянии трёх миль во все стороны не оставалось ни одной избы в порядке: всё валилось и дряхлело, всё пораспивалось, и осталась бедность да лохмотья; как после пожара или чумы, выветрился весь край».

Второстепенные

• Безымянная жена Тараса, «худощавая старушка-мать». «Она видела мужа в год два-три дня, и потом несколько лет о нём не бывало слуху. Да и когда виделась с ним, когда они жили вместе, что за жизнь её была? Она терпела оскорбления, даже побои; она видела из милости только оказываемые ласки. Молодость без наслаждения мелькнула перед нею, и её прекрасные свежие щеки и перси без лобзаний отцвели и покрылись преждевременными морщинами». Дальнейшая судьба неизвестна.
  • А с другой стороны, всё остальное время она была сама себе хозяйка, что в Украине тех времён значило немало.
• «Две красивые девки-прислужницы в червонных монистах», эпизодические персонажи.
• Безымянная татарка, служанка панночки.
• Печерица, Козолуп, Долото, Густый — встреченные Тарасом знакомые козаки, эпизодические персонажи.
• Касьян, Бородавка, Колопер, Пидсышок — козаки, про которых Тарас спрашивал у знакомых, в основном погибшие.
• Безымянный кошевой, который не хотел идти войной на турок и татар, ибо заключён мир.
  • Кандидаты на его место:
    • Кукубенко — молодой, но ранний куренной атаман, впоследствии жертвенный лев.
    • Бородатый — опытный козак, впоследствии погибший от несовместимой с жизнью жадности.
    • Мосий Шило — козак, не раз попадавшийся на воровстве у своих, но после отбытия наказания всегда возвращавшийся в строй. В кошевые его выкрикнули, видимо, чисто по приколу, за что и получили пожелание: «в спину (в экранизации жёстче: „в сраку“) тебе шило!»
    • Кирдяга — старый товарищ Тараса. С его подачи выбран в кошевые взамен прежнего.
• Касьян Бовдюг, старый козак и командный дедушка. Погиб, обороняя обоз.
• Охрим Наш, Мыкыта Голокопытенко, Палывода, Кобита, Фёдор Корж — участники сражения с поляками во время вылазки последних, эпизодические персонажи.
• Череватый, Лемиш, Прокопович Хома, Демид Попович, Ностюган, Покрышка, Невылычкий, Демытрович, Вертыхвист, Балабан, Вовтузенко, Черевыченко, Степан Гуска, Охрим Гуска, Мыкола Густый, Задорожний, Метелыця, Иван Закрутыгуба, Мосий Шило, Дёгтяренко, Сыдоренко, Пысаренко, потом другой Пысаренко, потом ещё Пысаренко — просто упомянуты.
• Дмитро Товкач — есаул Тарасова полка (то есть, фактически Тарасов зам), который спас изрубленного Тараса и увёз его с поля боя.
• Семья Янкеля.
• Хитроумный варшавский жид Мардохай, который едва не спас Остапа.
  • Также стоит упомянуть «какую-то знающую жидовку, которая месяц поила его разными снадобьями, и наконец Тарасу стало лучше».
• Упомянутый Янкелем хорунжий Галяндович «…Мне ещё с третьего года задолжал сто червонных. У пана хорунжего нет и одного червонного в кармане. Хоть у него есть и хутора, и усадьбы, и четыре замка, и стеновой земли до самого Шклова, а грошей у него так, как у козака, — ничего нет». А когда Янкель заикнулся о возврате долга, велел его повесить, но жид пообещал подождать.
• Коронный гетьман Николай Потоцкий, который охотился за беспредельщиком Тарасом.
• Брат панночки, глупо погибший в конце книги. «Бросился со всех сил с конём за козаками: перевернулся три раза в воздухе с конём своим и прямо грянулся на острые утесы. В куски изорвали его острые камни, пропавшего среди пропасти, и мозг его, смешавшись с кровью, обрызгал росшие по неровным стенам провала кусты».
• Польская девушка Юзыся и её кавалер, со смаком описывающий подробности пыток и казней.
• Массовка из ремесленников с торговцами, козаков, жидов (жалких трусов) и ляхов.

Сюжет

Закончив бурсу (школу) в Киеве, Остап и Андрий вернулись домой. После обильного застолья отец решил, что молодые ребята должны понюхать пороха. Они приехали на Сечь, находившуюся на острове Хортица. Тарас узнал, что кошевой не хочет начинать войну, и организовал его смещение. Новый кошевой уже предложил было негласно устроить набег молодёжи на татар, но тут прибыли козаки, рассказавшие о произволе польских властей и безуспешном сопротивлении. В числе виноватых оказались и жиды (нет, виновные не в выпивании воды, а в аренде церквей), и козаки начали погром, но Янкель смог уговорить Тараса о пощаде. Козаки пошли войной, творя разные жестокости, и наконец осадили город Дубно. Однажды ночью к Андрию пришла татарка и рассказала, что в городе страшный голод, и панночка просит Андрия спасти её родных. Андрий пришёл к своей возлюбленной с мешком хлебов и перешёл на сторону противника. Тарас, встретив сына во время одного из боёв, убил его, причём тот и не пытался сопротивляться. Остап хотел похоронить брата, но тут началась жестокая схватка, и Остап попал в польский плен, а сам Тарас был тяжело ранен. Через несколько месяцев он узнал, что Остапа увезли в Варшаву, и с помощью Янкеля проник в город, чтобы вызволить сына, но успел лишь на его мучительную казнь. «Батько! где ты! Слышишь ли ты? — Слышу!». После этого Тарас участвовал в массовой борьбе против польского правительства («сто двадцать тысяч козацкого войска показалось на границах Украйны»). Когда козаки подписали мирный договор, он не поверил ляхам и начал собственную маленькую войну, опять-таки творя невероятные жестокости. Наконец поляки взяли его в плен и сожгли живьем, но и во время казни старый атаман думал, как помочь своим товарищам спастись от поляков — и помог.

Отличия между первой и второй редакциями

В принципе, сюжет не претерпел никаких изменений. Но добавление некоторых подробностей совершенно по-другому расставило акценты.

Главное изменение претерпел характер Тараса. В издании 1835 года он честный рыцарь крови. В издании 1842 года автор то ли сам, то ли с чьей-то подачи решил сделать Тараса русским патриотом. Например, его характеристика в издании 1835 года выглядела так:

«Бульба был упрям страшно. Это был один из тех характеров, которые могли только возникнуть в грубый XV век, и притом на полукочующем Востоке Европы, во время правого и неправого понятия о землях, сделавшихся каким-то спорным, нерешенным владением, к каким принадлежала тогда Украйна… Вообще он был большой охотник до набегов и бунтов; он носом слышал, где и в каком месте вспыхивало возмущение, и уже как снег на голову являлся на коне своем. „Ну, дети! что и как? кого и за что нужно бить?“ — обыкновенно говорил он и вмешивался в дело.»

А вот версия 1842 г.:

«Бульба был упрям страшно. Это был один из тех характеров, которые могли возникнуть только в тяжелый XV век на полукочующем углу Европы, когда вся южная первобытная Россия, оставленная своими князьями, была опустошена, выжжена дотла неукротимыми набегами монгольских хищников; когда, лишившись дома и кровли, стал здесь отважен человек; когда на пожарищах, в виду грозных соседей и вечной опасности, селился он и привыкал глядеть им прямо в очи, разучившись знать, существует ли какая боязнь на свете; когда бранным пламенем объялся древле мирный славянский дух и завелось козачество — широкая, разгульная замашка русской природы».

Ну и еще много чего русско-патриотического в первом издании не было. Там вообще слово «русский» встречалось всего три раза.

