Ботать по фене

TV Tropes Для англоязычных и желающих ещё глубже ознакомиться с темой в проекте TV Tropes есть статья Thieves' Cant. Вы также можете помочь нашему проекту и перенести ценную информацию оттуда в эту статью.

«	— Так ты по фене ботаешь? — Ботаю. Изо всех сил ботаю. — А по-рыбьи чирикаешь? — Чирикаю. — Врёшь, скворец! На бугая берёшь! Порожняк гоняешь! Лапшу на уши двигаешь! — Не двигаю, не двигаю я лапшу! — закричал Вася, потому что увидел, что Пахан сунул руку в карман, в котором тяжело болтался пистолет. (…) — Феню не знаешь, — сказал Пахан и покачал квадратною будкой. — Ну скажи, что такое «бимбар»? — Так вот же он, бимбар. Вот он! — И Вася вынул из кармана часы.	»
— Юрий Коваль, «Куролесов и Матрос подключаются, или Промах гражданина Лошакова»

«	— Ты, чахлый, — повторяет друид тем же негромким, но очень не по-хорошему звучащим голосом. — Твое, по делу, гобино, что я худо тебя саучил. Старый стал. Тугой. Если я тебя еще раз саучу, или смережу у своего кройма — будет в твоем дупле свиря, да ты ее не саучишь. И цветам не порадуешься, — неожиданно чистым слогом, почти без фейне завершает свою мысль Катбад. — Скусил? Витюха часто и мелко кивает головой. Выражение на вытянувшейся и побелевшей физиономии такое, что я подсознательно жду — вот-вот с враз запавших синеватых щек сухой хвоей начнет осыпаться щетина. — Ну так и копыться отсюда... слаге.	»
— Лев Прозоров, «Стрелы Саошьянта»

«	Яромилыч воинственно встопорщил бородку, сощурил глаз и выдал хриплым голосом несколько оборотов, что сами услужливо попросились на язык: — Босвы чно тут в качухе, в доску обельмесили? На кчова наезжаете, смурачьё! В остроге на миг повисла тишина. Сидельцы недоуменно смотрели кто на старика, заговорившего на тарабарщине, кто на старшого — что он скажет? Яромилыч решил ковать железо, пока горячо, и добавил: — Мас хоть ёнастухий и гирый, но за масвя постехнаю!.	»
— Богумил Мурин, Владимир Титов, «Одна нога здесь...»

Криминальный сленг, или воровское арго — особая манера выражаться, присущая преступникам и прочим незаконопослушным людям. В русском языке существует в двух разновидностях: «феня» (или «музыка») и гопницкий сленг.

Феня

У классического криминального жаргона, как и положено по законам жанра, двое родителей.

По материнской линии его можно произвести от «офенского языка», профессионального жаргона офеней, коробейников. Жаргон у них был собственным и тайным: как говорится, в лесу и у деревьев могут быть уши, и болтать о том, насколько прибыльным оказался выход — вполне потянет на Анк-Морпоркское самоубийство. Приходилось шифроваться. Позже, когда торговля «красными» мануфактурными товарами начала уплывать из рук офеней к более организованным продавцам, офени постепенно криминализуются, а их тайный язык становится криминальным «тайным» языком, основные функции которого — сокрытие информации от случайного слушателя и идентификация своих. Из языка офеней до нас дошли слова «лох» (из языка поморов, в изначальном значении «неповоротливая рыба, которую легко добывать острогой»), «бухать», «хилять» (в значении «идти»), «петрить» (в форме «допетрить»), «мастырить», и другие.

Вторым родителем можно назвать неповторимый одесский говор — корни и структура фразы русского, украинского, греческого, идиша, венгерского и вообще откуда попало, русская грамматика. Цели те же — опознавать своих и шифроваться от случайных прохожих. Из Одессы пришли «блат» (от немецкого «записка»), «фраер» («жених», из классической аферы), «шухер» и множество идиом.

