Улитка на склоне

Spoilers, sweetie! Особенность темы этой статьи в том, что она по самой сути своей раскрывает спойлеры. Поэтому в этой статье спойлеры никак не замаскированы. Если вы уверены, что хотите их видеть, — читайте!

«	Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!	»
— Исса, сын крестьянина. Эпиграф к повести.

«Улитка на склоне» — одно из самых загадочных и сложных произведений братьев Стругацких. Изначально эта книга выросла из повести «Беспокойство», из которой известно, что формально действие сюжета разворачивается в Мире Полудня на планете Пандора (хотя из самой книги этого совершенно не ясно). По признаниям самих авторов, «Улитка» писалась под большим воздействием творчества Кафки, а именно его романа «Замок». И это многое объясняет. И «Улитка», и «Замок» затрагивают вопрос абсурдности бытия, его пугающей алогичности и хаотичности. Хотя сами авторы считали это произведение одним из лучших в своей библиографии, многие читатели, из-за сложного языка «Улитки на склоне» и творящегося в сюжете первоклассного сюрреализма, отнюдь не разделяли мнение мэтров.

Исследуется взаимодействие человека с общественным прогрессом (при этом, что любопытно, основная идея романа «замаскирована»: далеко не все читатели понимали, о чём, собственно, идёт речь). Очень на любителя. «Улитка» подобна зеркалу — она показывает читателю лишь то, что он несёт в себе. Каждый в зависимости от жизненного опыта и уровня развития ума найдет в ней свое толкование. Или же не найдёт ничего, кроме скучного и монотонного повествования, оставляющего после прочтения тягостное ощущение того, что вы ничего не поняли.

Сеттинг

Точнее, антисеттинг. В повести описаны две локации — Управление (Кафка в исполнении АБС) и Лес (напоминают ранние вещи Урсулы Ле Гуин). Лес — странный и пугающий мир, где живут две враждующих цивилизации: Славные Подруги, которые ненавидят мужчин и размножаются партеногенезом, и… кто-то ещё, с кем они воюют. Посреди всего этого безобразия в Лесу худо-бедно выживают крестьяне, до которых враждующим сторонам дела нет. А над Лесом, на Белых Скалах, стоит Управление — организация, которая должна изучать Лес, а на самом деле не только занимается в основном всякой фигнёй, но и не дает некоторым особо упертым сотрудникам, вроде Перца, все-таки брать и начинать что-то делать (из чего выходит, что они или боятся Леса, или же они пытаются так сотрудников принудить заниматься чем угодно, но не Лесом — лишь бы деньги приносили).

Соответственно есть два POV’а — некто по имени или фамилии Перец и человек по имени «Кандид». Кандид, исследователь из Управления, в результате авиакатастрофы попадает к крестьянам в Лес и пытается вернуться в Управление. Перец оказывается в командировке в Управлении и пытается или вернуться домой, или наконец добраться до Леса и заняться его изучением. У обоих это не получается, а получается совсем другое.

Сюжет

«	Но ты знаешь, есть такое мнение, что для того, чтобы шагать вперёд, доброта и честность не так уж и обязательны. Для этого нужны ноги. И башмаки. Можно даже немытые ноги и нечищенные башмаки… Прогресс может оказаться совершенно безразличным к понятиям доброты и честности, как он был безразличен к этим понятиям до сих пор.	»
— Основной лейтмотив сюжета

Очень долгий и сложный, но если вы его осилите…

В повести две сюжетные линии, каждая со своим главным героем — Перцем и Кандидом. Оба принадлежат к разновидности людей, которых лучше всего характеризует словосочетание «белая ворона». По разным причинам они не вписываются в своё окружение, чувствуя себя чужаками, пришельцами: «Увидеть и не понять — это все равно, что придумать. Я живу, вижу и не понимаю, я живу в мире, который кто-то придумал, не затруднившись объяснить его мне, а может быть и себе. Тоска по пониманию, вдруг подумал Перец. Вот чем я болен — тоской по пониманию». Объектом поиска смысла для обоих героев «Улитки» служит Лес — загадочная территория, покрытая органическим скоплением внеземной жизни, живущей по собственным законам, не считающимся с нашими — придуманными людьми и для людей: «Вокруг шевелился Лес, трепетал и корчился, менял окраску, переливаясь и вспыхивая, обманывая зрение, наплывая и отступая, издевался, пугал и глумился Лес, и он весь был необычен, и его нельзя было описать, и от него мутило… …Самым невообразимым в этих зарослях были люди. Они делали вид, что не замечают Леса, что в Лесу они, как дома, что Лес уже принадлежит им. Наверное, они даже не делали вид, они действительно думали так, а Лес беззвучно висел над ними, смеясь и ловко притворяясь знакомым, и покорным, и простым. Пока. До поры до времени…».