Не было «Пророчества Тараса» — его предсмертные слова звучали так:

« — Прощайте, паны-браты, товарищи! — говорил он им сверху. — Вспоминайте иной час обо мне! Об участи же моей не заботьтесь! я знаю свою участь: я знаю, что меня заживо разнимут по кускам и что кусочка моего тела не оставят на земле, — да то уже мое дело… Будьте здоровы, паны-браты, товарищи! Да глядите, прибывайте на следующее лето опять, да погуляйте хорошенько!.. — удар обухом по голове пресек его речи.
Черт побери! да есть ли что на свете, чего бы побоялся козак?»

И да, Тараса там не сжигали, а четвертовали (к тому же за рамками финала).

Логики эти изменения повествованию не прибавили — ни исторической, ни внутренней. Пока Тарас был обаятельным бандитом, все еще куда ни шло; как только в уста этого бандита автор вложил патриотическую риторику, вопрос «Что за фигня, автор?» начал возникать из поколения в поколение не только у нас — а и, например, у Горького. Других патриотов в русской литературе что, нет? Таких, которые не балуются сожжением женщин и детей и сдиранием кожи заживо?

Вместе с тем, в издании 1842 года появились и удачные моменты. Например, колоритные выборы на Сечи. Или пафосно расширенная битва при Дубне.

Тропы и штампы

• Ай, молодца! — пока Бульба героически осаждал один городок, татары благополучно напали на оставшуюся без защиты Сечь и увели в плен козачьи семьи.
• Бафосное имя — большинство запорожцев.
• Война — это круто — с точки зрения козаков. Для мирного населения война — это кошмар.
• Герой в распятой позе — героя распинают на дубе перед тем, как сжечь.
• Достойный противник — заглавный герой про убитого Андрия. «И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье волкам-сыромахам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было».
• Единственный нормальный человек — Янкель. Во всём этом безумии лишь он один не сходит с ума.
  • А как же Остап? (Что до Янкеля, то он скорее бессовестный торгаш.)
  • Ещё безымянный кошевой, не хотевший войны, так как подписан мир.
• Закадровое гуро — казнь Остапа. «Палач сдёрнул с него ветхие лохмотья; ему увязали руки и ноги в нарочно сделанные станки, и… Не будем смущать читателей картиною адских мук, от которых дыбом поднялись бы их волоса…».
  • В экранизации 2009-го это гуро не стали выносить за кадр, а показали во всей красе. Что стало поводом для очередной порции критики от недовольных фильмом. Среди известных авторитетов высказался, например, Михаил Задорнов.
  • Что интересно, описывать козацкие зверства автор не стесняется. А как дело доходит до польских — «Ну, что… время было такое».
• Знаменитая вступительная фраза — «— А поворотись-ка, сынку! Экой ты смешной какой!»
• Знаменитые последние слова: «Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся козак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..»
• Католики плохие — очень извилистым зигзагом: по уровню жестокости казней и мародёрств православные запорожцы не отстают, а кое-где заметно вырываются вперёд.
  • Вполне возможно, что поляки-католики творят ничуть не меньше зверств. Но они в повести не описаны.
• Комическое непонимание сути — в ответ на вопрос Бульбы, видел ли он в городе «наших», Янкель говорит, что видел… и начинает перечислять других евреев. Понятно, что козак его спрашивал о козаках.
• Королева бреется (шутки ради). «Дочь воеводы надела ему [Андрию] на голову свою блистательную диадему, повесила на губы ему серьги и накинула на него кисейную прозрачную шемизетку (накидку) с фестонами, вышитыми золотом».
• Коронная фраза: «Я тебя породил, я тебя и убью!» Сказано всего разок — но как сказано… Вообще-то в книге это убойная фраза, а коронной она стало у пародистов и подражателей.
  • Вариация фразы из школьных сочинений — «Чем я тебя породил, тем я тебя и убью». Особо «остроумные» пародисты добавляют к этому «Сказал Тарас и отошёл на [зависит фантазии шутящего] метров».
  • Другая знаменитая фраза: «Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?»
• Крутая лошадка — Чёрт, конь Тараса. Попробуйте-ка потаскать на себе тушку в 20 пудов (да хотя бы и в 10)!
  • Но зато татарские кони превосходят всех остальных по скорости.
• Крутой курильщик. Потеря трубки приводит к смерти Тараса, если только это не повод отвлечь врагов на себя через героическое самопожертвование.
  • А может, это мортидо. Или даже всё вместе.
• Крысбургеры:

«	— Ни у кого из городских жителей нет уже давно куска хлеба, все давно едят одну землю. … — Если человеку приходит последняя крайность, тогда он должен питаться тем, чем дотоле брезговал; он может питаться теми тварями, которые запрещены законом, всё может тогда пойти в снедь. — Всё переели, всю скотину. Ни коня, ни собаки, ни даже мыши не найдёшь во всём городе.	»
— Подсветка