По мере распространения одесского криминала на север произошло слияние и взаимопроникновение этих двух жаргонов, в итоге и сформировавшее ту самую «блатную музыку» второй четверти XX века. «Текучка» была весьма серьёзной: криминал отвечал на попытки органов правопорядка изучить жаргон, чтобы внедрять своих людей; по рассказам Варлама Шаламова, за десять лет сменялась заметная часть повседневного лексикона.

NB: в речи реальных воров феня занимала гораздо меньше места, чем в речи воров литературных.

Гопницкий сленг

Куда более примитивный сленг с кусочками фени, кусочками мата и устойчивыми конструкциями, употребляемыми без изменения и переосмысления. Своего рода упрощённая феня для позёров, не осиливших настоящую. Употребляется гопниками — представителями специфической околоблатной субкультуры мелких уличных грабителей. Типичный пример гопницкого сленга: «Э, поцык, сюда иди, поговорить надо!.. Чо сказал, нах? Ты чо такой дерзкий, ёпта?» (перевода не требует).

Вымышленные примеры

Литература

Отечественная

• Братья Стругацкие? «Трудно быть богом» — классический образец: блатная феня, на которой ведут переговоры дон Рэба и Вага Колесо.

«	— Выстребаны обстряхнутся, — говорил он [Вага], — и дутой чернушенькой объятно хлюпнут по маргазам. Это уже двадцать длинных хохарей. Марко было бы тукнуть по пестрякам. Да хохари облыго ружуют. На том и покалим сростень. Это наш примар… Дон Рэба пощупал бритый подбородок. — Студно туково, — задумчиво сказал он. Вага пожал плечами. — Таков наш примар. С нами габузиться для вашего оглода не сростно. По габарям? — По габарям, — решительно сказал министр охраны короны. — И пей круг, — произнес Вага, поднимаясь.	»
— А. и Б. Стругацкие, «Трудно быть богом»

Борис Стругацкий так перевёл это на общепонятный язык по просьбе румынского переводчика книги:

«	ВАГА: Мои ребята подготовятся и [поздней] ночью [сильно] ударят по штурмовикам. Это — двадцать отборных моих сотен. Хорошо было бы ударить и по дворцовой страже. Но мои ребята на это не согласятся. Таким вот образом давайте и договоримся. Это — наши условия. РЭБА: Не слишком-то это для нас выгодно. ВАГА: Именно таковы наши условия. Вам с нами ссориться, вроде бы, ни к чему. По рукам? РЭБА: По рукам. ВАГА: Ну вот и славно.	»
— Из письма Бориса Стругацкого

Надо полагать, «оглод» — это «кодла, шобла» (то есть группировка), а «ружевать» — то же, что на реальной фене называется «менжеваться» (то есть «отказываться от чего-либо, поскольку это представляется слишком опасным и не способным окупиться»).

«Студно», по всей видимости, означает «довольно-таки», а «туково» — «невыгодно, неприятно» (поскольку «тукнуть» — «ударить», наш (цензурный) аналог был бы «хреново» и «хренакнуть», соответственно). Ну а «облыго», очевидно, происходит от «облыжно», то есть в данном контексте — всей массой, без исключений.

