Недобрая старая Англия

TV Tropes Для англоязычных и желающих ещё глубже ознакомиться с темой в проекте TV Tropes есть статья Victorian London. Вы также можете помочь нашему проекту и перенести ценную информацию оттуда в эту статью.

«	Этот город завернут как в саван в туман, И царит в нем безумье, порок и обман. Город мрачных трущоб, весь изглоданный злом, По ночам его мгла накрывает крылом, И в глазницы домов смотрит ночь словно ворон… Этот город безукоризненно черен. Только толпы теней, только Темзы свинец — Этот город страшней, чем оживший мертвец. И в роскошных дворцах вечный холод и тлен, И часы мертвецам отбивает Биг Бен… Вы не бывали в Лондоне, сэр? Этот город безукоризненно сер. Вечно серые дни, Вечно серый рассвет Ветер рвет как клочки прошлогодних газет… От сгоревших в суде поднимается дым, И нигде, и нигде нету места живым, И течет в его жилах как ржавчина кровь, Этот город безукоризненно мертв.	»
— «Тодд. Праздник крови»

«	Дивная старая Англия. Да поразит тебя сифилис, старая сука!	»
— Ричард Олдингтон, «Смерть героя»

Королева — злобная стерва с неумеренными колониальными амбициями. Парламент — ей под стать. Джентльмены избивают тростями своих детей и безропотных служанок, избегают секса со своими фригидными жёнами и вместо этого ходят в бордели, где к их услугам — девственницы 12-13 лет. В учебных заведениях, где воспитывают будущих джентльменов, процветают телесные наказания, садизм и содомия, а главным предметом является физкультура. Даже колокола отчётливо вызванивают «Лон-до́н — гон-дон!», но их набат тонет в удушающем смоге.

По улицам, слабо освещённым противно потрескивающими фонарями на вонючем китовом жиру, невозможно пройти, не поскользнувшись на банановой шкурке или не вступив в говно, не всегда лошадиное. В тёмных переулках вас поджидают романтики с большой дороги. Констебли — в доле, а хватают и колотят дубинками исключительно нищих да честных работяг, которых потом бросают в тюрьму на неопределённый срок. Зато Джека Потрошителя они поймать не могут, но это не их вина — на самом деле он выполняет волю всё той же королевы… Впрочем, Джек на фоне иных лондонцев выглядит чуть ли не единственным нормальным человеком. Благо от таких условий у любого протечет крыша — и тогда его упекут в ужасный Бедлам, где будут водой истязать, током бить и обижать.

А тем временем в сырой тесной темнице всё томится простой работяга Джордж, провинившийся исключительно в организации на своей фабрике объединиения с целью требования зарплаты чуть выше голодного пайка (плюс навешанные на него кражи и грабежи со всей округи). Когда/если он дотянет до суда, не свихнувшись, не загнувшись от какой-нибудь болячки и не покончив с собой, — почтенные судьи предоставят ему простой и незатейливый выбор между пеньковым галстуком, билетом до Австралии в один конец или местом на флоте либо в армии Её Величества.

И если наш Джордж думает, что последний вариант для него будет наилучшим, то скоро он может поменять свои взгляды: армия и флот, мягко говоря, без дела не сидят — а значит, имеются неиллюзорные шансы досрочно отбыть на тот свет в очередном походе за тридевять земель от дома на угодной королеве бойне (помните про колониальные амбиции Её Величества?). С медициной в войсках дела из рук вон плохо, а значит, даже сравнительно мелкое ранение чревато осложнениями вплоть до сепсиса и летального исхода. Плюс командиры в большинстве набраны из числа вышеупомянутых джентльменов, воспитанных в строгости и суровости, и теперь ждут возможности оттянуться на ком-нибудь за свои чудесные школьные годы. Разве что лупить будут не тростью, а девятихвостой кошкой, а так — те же яйца, только в прозе.

Но если такова столица, может, за МКАДом… то есть, в провинции будет получше? Ага, как же. Там у нас проживают средневековые дебилы, не ведающие, что на носу уже XIX/XX век.

Недобрая старая Англия — это как навозные века, только в викторианскую или эдвардианскую эпоху (если быть более точным — то от самого образования Соединённого королевства Великобритании и Ирландии в 1801 г. и вплоть до Первой Мировой войны включительно). Это как царские застенки и рабские гулаги, только в Англии. Основу населения составляют Брутальные бриты.

За что её так?