• Лихой гайдамак — с точки зрения поляков (и современного читателя), казаки — те ещё отморозки (справедливости ради, поляки ничем не лучше).
• Любовь с первого взгляда — любовь Андрия к дочери польского воеводы.
• Люди имеют свою цену — за заглавного героя поляки обещали 2000 червонных. Сам он предлагает Янкелю пять. Дальше — больше: «Освободите мне моего Остапа! Вот я этому человеку обещал двенадцать тысяч червонных, — я прибавляю еще двенадцать. Все, какие у меня есть, дорогие кубки и закопанное в земле золото, хату и последнюю одежду продам и заключу с вами контракт на всю жизнь, с тем чтобы все, что ни добуду на войне, делить с вами пополам».
• Маленькая вещь на память. «Мать вынула две небольшие иконы, надела им [сыновьям], рыдая, на шею».
• Мастер клинка и пули — тут таких много. «Семерых изрубил, девятерых копьем исколол. Истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею» (куренной атаман Балабан).
• Моральный горизонт событий — если ещё до казни Остапа Тарасу можно было инкриминировать разве что любовь к войнушке, то «поминки по Остапе» — однозначное зло по любым понятиям.
• Насмешник с мордой кирпичом. «Рассказы и болтовня среди собравшейся толпы, лениво отдыхавшей на земле, часто так были смешны и дышали такою силою живого рассказа, что нужно было иметь всю хладнокровную наружность запорожца, чтобы сохранять неподвижное выражение лица, не моргнув даже усом, — резкая черта, которою отличается доныне от других братьев своих южный россиянин».
• Несовместимая с жизнью жадность — куренной атаман Бородатый, увлёкшись сбором трофеев с убитого шляхтича, перестаёт следить за битвой и получает саблей по затылку от раненного незадолго до этого противника.
• Несовместимое с жизнью позёрство — а козак Мосий Шило, оглушив ударом булавы польского шляхтича, принялся напоказ добивать его ударами сабли (хотя шляхтич явно был обречён и без этого), и один из слуг шляхтича, незаметно подобравшись к Мосию сзади, поразил козака кинжалом в шею.
• Неудобная басня. Хочешь обрести любовь самой красивой девушки в стране и умереть лёгкой, быстрой смертью от пули в упор? Переходи на сторону зла, у него есть печеньки противника, воюй против отца и брата. Хочешь сохранять верность товарищам? Тебя ждёт медленная, мучительная казнь.
• Непокорные, несгибаемые, несломленные — Тарас и Остап. Собственно, единственная черта в Тарасе, которая может вызывать безусловную симпатию.
• Пережить своих детей — Андрия Тарас застрелил собственноручно, Остап был казнён на его глазах. Впрочем, сам полковник ненадолго пережил сыновей. На сколько пережила их мать (и пережила ли) — история умалчивает.
  • В экранизации её смертельно ранят за кадром напавшие в тылу казачьего войска на Сечь поляки: "Нет у тебя, полковник, больше полка. И жены тоже нет, Тарас. Не довезли".
• Погребение заживо. «Но более всего произвела впечатленья на Андрия страшная казнь, определенная за смертоубийство. Тут же, при нем, вырыли яму, опустили туда живого убийцу и сверх него поставили гроб, заключавший тело им убиенного, и потом обоих засыпали землею. Долго потом все чудился ему страшный обряд казни и все представлялся этот заживо засыпанный человек вместе с ужасным гробом».
  • В фильме 2009 г. показано подробнее.
• Подраться на радостях — сыновья, вернувшиеся с обучения, готовы подраться с отцом.
  • Это касается только Остапа. Тарас был доволен этим. Нежеланием же Андрия подраться он был разочарован.
• Получился мерзавец vs. Изменившаяся мораль — защитник отечества и православия ведёт себя как полноценный бандит.
• По нарастающей — начинается с того, что старый козак хочет немного поразмяться, а заканчивается гражданской войной.
• Порка — обстоятельство быта бурсаков.
• Поседеть за одну ночь — за ночь поседел куренной атаман Хлиб, попавший в плен к полякам.
• Православные плохие. Гоголь, сам православный, изобразил примерно те же преступления, что и поляк Генрик Сенкевич в романе «Огнём и мечом», посвящённом начавшемуся в 1648 г. восстанию Богдана Хмельницкого, да ещё и добавил сожжение людей заживо в храмах и насаживание детей на пики.
  • Многие читатели удивляются: почему Гоголь не изобразил аналогичных зверств поляков?
• Расчётливый отказ от награды — по традиции, от гетманской булавы нужно отказаться минимум дважды.
• Самоубийственно выглядящий прыжок — казаки в конце так и спаслись (почти все).
• Топливо ночного кошмара — в товарных количествах:
  • Начало войны: «Дыбом стал бы ныне волос от тех страшных знаков свирепства полудикого века, которые пронесли везде запорожцы. Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена у выпущенных на свободу, — словом, крупною монетою отплачивали козаки прежние долги. … Величественное аббатство обхватилось сокрушительным пламенем, и колоссальные готические окна его сурово глядели сквозь разделявшиеся волны огня».
  • В осаждённом городе: "Он наткнулся на мёртвое тело женщины, по-видимому, жидовки. Казалось, она была ещё молода, хотя в искажённых, измождённых чертах её нельзя было того видеть. На голове её был красный шёлковый платок; жемчуги или бусы в два ряда украшали е наушники; две-три длинные, все в завитках, кудри выпадали из-под них на её высохшую шею с натянувшимися жилами. Возле неё лежал ребёнок, судорожно схвативший рукою за тощую грудь её и скрутивший её своими пальцами от невольной злости, не нашед в ней молока; он уже не плакал и не кричал, и только по тихо опускавшемуся и подымавшемуся животу его можно было думать, что он ещё не умер или, по крайней мере, ещё только готовился испустить последнее дыханье. Они были остановлены каким-то беснующимся, который, увидев у Андрия драгоценную ношу, кинулся на него, крича: «Хлеба!». Движимый состраданием, он швырнул ему один хлеб, на который тот бросился, подобно бешеной собаке, изгрыз, искусал его и тут же, на улице, в страшных судорогах испустил дух от долгой отвычки принимать пищу. Почти на каждом шагу поражали их страшные жертвы голода. Казалось, как будто, не вынося мучений в домах, многие нарочно выбежали на улицу: не ниспошлётся ли в воздухе чего-нибудь, питающего силы. У ворот одного дома сидела старуха, и нельзя сказать, заснула ли она, умерла или просто позабылась: по крайней мере, она уже не слышала и не видела ничего и, опустив голову на грудь, сидела недвижимо на одном и том же месте. С крыши другого дома висело вниз на верёвочной петле вытянувшееся, иссохшее тело. Бедняк не мог вынести до конца страданий голода и захотел лучше произвольным самоубийством ускорить конец свой.
  • «Ни крика, ни стону не было слышно даже тогда, когда стали перебивать ему [Остапу] на руках и ногах кости, когда ужасный хряск их послышался среди мертвой толпы отдаленными зрителями, когда панянки отворотили глаза свои».
  • «Тарас выжег восемнадцать местечек, близ сорока костелов и уже доходил до Кракова. … Не уважали козаки чернобровых панянок, белогрудых, светлоликих девиц; у самых алтарей не могли спастись они: зажигал их Тарас вместе с алтарями. Не одни белоснежные руки подымались из огнистого пламени к небесам, сопровождаемые жалкими криками, от которых подвигнулась бы самая сырая земля и степовая трава поникла бы от жалости долу. Но не внимали ничему жестокие козаки и, поднимая копьями с улиц младенцев их, кидали к ним же в пламя. „Это вам, вражьи ляхи, поминки по Остапе!“ — приговаривал только Тарас».
  • Казнь Тараса: «Притянули его железными цепями к древесному стволу, гвоздём прибили ему руки и принялись тут же раскладывать под деревом костер».
• Трагическая импульсивность — главная черта характера Тараса.
• Умные люди знают латынь — в начальной сцене Тарас не демонстрирует явно, но прозрачно даёт сыновьям понять, что знаком и с языком, и с античной поэзией:

«	— Ну ж, паны-браты, садись всякий, где кому лучше, за стол. Ну, сынки! прежде всего выпьем горелки! — так говорил Бульба. — Ну, подставляй свою чарку; что, хороша горелка? А как по-латыни горелка? То-то, сынку, дурни были латынцы: они и не знали, есть ли на свете горелка. Как, бишь, того звали, что латинские вирши писал? Я грамоте разумею не сильно, а потому и не знаю: Гораций, что ли? «Вишь, какой батько! — подумал про себя старший сын, Остап, — все старый, собака, знает, а еще и прикидывается».	»

• Упитанный силач. Заглавный герой — если верить автору — весил 20 пудов. Однако получается 320 кг! Гипербола налицо. (На деле, вероятно, никак не более, чем 150 кг.) При этом, чтобы скрутить его, «мало не тридцать человек повисло у него по рукам и по ногам».
• Что за идиот! — Тарас выложил кучу денег и преодолел много трудностей, чтобы попасть в Варшаву и увидеть сына перед казнью, но выдал себя, едва тюремный стражник начал ругать козаков. Сработала кнопка берсерка: «И вера у них такая, что никто не уважает» — ЧТО?! ОСКОРБЛЯТЬ СВЯТУЮ ПРАВОСЛАВНУЮ ВЕРУ?!
• Что стало с мышонком? — жена заглавного героя и панночка, возлюбленная Андрия.
  • В экранизации 2009 жена Тараса погибла при набеге, что побуждает его поднять Сечь, панночка умерла при родах, ребенка её отец оставил в живых.
• Чёрно-серая мораль — в повести нет ни одного однозначно симпатичного человека мужского пола (кроме, пожалуй, Остапа). И ляхи, и козаки обожают убивать — и хорошо, если просто убивать. Жиды убивать не любят, зато трусливы до омерзения. А жадны все.
• Шовинизм — обычное дело для чуть менее чем всех действующих лиц. «Шляхтич скажет: „…Схватить жида, связать жида, отобрать все деньги у жида, посадить в тюрьму жида!“ Потому что все, что ни есть недоброго, все валится на жида; потому что жида всякий принимает за собаку; потому что думают, уж и не человек, коли жид», — объяснял Тарасу Янкель.
• Шрамы навсегда — «Раны зажили, и только одни сабельные рубцы давали знать, как глубоко когда-то был ранен старый козак».
• Эмоциональные качели — Гоголь жмет педаль в пол: комическая сцена может перейти в описание резни и погрома на той же странице.
• Это не басня! — по некоторым трактовкам, автор и не собирался давать добрым молодцам урок: его целью было создание эпического произведения о том, как Наши боролись с Не-нашими, без моральных оценок происходящего, а потому нечего недоумевать над тем, что вытворяли козаки.
• Эффект голубого щенка: «Напрягся Тарас всеми членами» (в смысле, частями тела). А уж если учесть, что спустя 120 лет после смерти Гоголя появилась редкая жаргонная форма «напрячь» (кого-либо), означающая обычно «заставить, принудить», но иногда и «изнасиловать»…
• Я хороший, мне всё можно — Тарас лично и запорожская братва в целом.