Управление, в которое приехал Перец, представляет собой едкую пародию на советскую и (как оказалось) постсоветскую (да и не только, прямо скажем) действительность с её бюрократией, повальной пропагандисткой ложью и мнимой загруженностью государственными делами. Созданное для изучения Леса, Управление фактически этого Леса не замечало, или замечало его только в рамках собственного, выдуманного представления о нем: «…отношение к Лесу определялось служебным долгом». Смешно, забавно и нереалистично? Но разве не такова же природа отношений с миром, в котором мы живем, у подавляющего большинства людей? «Другие приезжают в Лес, чтобы обнаружить в нем кубометры дров. Или написать диссертацию. Или получить пропуск, но не для того, чтобы ходить в Лес, а просто на всякий случай. А предел поползновений — извлечь из Леса парк, чтобы потом этот парк стричь, не давая ему снова стать Лесом». Перец же жаждет попасть в Лес, изучить его изнутри. Но сама система Управления всеми силами не даёт молодому человеку, который «хочет странного», воплотить в жизнь его мечту.

Второй герой повести, Кандид, тоже не может найти своё место среди странноватых «лесных» людей, потому что попал он к ним из другого мира, занимающегося «искоренением» и «проникновением» — приобретением власти над Лесом. Кандид то ли потерял память, то ли способность к логическому мышлению: в Лесу ему невыносимо трудно сохранить ясную голову, «не дать себя заболтать, занудить» бесконечным повторением одних и тех же простых мыслей. Он хочет вырваться из Леса, не зная ни дороги, ни правил игры, по которым тот существует. Этих правил не знают и лесные жители, но их это не сильно заботит: они привыкли подчиняться всему, что вокруг происходит, не сопротивляясь и не задумываясь о завтрашнем дне. Но для Кандида этот дремотный, даже не первобытный, а попросту растительный образ жизни, который он ведёт с тех пор, как его вертолет рухнул в болото, попросту невыносим. Он упорно ищет и находит Город, о существовании которого узнал от местных жителей, но так и не понимает его природы и назначения.

«Городом» оказалось… Нечто на вершине холма, периодически засасывающее в органическую клоаку, окутанную лиловым туманом, все живое, и через определенный промежуток времени извергающее из себя новые формы жизни, устремляющиеся в Лес. Кандид пытается найти в Лесу источник разумной деятельности или хотя бы Хозяев, которые помогли бы ему вернуться к своим. Вместо этого он находит Славных Подруг, постепенно захватывающих Лес и строящих свою более развитую цивилизацию без мужчин. Понимая, что Славные Подруги намерены постепенно очистить Лес от отсталых аборигенов ради триумфа «Одержания» и что противостоять этому процессу просто бессмысленно, Кандид тем не менее решает остаться с жителями деревень, чтобы защитить их от безжалостной поступи грядущего «светлого будущего»: «Обреченные, несчастные обреченные. А вернее, счастливые обреченные, потому что они не знают, что обречены; что сильные их мира видят в них только грязное племя насильников; что сильные уже нацелились в них тучами управляемых вирусов, колоннами роботов, стенами леса; что все для них уже предопределено и — самое страшное — что историческая правда здесь, в лесу, не на их стороне, они — реликты, осужденные на гибель объективными законами, и помогать им — значит идти против прогресса, задерживать прогресс на каком-то крошечном участке его фронта (…) Идеалы… Великие цели… Естественные законы природы… И ради этого уничтожается половина населения? Нет, это не для меня…».

В это же самое время Перец занят тем, что ищет в Управлении Директора, который помог бы ему уехать «на материк». Перец тоже не понимает смысла и не может вписаться в нелепицу жизни Управления, где он «никому не нужен, абсолютно бесполезен, но его оттуда не выпустят, хотя бы для этого пришлось начать войну или устроить наводнение». После долгих мытарств по инстанциям Перец, проведя ночь с Алевтиной из библиотеки, обнаруживает наутро после этого, что теперь стал Директором Управления, а Алевтина стала его секретаршей. Все ждут его указаний и готовы выполнить любое, каким бы абсурдным оно ни было. Управление без остатка поглощает молодого человека, делая его частью себя.