1. А как иначе, если у нас действие целиком происходит в трущобах?
2. Автор реально жил в Англии времен Четырех Георгов/Вильгельма IV/Виктории/Эдуарда VII/Георга V и на своей шкуре познал всю её недоброту.
3. Авторы намеренно сгустили краски для сюжетного драматизьму.
4. Авторы — пропагандисты определённого толка. Особенно такое любили в царской России, противопоставляя «ужасам Европы» идиллически-пасторальную картинку матушки-Руси. Современные пропагандисты тоже любят изобразить историю других стран и Англии в том числе как сплошной ужас и мрак, то ли дело история нашего государства… Ха-ха-ха! Нет.
5. Авторы забыли, что нравы меняются со временем. Ведь в этой вашей старой Англии слыхом не слыхивали о таких вещах, как равенство полов, толерантность к гомосексуалам и национальным меньшинствам, а также соцгарантиях и запрете на детский труд. Что же в таком адовом, абьюзерно-токсично-маскулинно-мизогинно-патриархально-шовинистском Мордоре может быть хорошего? Что характерно, больше всего страдает именно Англия викторианская.
6. Это стимпанк, причём не в позднем романтическом изводе, а в первоначальном значении: мрачный киберпанк в викторианскую эпоху. С чётким соблюдением принципа «High tech, low life Комментарий: Технологии высокие, зато жизнь — днище».

Что характерно, в произведениях авторов, знакомых с тогдашними реалиями, сабж практически не встречается. Даже в романах Чарльза Диккенса, всю свою жизнь и творчество посвятившего борьбе с социальной несправедливостью, которую он в своё время испытал на собственной шкуре, хватает светлых моментов и любви к своей стране. Артур Конан Дойл, постоянно сталкивавший Шерлока Холмса с криминалом в высших и средних слоях английского общества, также благополучно избегал сабжа — рабочие, крестьяне и тем более нищие безработные не могли себе позволить обратиться за помощью к частному сыщику.

Нет дыма без огня

Да, в той же викторианской Англии хватало всякого. Были работные дома с чудовищными условиями, эксплуатация детского труда, тюрьмы, в особенности для несовершеннолетних, являлись филиалами ада на земле; имели место домашнее насилие, шовинизм и невежество. Но эти же годы ознаменовались невероятным расцветом науки и культуры, могучим ростом технического прогресса, улучшением уровня жизни и прочая, прочая. А ещё именно в Англии были дешёвые колониальные товары со всего света, во многих других странах для низших классов недоступно дорогие, но в Англии вполне доступные и низшим классам. Да и перечисленные проблемы в ту эпоху были во всех развитых странах (а в неразвитых разве что мордористости не было благодаря отсутствию промышленности как явления). И опять же: викторианская эпоха длилась 64 года, и глупо считать, что нравы общества и законы всё это время стояли на месте. Одним словом, истина, как всегда, где-то посередине.

А ещё до появления работных домов в старой «доброй» Англии за бродяжничество… вешали! Так что работный дом — это немного гуманнее, чем было раньше, когда «овцы съели людей». Впрочем, есть и другая версия: когда зачинали первые мануфактуры, туда нужна была рабсила, а платить ей лучше поменьше. Свободный человек за гроши горбатиться не пойдёт. А тот, у кого выбор лишь между петлёй и работным домом (как верно сказано выше — филиалом ада на земле, единственным выходом из которого зачастую оставалась та же петля)?

Примеры

Театр

• «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» Стивена Сондхейма — подсвечено самим Суини: «Есть в мире зловонная яма-тюрьма, люди в ней — паразиты в куче дерьма!». Что есть, то есть: неправый суд, испорченные аристократы, народ — жестокое и злобное быдло, пригодное лишь в пирожки.
  • И рок-опера «TODD» группы «Король и Шут».
• Бертольд Брехт, «Трёхгрошовая опера».