Цитаты

О православии

• «Вся Сечь молилась в одной церкви и готова была защищать ее до последней капли крови, хотя и слышать не хотела о посте и воздержании».
• «…У нас храм Божий — грех сказать, что такое: вот сколько лет уже, как, по милости Божией, стоит Сечь, а до сих пор не то уже чтобы снаружи церковь, но даже образа без всякого убранства. Хотя бы серебряную ризу кто догадался им выковать! Они только то и получили, что отказали в духовной [т. е. оставили на нужды церкви в своём завещании] иные козаки. Да и даяние их было бедное, потому что почти всё пропили еще при жизни своей».
• «В деревянной небольшой церкви служил священник молебен, окропил всех святою водою; все целовали крест. Когда тронулся табор и потянулся из Сечи, все запорожцы обратили головы назад».
• В небольшом местечке Полонном коронный гетьман Потоцкий был окружён козаками. Он клятвенно обещал полное удовлетворение во всем. Но козаки ему не верили и убили бы, «если бы не спасло его находившееся в местечке русское духовенство. Когда вышли навстречу все попы в светлых золотых ризах, неся иконы и кресты, и впереди сам архиерей с крестом в руке и в пастырской митре, преклонили козаки все свои головы и сняли шапки. Никого не уважили бы они на ту пору, ниже самого короля, но против своей церкви христианской не посмели и уважили свое духовенство. Согласился гетьман вместе с полковниками отпустить Потоцкого, взявши с него клятвенную присягу оставить на свободе все христианские церкви, забыть старую вражду и не наносить никакой обиды козацкому воинству».

О евреях

• Городские трущобы во все поля:
  • Умань. Тарас «прямо подъехал к нечистому, запачканному домишке, у которого небольшие окошки едва были видны, закопченные неизвестно чем; труба заткнута была тряпкою, и дырявая крыша вся была покрыта воробьями. Куча всякого сору лежала пред самыми дверьми».
  • «Янкель, подпрыгивая на своем коротком, запачканном пылью рысаке, поворотил в темную узенькую улицу, носившую название Грязной и вместе Жидовской, потому что здесь действительно находились жиды почти со всей Варшавы. Эта улица чрезвычайно походила на вывороченную внутренность заднего двора. Солнце, казалось, не заходило сюда вовсе. Совершенно почерневшие деревянные домы, со множеством протянутых из окон жердей, увеличивали еще более мрак. Изредка краснела между ними кирпичная стена, но и та уже во многих местах превращалась совершенно в черную. Иногда только вверху ощекатуренный кусок стены, обхваченный солнцем, блистал нестерпимою для глаз белизною. Тут все состояло из сильных резкостей: трубы, тряпки, шелуха, выброшенные разбитые чаны. Всякий, что только было у него негодного, швырял на улицу, доставляя прохожим возможные удобства питать все чувства свои этою дрянью. Сидящий на коне всадник чуть-чуть не доставал рукою жердей, протянутых через улицу из одного дома в другой, на которых висели жидовские чулки, коротенькие панталонцы и копченый гусь. … Тарас смотрел на этот грязный жидовский проспект».
• Портреты и интерьеры не симпатичнее:
  • «Из окна выглядывала голова жидовки, в чепце с потемневшими жемчугами».
  • «Иногда довольно смазливенькое личико еврейки, убранное потемневшими бусами, выглядывало из ветхого окошка. Куча жиденков, запачканных, оборванных, с курчавыми волосами, кричала и валялась в грязи».
  • «Наконец из-за одного дрянного дома показалась нога в жидовском башмаке».
  • «Хозяин дома вытащил тощий тюфяк, накрытый какою-то рогожею, и разостлал его на лавке для Бульбы, скинул полукафтанье и сделался в своих чулках и башмаках несколько похожим на цыпленка».
  • «Тощий жид, несколько короче Янкеля, но гораздо более покрытый морщинами, с преогромною верхнею губою … верхняя губа у него была просто страшилище; толщина её, без сомнения, увеличилась от посторонних причин. В бороде у этого Соломона [то есть мудрого как Соломон Мардохая] было только пятнадцать волосков, и то на левой стороне. На лице у Соломона было столько знаков побоев, полученных за удальство, что он, без сомнения, давно потерял счет им и привык их считать за родимые пятна».
• Репутация хитрож… умных людей.
  • «…Я не горазд на выдумки. А вы, жиды, на то уже и созданы. Вы хоть чёрта проведёте; вы знаете все штуки».
  • «— Слушайте, жиды! — сказал он [Тарас], и в словах его было что-то восторженное. — Вы всё на свете можете сделать, выкопаете хоть из дна морского; и пословица давно уже говорит, что жид самого себя украдёт, когда только захочет украсть».
• И поведение жалких трусов.
  • «Бедные сыны Израиля, растерявши всё присутствие своего и без того мелкого духа, прятались в пустых горелочных бочках, в печках и даже заползывали под юбки своих жидовок».
  • Янкель: «высунувши из кучи своих товарищей жалкую свою рожу, исковерканную страхом». … «Голос его замирал и дрожал от страха».
  • «Отвечали из толпы Шлема и Шмуль в изодранных яломках, оба белые, как глина».
  • «Жидов начали швырять в волны. Жалобный крик раздался со всех сторон, но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе».
  • «Испуганный жид припустился тут же во все лопатки, как только могли вынести его тонкие, сухие икры». Испугаешься тут, когда Тарас выхватил саблю…