В повести постоянно идут параллели между героями — людьми и нелюдями, озабоченными, тем не менее, одними и те ми же вопросами — поисками смысла и нахождения своего места в окружающем их мире. Даже искусственные механические приспособления Управления, созданные людьми и бесцельно томящиеся в запакованных контейнерах, время от времени устраивают побеги из своих «тюрем». Так же, как и люди, они больны тоской по пониманию, так же, как и они, эти механические игрушки не находят смысла в существовании существ, отличных от их природы — людей. «Сколько раз я уже думала, зачем они существуют? Ведь все в мире имеет смысл, правда? А люди, по-моему, не имеют. Наверное, их нет, это просто галлюцинация» — рассуждает Машина. То, что недоступно пониманию и не находит практического применения, не существует или подлежит уничтожению. К этому выводу рано или поздно приходят все жители фантастического мира «Улитки», за исключением Кандида и Перца. «Если они — для нас, и они мешают нам действовать в соответствии с законами нашей природы, они должны быть устранены», — утверждает Механическое Существо. «…Слабые челюсти… Переносить не может и поэтому бесполезен, а, может быть, даже вреден, как всякая ошибка… чистить надо…», — принимает решение Хозяйка Леса, умеющая «делать живое мертвым». На Кандида, как на существо более примитивное и слабое, она взирает свысока, почти не замечая его присутствия. «Они гниют на ходу и даже не замечают, что не идут, а топчутся на месте… с такими работниками Одержание не закончишь, — произнесла Хозяйка, увидев Кандида. Выражение лица у нее было такое, будто она разговаривала с домашним козлом, забравшимся в огород». Не только Хозяйки Леса, не только Механические игрушки, но и Люди из Управления не могут понять потребностей других существ, например, лесных людей, чей образ жизни не укладывается в их представления. Для них Лес — не более чем место для эксперимента. «Создается впечатление, что они в нас совершенно не заинтересованы… Мы пытались одеть их по-человечески… Один умер, двое заболели… Я предлагаю отлавливать их детей машинами и организовывать для них специальные школы…»

Жизнь — не для того, чтобы ее менять, и даже не для того, чтобы делать ее (опять же для нас!) лучше. Она для того, чтобы изменялись мы сами, чего-то осознавая. «Люди не умели и не хотели обобщать, не умели и не хотели думать о мире вне их деревни», — размышляет Кандид. «Думать — это не развлечение, а обязанность», — заключает Перец. Только им двоим в повести удается посмотреть на Лес, на Управление, на самих себя со стороны. Уже поняв, что «все есть глупость и хаос, и есть только одно одиночество», что истинный контакт не только с негуманоидами, но и с людьми, невозможен, Перец и Кандид остаются верными самим себе: «Это не для меня. На любом языке — не для меня!» Они продолжают идти вперед в одиночку, медленно, но неутомимо. Упорно и целеустремленно с их точки зрения. Бессмысленно и незаметно с точки зрения остальной Вселенной. Как улитка, поднимающаяся по склону горы…

Персонажи

Главные

• Перец — лингвист и филолог, недавно приехавший в Управление. Молодой умный парень, на момент начала сюжета ещё не растерявший своего идеалистического задора. Прибыл в Управление ради того, чтобы изучать Лес. К предмету своих исследований у него сложное отношение: он любит и восхищается Лесом. Он его боится и опасается. И именно поэтому ему никто никогда не даст Лес изучать, как бы он не бился против системы Управления и не старался получить пропуск: «Тебе туда нельзя, Перчик. Туда можно только людям, которые никогда о Лесе не думали. Которым на Лес всегда было наплевать. А ты слишком близко принимаешь его к сердцу. Лес для тебя опасен, потому что он тебя обманет. Что ты будешь делать в Лесу? Плакать о мечте, которая превратилась в судьбу? Молиться, чтобы все было не так? Или, чего доброго, возьмешься переделывать то, что есть, в то, что должно быть?».
• Кандид/Молчун — бывший микробиолог из Управления, попавший в Лес, когда его вертолёт рухнул в болото. По словам приютивших его лесных жителей, во время аварии ему оторвало голову, но местные её без особых проблем прирастили обратно к телу без единого шрама и сколь-либо серьёзных последствий для организма (угу, те самые лесовики, которых считают «примитивными дикарями» в Управлении). Единственное проблема: он испытывает после этого некоторые проблемы с памятью и мышлением, да ещё отличается нехарактерной для местных молчаливостью (за что и получил от них такую кличку).
  • Антинигилист. «Закономерности не бывают плохими или хорошими, они вне морали. Но я-то не вне морали! Плевать мне на то, что Колченог — это камешек в жерновах ихнего прогресса. Я сделаю все, чтобы на этом камешке жернова затормозили».