Литература

• Шарлотта Бронте, «Джен Эйр» — в школе для девочек преподаватели-садисты и жадный директор-ханжа, чтобы зимой умыться, нужно сначала разбить лёд в умывальнике, девочки мрут от эпидемии тифа, самые везучие — от чахотки. Работодатель ведет себя по-хамски, а потом начинает ухаживать — при этом прежнюю жену держит взаперти на чердаке. А у безработной гувернантки есть все шансы буквально умереть от голода. Что характерно, книга во многом автобиографична, Шарлотта испытала многое на собственной шкуре.
• Чарльз Диккенс:
  • «Оливер Твист» — как раз случай, когда автор честно описывает то, чему сам был свидетелем в детстве. Впрочем, творчество Диккенса — всегда с прикрученным фитильком: у него есть место и адским трущобам, и эстетике доброй старой Англии.
  • «Жизнь и приключения Николаса Никльби» — школа для мальчиков «Академия Дотбойс-Холл». Под солидным названием скрывается жуткое место: тут мальчиков не учат, заставляют работать, плохо кормят, не лечат, подвергают физическим наказаниям. Но никому нет до этого дела. Ведь в эту «школу» отправляют с глаз долой нелюбимых незаконнорожденных сыновей, пасынков, сирот. Смайк, за которого перестали платить, был забит почти до слабоумия и оставлен при школе по существу в качестве раба.
  • Отчасти и у Т. Энсти в повести «Шиворот-навыворот». Но это система образования такова и мещанско-буржуазная мораль, а не Великобритания в целом.
• Ч. Кингсли, «Дети воды». В мире эльфов и фей куда как лучше, нежели в грязной реальной Великобритании, где пышным цветом цветёт эксплуатация детского труда и невежество. В христианской стране, где все так гордятся своей религиозностью, растёт ребёнок, ничего не знающий о ветхо- и новозаветной мифологии!
• Фёдор Достоевский, «Зимние заметки о летних впечатлениях» (1863): «Кто бывал в Лондоне, тот, наверно, хоть раз сходил ночью в Гай-Маркет. Это квартал, в котором по ночам, в некоторых улицах, тысячами толпятся публичные женщины. Улицы освещены пучками газа, о которых у нас не имеют понятия. Великолепные кофейни, разубранные зеркалами и золотом, на каждом шагу. … Тут и старухи, тут и красавицы, перед которыми останавливаешься в изумлении. Во всем мире нет такого красивого типа женщин, как англичанки.

Свёрнуто

…В этой ужасной толпе толкается и пьяный бродяга, сюда же заходит и титулованный богач. Слышны ругательства, ссоры, зазыванье и тихий, призывный шепот ещё робкой красавицы. И какая иногда красота!… В Гай-Маркете я заметил матерей, которые приводят на промысел своих малолетних дочерей. Маленькие девочки лет по двенадцати хватают вас за руку и просят, чтоб вы шли с ними. Помню раз, в толпе народа, на улице, я увидал одну девочку, лет шести не более, всю в лохмотьях, грязную, босую, испитую и избитую: просвечивавшее сквозь лохмотья тело ее было в синяках. Она шла, как бы не помня себя, не торопясь никуда, бог знает зачем шатаясь в толпе; может быть, она была голодна. На неё никто не обращал внимания. Но что более всего меня поразило — она шла с видом такого горя, такого безвыходного отчаяния на лице, что видеть это маленькое создание, уже несущее на себе столько проклятия и отчаяния, было даже как-то неестественно и ужасно больно. Она все качала своей всклоченной головой из стороны в сторону, точно рассуждая о чем то, раздвигала врозь свои маленькие руки, жестикулируя ими, и потом вдруг сплескивала их вместе и прижимала к своей голенькой груди. Я воротился и дал ей полшиллинга. Она взяла серебряную монетку, потом дико, с боязливым изумлением посмотрела мне в глаза и вдруг бросилась бежать со всех ног назад, точно боясь, что я отниму у ней деньги

».

• Глеб Успенский, «Выпрямила» (1885 г.):

«	…Все, что мы ни видели в Лондоне, все поражало нас со стороны неподдельной правды и полной безыскусственности. Если попадалась нищета, так уж это была такая голь, такой ужас, такая грязь, что можно было только остановиться, остолбенеть и глядеть в истинном ужасе на безукоризненно ясное явление жизни; даже той приличной внешности, которою французская парижская нищета может прикрывать себя, покупая за три-четыре франка рубашку, блузу, шапку и туфли, и той здесь нет и помину… Да, это уж точно нищета! Неприкрытая! Гляди — и всю жизнь не забудешь этой «правды» теперешнего человеческого общества. Но зато уж и богатство, так тоже настоящее богатство!… Словом, из Лондона мы вывезли довольно ценное впечатление: «Вот она, жизнь, в основе которой лежит неприкрашенная правда человеческая! Гляди и учись!»	»