О нравах

• Предместие Сечи: «При въезде их оглушили пятьдесят кузнецких молотов, ударявших в двадцати пяти кузницах, покрытых дерном и вырытых в земле. Сильные кожевники сидели под навесом крылец на улице и мяли своими дюжими руками бычачьи кожи. Крамари под ятками (торговцы в палатках) сидели с кучами кремней, огнивами и порохом. Армянин развесил дорогие платки. Татарин ворочал на рожнах бараньи катки (куски бараньего мяса) с тестом. Жид, выставив вперед свою голову, цедил из бочки горелку». Автор утверждает, что «предместие Сечи одевало и кормило Сечь, умевшую только гулять да палить из ружей».
  • В то же время в другом месте говорится: «Кончился поход — воин уходил в луга и пашни, на днепровские перевозы, ловил рыбу, торговал, варил пиво и был вольный козак. Не было ремесла, которого бы не знал козак: накурить вина, снарядить телегу, намолоть пороху, справить кузнецкую, слесарную работу». И дальше сказано, что есаулы кричали: «„Эй вы, пивники, броварники (пивовары)! полно вам пиво варить! Вы, плугари, гречкосеи, овцепасы! полно вам за плугом ходить, да пачкать в земле свои желтые чеботы!“ Пахарь ломал свой плуг, бровари и пивовары кидали свои кади и разбивали бочки, ремесленник и торгаш посылал к черту и ремесло и лавку, бил горшки в доме». А также: «Некоторые занимались ремеслами, иные держали лавочки и торговали». Микротрещины в канве?
    • Нет, художественная правда: большинство козаков были ремесленниками или крестьянами, убегавшими на Сечь от притеснений цехов и господ. Причем крестьянин мог освоить на Сечи ремесло и податься, нагулявшись, в город, а ремесленник — накопить на клок земли и пахотный скот и переквалифицироваться в вольные земледельцы. Те, что «умели только гулять и палить из ружей» составляли меньшинство — но пассионарное и решающее меньшинство.
• Женщин козаки не то боятся, не то презирают, не то оба варианта:
  • Призывы есаулов: «Баболюбы! полно подбираться к жинкам»
  • «Одни только обожатели женщин не могли найти здесь ничего, потому что даже в предместье Сечи не смела показываться ни одна женщина».
  • ТБ Андрию: «С тобою баба! Не доведут тебя бабы к добру!» (Ну, это как сказать…)
  • «Тарас заклялся сильно в душе против полячки, причаровавшей его сына. И выполнил бы он свою клятву: не поглядел бы на ее красоту, вытащил бы ее за густую, пышную косу, поволок бы ее за собою по всему полю, между всех козаков. Избились бы о землю, окровавившись и покрывшись пылью, ее чудные груди и плечи, блеском равные нетающим снегам, покрывающим горные вершины; разнес бы по частям [то есть порубил бы на кусочки саблей] он ее пышное, прекрасное тело».
• «Если козак проворовался, украл какую-нибудь безделицу, это считалось уже поношением всему козачеству: его, как бесчестного, привязывали к позорному столбу и клали возле него дубину, которою всякий проходящий обязан был нанести ему удар, пока таким образом не забивали его насмерть». Украсть у козака было непозволительно в любом случае.
  • У торгашей брать даром в обычное время тоже не полагалось. Но если сход за крайним безденежьем козаков решит поразбивать лавочки, «как только у запорожцев не ставало денег, то удалые разбивали их лавочки и брали всегда даром». Отмашка, «устная индульгенция» нужна была от авторитетных товарищей — а иначе, мол (говоря по-современному), беспредел.
• «Андрий невольно остановился при виде католического монаха, возбуждавшего такое ненавистное презрение в козаках, поступавших с ними бесчеловечней, чем с жидами».
• «Немало было и всяких сенаторских нахлебников, которых брали с собою сенаторы на обеды для почета, которые крали со стола и из буфетов серебряные кубки и после сегодняшнего почета на другой день садились на козлы править конями у какого-нибудь пана. Много всяких было там. Иной раз и выпить было не на что, а на войну все принарядились».
• «Вывели на вал скрученных запорожцев. Впереди был Хлиб, без шаровар и верхнего убранства, — так, как схватили его хмельного. И потупил в землю голову атаман, стыдясь наготы своей и того, что попал в плен, как собака, сонный. — Не печалься, друзьяка! В том нет вины твоей, что схватили тебя нагого; но стыдно им, что выставили тебя на позор, не прикрывши прилично наготы твоей».
• В Варшаве: «Площадь, на которой долженствовала производиться казнь, нетрудно было отыскать: народ валил туда со всех сторон. В тогдашний грубый век это составляло одно из занимательнейших зрелищ не только для черни, но и для высших классов. Множество старух, самых набожных, множество молодых девушек и женщин, самых трусливых, которым после всю ночь грезились окровавленные трупы, которые кричали спросонья так громко, как только может крикнуть пьяный гусар, не пропускали, однако же, случая полюбопытствовать. „Ах, какое мученье!“ — кричали из них многие с истерическою лихорадкою, закрывая глаза и отворачиваясь; однако же простаивали иногда довольное время. Иной, и рот разинув, и руки вытянув вперёд, желал бы вскочить всем на головы, чтобы оттуда посмотреть повиднее. На переднем плане стоял молодой шляхтич или казавшийся шляхтичем, в военном костюме, который надел на себя решительно всё, что у него ни было, так что на его квартире оставалась только изодранная рубашка да старые сапоги. Две цепочки, одна сверх другой, висели у него на шее с каким-то дукатом. Он стоял с коханкою своею, Юзысею, и беспрестанно оглядывался, чтобы кто-нибудь не замарал её шёлкового платья. Он ей растолковал совершенно всё, так что уже решительно не можно было ничего прибавить. „Вот это, душечка Юзыся, — говорил он, — весь народ, что вы видите, пришёл затем, чтобы посмотреть, как будут казнить преступников. А вот тот, душечка, что, вы видите, держит в руках секиру и другие инструменты, — то палач, и он будет казнить. И как начнет колесовать и другие делать муки, то преступник ещё будет жив; а как отрубят голову, то он, душечка, тотчас и умрёт. Прежде будет кричать и двигаться, Но как только отрубят голову, тогда ему не можно будет ни кричать, ни есть, ни пить, оттого что у него, душечка, уже больше не будет головы“. И Юзыся всё это слушала со страхом и любопытством. Крыши домов были усеяны народом. Из слуховых окон выглядывали престранные рожи в усах и в чём-то похожем на чепчики. На балконах, под балдахинами, сидело аристократство. Хорошенькая ручка смеющейся, блистающей, как белый сахар, панны держалась за перила. Ясновельможные паны, довольно плотные, глядели с важным видом. Холоп, в блестящем убранстве, с откидными назад рукавами, разносил тут же разные напитки и съестное. Часто шалунья с чёрными глазами, схвативши светлою ручкою своею пирожное и пледы, кидала в народ. Толпа голодных рыцарей подставляла наподхват свои шапки, и какой-нибудь высокий шляхтич, высунувшийся из толпы своею головою, в полинялом красном кунтуше с почерневшими золотыми шнурками, хватал первый с помощию длинных рук, целовал полученную добычу, прижимал её к сердцу и потом клал в рот».

О нарядах

• «Польские витязи, один другого красивей, стояли на валу. Медные шапки сияли, как солнца, оперенные белыми, как лебедь, перьями. На других были легкие шапочки, розовые и голубые с перегнутыми набекрень верхами; кафтаны с откидными рукавами, шитые и золотом и просто выложенные шнурками; у тех сабли и ружья в дорогих оправах, за которые дорого приплачивались паны, — и много было всяких других убранств. Козацкие ряды стояли тихо перед стенами. Не было на них ни на ком золота, только разве кое-где блестело оно на сабельных рукоятках и ружейных оправах. Не любили козаки богато выряжаться на битвах; простые были на них кольчуги и свиты, и далеко чернели и червонели черные, червонноверхие бараньи их шапки».
• Кто там не любил выряжаться? «Бурсаки вдруг преобразились: на них явились, вместо прежних запачканных сапогов, сафьянные красные, с серебряными подковами; шаровары шириною в Черное море, с тысячью складок и со сборами, перетянулись золотым очкуром (шнурок, которым затягивали шаровары); к очкуру прицеплены были длинные ремешки, с кистями и прочими побрякушками, для трубки. Казакин алого цвета, сукна яркого, как огонь, опоясался узорчатым поясом; чеканные турецкие пистолеты были задвинуты за пояс; сабля брякала по ногам. Их лица, еще мало загоревшие, казалось, похорошели и побелели; молодые черные усы теперь как-то ярче оттеняли белизну их и здоровый, мощный цвет юности; они были хороши под черными бараньими шапками с золотым верхом».
  • Сказано же: не любили выряжаться на битвах.
  • А кошевой велел перед походом: «Не забирайте много с собой одежды: по сорочке и по двое шаровар». Не послушались? Али микротрещины в канве?

О несладкой парочке

«Тогда было в ней что-то неконченное, недовершенное, теперь это было произведение, которому художник дал последний удар кисти. Та была прелестная, ветреная девушка; эта была красавица — женщина во всей развившейся красе своей. Полное чувство выражалося в ее поднятых глазах, не отрывки, не намеки на чувство, но все чувство. Еще слезы не успели в них высохнуть и облекли их блистающею влагою, проходившею душу. Грудь, шея и плечи заключились в те прекрасные границы, которые назначены вполне развившейся красоте; волосы, которые прежде разносились легкими кудрями по лицу ее, теперь обратились в густую роскошную косу, часть которой была подобрана, а часть разбросалась по всей длине руки и тонкими, длинными, прекрасно согнутыми волосами упадала на грудь».

«Она, казалось, также была поражена видом козака, представшего во всей красе и силе юношеского мужества, который, казалось, и в самой неподвижности своих членов уже обличал развязную вольность движений; ясною твердостью сверкал глаз его, смелою дугою выгнулась бархатная бровь, загорелые щеки блистали всею яркостью девственного огня, и как шелк, лоснился молодой черный ус».