Второстепенные

Сотрудники Управления

• Алевтина — молодая красивая женщина, работает в библиотеке Управления. Симпатизирует Перцу (вполне взаимно), но так же отговаривает его от похода в Лес, как и остальные работники Управления — только действует тоньше и нежнее. Тем не менее, не так проста, как кажется: назначение главного героя на должность Директора (а её — на должность его секретарши (то есть, если говорить прямо, официальной любовницы)) удивительно точно совпало по времени с первой совместно проведённой ими ночью. Очень может быть, что настоящим главой Управления является именно она, а предыдущий откровенно шизоидный Директор был просто удобной ширмой: «Пусик, миленький, ты не вникай, я этого сама ничего не понимаю, но это даже хорошо, потому что вникание порождает сомнение, сомнение порождает топтание на месте, а топтание на месте — это гибель всей административной деятельности, а следовательно, и твоя, и моя, и вообще».
• Клавдий-Октавиан Доморощинер — руководитель группы Искоренения, холуй и доносчик. Вроде бы должен бороться с аморальностью, но сам погряз в разврате: «Не везет Домарощинеру. Возьмет к себе молодую сотрудницу. Поработает у него полгода — и рожать». Ради угождения начальству и теплого места готов даже на убийство. Имеет два блокнота: в один записывается, что говорит Директор, в другом пишутся собственные высказывания.
  • У злодея должна быть плохая привычка: есть намёк, что Домарощинер — горький пьяница, тщетно пытающийся завязать: среди его вещей обнаруживается аптекарский рецепт на антабус (модный в 1960-х годах препарат, который якобы помогал «завязать» застарелым, запойным алкоголикам). Он ещё и лицемер: «Не пью ни капли!».
• Персонаж-призрак — директор Управления, которого в конце сменил Перец.

Лесовики

• Нава — девушка из местных, сожительница Кандида. Отправилась вместе с ним к Городу, чтобы найти свою мать. В конце концов была насильственно отобрана у него Славными Подругами (в числе которых обнаружилась её давно потерянная родительница) для последующего вступления в их ряды. Дальнейшая судьба неизвестна.
• Болтун — один из жителей Лесной деревушки. Чрезмерно болтлив даже по меркам местных, привыкших постоянно переливать из пустого в порожнее, и на общих сходах ему стараются слова не давать. Получается, правда, не очень. «Что ж вы Болтуна не удержали?»

Что здесь есть?