• Николай Лесков, «Сказ о тульском косом левше». На первый взгляд — инверсия. За внешним показным комфортом скрывается механистическое бездушие. Неудивительно, что главный герой стремится на родину, что бы умереть пусть и в ещё худших условиях, но уж в своих, милых сердцу нищете и бесправии.
  • Ну, это как посмотреть. Лесков очень любил англичан, в основном из-за мужа своей тётки, англичанина А. Я. Шкотта (Скотта), и вовсе не считал правильным концом для Левши такую жалкую смерть, как описана в его истории. Только англичанин-полшкипер у Лескова и беспокоится о Левше: «Где мой русский камрад? Я его искать пойду. … Разве так можно!» Не похоже на бездушие. И в «Запечатленном ангеле» и «Юдоли» англичане выглядят куда более сочувствующими русским людям, чем многие русские.
• Редьярд Киплинг:
  • «Мэ-э, паршивая овца» — парнишку из «благословенной Индии» отправляют на учёбу в Англию. Достаётся и в школе, и дома от тёти. Затравили до слепоты (вроде бы временной).
  • «Свет погас» — не то чтоб Англия совсем недобрая, но парнишка из lower middle class оказывается в ситуации «хочешь жить — умей вертеться». Так что талантливому художнику приходится трудиться рисовальщиком в газете (да ещё и проявлять чудеса изобретательности, чтобы дотянуть до первого жалованья, не прося аванс и не показывая тем самым, насколько он нуждается в деньгах). А вот его подростковая возлюбленная имеет пассивный доход раза в три выше и может не напрягаться ради куска хлеба.
  • «Шиллинг в день» — отставной сержант, двадцать лет отдавший службе, вынужден после отставки работать рассыльным за тот самый шиллинг в день. И «чистая публика» считающая что «Будь же доволен и шиллингом в день!».
  • «Томми» — с прикрученным фитильком, особой недоброты тут нет, просто «сытные пайки, и школы, и уют» не помогут, когда человека в форме считают скотом.
• Герберт Уэллс:
  • «Человек-невидимка» — с точки зрения протагониста Гриффина. Впрочем, он сам не меньший злыдень — но, если на то пошло, и не меньший англичанин.
  • «Сон».
• Ричард Олдингтон, «Смерть героя» (см. эпиграф) — половина про это, половина про Первую мировую.
• Бертольд Брехт, «Трёхгрошовый роман» (более подробная версия пьесы).
• Роберт Штильмарк, «Наследник из Калькутты» — педаль в булыжники лондонских улиц. Пират Леопард Грели (внебрачный сын итальянского графа) так гармонично вписался в круг «благородных английских джентльменов», разбогатевших на кровавом поту фабричных рабочих, вынужденных с ранних лет батрачить по 12 и более часов, что оные джентльмены, даже узнав о нём правду, не выдали его: очень уж выгодным деловым партнёром для них оказался.
• Sharpe — солдат беспощадно порют за ничтожные, а то и вымышленные провинности, офицеры покупают себе патенты, поэтому очень велики шансы на то, что твоим полком будет командовать генерал Фэйлор или генерал Горлов, сами солдаты — почти поголовно кандидаты на виселицу, им не позволено жениться без разрешения командования, поэтому они вынуждены бросать своих тайных жен, покидая Испанию, одевают их во всякое барахло и кормят всякой дрянью, потому что все интенданты воры, мародерство — единственный способ наесться досыта, а личинки мясных мух — лучшее средство от гангрены (не считая ампутации).
• Дэн Симмонс, «Друд, или Человек в чёрном». С прикрученным фитильком, ибо показано глазами озлобленного и злоупотребляющего веществами Уилки Коллинза.
• Филип Пулман — повсеместно.
  • Тетралогия «Салли Локхарт» — трындец нарастает от книги к книге (четвёртую, впрочем, автор правки не осилил). Более-менее благополучная завязка резко контрастирует с последующими событиями. Особенная вкуснятина в третьей книге: титульная героиня, будучи матерью-одиночкой, сумела основать успешную фирму и благополучно обитает в отличном особняке. В одночасье лишается всего по причине фиктивного брака, о котором она знать не знает. А по закону и фирма, и дом принадлежат мужу. Потому что.
  • «Галерея восковых фигур» — две детско-детективные повести (действие происходит в 1894 году).
  • «Тёмные начала» — с прикрученным фитильком, так как альтернативный условно-викторианский условно-стимпанковый мир в наше время.
• Ник Перумов, стимпанковая трилогия «Приключения Молли Блэкуотер» — действие происходит в параллельном мире, и тамошняя Империя и её метрополия Англия очень недобры.
• Александр Бушков в своем «исследовании» под названием «Остров кошмаров» рисует историю Великобритании сообразно названию.
• Нил Гейман, «Этюд в изумрудных тонах» — ретеллинг первой из повестей о Шерлоке Холмсе в мире, порабощённом натуральными лавкрафтовскими Древними. Та, кого называют королевой Викторией — одна из них (истинное её имя человеческому речевому аппарату не выговорить), и порядки кругом царят соответствующие. Те же Джек и Суини — уважаемые джентльмены, без стеснения вешающие рекламу на людных улицах, а Шерлок Холмс и доктор Ватсон — государственные преступники, убивающие Древних и их потомков, чтобы освободить человечество, тогда как их место в повествовании занимают профессор Мориарти и полковник Моран соответственно.
• Лиза Клейпас, «Замужем с утра» — с сильно смягчённом виде, но всё-таки продажа пятнадцатилетней племянницы в качестве наложницы богатому аристократу (с предварительным обучением её, правда, только на словах, ремеслу элитной проститутки) под троп подходит. Как и описание жизни борделя-наркопритона тоже. Не говоря уже о том, что тётка главной героини была вынуждена заниматься этим ремеслом с двенадцати лет по настоянию матери.