«Полный не на земле вкушаемых чувств, Андрий поцеловал в сии благовонные уста, прильнувшие к щеке его, и небезответны были благовонные уста. Они отозвались тем же, и в сем обоюднослиянном поцелуе ощутилось то, что один только раз в жизни дается чувствовать человеку».

«Как хлебный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова. Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты».

Зачем козаки воюют

1) Ради удовольствия и славы.

• «Тут было множество образовавшихся опытных партизанов, которые имели благородное убеждение мыслить, что все равно, где бы ни воевать, только бы воевать, потому что неприлично благородному человеку быть без битвы».
• Призывы есаулов: «Ступайте славы рыцарской и чести добиваться! Пора доставать козацкой славы!»
• Мнение ТБ: «Вот у меня два сына, еще ни разу ни тот, ни другой не был на войне. Так, стало быть, следует, чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы человек сгинул, как собака, без доброго дела, чтобы ни отчизне, ни всему христианству не было от него никакой пользы? Так на что же мы живем, на какого черта мы живем?»

2) Ради обогащения.

• «Охотники до военной жизни, до золотых кубков, богатых парчей, дукатов и реалов во всякое время могли найти здесь работу».
• Козаки осадили Дубно, «где, носились слухи, было много казны и богатых обывателей».
  • Педаль пробивает асфальт: Дубно был православным городом.
• «Малая Азия видела их [запорожцев], предававшими мечу и огню цветущие берега ее; видела чалмы своих магометанских обитателей раскиданными, подобно ее бесчисленным цветам, на смоченных кровию полях и плававшими у берегов. Запорожцы переели и переломали весь виноград; в мечетях оставили целые кучи навозу; персидские дорогие шали употребляли вместо очкуров и опоясывали ими запачканные свитки».
• «Я знаю, есть между вас такие, что чуть Бог пошлет какую корысть, — пошли тот же час драть китайку и дорогие оксамиты (бархат) себе на онучи. Бросьте такую чертову повадку, берите одно только оружье, коли попадется доброе, да червонцы или серебро», — призывал кошевой.
• «И польстился корыстью Бородатый: нагнулся, чтобы снять с него дорогие доспехи, вынул уже турецкий нож в оправе из самоцветных каменьев, отвязал от пояса черенок с червонцами, снял с груди сумку с тонким бельем, дорогим серебром и девическою кудрею, сохранно сберегавшеюся на память».

А вот Бульбам добыча вроде как и не нужна: «У меня три хутора, половина табунов отцовских — мои, все, что принесла отцу мать моя, что даже от него скрывает она, — все мое. Такого ни у кого нет теперь у козаков наших оружия, как у меня: за одну рукоять моей сабли дают мне лучший табун и три тысячи овец», — вот что имеет один только Андрий.

Правда, добыча впрок не идёт. «Не можно; у меня уж такой нрав: что скину, то пропью». «Большая часть гуляла с утра до вечера, если в карманах звучала возможность и добытое добро не перешло еще в руки торгашей и шинкарей». «Были те, которые, по благородному обычаю, не могли удержать в кармане своем копейки; что здесь были те, которые дотоле червонец считали богатством».

Впрочем, есть ещё и третья причина, приличная: 3) Ради защиты прав православных людей.

• Про масштабное восстание: «Поднялась вся нация, ибо переполнилось терпение народа, — поднялась отмстить за посмеянье прав своих, за позорное унижение своих нравов, за оскорбление веры предков и святого обычая, за посрамление церквей, за бесчинства чужеземных панов, за угнетенье, за унию, за позорное владычество жидовства на христианской земле».
• А вот что послужило поводом к первому походу козаков:

« — Такая пора теперь завелась, что уже церкви святые теперь не наши. Теперь у жидов они на аренде. Если жиду вперед не заплатишь, то и обедни нельзя править. И если рассобачий жид не положит значка нечистою своею рукою на святой пасхе, то и святить пасхи нельзя. Слушайте!.. еще не то расскажу: и ксендзы ездят теперь по всей Украйне в таратайках, а запрягают уже не коней, а просто православных христиан. Уже говорят, жидовки шьют себе юбки из поповских риз.

 — А что ж вы делали сами?

 — А попробовали бы вы, когда пятьдесят тысяч было одних ляхов! да и — нечего греха таить — были тоже собаки и между нашими, уж приняли их веру.

 — А гетьман ваш, а полковники что делали?

 — Теперь гетьман, зажаренный в медном быке, лежит в Варшаве, а полковничьи руки и головы развозят по ярмаркам напоказ всему народу».

Исторически польская шляхта относилась к православному населению Украины довольно по-скотски. Например, один шляхтич внезапно напал на хутор Богдана Хмельницкого, сжёг его и убил сына — при том, что до этого Хмельницкий воевал в Смоленской войне с Московским царством на стороне Речи Посполитой и даже получил королевскую награду. Так что все рассказанные выше страсти-мордасти хотя бы частично правдивы. Но червячок сомнения всё равно гложет. Уж как-то очень вовремя пришли на Сечь жалобщики…

Тарас и Андрий: кто прав и кто виноват?

Буревестник фанатского сообщества:

• Андрий Бульба. Эгоистичный предатель, променявший боевых товарищей, родную землю, веру и родственников на девушку из лагеря противника, или же, опять-таки, единственный здравомыслящий человек в семье военных социопатов и эталонного Потрошиллинга-Тараса, способный на искреннюю и горячую любовь? И кстати, он принёс еду, чтобы накормить мирных жителей.
• Тарас. Полное чудовище или великолепный зверь со стандартами?

Тарас

• За.
  • Поляки ничуть не уступали запорожцам в жестокости, просто Гоголь больше внимания уделил козакам. Но и ляхов не погладил по головке — сперва они замучили сына Тараса, потом сожгли его самого. Если же обратиться к истории, то в описанное в повести время козакам и крестьянам противостоял князь Иеремия (Ярема) Вишневецкий, который подавлял восстания с крайней жестокостью. Как писал историк Николай Костомаров, в качестве казней для мятежников Вишневецкий придумывал самые изощренные способы и наслаждался муками, совершаемыми перед его глазами, приговаривая «Мучьте их так, чтобы чувствовали, что умирают». На этом фоне тот факт, что воины князя сжигали селения, жители которых помогали повстанцам, кажется мелочью.
  • Пикантная подробность: Вишневецкий был крещён в православии, но в 1631 г. перешёл в католичество. И он не был поляком. В этническом отношении он представлял собой то же самое, что и Тарас: сейчас бы сказали «украинец», а в те времена — «руська людына» (только Тарас при этом — козак, а Вишневецкий — князь и магнат). Корпоче, Склихософский Смердяков.