• Биологическая цивилизация — их две:
  • Примитивная цивилизация крестьян. Одежду не изготавливают, а выращивают (поэтому одежду попавшего в аварию ученого режут на куски, сажают в землю и в итоге очень удивляются, что ничего не проросло); еду подвергают не термической обработке, а только сквашиванию («поливай бродилом да ешь!»), имеются домашние животные — муравьи.
  • Более продвинутая цивилизация Славных Подруг. Они владеют биокинезом — умеют делать мёртвое живым, а живое — мёртвым (и это совсем не то же, что убивать!).
  • Развитое древнее человечество и Тени былого величия — очень много намёков на то, что Лесовики раньше были намного более развитой биоцивилизацией, которая деградировала и ныне находится в состоянии стагнации.
• Биохимических барьеров не существует — землянин Кандид спокойно ест пищу местных гуманоидов из Леса. Впрочем, достоверно неизвестно, что они ему ещё после аварии подкрутили в организме. Раз смогли голову обратно прирастить — вполне могли и биохимию адаптировать к местным условиям.
• Буквально понятые слова — директор уточняет у Перца, который утвердительно ответил на его вопрос о том, любит ли он голубей (хотя сам Перец на самом деле терпеть не может этих наглых «крылатых крыс»): « — Вы их любите в жареном виде? Или в тушёном? Я, например, люблю в пироге. Пирог с голубями и стакан хорошего полусухого вина — что может быть лучше?»
• Великолепная пошлость — романс Тузика («Тоске моей не вижу я предела…»). По воспоминаниям Б. Стругацкого, выдумка авторов. Попытка сделать пошловатый текст окончательно пошлым. Исходник — оригинальный текст т. н. «балканского танго» («На землю пал последний луч заката, ночная темнота на землю пала…»), весьма популярного в начале 1960-х.
• Вечная загадка — с кем сражаются Славные Подруги? С антагонистичной им неназванной высокоразвитой биоцивилизацией мужчин, в свою очередь отказавшейся от женщин? С коллективным разумом Леса? С Управлением?
• Вымышленное ругательство — обитатели Лесной деревушки используют ругательство «шерсть на носу».
• Застряло на языке — «речь на повторах» то и дело наблюдается у жителей Леса.
  • Тарахтит, как пулемёт — они же. С прикрученным фитильком: говорят много и попусту, но с нормальной — а порой даже чуть замедленной — скоростью. По словам Б. Стругацкого, это вызвано тем, что от земли постоянно идут ядовитые испарения. В результате у тех, кто там постоянно живёт, и мозги «тормозят», и речь странная. Авторы постарались передать это через POV’а — Кандида; повествование о событиях «его глазами» — ощутимо вязкое.
• Зло с женским лицом — Славные Подруги, которые не скрывают своих людоедских планов по окончательному решению мужской проблемы.
• Изнасилование — это весело — шофёр Туз(ик)придаёт большое значение своей половой жизни. Похоже, он готов оттрахать всех женщин, которые встречаются на его пути. «Никакой я не развратник. Просто я темпераментный мужчина, а не какой-нибудь слабосильный импотент»:
  • «В молодости они с компанией приятелей поймали на окраине парочку, ухажера побили и прогнали, а дамочку попытались использовать. … Тузик долго тащился за нею … довел ее до самого ее дома, и там, в темной парадной, прижал ее к железным перилам и получил, наконец, свое. В Тузиковом изложении случай казался чрезвычайно захватывающим и веселым».
  • «Жена, пятнадцатилетняя девочка, которую он взял по специальному разрешению властей, родила двойню и ушла, когда он попытался расплачиваться ею с приятелями за приятелевых любовниц».
  • «Однажды мы с ребятами местную девчонку поймали, вот смеху-то было!…» —
    • Однако Перец считает: «Он хороший рассказчик, и никогда не поймешь, врет он или говорит правду».
• Козёл: Славные Подруги, представительницы тоталитарного матриархата, издевательски обзывают мужчин «козликами» — за их, дескать, ничтожество, примитивность и похотливость.
• Межвидовое скрещивание — аверсия: Кандид и Нава долго живут вместе как муж и жена, но последней никак не получается забеременеть от него. Кандид, будучи биологом, наверняка понимает причины этого (при внешнем сходстве, они относятся к разным видам, вполне возможно даже не родственным, а похожим друг на друга только из-за конвергентной эволюции), но сознательно умалчивает, чтобы не расстраивать девушку. Деревенские, впрочем, не столь деликатны: «Ты почему не рожаешь? Сколько с Молчуном живешь, а не рожаешь. Все рожают, а ты нет. Так поступать нельзя».
  • Или же они просто не спят вместе. Даже сам Кандид упоминает, что считает Наву не женой, а, скорее, дочерью.
• Не зомби/Непростые зомби — мертвяки. Они с горячей кожей, от земли, на которую они наступают, идёт пар, и они похищают женщин, не будучи заинтересованными в мужчинах. Весьма сильные, но есть несколько способов прогнать их, например, с помощью «бродила».
• Непреднамеренное совпадение — живущая в единстве с природой цивилизация, способная оживлять людей после самых страшных ран и намного более развитая и опасная, чем кажется стороннему наблюдателю. А теперь вопрос: это Лесовики из «Улитки…» или Ноксы из «Звёздные врата SG-1»?