Кино

• «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» Тима Бёртона по мотивам мюзикла Сондхейма.
• «Суини Тодд» 2006 года — намного мрачнее и беспросветнее фильма Бёртона, более реалистическая трактовка.
• «Из Ада» по мотивам графического романа Алана Мура. По сравнению с оригиналом — намного светлее и мягче.
• «Руки-ноги за любовь» aka «Бёрк и Хейр». Недобрая старая Шотландия викторианской эпохи ничем особо не отличается от Англии.
• «Гордость, предубеждение и зомби». Несмотря на лютейший трешак, тема НДА раскрыта полностью.

Телесериалы

• «Пенни Дредфул» — педаль в земное ядро. Все сезоны, кроме собственно последнего — происходят именно что в Лондоне на самом излёте викторианской эпохи. И с одной стороны, Лондон совершенно очевидно центр мира, со всеми вытекающими — но только это его и украшает. Аристократы — гедонисты и дегенераты, буржуи — бессовестные дельцы, кромешная нищета и безысходность в низах, религиозная мракобесие против мраккултизма, лучшие умы и таланты своего времени рядом с самыми кошмарными ублюдками своего же времени.
• «Рождественская песнь» 2019 года по одноимённой повести Чарльза Диккенса — педаль в магму. Вся мерзость, какую только можно найти, находится здесь. Домашнее насилие made in адский папаша? Ставим галочку. Педофилия в школах? Ставим галочку. Сексуальные домогательства и угнетение женщин? Галочку. Экономия на человеческой жизни? Галочку. Дети мочатся на могилы, а достопочтенные дельцы матерятся, как сапожники? Галочку. И хотя Скрудж волею сценаристов превратился в практически полное чудовище, в одном с ним трудно не согласиться — да как в таком аду Рождество-то справлять можно?!
• «Чёрная гадюка» — все серии так или иначе обыгрывают прелести жизни королевства за примерно 5 веков от Средневековья до Первой мировой. Злые монархи и какашки на улицах тоже в наличии. А вот кому жареного котёнка под соусом из хлорпикриновой рвоты?
• «Пенниуорт», будучи постмодернистской смесью чёрной комедии, комикса, криминальной драмы и триллера, объединяет чернуху из кучи разных жанров и эпох. Хотя на дворе уже альтернативные 1960е, английское общество больше похоже на межвоенное в лучшем случае, и на этак стюардовское в худшем: с настоящей монархией, едва обременённой законами, против которой интригуют социалисты и фашисты, официальными сословиями, упадочной аристократией, беднотой, мракобесием и трансляциями казней (четвертованием) из Тауэра по BBC. Лондон — эталонный мерзкий улей скорее викторианского или межвоенного вида, с трущобами и бесконечными краснокирпичными промзонами, преступный мир возглавляет потомок Джека-Потрошителя, внешне идиллические деревни хранят зловещие секреты, декаденствующая богема в салоне Алистера Кроули призывает Сатану (похоже, успешно), армия готовит путч, повсюду бедность, злоба, безысходность и упадок, и сами протагонисты — преступники и военные социопаты с ПТСР. А во втором сезоне идёт гражданская война.
• True Blood — Пэм до обращения работала «мадам» в предмете данной статьи.
• «Табу» с Томом Харди, куда ж без него!
• Downton Abbey — зигзаг: начинается с этого, но после Первой мировой и сам мир, и отношение хозяев к слугам резко меняется.
• The Nevers — в полный рост!
• «Casualty|Лондонский госпиталь» — cоциальные проблемы во всей красе, плюс подробности тогдашней медицины.