• Против.
  • Если для современного жителя цивилизованного мира наиболее важной идентичностью является гражданство/подданство, а на втором месте стоит этническая принадлежность, то в феодальном обществе на первом месте стояла конфессия. Однако для дворян чуть ли не более важной была верность сюзерену. И хотя сам Тарас не был шляхтичем, но явно мечтал о статусе дворянина и должен был ориентироваться на рыцарский моральный кодекс. А чьим же вассалом он был? В первом издании говорится, что он получил полковничий статус от короля Речи Посполитой Стефана Батория — а значит, он королевский подданный. Во втором издании эту тему деликатно обошли стороной.
  • Впрочем, это юридические тонкости. А вот садизм и Тараса, и его других товарищей поражает воображение. И пословица «цель оправдывает средства» не годится — в данном случае не оправдывает. Можно, конечно, сослаться на то, что тогда «все так делали». Но сейчас-то мораль поменялась, и нынешнему читателю трудно восхищаться таким извергом.
    • Автор правки ни в коем случае не оправдывает тех ужасов, которые запорожцы творили над мирными поляками, но надо понимать: казаки воспринимали всех «ляхов», без исключения, как злейших природных врагов — это неудивительно, если вспомнить, что польские паны едва ли не приравнивали к скоту подчинённых им восточных славян…
  • В реальности подавляющее большинство козаков стремилось упрочить своё социальное положение. Самым простым способом сделать это была служба королю или владетельному магнату, из которых иные был богаче и могущественней королей. Тот, кто не погибал, мог подняться по карьерной лестнице и добиться дворянского статуса. Но если ты босяк или вчерашний крепостной, сначала следовало «отмыть» это на Сечи, стяжав богатство и славу (если не убьют), а потом добиваться внесения в реестр. Конечно, быть реестровым казаком — лучше, чем крепостным мужиком, но шляхтичем — лучше, чем просто козаком. Тарас же, во-первых, принципиально не совершал никаких телодвижений в направлении повышения своего социального статуса, а во-вторых, подняв бунт, начал движение в обратном направлении — вниз до маргинала-раубриттера. А всё потому, что книга написана в романтическом направлении, которое очень любило «нетакихкаквсе» героев.

Андрий

• За.
  • Гуманитарные соображения. «Ни у кого из городских жителей нет уже давно куска хлеба, все давно едят одну землю». Неужели можно остаться равнодушным к этим словам? Неужели достоин настоящих рыцарей такой метод ведения войны — морить голодом мирных жителей? И вполне естественно, что Андрий понёс в осаждённый город хлеб.
  • Он сделал это во имя любви. Найдётся немало людей, для которых это светлое чувство само по себе станет оправданием.
  • Еще можно сказать, что он все же подданный Речи Посполитой, и с позиции государства, своего сюзерена, он выполняет свой долг перед ним. Напротив, для государства Тарас — мятежник, то есть изменник.

• Против.
  • Андрий не ограничился этим, а ещё и перешёл на сторону противника. Даже если учесть, что его не волнует Разделение на свой-чужой, он должен как минимум испытывать неловкость при мысли, что может убить отца или брата. так что не вытанцовывается из него Единственный нормальный человек.
  • В итоге нашёл выход из моральной дилеммы, подставившись под отцовскую пулю. Конечно, любому человеку нелегко поднять руку на родителя, особенно воспитанному в библейских этических нормах «почитай отца своего и мать свою». Но мог Андрий удрать? Мог. Не стал.

Адаптации

Опера 1890 г.

Автор музыки — Николай Лысенко, либретто — М. Старицкий. Вопиющий неканон. Сюжет начинается с того, что Тарас отводит сыновей в монастырь учиться, и заканчивается смертью Андрия, после чего козаки берут город. Безымянная мать и панночка приобрели имена (Настя и Марильца, хотя следовало бы «Марылька», т. е. Мария), кроме того, появилась воспитанница Бульбы (для любовной линии?). А ещё возник старый кобзарь, который в начале оперы поёт о героическом прошлом запорожцев.

Фильм 1962 г.

Taras Bulba — наиболее известная зарубежная экранизация, совместное производство Югославии и США с Юлом Бриннером в главной роли. Фильм интересен в первую очередь именно Юлом, который родился во Владивостоке у полубурятки и швейцарца.

Неканон: Польский принц Григорий предал козаков и объявил козацкие чубы вне закона. Полковник казачьих войск Тарас Бульба распустил на время свое войско. Двое сыновей у Тараса, Остап и Андрей. Грамоте учиться отправил их в Киев, чтобы среди врагов узнали они, как думают и воюют поляки. Андрей однажды встретился взором с молодой и прекрасной полячкой. Дочь градоначальника Наталья также милостиво посматривает на Андрея. Но разве могут они быть счастливы, если ее родня не считает козаков за людей, а его народ мечтает лишь о том, чтобы уничтожить поляков?..

Фильм 2009 г.

Наиболее известная экранизация (реж. В. Бортко). Тараса играл знаменитый и в России украинский актёр Богдан Ступка, но у него чуть было не украл шоу Михаил Боярский, исполнивший роль Мосия Шило. Остап — Владимир Вдовиченков, Андрий — Игорь Петренко. Безымянная панночка теперь Эльжбета Мазовецкая, и сыграла её полька Магдалена Мельцаж.

Некоторые укроозабоченные упрекают фильм за то, что он, дескать, выставляет украинцев в неприглядном свете. Юмор ситуации — в том, что все сцены, о которых речь, взяты прямиком из книжного оригинала. Возможно, эти непримиримые готовы «простить» Гоголю то, что они почему-то не «прощают» Бортко (для них важнее всего, что это российский режиссёр, пусть и украинского происхождения).

Сюжет в целом повторяет литературный первоисточник, но есть и неканон:

• Батальное гуро — отчасти, ибо пафосных речей и картинных поз там хватает. Но вот сцены ползания в грязи и крови под дождем среди трупов, перерезания горла и отрубания голов крупным планом…
• Блестящий неканон — на свержение кошевого Тарас подбивает товарищей… написанием знаменитого письма турецкому султану! А точнее, сообщением (когда письмо уже готово), что кошевой не позволит доставить его по адресу: «а у него с султаном ми-и-ир!»
• Да кто вы такие? Откуда взялись? — отец польской панны, возлюбленной Андрия. В книге он, конечно, был, но никакой роли в сюжете не играл. А создатели фильма его сюжетную линию расписали достаточно подробно — оборона крепости, отношения с дочерью, попытка убить нежеланного внука, рождённого дочерью от Андрия (еще один неканонический персонаж). Наконец, финальная встреча с Тарасом, где казнь казака становится не просто расправой с опасным врагом поляков, но семейной вендеттой. В фанфиках это называется ОМП (не оружие массового поражения, а Оригинальный Мужской Персонаж).
• Ирония судьбы — в самом начале фильма, когда Тарас толкает речь про настоящее товарищество, в их сторону выдвигаются польские крылатые гусары, которые назывались «товарищи».
• И часовню тоже он! — поход запорожцев на Польшу начинается после того, как поляки не только захватили Гетьманщину, но и зарубили саблями жену Тараса и уничтожили его полк. По книге Тарас сохраняет полк, что и объясняет его статус до самого финала, а о судьбе жены вообще ничего не известно. К слову, режиссёр, при всём к нему уважении, в этом моменте слажал: запорожцы как-то вяло реагируют на известие о том, что уничтожен полк стоящего тут же товарища и на тело его жены, а ругаться начинают лишь после того, как узнают об аренде христианских церквей (как по книге).
• Латы из фольги — гусарский панцирь крупным планом разрубают саблей, и выглядит он так, словно сделан из жести. В реальности польско-литовские гусары — элитная тяжёлая кавалерия, набранная исключительно из дворян, и носили они только нормальные доспехи.
• В фильме зверства козаков не смакуются, и переход Андрия в лагерь противника — однозначный поворот налево.
  • В фильме казаки вообще не зверствуют и не убивают ни одного некомбатанта, а лишь жгут пустую усадьбу.
• Видимо, отдавая дань политкорректности, козаки в фильме устраивают погром не жидам (как в оригинале), а шинкарям (хотя подразумевается, что это в данном конкретном случае одно и то же). Собственно, если память не изменяет автору этой правки, слово «жид» в фильме звучит всего один раз из уст жида Янкеля.
  • При этом в ходе погрома ни один еврей не гибнет.
• Ужас у холодильника — в фильме есть намёки на то, что встреча Андрия и Эльжбеты была организована польским воеводой для того чтобы перетянуть влюблённого казака на свою сторону. Так, служанка-татарка передаёт Андрию просьбу Эльжбеты дать хлеба для её голодающей матери. Но в сценах Эльжбеты с её отцом рядом с ней не видно никакой матери! Более того, совершенно ясно, что воевода вдовец! Когда же Андрий идёт в комнату к Эльжбете, встреченные им польские воины пропускают его к ней. Почему они это сделали? Да потому что воевода приказал им это сделать и не трогать Андрия! То есть визит Андрия к его дочери не является секретом для воеводы. Встреченная же Андрием Эльжбета не выглядела голодной и не была голодна на самом деле — ведь она занималась с Андрием плотской любовью! Эльжбета применила свои женские чары и выполнила план отца по превращению Андрия в слугу поляков. Однако Эльжбета действительно любила Андрия и, скорее всего, считала, что поступает так для его же блага.
  • Кстати, по личному мнению автора правки, польский воевода в фильме однозначный победитель. Почему?! А кем станет ребёнок Андрия и Эльжбеты, когда вырастет? Вряд ли другом для казаков! Ведь воевода воспитает его ревностным слугою польского короля! И внук казака Тараса Бульбы будет беспощадно преследовать казаков, ибо у восточных народов есть поговорка: «Хочешь победить врага — воспитай его детей»!
  • Для начала ему ещё надо вырасти, что в тогдашних условиях уже само по себе трудно.
• Неясна воинская принадлежность Андрия на службе у польского воеводы. В фильме, как и в первоисточнике, он командует гусарами, но за спиной у него, в отличие от его бойцов, нет гусарских крыльев! То есть он явно не крылатый гусар! А кем он стал на службе у поляков?
  • Необузданная догадка: неужели благородным шляхтичем без чёткого статуса, в ранге подхорунжего, аналогичном корнету (прапорщику), и на испытательном сроке? Тогда это подпадает под троп «Смехотворно низкая награда»! Неужто круль (и/или воевода) поопасался слишком уж доверять перебежчику, psu kozackiemu?
• В финале огромное казачье войско, громящее Польшу исчезает неизвестно куда и поляки уничтожают отряд Тараса. Потому что убран фрагмент, который показывает в крайне неприятном виде православное духовенство.