  • У нас есть некая организация, занимающаяся изучением аномального объекта и мнящая, что она его якобы контролирует. И протагонист, который внезапно становится в ней директором. А ещё в этой организации работает эксцентричный сотрудник с именем Ахти. Теперь вопрос знатокам: это Управление Лесом или Бюро Контроля?
  • А теперь вспомним исходную версию «Улитки», повесть «Беспокойство». Действие происходит на планете Пандора, главный герой — землянин — оказывается в племени аборигенов, женится на одной из них, выясняет, что в джунглях есть коллективный разум… ну вы поняли. Сходство даже спровоцировало шуточные обвинения в плагиате.
  • В «Комментарии к пройденному» упоминается, что сам образ Леса взят из замысла о ведении войны с помощью разумных насаждений. Рассказ ван Вогта «Буколика» выйдет на русском только в 1993.
• Открытый финал — чем в итоге закончиться правление Перца на должности Директора? Сможет ли Кандид защитить деревенских Лесовиков от Славных Подруг? Ответов не будет. Можете додумать финал сами, в меру своего пессимизма и фантазии.
• Пейсы, кашрут и день субботний — Домарощинер и Перец.
• Плотоядная масса — Клоака в Лесу. С прикрученным фитильком: не движется. «…падали в клоаку толстые мохнатые лианы, и клоака принимала их в себя, и протоплазма обгладывала их и превращала в себя. … Клоака щенилась. На ее плоские берега нетерпеливыми судорожными толчками один за другим стали извергаться обрубки белесого, зыбко вздрагивающего теста (редкий случай, когда подобное существо описано в романтическом ключе, с размышлениями о гармонии природы), они беспомощно и слепо катились по земле, потом замирали, сплющивались, вытягивали осторожные ложноножки и вдруг начинали двигаться осмысленно — все в одном направлении, одной текучей белесой колонной, как исполинские мешковатые слизнеподобные муравьи … Клоака катала в себе мотоцикл. Мотоцикл исчезал, появлялся вновь, и с каждым появлением его становилось все меньше, а потом обшивка расползлась, шины исчезли, мотоцикл нырнул в последний раз и больше не появлялся».
  • По некоторым обмолвкам, которые случайно слышит главгерой, складывается ощущение, что эти «щенки» — боеприпасы (ну или по крайней мере конвои с ресурсами), используемые Сёстрами для переустройства окружающего мира.
• Почему ты отстой — высказывает в адрес землян в лице Кандида одна из Хозяек: «Я вижу, вы там впали в распутство с вашими мертвыми вещами на ваших Белых Скалах. Вы вырождаетесь. Я уже давно заметила, что вы потеряли умение видеть то, что видит в лесу любой человек, даже грязный мужчина».
• Русалка — образ Славных Подруг отсылает именно к этим фольклорным созданиям. Причём не к классическим рыбохвостым европейским русалка, а к старославянским навкам: «Квентин просто на глазах тает! Ты послушай только: неделю назад Рита сбежала — ну ладно, ну что поделаешь… А этой ночью вернулась вся мокрая, белая, ледяная. Охранник было к ней сунулся с голыми руками — что-то она с ним такое сделала, до сих пор валяется без памяти. И весь опытный участок зарос травой».
• Телепатия — её владеют (правда, только на приём) Слухачи, которые есть в каждой деревне лесных жителей: «посреди площади стоял торчком по пояс в траве Слухач, окутанный лиловатым облачком, с поднятыми ладонями, со стеклянными глазами и пеной на губах. Вокруг него топтались любопытные детишки, смотрели и слушали, раскрывши рты, — это зрелище им никогда не надоедало». Увы, из-за деградации местной цивилизации ныне Слухачи в состоянии транслировать только бессвязную белиберду.
  • Автор этой правки понимал Слухачей как неприкрытое На тебе! в сторону советской пропаганды 1970-х.
• Убойный лимонад — весьма необычный вариант. В Управлении вовсю ведётся борьба с употреблением кефира, что вызывает вполне определённые «антиалкогольные» ассоциации — хотя напрямую ни разу не говорится, что кефир обладает опьяняющим или подобным действием. (Авторы считают факт содержания в кефире малого процента этанола общеизвестным, однако кефир домашнего приготовления бывает весьма ядрёным).
  • Потому что сотрудники Управления тайком подливают в кефир алкогольные напитки, например, бренди. Об этом почти впрямую говорится в романе.
• Фанфик — в проекте «Миры братьев Стругацких: Время учеников» опубликованы произведения Николая Романецкого «Бегство из Одержания» (мир УнС глазами Навы) и Станислава Гимадеева «Долгая дорога к логу» (Кафка в квадрате).
• Хуцпа — безымянный старец, внаглую заявившийся в жилище Кандида и Навы и без спроса начавший есть их домашнюю еду, а потом раскритиковавший её: «Невкусно. К кому ни придешь теперь, везде невкусно (…) А что это у вас в корытце? Если, например, ягода моченая, то я бы ее поел, моченую ягоду я люблю, а если просто что-нибудь вчерашнее, огрызки какие-нибудь, то не надо, я их есть не буду, сами ешьте огрызки».

Ссылки

Улитка на склоне/НД — теории по произведению писать здесь.