• Л. Н. Гумилёв, находясь в лагере, сочинил со товарищи целую «Историю отпадения Нидерландов от Испании», написанную на чистейшей фене, которая стала местным хитом («Альба был тот герцог! Когда он прихилял в Нидерланды, голландцам пришла хана. Альба распатронил Лейден, главный голландский шалман, остатки гёзов кантовались в море, а Вильгельм Оранский припух в своей зоне…» etc.).
• Александр Бушков, «Сварог» — это называется «тарабарская музыка». «Хысь, кутявый, а не чумаришь на бутяку налететь?» (перевод на наш жаргон: «Слышь, борзый, а не ссыкотно тяжкую ответку огрести?»). «А в скамейку поиграем? — Только если столяром и со своим рубанком!» (перевод на наш жаргон: «А петушком моим будешь? — Не прокатит; вот глиномесом — другое дело»).
• Весьма доставляющий пример в романе Г. Л. Олди «Приют героев», где обер-квизитор Бдительного Приказа барон Конрад фон Шмуц несмотря на свою рафинированную дворянскую правильность, работая под личиной подгулявшего матроса и напоровшись на местных бандитов, обнаруживает виртуозное владение уголовной «кафкой»: «Зырь, на тощий храп себе ляпцун не отменжуй, лафер! За „плывуна“ вкручу на семь румбов под килькой! Захарили, уроборосы? Нараз какой болт стукнет в косяк, нараз и вкручу по самые фейцы!»
• Юрий Коваль, детская книга из цикла о Васе Куролесове — см. эпиграф. Тема подана сгущённо, сатирически-пародийно.
• О. Громыко, «Год Крысы» — Жар, перебравшись в город, становится вором и набирается воровских словечек, которые потом часто вставляет в свою речь. Кстати, Альк, аристократ, да ещё и иностранец, откуда-то этот жаргон тоже знает.
• Михаил Успенский, «Кого за Смертью посылать» — субверсия: в качестве тайного арго разбойники используют махровый современный канцелярит милицейских протоколов:

«	— …Стою это я, братцы, на участке дороги «Теплоград — Косоруково» посреди зоны лесонасаждения, держу в правой руке орудие преступления, то есть тяжелый да тупой предмет, в скобках — предположительно дубину. Навстречь мне, гляжу, движется потерпевший — богатый сучкорез, тащит на спине в мешке свое личное имущество граждан. Ну, я выхожу из близлежащего кустарника и предлагаю ему в устной форме отчуждать это имущество в мою пользу. Потерпевший отказывается. Делать нечего — пришлось соединить нападение с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего или с угрозой применения такого насилия… — Чистый разбой! — Разбой и есть. Угроза действия не возымела — совершаю нападение с насилием. Размахнулся тяжелым тупым предметом да умышленно как нанесу потерпевшему менее тяжкое телесное повреждение! А он в мешок вцепился, не отдает! Тогда я прихожу в состояние сильного душевного волнения и тем же тупым тяжелым предметом наношу, опять же умышленно, еще более тяжкое телесное повреждение, несовместимое с жизнью! Из него и дух вон! Завладел я его имуществом и скрылся с места преступления в неизвестном направлении…	»

• Б. Сапожников, «Наука побеждать» — для уголовников в одной из глав автор не поленился сочинить феню в стиле XIX века: «Кивер при хрустах. Потрошим?»
• «Юбер аллес» Харитонова и Нестеренко. В здешнем мире феня это смесь английских и китайских слов (обе страны являются недружественными Райху и странам Райхсраума, а их языки недолюбливают), при этом произносимых на дойчский манер (лингва франка Европы): «Хейке фирстовый. Все, как агредали. Только ты сперва чени пошовь. Ундерштанд, гуй?» («Наркотик первосортный. Все, как договоривались. Только ты сперва деньги покажи. Понял, парень?»)
• Малоизвестный — а ныне совершенно забытый — советский поэт Геннадий Касмынин отличался страстью добавлять в свои стихи «криминальные» образы и словечки («В свои права вступает март. Апрель — как вор в законе, И льдины стаей битых карт Разбросаны в затоне»). Известный пересмешник Александр Иванов написал на него пародию, заканчивавшуюся так: «И вот уже сидит поэт… И ботает по фене».
• «Сегодня, мама!» Сергея Лукьяненко и Юлия Буркина — переводчик Смолянин. Он добавлял в словарный запас всё, что находил по-русски, не заботясь о том, какой это социолект, и думает, что это нормальный русский язык — примерно как у Жюля Верна Паганель выучил португальский, думая, что это испанский.