    «И Потоцкий не красовался бы больше на шеститысячном своем аргамаке, привлекая взоры знатных панн и зависть дворянства, не шумел бы на сеймах, задавая роскошные пиры сенаторам, если бы не спасло его находившееся в местечке русское духовенство. Когда вышли навстречу все попы в светлых золотых ризах, неся иконы и кресты, и впереди сам архиерей с крестом в руке и в пастырской митре, преклонили козаки все свои головы и сняли шапки. Никого не уважили бы они на ту пору, ниже' самого короля, но против своей церкви христианской не посмели и уважили свое духовенство. Согласился гетьман вместе с полковниками отпустить Потоцкого, взявши с него клятвенную присягу оставить на свободе все христианские церкви, забыть старую вражду и не наносить никакой обиды козацкому воинству. Один только полковник не согласился на такой мир. Тот один был Тарас. Вырвал он клок волос из головы своей и вскрикнул: 
      -- Эй, гетьман и полковники! не сделайте такого бабьего дела! не верьте ляхам: продадут псяюхи!...Смутны стояли гетьман и полковники, задумалися все и молчали долго, как будто теснимые каким-то тяжелым предвестием. Недаром провещал Тарас: так все и сбылось, как он провещал. Немного времени спустя, после вероломного поступка под Каневом, вздернута была голова гетьмана на кол вместе со многими из первейших сановников».

Культурное влияние

«	…Зайдут, бывало, в бар «Хардчо» несколько ветеранов — Зоной крещённые, Зоной битые, Зоной просвеченные, Зоной повязанные, — и слышны приветствия со всех сторон: — А, это ты, Бабай! — Здравствуй, Козолуп! — Откуда тебя чёрт несёт, Дисбат? — Ты как сюда зашёл, Долото? — Здорово, Дракула! — Здорово, Ирокез! — Думал ли я видеть тебя, Симпсон? И бродяги, собравшиеся со всей Зоны, целовались взаимно, и понеслись вопросы: — А что Кощей? — А что Даун? — Что Бородавка? — Что Короед? — Что Намбер Ван? И слышали только в ответ ветераны, что Кощея подловил контролёр у Пристани, что с Дауна живьём сняли кожу «монолитчики», что Бородавку одолели кровососы на Чёрном хуторе, что голову у Короеда откусила химера, а оплошавшего Намбер Вана повязали менты в Предзонье и увезли в самый Киев на неправедный материковский суд. И понуряли головы ветераны, и раздумчиво говорили: — Добрые были сталкеры! …Жалко, что не дожил Николай наш общий Гоголь до появления Зоны — уж он бы такое написал!	»
— Михаил Успенский, «Остальное — судьба»

• В диснеевском мультсериале «Чёрный Плащ» есть злодей по имени Таурус Бульба (Taurus Bulba). Как сообщает нам английская Вики, «его имя, по-видимому, отсылает к герою Николая Гоголя Тарасу Бульбе и латинскому слову, означающему „бык“.» Не мудрствуя лукаво, в локализациях его так и называли Тарасом Бульбой. Слышал бы легендарный полковник — начал бы ругаться «Що ж ви, клятi басурмани, мое ймення розбiйницькому отаману дали!»

Фанфики

• Как должен был закончиться «Тарас Бульба»

Свёрнуто

— Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! — сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев — это было имя прекрасной полячки. Грянул выстрел. Упал Тарас. Как могучий вол под топором языческого жреца, склонился он головой наперед, качнулся, переступил могучими ногами своими, и рухнул вперед, головою туда, откуда прилетела пуля, словно и в смерти не покорившись. И туман покрыл его очи. — Что застыл? — крикнул польский воевода, опуская дымящуюся пистолю. — Или битва уже окончена? Или солнце село? На конь, хорунжий Бульбенко! На конь, зятек! Вскочил Андрий на коня — но взор его прикован был к мертвому телу. Тарас был и мертвый грозен: мужественное лицо его, еще недавно исполненное силы и повергавшее в трепет ратных мужей, еще хранило выражение гневного упорства. Усы, как серебряная рама, оттеняли суровые твердые уста. — То был отец мой, — сказал Андрий. — Что ж, запомни место, — отвечал воевода. — Негоже, чтоб моего свояка расклевали вороны. Соберись с духом, хорунжий. Попади он в наши руки живым — ради тебя я сделал бы то же самое, ибо иной милости такому, как он, оказать не можно. И понеслись они дальше в битву, плечь-о-плечь. Отважно бился в тот день Андрий, много козаков полегло от его сабли, и дважды оборонил он воеводу, которого после битвы надеялся назвать отцом своим. А когда въехал он в город, весь покрыт был козацкою кровью, и вели за его конем пленных запорожцев. Когда решалась их участь, упал Андрий воеводе в ноги, вымолил у него жизнь брата. — Не надобна мне жизнь, полученная в дар от Иуды, — сказал Остап, когда привели его во дворец воеводы. — Не надобна, так поди утопись, — ответил Андрий. — А кости отца я и сам отвезу на родину. И покинул Остап Дубно со скорбным грузом своим. А в соборе Дубно скоро справили свадьбу по латинскому обряду. Краше месяца была панночка-невеста, и как солнце сиял жених. Верно служил Андрий королю, а вскоре и Остап, одумавшись, вступил на королевскую службу. Примирились братья, и долгим был этот мир — до тех дней, когда Хмельницкий взбаламутил Украйну, и Остап не усидел дома, примкнул к запорожцам и сгинул при Желтых Водах, а Андрий погиб в Берестецкой битве

.

• Криптоистория «История о вампире Тарасе Бульбе и его сыне Андрии, ставшем охотником на вампиров».
• «Если бы „Тараса Бульбу“ снимал…». В версии Дэвида Линча молодой голливудский режиссёр так проникается сюжетом Гоголя, что начинает видеть сны о том, что он — один из казаков Тараса. А через несколько ночей уже непонятно — то ли режиссёр видит сны о том, что он казак, то ли наоборот…