Ой ли?

Короче, Склихосовский! Сам автор дал какую-то характеристику. Или это сделал персонаж, «вроде как знакомя с каноном». А потом неопровержимо выясняется, что это была фигня, а на деле всё обстоит совсем иначе! И автор нарочно устроил это недоразумение (т. е. перед нами не читательские вольные домыслы).

Персонаж…

…а нередко — персонаж-рассказчик…

…или (педаль в пол) даже сам автор в авторской речи…

…даёт какую-то характеристику, говорит что-то, чему мы, читатели или зрители, вроде как должны верить, «яко сущей истине». Вроде бы это «информация из первых рук». Но вскоре — а может, и в тот же самый момент (а может, даже на протяжении всего произведения!) — некие непреложные и однозначные факты нам показывают, что сказана была неправда, а действительность выглядит совсем иначе.

Фактически — особенная разновидность тропа Ненадёжный рассказчик (может быть, еще и с элементом «Лицемерие — это смешно»). Разница в том, что: 1) формально блок информации подаётся «типа на полном серьёзе», может, даже «вроде как от автора», и эти сведения поначалу легко принять за «официально подтверждённый факт из канона»; 2) но из последующих — а может быть, и прямо из текущих, но в любом случае однозначно канонических — событий читателю/зрителю совершенно ясно, что «блок информации» был обманом, или самообманом персонажа, или бравадой, а дело обстояло вовсе не так. Важно: подобное «недоразумение» так специально и задумано (спланировано, подготовлено) автором.

Троп может использоваться для комического и/или сатирического эффекта. Или просто для того, чтобы необычным, заставляющим задуматься способом «глубже копнуть» психологию персонажа. И/или — затем, чтобы намекнуть читателю, что «не всё такое, каким кажется; и уж по крайней мере — не всё таково, как о нём рассказывают».

Но, например, истерическое Ларисино «Я вас всех люблю, вы все хорошие люди!..» — это не троп, потому что зритель уже достаточно насмотрелся на то, насколько эти люди «хороши» на самом деле, а под «дойлистское послание от правообладателя, пусть на поверку и обманное» эта Ларисина фраза совсем не косит.

Примеры

Литература

Русскоязычная

«	…искусство слова зачастую действует не прямо, а как-то иначе. Например, если классик открытым текстом пишет «Хороший человек Иван Иванович!..» — это не значит, что и нам с вами Иван Иванович очень понравится.	»
— В. Н. Войнович

• Н. В. Гоголь, «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» — как раз тот пример, о котором говорил Войнович.
• Сам В. Н. Войнович, «Москва 2042». «Я — человек строгих правил…» — мысленно говорит сам о себе Виталий Карцев (а он ещё и рассказчик, и говорит он это прямо читателю). И говорит он это прямо перед тем, как наброситься на огромный зад явно соблазняющей его служанки (позже окажется, что она была шпионкой), содрать кружевные трусики и начать трахать её во всю ивановскую. Нихрена себе «строгих правил»!.. А фраза, по факту, начиналась так: «Я — человек строгих правил, но…». Поневоле вспомнишь афоризм Неда Старка, подхваченный и его братом Бендженом: «Всё, что до „но“ — не считается».
• «Волкодав: Истовик-Камень». Автор старательно расписывает нам Ксоо Таркима как «достойного, почтенного человека». И ряд персонажей отзывается о нём так же. Но по совокупности фактов ясно, что перед нами то ещё ксоо (японск. kusou).
• «Лолита» — со слов Гумберта, от лица которого написан роман, Лолита сама его домогалась, после смерти её матери он заботился о ней, несмотря на то, что она раздражалась от его невинных развлечений. Романтизация педофилии во все поля? Кто так думает, тот, скорее всего, сам роман не читал дальше аннотации. По деталям повествования легко реконструируется, что Лолита вполне обоснованно опасалась Гумберта, что он её насиловал, держал в сексуальном рабстве, контролировал все аспекты её жизни, а его «невинные развлечения» исключительно нездоровы (так, он возбуждался, разглядывая школьниц из машины, и требовал от Лолиты удовлетворять его).
  • Точнее, изначально она действительно вполне могла заигрывать с ним забавы ради, это вполне свойственно девочкам-подросткам (а судя по историям, рассказанным автору правки его школьной подругой, некоторые девочки не избавляются от желания поиграть с огнём и в двадцать, и в тридцать, и в пятьдесят лет), но не ожидала, что всё зайдёт настолько далеко, и что она окажется в полной власти «папочки». Что, кстати, не оправдывает Гумберта от слова совсем.
    • Если считать, что Гумберт явно лжёт насчёт Лолиты (согласно университетской учебной программе, он говорит правду), возможна и другая версия (с этой же вики): Гумберт так и не прикоснулся к живой Лолите, и на её матери не женился. Всё это его извращённые фантазии.
  • Мелочь по сравнению с предыдущим, но. Куильти в романе изображён полным чудовищем, что тоже, мягко говоря, спорно. Даже если принять на веру всё сказанное про него, в моральном плане он выходит куда меньшим ублюдком, чем Гумберт.
    • Но это как раз очевидно: Гумберт, мягко говоря, не имеет особых оснований для горячей симпатии к Куильти, так что от него трудно ждать объективности. А вот всё остальное...
• «Заражение» Сергея Тармашева — автор сначал говорит, что «Ареал» очень крут, там не берут взяток, и вообще он — достояние России. Потом герой читает это в газете. Затем это снова говорят… а потом выясняется, что правая рука главы Ареала — коррупционер, завербованный иностранной разведкой; глава одного из отрядов службы безопасности работает на него, а планы периметра и зелёной зоны знают все, кому не лень. Глава службы безопасности разводит кумовство. Свободные сталкеры свободно бродят по закрытой территории и обустраивают нычки в ареале. Под рассказы говорящих голов о том, что всякий поклёп на Ареал придумывают купленные иностранцами блогеры — получается смешно.