«	Эй, малолетки, шевелитесь чуть-чуть! Из-за вас торжественную церемонию задерживают! Вся шобла ждёт! Освобождайте толчки!	»
— Смолянин пытается изъясняться по-русски

• В третьей части «Царь, царевич, король, королевич» попытка Смолянина побеседовать на привычном ему языке с милиционерами навлекла на голову героев кучу неприятностей.

• Элеонора Раткевич, цикл «Деревянный меч» — описан оригинальный вариант воровского арго: «…язык поэзии со всеми ее метафорами и гиперболами, со всеми аллегориями, иносказаниями и прочими хитростями поэтического ремесла — разумеется, приобретающими в устах вора совершенно иное значение. В силу необходимости переговариваться иносказательно при посторонних все воры — поэты выше среднего уровня. Человек, абсолютно неспособный к стихосложению, едва ли может стать членом воровской шайки — и в любом случае никогда не займет в ней сколько-нибудь значительного положения. Представители органов правопорядка, разумеется, владеют этим странным языком хотя бы настолько, чтобы понять, о чем идет речь, но пользы им это приносит немного, ибо при толковании стихотворного текста иной раз возможны самые дикие совпадения. Известен случай, когда сыщик арестовал придворного поэта, ибо его ода — неведомо для сочинителя — содержала подробный план ограбления королевской сокровищницы. Легенда гласит, что, когда поэта отпустили и принесли соответствующие извинения, разъяснив ему его собственный текст, разъяренный несправедливым подозрением стихотворец забрался в казну — взять он оттуда ничего не взял, но расписал все стены сокровищницы стихами непристойного содержания, да так, что смыть или закрасить их не удалось (вероятно, он прибег к помощи мага)». «Любованием луной, к примеру, назывался известный воровской прием: кто-то устраивает драку или как-нибудь еще привлекает к себе внимание окружающих, а покуда простаки этой „луной“ любуются, прочие участники шайки обирают их кошельки».
• Байбородин, «Урук-Хай, или Путешествие туда». В Осгилиате Гхажш покупает у пыточного палача кольцо Короля-Чародея и общается с ним на крайне заковыристой фене. При этом, если подумать головой — общий смысл становится явным.
• Евгений Лукин, «Андроиды срама не имут»: Обмылок, инопланетянин, прибыл на Землю (в Россию) в бесславные девяностые, по роду своей деятельности общался поначалу с мелким криминалитетом, и лексика у него до сих пор соответствующая. Его агент подсвечивает: «Вам дико? А мне каково? Я, между прочим, бывший директор школы…»
• Фима Жиганец, он же Александр Сидоров, «Мой дядя, честный вор в законе…». «Переводы» классики на блатной жаргон. Что характерно, автор — не старый вор в законе, а профессиональный филолог.
• «Цена алчности» Сергея Тармашева — в сценах с нанятыми Меркуловым уголовниками — постоянно.
• В «Дне бульдозериста» Виктора Пелевина троп обыгрывается весьма неожиданно: протагонист цитирует случайную статью с философской терминологией, что собутыльники воспринимают как оскорбление с последующей потасовкой. В этом сеттинге такая терминология воспринимается как феня и именно так изъясняются бывшие сидельцы (что позволяет предположить печальную участь местной интеллигенции во времена становления строя).
• Метавселенная Рудазова:
  • «Самое лучшее оружие» — рарийскую, а точнее — закатонскую феню демонстрирует эпизодический карманник Плюшка и временами — Логмир.
  • В парифатском надцикле особенно активно «чирикает по-птичьи» Плацента, но не только.
• «Каникулы строгого режима» — собственно, основная доля лулзов что оригинала, что экранизации проистекает от неполного соответствия языка зоны языку воли и возникающих на их стыке непониманий. Так, дважды отыграна непередаваемая реакция зэков на необходимость стать в самодеятельной постановке чёртом, а попытки Сумрака рассказывать привычным языком детские сказки типа «Курочки Рябы» надо просто видеть.