Мультсериалы

• «Скуби и Скрэппи» (1979) — действие эпизода «Вурдалак в Стране чудес» (2 серия единственного сезона) происходит в викторианской Англии. А точнее — в зоне тематического парка «Страна чудес», стилизованной под таковую. В наличии серые улочки, туман, различные лондонские достопримечательности и взбесившийся аниматроник, изображающий грабителя-вурдалака. Зато героям помогает сам Шерлок Холмс, который, правда, тоже аниматроник.
• «Тайны старого Лондона» (1994) — про ту самую эпоху. Два ребёнка-беспризорника промышляют себе еду как могут — а им ещё и своего пёсика надо регулярно чем-то питать. У этого сериала совершенно убойная песня в заставке (в невероятно удачном русском переводе), которую помнят даже те, кто напрочь забыл сам сериал. «Чтоб сытым быть, // Мой друг, мозгами надо шевелить // И крыс ловить, // Чтоб вкусно есть и сладко пить… // А кто пуглив, // А кто неповоротлив и ленив, // Кто любит спать — // Тому обеда не видать. // Ему придётся голодать, // ВЕСЬ ДЕНЬ НЕ ЖРАТЬ! // Аристократ // Себе позволить может есть цыплят // — А ты носись, // Чтобы хоть коркой запастись! // Удача ждёт! // Ничем не брезгуй, чтоб набить живот…»

Аниме и манга

• JoJo — первая часть происходит в ту самую эпоху.
• «Moriarty the Patriot» — что аниме, что манга выворачивает суть недоброй Англии и педалирует её до предела. А сам Мориарти — искренний и честный человек, готовый на все, чтобы свергнуть прогнившую аристократию. Причем даже Королева отлично знает о всех проблемах страны и желает решить их. Правда другими методами.
• «Kara no Naka no Kotori» — хентайный мини-сериал о положении молодых горничных в викторианском доме. Изнасилование, БДСМ, лоликон… Господин знает толк в извращениях.
• «Jabberwocky» — тема полностью раскрыта в арке Джека-Потрошителя. Да и раньше проглядывалась.

Комиксы

• Графический роман Алана Мура «Из Ада» — то, что доктор прописал. Включая Потрошителя, нанятого лично королевой Викторией. Впрочем, Мур сгущает краски сознательно, его художественной задачей было на примере вымышленной викторианской Англии обличить пороки в том числе и современного мира.
  • Его же «Лига выдающихся джентльменов». Наркотики, закрытые пансионы для девиц, работные дома, тайные общества… На фоне этого пират Немо выглядит настоящим рыцарем.
• Серия графических романов Режи Луазеля «Питер Пэн» в тех частях, где действие в Лондоне.
• Requiem Chevalier Vampire: судя по рептильей Дистопии (имя собственное), быть англичанином — это отдельный вид злодеяний.
• «Бэтмен: Готэм в Газовом Свете» (Готэм, само собой, расположен в США, но атмосфера именно викторианская.)

Видеоигры

• Assasin's Creed:
  • Assassin's Creed III — в конце концов, на начало игры Бостон ещё принадлежит Британии. И изрядная часть сюжета посвящена тому, почему именно он ей принадлежать больше не захотел.
  • Assasin's Creed: Syndicate — единственная часть серии, происходящая в Лондоне, не обошлась без показа детей-рабочих, громадных дымящих станков без техники безопасности… и злых буржуев-тамплиеров, поддерживающих это безумие.
• Fallen London — вполне логично, что в городе, провалившемся в таинственное и мистическое Подземье, где коренными жителями являются разнообразные ктулхуманоиды и демоны, случаются не самые добрые вещи. Вот только, судя по предыстории, на поверхности дела обстояли как бы не хуже — даже члены королевской семьи дохли от тифа.
• Alice: Madness Returns. Где-то даже педаль в пол: даже искажённая безумием героини Страна Чудес выглядит более приятным местом, чем окружающая её реальность.
• Detective Girl of the Steam City — эроге, где действие происходит в условно-викторианской стимпанковой Англии. И эта Англия — весьма мрачное место, где есть и банды, и маньяки, и обыденное зло, вроде принуждения к сексу служанок.
• Vampyr — действие игры происходит в Лондоне 1918 года, охваченном эпидемией испанки. Темные грязные улицы, мрачные трущобы, переполненные умирающими госпитали, нищие и проститутки, почти постоянные дождь и туман. И, конечно же, вампиры (и связанная с этим почти постоянная ночь).
• Vampire the Masquarade: Redemption — действие нескольких квестов в игре происходит в современном Лондоне. Старинные особняки, ночные клубы, доки, подземка… Но в каждом из них вас подстерегает или явное зло, или поехавшее крышей добро. Само собой, в игре есть вампиры и вечная ночь. И ещё есть Тауэр с мрачнейшей атмосферой и единственным в игре, практически непобедимым оборотнем.