На других языках

• «Ян Бибиян» — троп на свой лад отыгран прямо-таки трагически. В начале повествования сказано, что сверстники избегали Яна Бибияна, боясь его (а некоторые — ещё и утратив с ним общие интересы, так как он бросил школу; да и родители как минимум некоторых из них наверняка говорили им: «Это — плохой мальчик, ты не должен с ним дружить»). И тут же, прямо в авторской речи, сказано: «Но Ян их и знать не хотел, ему было хорошо одному…». Однако все последующие события более чем явственно показывают, что Яну Бибияну не было «хорошо одному», и от одиночества он ещё как страдал, и очень даже мечтал, чтобы у него были друзья; и нет, не «потом начал мечтать», а мечтал об этом с самого начала. Так что «Ха, а я и знать их не хочу, маменькиных сынков!» (на страницах книги Ян буквально эту фразу не говорит, но представить его в начале сюжета без таких мыслей невозможно) — это была трагическая Янова бравада в чистом виде.
• ПЛиО. Автор, не жалея красок, расписывает Роберта Баратеона как милого, славного, обаятельного человека, хоть и пьяницу. «Славный дедушка Коль был весёлый король…» Мартин еще и отчётливо отсылает именно к этой фольклорной потешке, хотя Роберт относительно молод, — в книге ещё моложе, чем в сериале, — а старообразным выглядит из-за того, что утонул в бутылке. Харизма у Роберта действительно ого-го — Роберт мог в течение одного пира превратить своего врага (правда, не всякого) в друга… И храбрость Роберта, и его суровость и крутость вроде бы тоже однозначны, не подлежат никакому сомнению… ОЙ ЛИ? ДА ПРЯМ, ЧТО ЛИ? LOLWHUT??? Некоторые фанатки даже повлюбляться успели (фэндомный фактъ) и пылко защищали любимого персонажа от любых нападок, крича что-то сводящееся к «В книге же написано, что он хороший!! А все хулители просто расфантазировались!!..». Но если беспристрастно проанализировать все деяния и проявления Роберта — по совокупности (без всяких фантазий, чисто на тексте) выходит порядочное-таки говно. Ещё и гопник гопником. Трахающееся и потребляющее жЫвотное. Ещё и смел только на поле боя да на охоте (ибо силён как бык), а в быту и в политике трусова-ат, ох трусоват был наш Боба бедный… А инфантильность, безответственность Роберта (и некоторая его манипулятивность, свойственная избалованным детям, а также «большим взрослым детишкам») просто-таки зашкаливает… И над тем, кто не в состоянии дать отпор, Роберт при случае еще как горазд поиздеваться (тоже мне рыцарь!). И насильник собственной супруги (пусть и редкостной суки). А когда он занял трон, из него вышел глупый король. В общем, троп «Получился мерзавец» тут авторский, а не только читательский — всего лишь слегка замаскированный. А все «восторгания Робертом» — это в основном отражение умилённого настроя Неда Старка, который заведомо пристрастен: он, Нед, рос и учился вместе с Робертом, связан с ним узами крепчайшей дружбы (но не боится ему перечить, когда считает его неправым) и явно в той или иной степени идеализирует Роберта. Ну и не менее половины внутрисюжетных женщин Роберта привязались к этому альфачу чуть ли не до амока — и уверены, что «любят» его…
  • Тем более что авторской речи (по категорическому заявлению самого Мартина-деконструктора) в книге вообще нет, одни POV. «Так что не спешите верить на слово, не спешите хоть по одному из поводов кричать „Да всё тут ясно!..“» © Дж. Мартин
  • А вот Лианна Старк раскусила Роберта мгновенно (тем более что правдивые предания о том, как он трахается направо и налево, носились по всей огромной стране) — и категорически отказывалась идти за него замуж, даже бежала от него, «такая-сякая, расстроила отца».