Зарубежная

• «Свой среди воров» Хьюлика. Место действия — криминальное дно фентезийной страны, встречаются лишь специфические термины. Тайным языком и не пахнет.
• В произведениях Майкла Муркока о принце Элрике Мелнибонэйском на криминальном «секретном арго» разговаривают жители города воров Надсокор.
• «Ночная стража» — капрал Шнобби Шноббс начинал как вор и в совершенстве знает криминальный сленг Анк-Морпорка.
• Виктор Гюго, «Человек, который смеётся» — общество компрачикосов было интернациональным. Поэтому для лучшей координации членов этого общества была придумана своя «феня», составленная из всех европейских языков.
• «Властелин колец» в переводе В. Муравьёва: орки и «охранцы» Сарумана в Шире не скупятся на выражения из русского тюремного жаргона. Хоббиты, как ни странно — тоже. Подробнее здесь.
• Цикл Фредерика Дара о комиссаре Сан-Антонио. Сан-А. разговаривает в основном на арго парижских криминальных закоулков, которое российские переводчики передают, как правило, родной «блатной музыкой».

Кино

• Тема раскрыта в советском фильме «Джентльмены удачи». Режиссёр фильма Александр Серый в своё время отбыл срок в местах заключения. Поначалу он хотел использовать настоящую феню из реальной жизни, но воспротивилась и цензура, и лично Г. Н. Данелия (тот самый) — художественный руководитель фильма и один из авторов сценария, — чтобы не популяризировать реальный уголовный сленг. Тогда авторы выдумали свой собственный, но массовый зритель воспринял его как настоящий.
  • Среди выдуманных псевдоуголовных словечек проскакивают и отдельные элементы настоящей фени — например, «гоп-стоп» (ограбление), «толкать фуфло» (лгать), «шухер» (тревога). Последний термин, правда, на момент съёмок фильма уже вышел из активного словаря преступников. С фитильком — «петух», ибо не простой, а «гамбургский». В Гамбурге действительно много борделей, и во многих из них желающие могут за разумную плату получить не девушку, а юношу. Но само выражение — несомненная импровизация Трошкина.
  • Вообще-то в неуголовной среде выражение «петух гамбургский» означает разодетого мещанина (петухи гамбургской породы отличаются пёстрым оперением) — то есть примерно то же самое, что и «фраер» (в общеупотребительном значении). Некоторые доморощенные знатоки истории иудаизма притягивают выражение к инциденту, произошедшему в Гамбурге в начале XVIII века: тогда иудеи на полном серьёзе обсуждали, кошерен ли петух, при разделке которого не обнаружили сердца, и бывают ли вообще такие в природе, или резник куда-то профукал орган (петуха в итоге признали трефным; а от него ли пошло известное выражение — доказать трудно). А вот уголовники даже 1970-х, услышав «петух», всё бы поняли предельно однозначно.
    • А вот Алибабаевичу пришлось бы на такую предъяву ответить, либо, признав поражение, реально перейти в такую категорию. Некоторые фанаты фильма (в том числе — реально мотавшие срок в Средней Азии и знакомые с тамошними реалиями) предлагали обоснуй: Василий Алибабаевич Алибаба — сын настолько крупного среднеазиатского авторитета, и вероятно, не блатного, а «цехового», но о-очень уважаемого в криминальных и любых «теневых» кругах, так что от Алибабы-старшего зависят очень многие и многое. А потому Алибаба-младший просто «выше» всех этих блатняцких условностей, да к тому же (для ментов и части зэков) косит под придурка, с которого взятки гладки и которому фиг чего предъявишь, якобы по причине его слабоумия. Ох, не за разбавление бензина ослиной мочой он на самом деле парится… То-то он так властно и спокойно велит ночным болтунам «заткнуться», поскольку они мешают ему спать… (Кстати, не принято правдиво отвечать на вопрос «за что тебя взяли». Так что про ослиную мочу — почти гарантированно враньё.)
• «Беспредел» — несмотря на жёсткий реализм и звериную серьёзность, фильм популяризировал ряд блатных фраз в сетевой культуре (в основном используются с целью троллинга).
• «Расмус-бродяга» — мелкий шведский бандитский авторитет по фамилии Лиф, в божественно-прекрасном исполнении Сергея Юрского. Ботает по фене просто восхитительно, и при этом в меру, то есть не до карикатурности.
• "Мама не Горюй" - много и со вкусом, ибо время действия и тематика обязывает. Но коронный момент отыгран героем Куценко, который смачно отбрехался от отморозков максимально убедительно, при том что он не мент, не вор, а вообще журналист.