Настольные игры

• Unhallowed Metropolis, педаль в пол с намеренным сгущением красок. Викторианская эпоха таки закончилась тем, что (видимо, по грехам) внезапно начали оживать мертвецы, появились вампиры и прочие чудища. Жители Лондона поголовно носят противогазы, чтобы, как минимум, не испортить себе лёгкие от постоянной гари, выделяемой немыслимым количеством угольных электростанций и крематориев (зомби-апокалипсис на дворе, забыли?). Ну или чтобы не спутали с д’ампиром, который без противогаза может вполне себе сносно жить. Наконец, в игру встроенная отдельная механика «порчи» (наподобие вархаммеровской, только тут скорее в стиле Дориана Грея) — то есть морального падения персонажа от совершения явно недвусмысленных поступков.

Музыка

• Тол Мириам, «Песни черни».
• «Лисичкин Хлеб», «Радушье старой Англии» на слова Уильяма Блейка.

Реальная жизнь

• Джек Лондон, «Люди бездны». Серия социологических очерков, написанная по результату личной жизни в трущобах Лондона в 1902 г. С одной стороны, до тропа немного не дотягивает, потому что там больше нищеты, чем насилия и разврата (хотя и проституция описана). С другой — автор приехал в Лондон в конце весны — начале лета и покинул трущобы до наступления холодов, при которых всё становится ещё хуже.
  • Причём на дворе уже не худшее время: существуют легальные и активные профсоюзы, приняты законы, ограничивающие детский труд, продолжительность рабочего дня и т. д. Тем не менее: «Сравнивая беспристрастно простого иннуита с простым англичанином, убеждаешься, что жизнь иннуита менее сурова, чем жизнь англичанина: первый страдает от голода только в тяжелые времена, второй же — постоянно; у первого всегда имеется топливо, кров и одежда, второй же никогда не бывает этим надежно обеспечен. Здесь уместно привести мнение такого человека, как Хаксли. Будучи муниципальным врачом Восточного Лондона, а впоследствии изучая быт дикарей, Хаксли на основе своего опыта приходит к следующему выводу: „Если бы мне предстояло выбирать — жить ли, как дикарь, или прозябать, как эти люди в христианском Лондоне, я, не колеблясь, выбрал бы первое“».
• Тропнеймером у нас служит популярное исследование Екатерины Коути «Недобрая старая Англия». Одовременно и с прикрученным фитильком, так как Коути отнюдь не обрисовывала всю эпоху исключительно чёрными красками, а лишь развенчивала популярные благостные мифы об уютно-туманном Альбионе. Да и в её художественных произведениях, посвящённых тому времени, всё не столь однозначно; например, печально известный Бедлам к большому разочарованию одного из героев оказывается не пыточным застенком для скорбных умом, а вполне себе чистой и передовой лечебницей с гуманным персоналом.
• Тем не менее, более чем достаточно подробных описаний в духе тропа, сделанных историками и антропологами, в том числе и собственно английскими. В них можно прочитать, к примеру, о кварталах, в которых в одной не сильно большой комнате обитало несколько десятков человек всех возрастов и полов, причем какой-либо внятной и легальной работы могло не быть ни у кого их них. Чем при этом зарабатывали минимально созревшие обитательницы, едва ли требуется уточнять. Один из таких кварталов соседствовал с пышущим роскошью зданием Британского Музея, открытым в 1845 г. Или о записях в церковных книгах о выделении денег на саван для пристойных похорон прихожанки, прожившей в этом приходе всю жизнь, причем именно потому, что у покойной не было ни ткани, ни средств её приобрести. То есть у имеющей какое-никакое определённое место жительства и являющейся постоянной прихожанкой гражданки к моменту смерти не было средств на несколько квадратных ярдов дешёвейшей ткани для одноразового использования. Или о костюмах обитателей таких кварталов, которые легко могли состоять из заношенного рубища до середины бедер, подпоясанного веревкой. И всё. Увы, но накрахмаленные скатерти и серебряные кофейники были доступны от силы пяти процентам населения, остальные жили куда беднее. Причём все перечисленное следует помножить на протестантскую мораль, в которой бедняк запросто мог быть сам обвинён в своем бедственном положении, а его вынужденные неблаговидные поступки служить подтверждением его природной испорченности и греховности.
• В XVIII веке для очистки дымоходов привлекали мальчиков с 4-6 лет, впоследствии у этих детей развивалась так называемая «сажевая бородавка», как тогда называли рак, возникающий от постоянного контакта кожи с сажей. Чаще всего поражалась мошонка, поскольку ее кожа очень тонкая и обильно снабжена сальными железами, сквозь которые происходит всасывание сажи. В результате вначале на коже мошонки возникает болезненная язва, затем она прорастает в яичко, которое разбухает и твердеет. Опухоль быстро даёт метастазы в пах и брюшную полость, что приводит к мучительной смерти. Это заболевание впервые описал в 1775 году знаменитый хирург Персиваль Потт, назвав его «раком трубочистов». В 1788 году это открытие привело к первому закону о защите человека от канцерогенов на рабочем месте — британский парламент запретил трубочистам использовать труд мальчиков младше 8 лет. В дальнейшем минимальный возраст привлечения к профессии повысился до 16 лет. Также Потт обратил внимание на то, что в Шотландии и Германии «раком трубочиста» не болеют — там для очистки трубы пользовались длинной палкой с намотанными на неё тряпками. Однако в Англии в многоэтажных домах дымоходы представляли собой узкие кирпичные коридоры громадной длины, со многими поворотами и углами, прочистить которые могли только дети. Борьба с «раком трубочиста» продолжалась весь XIX век.