  • Но тут всё и того сложнее: Роберт — не «классическое утрированное мерзенькое говно», какое в изобилии встречается в условно-ходульных сюжетах, а скорее, если можно так выразиться, «антиговно» (по аналогии с антизлодеем). Антиговно, каких полно IRL. Антиговно, которому ничто человеческое (ни высокое, ни гадкое) не чуждо. Антиговно, которое и «чувствовать умеет», и жаждет, чтобы его любили, и все дела… Роберт — ходячий мульти-оксюморон: он — мудрый глупец, мыслящий болван, одарённый бездарь, агрессивный добряк, строгий раздолбай, рогатый и несчастливый в личной жизни альфа-самец (при этом любимец множества женщин), чёрство-душевный человек, нежный грубиян, чувствительный хам, небезразличный пофигист, безответственно-обеспокоенный правитель, добродушный и терпимый домашний тиран (которому потом регулярно стыдно за своё тиранство), рыцарственный молодец против овец, отважный трус, могучий слабак, грозная и решительная тряпка, психологически стабильный обладатель жутких комплексов, депрессующий весельчак, несчастный благодушник, проклинающий свою судьбу жизнелюб, фрустрированный гедонист (имеющий вроде бы все возможности для «поотрываться», включая доступ к госказне), и т. п. А винище он хлещет и с горя, и с радости. Роберт — один из самых глубоких и неоднозначных образов мировой литературы, если вдуматься. Тут прямо каким-то Томасом Манном веет (которого Дж. Мартин читал и ценил).
  • Большинство защитников Роберта — это не влюблённые девочки, а суровые знатоки реальной истории, которые не оценивают его моральный облик, а видят в нём лучшего короля за полстолетия. Он мог быть каким угодно пьяницей и домашним тираном — но в сравнении с предшественником и четырьмя преемниками его эпоха была золотым веком, короля слушались и признавали все лорды, не будучи сам гением в политике, он окружил себя людьми, которые в ней смыслят получше, войны велись редко, а когда велись — выигрывались, игра престолов сводилась к закулисным интригам, а не гражданской войне всех против всех, золотой дракон был по 30.
    • Но беда в том, что стратегической перспективы не было. Описанная идиллия не продлилась бы долго: это был «гнойник, закрашенный гримом», страна была обречена на великие бедствия в скором будущем… которые, собственно, и воспоследовали. Роберт был «короной без головы», а Север и Юг только и выжидали случая вцепиться друг другу в глотки (что неоднократно подсвечено в романе), и были те, кто такой случай им непременно предоставит: как минимум Мизинец и Безликие.
    • Джон Аррен подаётся как умелый политик, который правил за Роберта 15 лет. Однако каковы результаты его деятельности на посту десницы? Казна по уши в долгах, Ланнистеры всё больше подгребают власти под себя, городская стража столицы напрочь коррумпирована, а также Джон Аррен возвысил Мизинца. В результате с его смерти не прошло и года, как страна начала рассыпаться.
• Донна Тартт, «Щегол» — тонкий пример. Главный герой много пишет от себя, свои мысли, чувства, страдания и кажется, что он эдакий Холден Колфилд. Он просто не акцентирует внимания, никак не задумывается над своими поступками, которые однозначно характеризуют его как воришку, наркошу и мошенника.

Мультсериалы

• «Чёрный Плащ» — пародия на супергеройские сюжеты. Заглавная песня, вроде бы программная (вернее, пародирующая таковую) и вроде как от автора: «Чёрный Рыцарь скрыт плащом, славы он не ждёт…». Это о Чёрном Плаще — главном герое. А теперь проанализируйте все (и очень многочисленные, и довольно постоянные и однотипные) проявления/поступки/аффекты Чёрного Плаща. Это он-то «не жаждет славы»?.. Ха, ха, ха… Насмешили…
  • В оригинале троп не отыгран. Про славу — только в русском переводе. В оригинале было «Кто прячется за этой чёрной маской?»
• «Червяк Джим» — троп отыгрывается на регулярной основе. Употребляемые закадровым рассказчиком эпитеты очень часто далеки от истины. В частности, он весьма лестно отзывается об умственных способностях Джима, а в опенинге и вовсе утверждается, что червяк — гений всех времён. Джим, конечно, не совсем уж идиот, и иногда бывает довольно смекалистым, но умом он, мягко говоря, не блещет.