«	-...Выбирайте ка выражения, молодой человек! А когда вы общаетесь с малознакомыми людьми - делать это надо с особой тщательностью. И не надо мне тут рылом целиться! Ты что?! Перенеблевал боец?! Базар держать - в уровень посылать людей! А Туристу втирать мазь от геморроя, что бы не присылал хомячков больше. Я их в детстве отлюбил. —	»
— забавно что сам наехавший субъект, собственно ничего из сказанного так и не понял.

Телесериалы

• «Место встречи изменить нельзя» — по фене ботают не только представители криминальной Москвы, но и их противники, сотрудники МУРа, изучившие криминальный мир.
• «Пепел» — с помощью фени командир Красной Армии даёт штрафнику понять, что он «свой» и в качестве пушечного мяса использовать отряд не будет.
• «Firefly» — внезапно, Ривер, доступным языком объяснившая Бэджеру, кто она такая.

Видеоигры и настольные игры

• В Dungeons & Dragons, а особенно в Planescape: Torment, присутствует Thieves' Cant — аналог нашей фени, криминальный сленг, предназначенный для шифровки от законопослушных жителей. Да и вообще любят там шкатулкой греметь.
  • Baldur's Gate — в первой части есть ряд воровских квестов, получить которые можно только имея чистого вора в команде. (Дуал или мультикласс не подойдут.) В этом случае он заговорит с квестодателем на воровском жаргоне, иначе тот не станет с нами разговаривать.
• В World of Warcraft присутствует Gutterspeak — язык криминальных кругов Лордерона, ставший позже языком нежити.
• Чики-брики же! Данный конкретный вариант гопнического сленга изрядно прославился даже за рубежом.

Реальная жизнь

• Реальный случай: интеллигента, сидящего на зоне, зэки попросили «рассказать рОман», и в качестве «рОмана» он использует шекспировского «Короля Лира». Зэки внимательно слушают, их захватил сюжет. Рассказчик: «А среди помощников короля был Кент…». Воровской авторитет: «Чей кент?».
• Актёр Евгений Миронов рассказывал, что при общении со строителями ему очень пригодились уроки «тюремного языка», полученные во время съёмок сериала «Апостол».
• В фене очень много слов с разными оттенками смысла, означающих шпану, пытающуюся изображать серьезного профессионального преступника, заключённого, претендующего на более высокий ранг в преступном сообществе, чем его реальный, «случайного пассажира», изображающего из себя «блатного», просто человека, пытающегося разговаривать на фене, не владея ей, и так далее. Одно это должно дать понимание, что не владеющему феней не стоит пытаться изображать обратное при общении с уголовником. Помимо всего прочего, как уже сказано выше, этот жаргон постоянно меняется. Без ошибок использовать феню может или опытный «сиделец», или профессиональный преступник, или полицейский агент, которого натаскали специально, в том числе по актуальным на данный момент выражениям и словам.
• Конспект одного крутого студента на одной забойной лекции. Широко известен еще с 90х, гуглится по фразе «Хаммурапи был нехилый политический деятель».