Недобрая довикторианская Англия

• «Принц и нищий». Здесь показаны все ужасы Британии XVI века.
• Трилогия «Гидеон» Линды Бакли-Арчер. Эпоха Дефо и Свифта во всей неприглядной красе.
• И вообще, свою родину сами англичане со стародавних времён кличут «Old Blightey» — «Старая порченная», что не может не намекать.
• Виктор Гюго, «Человек который смеется» же!

СФК

• «Эпоха безумия» — эпоха пара, которая выглядит именно так! А чего Вы ещё ожидали от тёмного фэнтези? Ведьм и колдунов?! В них давно уже не верят, а тех кто их ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВИДЕЛ своими собственными глазами, считают за сбрендивших старых маразматиков.
• Dishonored — Дануолл, являющийся СФК Лондона XIX века. Тут вам и чума, и испорченные аристократы, и загнивающая церковь с социал-дарвинистом во главе страны. В общем, полный комплект.
• Карнивал Роу — троп + Низкое фэнтези с уклоном в стимпанк.
• Андрей Уланов, «Никакой магии». Стимпанковская Англия во всей красе. Дети-рабочие, некомпетентные офицеры, коварные дворяне, плетущие десятки заговоров, контрразведка, погрязшая во внутренних склоках и интригах. И всё это на фоне огромных фабрик, лабиринтов трущоб и полунищих деревень, глазами молодой эльфийки-полицейской.
• Алексей Пехов, «Пересмешник». В целом всё не так уж и плохо. Но учтите, что повествование идет о лица лорда. А так — в столице Рагпара полно трущоб с неприятными людьми, бедняков, вконец испорченных аристократов и прочих атрибутов тропа.
• Нил Стивенсон, «Алмазный век, или Иллюстрированный букварь для благородных девиц» — ооооочень опосредованно. В недалёком нанопанковом будущем одним из наиболее влиятельных обществ становится неовикторианское с ужасными, на современный взгляд, кастовыми условностями. Впрочем, альтернативы едва ли лучше.
• Александр Рудазов, «Совет Двенадцати» — Иххарий, столица Серой Земли, отыгрывает культурный шаблон одновременно Лондона по Диккенсу и Уайльду и Петербурга по Достоевскому. Ванесса, побывав на нескольких фабриках — не государственных, на которых трудятся в основном автоматы, а частных — неиллюзорно фалломорфировала от зверских методов вербовки рабочих, детского труда и прочих прелестей эпохи. Проституции не замечено, зато испорченные аристократы услужливо отдуваются за Джека Потрошителя и Суини Тодда вместе взятых — до реформ, инициированных Ванессой именно под впечатлением от увиденного, колдун имел право убить или иным способом использовать простолюдина просто по прихоти.